Форум » Закрытые темы » Любить ветер » Ответить
Любить ветер
Манула: Вы имеете что-то сказать по этому поводу? Вам таки сюда, свитхатс!
Ответов - 153, стр:
1 2 3 4 5 6 All
Kuolematon enkeli: эээээээээ........непонял...
Манула: Kuolematon enkeli Идешь в Лихорадку. Читаешь повесть-подарок на ДР для Фак-бэби. Высказываешься. Все просто.
Roselina: че-то я тож ничерта не поняль..
Fuck_them_all: Roselina находишь тему Finnish Fever, открываешь 6-ю страницу и читаешь "Любить ветер". Манула может ее сюда захерачить всё же?.. ну чтоб вопросов и непоняток не возникало.
Манула: «Любить ветер» Чтобы прочитать и вспомнить о самом главном… С любовью, Манула. «Одиночество. И в стотысячной толпе Жить не хочется. Одиночество. Без тебя. Ты любви моей Высочество. Одинокие, мы по миру неразборчиво Болтаемся. Одинокие. И за мысли одуревшие Цепляемся. Это кара нам. В прошлой жизни Мы с тобой Любовь обидели. Никого, кроме себя Вокруг не видели. Вспоминай меня. По ночам во сне, В туманном мареве. Одиночество. Нам с тобой на двоих наказание» - Бэм! Если ты перестанешь материться, я, наконец, скажу, зачем я позвонил! - Да мне поебать, зачем ты позвонил! Чеееерт! - Любезен как никогда… - Да пошел ты! - Заткни пасть кружкой кофе и послушай наконец! - Угу… - Ну? - Что ну? Какого хрена тебе надо!? Ты разбудил меня так рано… - Рано??? Малыш, ты на часы давно смотрел??? Уже два часа! Ты уже пьян? - Нет, я еще пьян… Чего надо? Десять минут назад в гостиной Бэма Марджеры раздался звонок телефона. Вчера ночью, вернее утром, добраться до спальни на втором этаже Бэм не смог, поэтому свалился прямо на диван. Пара не очень метких бросков первым, что попадется под руку, не увенчалась успехом, и назойливая трель продолжала тиранить буквально пылающий от похмелья мозг. Свалившись с дивана, Бэм несколько минут таращил красные опухшие глаза на телефон, не в силах поверить, что этот маленький предмет способен издавать такие страшные душераздирающие звуки. Еще пара мгновений ушла на то чтобы идентифицировать обладателя голоса на том конце провода. После того как его менеджер несколько раз повторил свое имя, Марджера наконец сообразил, что звонит Эрик Левайн, одержимый очередной своей идеей. - Какое интервью? Епт! Эрик! Какого хрена? Я ничего не понимаю… - Я заметил. - А не пошел бы ты на хер?! - Ладно, Бэм, давай попробуем еще раз… Лайл Кертис… Ты помнишь, кто такой Лайл Кертис? - Угу… Придурок из Бостона… - Нет, малыш. Ну, в принципе, насчет Бостона ты прав, этот парень сейчас самый раскрученный шоу-мэн и он хочет поговорить с тобой. Усекаешь? - Неа… - Так… Еще раз.. - Со слухом у меня все в порядке, я о другом… - Сакцентируем внимание на основных моментах: Кертис – ТВ – интервью… - И при чем здесь я!!!!? - Бэм, ты что, не с той ноги встал???? - Я вообще не вставал, я свалился, башка трещит как барабан, по которому долбит Юс, и какой-то, мать его, придурок сигналит у меня перед домом!!!!! Бля, иду! Щас я сверну шею этому дебилу и потом выпью кофе и, может быть, тогда! Может быть! Ты мне сможешь позвонить с этой херней еще раз! Догнал??? - Ну… - Ты меня просто поражаешь своей сообразительностью! - Бэээ… - Пока! Швырнув трубку в угол, Бэм в два прыжка оказался у двери, и выскочив на улицу, рявкнул: - Лучше съебись отсюда, пока я… - глаза привыкли к яркому дневному свету, и разглядев возмутителя спокойствия, Бэм забыл, что собирался сказать и сделать. Прислонившись к машине, сложив руки на груди и улыбаясь, перед его домом стоял Вилле. - Виль! Бля! Что б тебя черти разодрали!!!! - Черти соблюдают субординацию, малыш. На старшего по званию копыта не поднимут. Так что твое желание неосуществимо… Приглядевшись к опухшему после удачного вчерашнего вечера лицу Бэма, Вилле добавил: - Извини, что употребляю такие длинные предложения… - Сдурел? Какого хрена ты сигналишь у входа?! Для тебя мой дом всегда открыт! - Ну да, я помню. Так же как холодильник и сортир… - Видать хреново помнишь… - После свадьбы жизнь меняется… Я не хотел помешать… Бэму показалось, что он держал в руках бутылку с ледяной минеральной водой и когда открыл ее, на него брызнули холодные отрезвляющие брызги. Он уставился на Вилле, собираясь брякнуть, с каких это пор он стал так тактичен и застенчив, но его друг не улыбался и странная фраза была произнесена совершенно серьезным тоном. - Красивый дом… - Угу… - не видеться несколько месяцев и при встрече разговаривать о том, какой красивый у Бэма дом. Даааа, это чересчур даже для Вилле, который своим европейским равнодушием мог довести Марджеру до белого каления. - У меня появилась пара свободных часов, решил посмотреть как ты живешь… - Ну жив-здоров… Вроде бы… - Ясно… - Может, зайдешь? Там внутри еще и комнаты есть… - Серьезно? Тогда на это точно стоит посмотреть! Вилле отказался от пива, поэтому Бэму пришлось поправлять здоровье в одиночку. Развалившись в кресле, он наблюдал за другом, который рассматривал свадебные фотографии на каминной полке. - А где Мисси? - У матери… Спасибо за подарок… - Пожалуйста… Бэм заерзал в кресле. Он хорошо знал Вилле и нисколько не сомневался в том, что он рад встрече, но судя по тому, как немногословен был его друг, можно было подумать, что его приезд - просто визит вежливости. - Как дела? – Вилле оторвал взгляд от снимков и повернулся к Бэму. Черт! Он часто ловил себя на ощущении, что от этих глаз по всему телу пробегает обжигающая волна, и в голове как будто что-то перемыкает. Прыжок с моста в ледяную воду, так же безумно и так же возбуждающе. Паршивец! Ну как можно так поступать?! Едва открывать рот, что бы обронить ничего не значащую фразу и ВОТ ТАК смотреть!? - Все отлично… - Клево! - Ладно, мне пора… - Черт! А я уже сам хотел тебе намекнуть, что так долго саживаться в гостях просто неприлично… - фыркнул Бэм. Вилле усмехнулся. Отвернувшись на секунду, чтобы поставить пустую банку, Марджера вздрогнул, Вало стоял рядом. Запустив пальцы в растрепанные темные волосы друга, он вздохнул: - Не пыли, малыш. Все еще не простил мне свадьбу? - Нееет… Все нормально… - соврал Бэм. Конечно, не простил, что его лучший друг не прилетел на его свадьбу, прислав вместо себя подарок и нежное и страстное, как его песни, поздравление, но сейчас, когда горячие пальцы ласково перебирали его волосы, он не хотел заводить старый разговор. Еще немного и он начнет мурлыкать, закрыв глаза. Для Вилле такой жест был вполне обычным, он часто позволял себе подобные проявления нежных чувств. Но… с горечью подумал Бэм, не так часто как ему этого хотелось бы. От мягких прикосновений руки Вилле разливалось тепло, как будто в теле не было сломанных когда-то костей, которые изводили мучительной болью в плохую погоду, и само тело как будто переставало существовать, расслабляясь и позволяя делать с собой все, что угодно. - Как голова? Не открывая глаза, Бэм подался вперед и со вздохом уткнулся в живот Вилле. Мутный плавающий туман, стоявший перед глазами, рассеялся, осталось только тепло и спокойствие. Он не почувствовал, что Вилле стоял не шевелясь и почти затаив дыхание, как будто боясь потревожить только что утихшую боль. Бэм забыл обо всем, наслаждаясь его присутствием. - Как хорошо… - почти простонал он. Одна из любимых песен Бэма ворвалась в блаженствующее сознание – мобильник. Это Мисси. Дневной свет стал слишком ярким. Звуки слишком резкими. Реальность внесла свои коррективы звонком жены. Вилле отошел назад. Свет обнимал его фигуру, слепя глаза Бэма и не давая разглядеть лицо друга. Мгновение назад все как будто вернулось на несколько лет назад, когда все было не так, и вот… Вилле посмотрел на часы. - Мне пора. - Ты здесь надолго? Подожди… Да, крошка! Привет! Как ты, милая? Вилле улыбнулся и помахав рукой сказал: - Передай привет Мисси… Слушая жену через слово, Бэм стоял в дверях и наблюдал за тем, как уезжает Вилле, с трудом сдерживая бешеное желание кинуться через лужайку и встать на пути его машины. ***** - Эрик… - Ох ты бля! Чувак, ты че, занозу из своей тощей жопы вытащил?! - Да пошел ты! Че ты там трепался насчет интервью? - Забудь, у меня пропало настроение! - А, ну как хочешь… - Бэм-Бэм!!! Подожди… Лайл Кертис сам хочет с тобой поговорить… - С какого бы это хрена? Этот придурок, который выглядит как выпускник Гарварда… - Ах ты, чтоб меня!!! Брэндон, малыш! Ты знаешь, что такое Гарвард!? Ну, реально, удивил старика!!! - Бля, смотри аккуратней! А то ласты склеишь от восторга! Этого типа на премьере «Чудаков» чуть удар не хватил. Какого хрена ему от меня надо? - Нууу… Брэндон, ты типа звезда, миллионер и все такое, к тому же, видимо, он решил, что после женитьбы ты стал серьезнее… - Да???? А потом говорят, что я псих! - Хеее, да ладно! Так ты согласен? - У меня условие… - Что еще? - Вернее два… - Чтоб меня!!!! - Никаких костюмов! Всосал? Мне поебать, что он там придумал! Я надену то, что захочу… - Ясно… Проще Пэрис Хилтон заставить бросить пить, чем тебя в смокинг упаковать… Что еще желаете, Ваше Высочество? - Я хочу, чтобы он пригласил Вилле… вместе со мной… После полуминутной паузы Эрик поинтересовался: - Зачем? Вало сейчас у черта на рогах в своей гребанной Европе и… - Он приехал, сегодня я его видел… - А как Виль на это смотрит? Что он сказал? - Ему еще предстоит узнать эту радостную новость… - Брэндон… Сынок… Что ты задумал? - Эрик, ты плохо расслышал мои условия? Или так или никак… - Но… - Мне пора… - Дюжину чертей тебе в задницу! Стой! Бэм… Хорошо… Но почему вдруг? - А почему нет? Он мой лучший друг, к тому же, он звезда неибаца, покруче меня. Альбом новый и все такое… Недовольное сопение в трубке означало согласие. Хотя Эрик и так не собирался спорить с Бэмом, по опыту зная, что это бесполезно. Проще в одиночку сдвинуть статую свободы, чем Марджеру, который уперся в какую-то свою идею… Отключив телефон, Бэм расплылся в счастливой улыбке, весьма довольный результатом и подпрыгнув, насвистывая «Лост бойз», скрылся в кухне… ***** Внимательно выслушав как всегда эмоциональный монолог Марджеры, Вилле рассмеялся: - Бэм, тебе уже есть 21, ты взрослый, можешь самостоятельно интервью давать… - Ну чтоб меня! Спасибо за разрешение, мамочка! - Пожалуйста! Обращайся, если что… - Виль! Упрямый сукин сын! - Я тоже тебя люблю, Бэм-Бэм… - Вилле… Тебе мало того, что Я об этом прошу? Тишина. Вздох такой громкий и резкий, что кажется, в трубке ощущается дым его сигарет. Сдался. Бэм хихикнул в душе. Это удар ниже пояса. - Нет… ТВОЕЙ просьбы вполне достаточно, Бэм… - Отлично! Я за тобой заеду… Вилле оглядел номер в отеле «Парадайз». Строгая, респектабельная обстановка, в которой Бэм в джинсах и футболке выглядел каким-то чужеродным, как будто по ошибке вписанным сюда персонажем. Зато Вилле в темном строгом костюме был здесь как нельзя кстати. Но за внешним ощущением полной гармонии скрывалась легкая скованность. Бар или кафе были бы привычней… - Красивое место… - Да… Я подумал, что все это больше подойдет тебе… сейчас… - Сейчас? - Ты изменился… - Серьезно? - Без шуток… - Да… ты тоже… - Нет. Просто мы давно не виделись… - Ты как всегда прав, малыш Бэм… В смежной комнате устанавливали свет и проверяли камеры. Лайл Кертис, уверенный в себе, красивый, холеный, остроумный и несомненно талантливый, молодой человек с Оксфорд-стрит в Бостоне, окончивший Йель и сделавший всего за несколько лет карьеру телеведущего и продюсера, равнодушно созерцал пейзаж за окном. Он никогда не волновался, Лайл был уверен, что сможет найти общий язык с любым человеком, даже с чокнутым скейтером и меланхоличным, вечно пьяным финским рокером. Когда утром перезвонил Эрик Левайн и с явной неохотой сообщил, что «ему в голову пришла замечательная идея», Кертис постарался не выдать свой интерес к его идее, хотя, авторство ее и вызывало большие сомнения. Это неважно. Главное было в том, что Лайлу совершенно неожиданно подвернулась возможность сделать очень неплохой материал. Благодаря своей феноменальной памяти и информированности в различных областях светской и не только тусовки, он знал, что нужно людям. Им всегда было нужно одно и то же. Из века в век, из поколения в поколение – им нужна была тайна, интрига, интимные подробности и секс во всех его проявлениях. Все это, приправленное и подперченое, вызывало обильное слюноотделение у попкорножующей публики, развалившейся в своих удобных креслах перед телевизором. Но, чтобы в общем потоке пошлости и неприглядных подробностей, стать единственным и неповторимым нужно быть Лайлом Кертисом! Амбициозным, честолюбивым и тонко чувствующим нужный момент. Он мог предложить не обычные слухи и домыслы, а практически достоверную информацию, преподнесенную с таким изяществом и вкусом, что телезрители заходятся в восторге и в их правильных, отформатированных мозгах не возникает даже тени сомнения, что все, что говорит с экрана этот милый молодой человек, чистая правда. Такая вкусная, остренькая и желанная. Лайл подкурил тонкую коричневую сигарету с золотым ободком, не скрывая удовлетворенной улыбки. Эта занятная парочка породила столько слухов, что сейчас он чувствовал легкое радостное возбуждение как ребенок забравшийся под елку с подарками перед Рождеством. Это будет необычное интервью. - Начнем… - ассистент открыл дверь в соседнюю комнату и пригласил гостей… Пять минут до начала разговора. На столе три пачки сигарет, пепельница и минеральная вода. Лайл усмехнулся, интересное сочетание… Шоу начинается, мальчики и девочки! - Добрый день! Лайл Кертис… - Очень рад… - Привет… - Я думаю, у нас получится очень интересный разговор… У вас, как у лучших друзей, очень много общего, но в то же время сложно представить две более яркие противоположности… Признаюсь, из всего слышанного о вас в реальности присутствует едва ли половина… - Да, никогда не стоит делать поспешных выводов. Вы, например, первый американский журналист, который не спрашивает: «Простите, так все-таки вы из Суоми или из Финляндии?» - Нууу, благодаря мистеру Марджере, думаю, в Штатах теперь подобный вопрос неактуален… Перед встречей Лайл просмотрел кое-какие материалы в Сети, касающиеся своего второго собеседника. Конечно же, он знал, кто такой Вилле Вало, но за именем и смазливой мордашкой он не видел личности. Или вернее не знал ее. Друг Бэма Марджеры - честно говоря, по представлениям Кертиса, - не лучшая характеристика. Но с первых минут, когда Вилле вошел в комнату, ему пришлось пересмотреть свое мнение кардинально. Элегантный, темный костюм, располагающая манера поведения и совершенно необыкновенный взгляд. Немного подумав, Лайл нашел ему определение: «впитывающий», как будто его хозяин изучает тебя, стараясь вникнуть в каждый закоулок твоих мыслей, уловить то, что тебе непонятно и, предугадав замешательство, внести ясность. В отличие от Бэма, который как гиперактивный ребенок, вынужденный слушать «взрослые» разговоры, не мог долго усидеть на одном месте и начинал изнывать от скуки, Вилле был внимателен, и, как могло показаться на первый взгляд, предельно откровенен. Кертис уже был в курсе, что одно из развлечений финна – врать журналистам, поэтому он воспринял их встречу как вызов своим профессиональным способностям. Кто если не он, знаменитый Лайл Кертис сможет расколоть этот скандинавский орешек?! Пара ответов и намеченная стратегия рухнула, похоронив под собой целый ряд вопросов, Лайл быстро сориентировался, мысленно вырабатывая новый план действий. Кажется, он нашел, за что можно зацепиться… Идеальный индикатор – глаза Вилле. Они становились совершенно равнодушными и пугающе отрешенными, стоило только ему услышать что-то, по его мнению, не имеющее смысла. Пару раз Кертис подметил такую разительную перемену и окончательно убедился в каком направлении нужно следовать… - Брэндон? - Последний раз это имя я слышал на своей свадьбе. Чуть не подумал, к кому это обращаются? Мне привычнее Бэм… - нельзя сказать, что этот парень активно ему не понравился, но его суперлакированные манеры немного раздражали Бэма. Легкое смятение, которое внесло в его планы поведение Вилле, да и Бэма в некотором роде, испарилось и интервью пошло по намеченному, теперь уже, новому плану. Если хочешь узнать правду, нужно просто дать человеку поговорить. В итоге он расскажет то, что тебе нужно и то, что он не собирался кому-то рассказывать. Разговорчивость и открытость собеседников убедила Кертиса в правильности его стратегии. Несколько обычных вопросов для начала. Мелочи и рутина, скучное вступление, которое нужно переждать, что бы добраться до чего-то более интересного. На столе ни одного листа бумаги, Лайлу Кертису с его феноменальной памятью не нужны подсказки! Выслушав очередной вопрос, Вилле немного задумался. Бэм откинулся на диване и тоже уставился на финна. - Чего я боюсь? Хм… Не знаю, если начать перечислять все страхи, какие меня когда либо преследовали суток не хватит… Наверное, я боюсь, что не смогу делать то, что люблю… - Как выражается это страх? - Я боюсь оглохнуть, тогда я не смогу писать музыку, а без нее жизнь для меня закончится… - Это абстрактный страх или он основан на каких-то событиях? - Нет… Пару лет назад у меня была небольшая травма, я почти оглох на одно ухо… Бэм вздохнул. Он был в баре в тот вечер, когда его друг получил эту небольшую травму… У Вилле был день рождения… Для этого случая можно было бы снять «Белый лотос», Бэм вывернул бы всех наизнанку, но обеспечил бы самый шикарный ночной клуб, если бы только Вилле захотел. Вместо этого обычный клуб, куда мгновенно подтянулись несметные орды фанов ХИМ, желающие лично поздравить своего идола. Людской коридор к входу, поздравления, признания в любви, пожелания… Весь день Вало был в отвратительном настроение и сейчас, казалось, он как будто заряжался энергией от этих светящихся счастьем глаз, от этих возбужденных взглядов и голосов, наперебой выкрикивающих пожелания долгой жизни и здоровья. Бэм следует за ним следом как его верная охрана, он давно поймал себя на мысли, что свернет шею любому, кто попытается причинить вред Вилле. Хотя, его друг мог и сам за себя постоять, к тому же его фанаты агрессию не пропагандировали… Тем не менее… Мысль о том что он должен защищать его, заботиться о нем, буквально вросла в его сознание… Под руку с Вилле идет яркая, невысокая брюнетка. Пышная грудь, чувственный рот и синие ярко подведенные глаза, которые с пренебрежением и почти ненавистью скользят по толпам фанатов. ЕГО фанатов… Нарочито небрежное движение, и недокуренная сигарета из ее точеной руки летит в стайку прильнувших к ограждению девушек. Девчонки вскрикивают и стряхивают с себя пепел, одной, самой молоденькой, уголек попал прямо в руку. Больно. Закрыв, маленький, но чувствительный ожог платком, она поднимает глаза на Вилле. Ясные, бархатно-серые, они смотрят на него так, будто он божество… Так, будто она одна знает и видит его мрачные крылья, чувствует его секрет, который никогда никому не откроет даже под страхом смерти… Она предлагает свою душу своему Темного господину… Своему Демону… Нет… Она не ушла бы, даже если бы ей руку отрубили… Марджера нахмурился, видя, как потемнело лицо Вилле. - Тупые твари… Ублюдки… - пренебрежительно бросает в толпу спутница Вало. Расслышавшие ее слова поклонники замирают в легком замешательстве. Сжав губы, Вилле опускает голову и пропускает свою подругу вперед… Он не видит замешательства, стремительно перерастающего в отчаяние в больших серых глазах этой девочки… Ее Божество почти убегает, смущенно пряча взгляд… Ее Божество… Ее Демон… Осколки ее мира… Люди, множество людей, которые хотят поговорить, сотни рук, хлопающих по плечам, треплющих за волосы. Поздравления и смех. Он почти отвлекся, Бэм следит за его выражением лица, как врач за своим самым тяжелым пациентом. Все в порядке… Вырвавшись из плотного кольца поздравляющих и просто любопытных, они возвращаются к своему столу. Подруга Вилле вскакивает, с грохотом опрокинув стул… - Где ты был???? – она уже не спрашивает, она истерично орет. Синие глаза от алкоголя стали совершенно стеклянными. - У меня были дела… - Дела???? Ты притащил меня в эту грязную забегаловку, что бы бросить тут одну, пока у тебя там «дела»!???? - Йо… - Скотина!!!! – взвизг и звонкий щелчок пощечины. Тряхнув головой, Вилле повернулся к своей спутнице, чувствуя, как на щеке горит след от ее пальцев. Брюнетка сверлит его взглядом полным презрения и ненависти. Люди вокруг уже в открытую наблюдают за этой нелепой сценой. Мягкие волны каштановых волос скрыли пылающую щеку, но скрыть боль, которая горела в его глазах, нельзя было ничем. - Поедем отсюда… - она выдергивает руку и, прищурившись, начинает шипеть: - Поедем?! Прекрати мной командовать! Я не собираюсь срываться и лететь домой только потому, что тебе так захотелось! - Ты сказала, что это грязная забегаловка… - Я сказала?!!! Ты что меня идиоткой считаешь!? – шипение опустилось почти до хрипа и вдруг совершенно неожиданно его подруга бросилась вперед и, вцепившись в пиджак, взвизгнула Вилле прямо в ухо так громкой и пронзительно, что народ в баре подскочил от неожиданности – Тварь!!!!!!!! Мозг, раскаленной иглой от уха до уха пробила боль. В голове как будто что-то лопнуло, наполнив весь мир вокруг каким-то слабым, мерзким свистом. Дернувшись, Вилле инстинктивно отшатнулся и отбросил вцепившуюся в него женщину. Врезавшись в толпу, она грубо оттолкнула пытающиеся помочь ей руки, и на Виле обрушился град ударов, оставляющих бордовые пятна и царапины от ногтей… - Страхи – это часть нас… Они растут вместе с нами, взрослеют, стареют… Темнота, учителя, дантист, высота, первый секс, первая потеря близкого человека… Смерть, нищета, голод – это все страхи … Я не верю в то, что есть люди, которые ничего не боятся, это либо идиоты, либо лицемеры… Нужно примириться с ними, узнать их, и тогда только можно их победить… Вилле затушил почти обжигающую пальцы сигарету. Взял пачку, покрутил ее и положил обратно. - Бэм? – Марджера тряхнул челкой. Очнувшись от нахлынувших воспоминаний, он с трудом оторвал взгляд от рук Вилле, которые предательски выдавали волнение своего хозяина. Какая пропасть между тем, что действительно было, и тем, что он сказал, в этом весь Вилле и если вы ждете он него каких-то необыкновенных откровений, то вам, бля, надо лечиться!!!! - Страх? Я стараюсь об этом не думать… Вернее, не успеваю об этом подумать… - Я смотрел ваше шоу, такое чувство, что у вас напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? Бэм пожал плечами и улыбнулся. - Нет, ну это уже чересчур… Просто, я уверен, что со мной ничего не случится. Так и происходит… - Ага! Переломанные ноги, руки, четыре ребра, ключица и нос! И это он называет ничего! Однажды он пришел на наш концерт после того, как пересчитал ребрами лестницу в десять футов… - Зато я на съемках текст не забываю! - Вот гад! Простите, о чем мы говорили? - А что за история с текстами? - Оооо, нет! – простонал Вилле, закрывая глаза рукой. - Года три назад мистер Вало на концерте так уделался, что забыл слова своей собственной песни… - Я тебе этого не прощу, Бэм… - Концерт он, конечно, закосячил, но на самом деле ничего смешного в этом, конечно, нет. Это просто небольшое дополнение к тому что Вилле сказал о обо мне… Я не боюсь ничего, что может случиться со мной… По-настоящему страшно то, что может случиться с моими близкими… Меня пугает беспомощность, что я не смогу оказаться рядом. И помочь… Вот это действительно страшно… А кости… Это херня, они срастаются, хуже шрамы на сердце. Они никогда не исчезнут… Обычные вопросы тащили за собой целую галерею воспоминаний, приятных и не очень. Бэм никогда бы не признался в своем глупом, почти детском желании. Однажды, глядя на Вилле, ему захотелось попасть в какую-нибудь экстремальную ситуацию, спасти его, помочь… Полный идиотизм, но в тот момент он просто не мог найти слов, чтобы выразить свою привязанность к этому человеку. Всепоглощающую, заставляющую задыхаться от желания отдать за любимого человека все что понадобится. Пожертвовать самым дорогим – своей жизнью… Если бы только она ему понадобилась. Вилле никогда не позволил бы помогать себе, в те моменты, когда это было бы действительно нужно. Бэм постарался забыть об этом, только вот одно не давало ему покоя. Он был пьян. Был расстроен и проболтался о своих мыслях… И самое страшное было в том, что он не помнил, кто это был. Ни лица, ни голоса… Это вполне мог быть и сам Вилле. При мысли об этом Бэму становилось тошно, он живо представлял, как рассмеялся бы Вилле, и похлопав его по плечу, сказал: «Малыш Бэм, по-моему тебе хватит…» А с другой стороны, какого хрена?! Бэм - взрослый мальчик, и может делать со своей жизнью все, что решит нужным. Говорить, что захочет и любить, кого хочет… Кертис наблюдал за Марджерой. Не сказать, что за время их разговора он изменил свое мнение о собеседнике, в целом Бэм оказался именно таким, как и ожидал журналист, но… Было в нем что-то, что не могло не вызвать симпатию. Его энергия заражала окружающих. Открытость ребенка… и, в то же время, этот парень заработал миллионы, у него полный гараж тачек, которые он покупает себе, чтобы развеять плохое настроение. Однажды, ему пришлось торчать дома со сложным переломом, в это время он не мог кататься, а доска, кажется, была частью его стопы. Несколько месяцев Бэм сидел дома у телевизора, в итоге, когда ему это надоело, он купил себе «Феррари» за полмиллиона долларов… У этого скейтера личный самолет, который он и его безбашенные финские друзья использовали как такси, если им вдруг вздумается погулять по барам Лас-Вегаса. Очень по-американски: открытость и деловая хватка, позволяющая иметь счета с шестизначными цифрами в твердой американской валюте. По мнению, Кертиса, последний факт в личности Марджеры несомненно заслуживал внимания. По данным America Online про-райдер Adio и Element Бэм Марджера, в 2004 году, стал вторым в списке спортсменов, чьи имена наиболее часто набирают в поисковой системе AOL: «Такой высокий для скейтера показатель доказывает, что беспрецедентная популярность Бэма за рубежом - это не миф, создаваемый его спонсорами, а объективная реальность...». Рекламные контракты, фильмы, кассовые сборы «Чудаков» только в 2002 году составили 64 с половиной миллиона долларов, неплохой откат при минимальных затратах на сам фильм. А теперь сотрудничество с этими финнами… - Вилле, вы знакомы уже… шесть-семь лет? - Да, наверное… - Точно… - Ваша дружба отличается от…скажем дружбы с вашими коллегами по группе? - В каком смысле!? – неожиданно резко выпалил Бэм. Вилле только слегка приподнял брови. - Согласитесь, что дружба, которая завязывается в детстве и отношения, которые возникают в более взрослом возрасте, носит совершенно другой характер? - Да… Я понимаю, о чем вы говорите… Те парни, с которыми я рос, знают обо мне, наверное, больше чем я сам… - Ага, лучшие моменты своей жизни узнаешь от очевидцев! - Да, Бэм, кому как не тебе это знать… Мы вместе взрослели, мечтали о девушках, врали о первых свиданиях и поцелуях, таская трусики в душевых девчонок, выдавая их за трофеи… Искали себя и пытались быть теми, кем не являлись тогда… - Вы считаете, что люди, с которыми вы сближались позже, не знают вас настоящего? - Нет… Совсем нет. Для того, чтобы узнать человека, иногда хватает двух часов… Как Бэму. В конце концов, сказать, что ты кого-то знаешь, будет враньем… Никогда нельзя знать человека досконально. Это невозможно. Я самого себя до конца не знаю… При моей жизни очень сложно не только иметь подругу, но и просто дружба становится настоящим испытанием… Бэм живет в Штатах, где я все равно никогда жить не смогу, да и не хочу, у него полно своих дел… Единственные люди, которым я мозолю глаза каждый день – это моя группа… - Это тоже испытание? - Еще какое! Это уже скорее семья, такого никакая дружба не вывезет! Принесли кофе. Вилле отказался, взяв бутылку минеральной воды. Бэм кисло покосился на чашку, с тоской подумав, что отдал бы тысячу долларов за банку пива. - Бэм, ваше сотрудничество с группой было крайне удачным коммерческим проектом… - Все мои проекты успешны… - пожал плечами Бэм – Но отношения с парнями из ХИМ, это все же, в первую очередь, дружба, а уж потом какой-то бизнес… Они не похожи на всех моих друзей, на Джонни, Райана, Джеффа… а с другой стороны, у меня такое чувство, что я знаю их всю жизнь… На любой вечеринке Гас постоянно сидит в обнимку с тарелкой какого-нибудь хавчика, Лили молчит, - иногда хочется проверить жив он или нет, Яни начинает раздевать взглядом всех находящихся в пределах видимости девчонок, а Миж травит хохмы, от которых уши вянут… - А Вилле? – Марджера покрутил чашку, усмехаясь, как будто вспомнил какую-то занятную историю. - Вилле… Он может всю ночь ржать и веселить всю тусу, или с таким же успехом может просидеть весь вечер недовольный всем миром и рычать на всех, кто посмеет помешать его созерцанию вечности в образе бутылки вина… И вообще, он самый чокнутый сукин сын в этом гребаном мире… - После тебя, малыш… Заполненную бело-коричневыми окурками пепельницу сменила новая. Холодная вода. Вилле как будто постоянно мучила жажда… - Знаете, когда встречаешь старого друга? Вот заходишь в комнату, он сидит на диване, вот так же как Вилле сейчас. Это так здорово! Друг вскакивает с дивана, обнимает… Сто лет не виделись, короче от счастья крышу сносит… - Да-да, понимаю… - А Вилле не такой… - Что? А какой я? Скажи еще что я не рад тебя видеть?! - Отвали! - Пошел ты! - Когда встречаешь по-настоящему близкого человека, все остальное отходит на второй план. И когда мы встречаемся с Вилле… Я знаю, что он рад, просто что бы выразить это, ему достаточно просто улыбки… В ней все… Вилле смотрел на Бэма сквозь сигар ...
Манула: ... етный дым. Улыбнувшись, он откинулся на диване и, похлопав друга по плечу, сказал: - Нууу, малыш, после этого я просто обязан на тебе жениться… - Плохая идея, лучше я возьму тебя в жены, Мисси будет не против. Где ты предпочитаешь провести медовый месяц, милая? - Как насчет Трансильвании? Мы будем событием года! - Шутишь!? Всего столетия! - Кстати, Вилле, одна очень состоятельная женщина из России заявила, что заплатит любые деньги за клон Вилле Вало. Что вы об этом думаете? - Что???? Оооо… - Вилле хлопал глазами. Бэм откинулся на подушки, хохоча от души. - Еоу! А сколько ей лет? Она еще будет ничего, пока клон подрастет до того как начнет интересоваться девочками?! - Черт… Я даже не знаю, что сказать… - Вы были бы против? - Нет… Может быть, ей просто мне позвонить? Уверен, мы бы что-нибудь придумали… - Ага! Время сэкономите, и раз она так богата, пусть организует тур ХИМ по Раше… - Отвали, Бэм! - Как вы вообще относитесь к этой идее? - К какой именно? - Клонирование себя… - Ну… Если девушкам хочется иметь парня с моей внешностью, я польщен… Но это будет только лицо… Нельзя клонировать душу.. - Вы не верите в Бога? - Пока я его не встречал… - Но верите в душу? - Это разные вещи… - Как это ощущать себя Дьяволом? Этаким Демоном темной страсти? - Не знаю. Не додумался спросить об этом Оззи… Лайл улыбнулся: «А вы все шутите, мистер Вало? Хорошо, не будем спешить. Ваш друг такой изворотливостью явно не обладает…» Следующий вопрос Кертис адресовал Бэму, он уже представил, как поскучнеет лицо Вилле при одном слове «любовь». Для него это означает не то, что для всех остальных. За последние десять лет он произносил его столько раз, что вряд ли уже помнит его истинный смысл. Это как «синдром стриптизерши», женщина, работа которой раздеваться, всегда спит в пижаме, потому что нагота для нее напрямую связана с ее деятельностью. Психологическая защита организма. Только в случае Вало голой является его душа, его песни, и каждый раз, признаваясь в любви толпе беснующихся фанаток, он прячет свои настоящие чувства на самую дальнюю полку, туда, где никто до них не доберется. Даже он сам…. Напротив Бэма на стене висело огромное зеркало. Он как будто разговаривал сам с собой. Вилле сидел немного в стороне, и поэтому его лицо было видно только когда он наклонялся к столу. Как сейчас… И именно сейчас Бэму хотелось видеть глаза друга… - Когда ты смотришь, как спит твой любимый человек, и становится трудно дышать, потому что тебя просто топит в невыразимой нежности… Хочется защитить от всего гребанного мира эту нежную руку, которая выбилась из под одеяла… Умирать от желания зарыться лицом в эти спутанные вьющиеся волосы, ощутить их мягкость, но ничего не делать, боясь разбудить… Просто смотреть и ждать, когда откроются самые красивые на свете глаза… Такие смешные, заспанные, но самые красивые… Потому что они открываются для тебя… Потому что это его глаза… - Ее… - тихая ремарка Вилле. Как будто еле уловимый шепот ветра. Бэм вздрогнул, даже не заметив своей маленькой ошибки. - Да… ее глаза…Кончено же… - очаровательная солнечная улыбка и Кертис, как будто не придавший значения этой заминке, воодушевленный такой необычной поэтичной откровенностью Бэма тут же кидается к финну: - Превосходно! Вилле? - Нет-нет. Мне, пожалуй, сегодня лучше помолчать, непонятно, кто из нас пишет стихи?! - И все же?! - Любить всегда больно… Это как жить без кожи… Чувствуешь все в миллион раз сильнее…Это очень сильное чувство. Посмотрите на его руки! Малыш Бэм ни хрена не боится на этом свете, да и на том у него уже все в кентах, это самый безбашенный перец из всех, кого мне доводилось встречать, но когда он говорит о том… кого любит, любит по-настоящему.. у него дрожат руки… - Ну, ты сказал! - Бэм, вы не согласны? - Да… То есть нет… Он прав. Пожалуй, это единственное, что может пронять меня до печенок… - Ходили слухи о вашей ссоре… - Уху…Однажды я прочитал одну очень забавную вещь, что-то вроде того, что Бэм разозлился на меня за то, что я решил жениться на Йонне… - И? - В отместку Бэм женился на Мисси, а я после этого запил! - Вот дерьмо! – фыркнул Бэм с усмешкой. - Но на свадьбе вы все-таки не были? Вилле улыбнулся. Этот парень хорошо осведомлен. - Эээ… Да, не был… Понимаете… Я сам был почти женат… Но, в отличии от Бэма, у меня все сложилось немного иначе… На счастливой свадебной вечеринке занудный пьяный мудак вроде меня испортит все впечатление… К тому же… Это и так не секрет, свою депрессию я изрядно разбавлял алкоголем, не думаю чтобы жена Бэма была в восторге, когда в медовый месяц на него свалилась бы такая компания… Но дело не только в этом… - Да? - У меня явно был неудачный год… Столько событий… я расстался со своей девушкой… умер мой хороший друг… Он покончил с собой… - Бэм отвернулся. При всей своей болтливости Вилле обладал редкой способностью держать свои чувства в себе. Единственное в чем он был открыт полностью – это его песни. И когда Бэм впервые услышал «Поцелуй рассвета», он почти возненавидел человека, которому была посвящена эта песня… С каменным лицом и разрывающимся от злости сердцем… Это было невыносимо - слышать эти слова и чувствовать, что кто-то отнял у него самое дорогое в жизни – бредовую зеленоглазую мечту, кислотное солнце, которое сжигает медленно и безжалостно… - Бэм, что вы думаете о новом альбоме ХИМ? - Клево… Как всегда… Какого хрена? Парни жгут! Парни лучшие! – обычные фразы, которые от него как от самого съехавшего фана привыкли слышать все и совершенно необычное равнодушие. Он не мог больше ничего сказать. Ему было больше нечего сказать. Этой песней Вилле как будто провел черту между ними. Демаркационная линия, граница, таможня, бля, называйте, как хотите! Да. Он ненавидел этого человека. За то, что он жил и еще больше за то, что он умер, обессмертив себя этой прекрасной песней с кровоточащими болью словами. Открытая улыбка больше напоминает оскал: «Вилле, неужели мне тоже нужно умереть, что бы ты посвятил мне песню?» Тлеющая сигарета уплывала в потолок тонкой и изящной, как тело Вилле, струйкой. Кертис заметил легкую нервную дрожь держащих ее пальцев. Какая дилемма: спровоцировать своего собеседника, забраться железным когтем под его броню, чтобы вытащить наружу его сердце, препарировать его и подать с кровью жаждущей публике или промолчать, потому что твой коготь наткнулся на живое, истерзанное сердце, которое прячется от всех, безмолвно моля не унижать его публичным осмеянием толпы, которой по большому счету нет до этого никакого дела? Недолгий спор с самим собой и мысленный «Паркер» с золотым пером вычеркивает дальнейшие намерения, укоротив тем самым список вопросов. Но не потому, что ему жаль, нет… Каждый делает в жизни свое дело… Вилле рвет в клочья нервы и мысли своими песнями, крича Любви в лицо, что она жестока, ломая пальцы о ее ласковую броню и срывая голос… Лайл – тот кто подносит факел к связкам дров костра на котором сгорают такие как Вало на потеху толпе. Каждый делает в жизни свое дело… И разве можно винить кого-то в том, что он всего лишь хорош, делает лучше других? Лайл молчит, позволяя Вилле закончить свою фразу, не цепляясь за эту явно болезненную тему. Лайл – это тактика и тактичность. Он не пользуется такими грубыми методами. Ослабить хватку сейчас, чтобы в дальнейшем получить больше… Он слушает молча. Он ждет… - Знаете, такие события провоцируют мысли… и при чем не всегда адекватные… «- Белое бы очень пошло к твоей невинности…» - потом смех и странное выражение темно-синих глаз. Это сказал Юрки. Кажется, это было сто лет назад, в другой жизни… Линнанкиви был пьян, когда сказал это, как впрочем, и всегда в то время. Они были знакомы совсем недавно, но уже успели найти друг в друге то, что объединяло и притягивало. Музыка… Оба жили ей, она была частью их самих… Стремление всегда жить так как они сами того захотят… Концерты, вечеринки, женщины… Бумажник Юрки просто лопался от счетов из ресторанов, чеков и прочей дребедени на которой были записаны номера телефонов его подружек… Вилле говорил как будто сам с собой, воспоминания. Мысли вслух… - Честно, вы ему завидовали? - Конечно! Я был совсем пацаном, ни хрена не знавшим об этих прелестях жизни, которые для Юрки были чем-то само собой разумеющимся… Разница в возрасте почти десять лет. Для одного возможность почувствовать себя опытным и искушенным жизнью в свои двадцать восемь, для другого потрясающая возможность общаться с человеком, который пишет стихи с такой легкостью, как будто это так же естественно и просто как дыхание. - Ты знаешь, чего хочешь? Нет, не по мелочи, чего ты действительно хочешь от жизни? Они сидели в баре. Юрки положил локти на стол, уставившись на Вилле своими неестественно голубыми глазами. Да! Конечно, он знал, чего он хочет. И был намерен добиваться этого, чего бы то ни стоило. Юрки усмехнулся, как-то печально и задумчиво. - Тогда ты ахуенно счастливый человек, малыш… Запомни это… Почему-то мне кажется, когда-нибудь тебе это пригодится… Сколько лет прошло после того разговора? Шесть-семь… Около того. Вилле вспомнил его совсем недавно. Для того, чтобы быть счастливым нужно совсем немного. Нужна мечта… А что делать, когда она рассыпается в руках как останки старой, сгнившей вещи? Что остается тогда?
Манула: В Лондоне редко идет снег, но в этом году его было много. Как будто все вокруг засыпали мелкой пластиковой крошкой, какую используют при съемках клипов. Из-за этого весь город был похож на одну большую сцену в «Олд Вик», с неба равнодушно сверкали бутафорские звезды из фольги, хмурый осветитель каждый вечер зажигал огромный светильник, который изображал Луну… На этой сцене тянется бесконечная пьеса, множество актов и действий, в которых принимают участие миллионы статистов, живущих в этом городе и приезжающих сюда по каким-то своим делам. Юрки стряхнул снежинки с куртки, в баре душно и накурено. Поморщившись, он помахал шумной компании в самом дальнем углу бара. «Глаза» и «Апокалиптика» в полном составе. - Шампанское и все, что ты пожелаешь… - шикарная блондинка с выпирающими из корсета прелестями хихикала и гладила его красивую изящную руку, пожирая глазами красавца-финна. Юрки наклонился, чтобы довести до конца эти и без того недолгие переговоры, как вдруг его кто-то грубо толкнул. Проходящий мимо мужик чуть не опрокинул его со стула, даже не оглянувшись. - Эй! – Юрки вскочил и, схватив хама за плечо развернул к себе. На мгновенье ему показалось, что он узнал человека, плечо которого сжимал чуть ли не до хруста костей, но в то же время существо перед ним было ему совершенно незнакомо. Именно существо, потому что небритое, лохматое и замученное создание человеком можно было назвать с большой натяжкой. - Виль?! Вало усмехнулся. Голос совершенно чужой и равнодушный: - Привет… Давно не виделись… - Да… Ты один? Вилле оглядел бар мутным взглядом и вдруг идиотски хихикнул: - Один. Совершенно. Как всегда… - Пошли к нам… - блондинка нервно заерзала на стуле и поскребла по рукаву куртки свого ускользающего любовника. - Извини, милая… Пошли к нам, там мои парни и… - Нет! – Вилле отвернулся и, шатаясь, двинулся к выходу. Юрки недоуменно уставился ему в след и пошел в след за ним. - Эй, подожди! Да стой ты! – Вало вытащил сигарету из пачки и судорожно вдохнул дым. - Я устал… Хочешь выпить? - Ты ставишь? - Без проблем… - Куда? - Все время прямо, а потом резко влево, там мой отель… Всю дорогу до гостиницы говорил только Юрки. Временами ему казалось, что Вилле его совершенно не слушает, по-прежнему оставаясь в своем одиночестве. Низкий столик, заставленный пустыми бутылками, заваленный сигаретными пачками и изорванными журналами. - У тебя уютно как всегда… - Что будешь? - А что у тебя есть? - Все… - Да похрен, наливай! Вилле протянул ему стакан с виски. Упал в кресло, рванув с шеи шарф. - Что ты здесь делаешь? - Я? – Вало оглядел комнату, как будто этот вопрос поставил его в тупик и теперь он сам пытался разобраться, что же он, действительно, здесь делает. - Неважно выглядишь… - Правда? Не знал, что у меня будет свидание, прости, малыш… - Ты не ответил, что ты здесь делаешь? - Это клевое место… Город, в котором никому нет до меня никакого дела… И здесь так легко найти неприятности… - Неприятности? На приключения потянуло, малыш? - Почему нет? По-другому я не могу ощутить, что до сих пор жив… - Вилле сделал глоток и, проглотив виски, сморщился. Поставив стакан на стол, он откинулся в кресле. Глубокий вдох и судорожно сжатые зубы. Коктейль из пива, вина и виски оказался слишком крепким и, резко вскочив, Вилле пулей умчался в ванную, хлопнув дверью. Юрки фыркнул, разглядывая золотые брызги света в своем стакане. Через пару минут Вилле выползет из туалета и свалится на кровать. Вечеринка окончена, гости могут расходиться. Завтра, когда эта пьяная сволочь проспится, можно будет поговорить. Он слышал, что Вало за последний год заметно сдал, но чтобы настолько! Завтра. Время позволяет, а сейчас еще не поздно вернуться в бар, пока кошечка в кожаной набедренной повязке, громко называемой юбкой, еще ждет его у стойки. Залпом допив виски, Юрки прислушался и, поставив стакан на стол, заглянул в ванную. - Ви… - он осекся на полуслове. Вилле стоял, облокотившись на раковину, его трясло как в лихорадке, хрипящее дыхание с трудом вырывалось из груди, а с губ капала кровавая слюна. - Ептваюмать!!! Ты сколько дней бухал, сука?!!!! Огромные невидящие глаза в зеркале, ставшие почти черными из-за расширившихся зрачков. Вилле пошатнулся. - Черт! – Юрки подхватил падающее тело, мысленно ужаснувшись его невесомости. Открыв кран, он засунул голову друга под прохладный душ, проверив рукой воду, не хватало еще скачок давления спровоцировать. - Ты сколько дней бухал????!!! – Вилле отплевывался и вздрагивал. - Сколько??!! - Ддва… - Два?! - Четыре… - Урод бля!!! Ты жрал хоть что-нибудь?! В ответе он не нуждался, ему прекрасно была известна дурацкая привычка Вало питаться сигаретами и алкоголем. Видимо, даже его привыкший ко всему организм не выдержал такой диеты. Рвота с кровью могла быть признаком язвы, в довершение к астме и общему истощению, картина была просто ужасающей. Стащив рубашку и замотав Вилле в большое полотенце, Юрки устроил полуживое тело на кровати. - Набок ложись, черт! Жить надоело!? Ты что творишь, сволочь!? Ты на десять лет меня моложе, а выглядишь как последний бомж! Ты же на куски разваливаешься! От волнения у него самого дрожали руки, листая записную книжку в телефоне, он матерился и никак не мог найти нужный номер. У него в этом городе есть один знакомый, он врач. Тащить Вилле в больницу в таком виде ему совершенно не хотелось. Это будет сенсация, которая Вало совершенно ни к чему, он и так успел отличиться за последний год. - Кид, хай братишка! Как дела? Уммм… Да-да… Ясно… Я? Я в Лондоне… да, представь, почти у тебя на заднем дворе… Слушай, Кид… Мне нужна твоя помощь… Да… Сейчас! Мне охуенно нужна твоя помощь!!!! Нет… Я не могу за тобой заехать! Бля, ты че сам в своем городе не разберешься!? Приедешь, увидишь в чем дело… Симптомы? Какие тут к херу симптомы?! Истощение и бухалово по-черному несколько дней!!! Да… Отлично… Где? Черт! Юрки сдернул с тумбочки телефонный справочник на котором ярко-синими буквами был выбит номер и адрес отеля. - Это… Хэрроу… Хэрроу, 11… номер 25А… Шевели задницей, малыш, я не хочу присутствовать на отпевании этого парня!!!! Через десять минут в номере раздался звонок. Юрки схватил трубку телефона: - Да… Отлично! Да, конечно, пусть поднимается… Какие-то несчастные пятнадцать минут, но это время для Юрки растянулось в вечность. Он сел на кресло рядом с Вилле, прислушиваясь к его дыханию. Однажды он видел его приступ и теперь, при одной мысли об этом, его начинало трясти. - Вало, черти б тебя разодрали! Из-за тебя я упустил клевую телку, сижу сейчас с тобой вместо того, чтоб ее натягивать! Когда ты очухаешься, я тебя сам прибью!!! Китон Сомерс, маленький человек, за свой рост, получивший прозвище Кид, с челюстью боксера и важностью премьер-министра, отстранил Юрки от кровати. - Уууу… Какая прелесть! Юрки, твой друг совершеннолетний? Если вы пили вместе, он слишком быстро расклеился, или ты, старая сволочь, утратил чувствительность к алкоголю? - Нет, Кид, мы пили не вместе… Я давно так не веселюсь… - Так… Молодой человек, сколько вам лет, кстати? - Тридцать… - проворчал у него за спиной Юрки – Сопляк! - Склонен согласиться – спокойно сообщил Сомерс - Аллергия на какие-нибудь препараты имеется? - Нет… - процедил Вилле. - Виски, водка, кокс, кислота? -Никакой химии, док… - усмехнулся Вало, натянув мученическую улыбку. - Понятно… Разложив на тумбочке рядом с кроватью свой небольшой чемоданчик, доктор приступил к реанимации. - О! Ничего себе! Целая картинная галерея! – присвистнув, Сомерс разглядывая руку финна. Измерил давление. Нахмурился и, промычав что-то невнятное, скрылся в ванной, откуда через мгновение вернулся с вымытыми руками. - Лежим спокойно… У меня был пациент, которого приходилось привязывать к кровати, что бы я мог приблизиться к нему со шприцем в руках… - Что это? - Как будто сам не знаешь… Как-то я вас с Клодом приводил в чувства теми же средствами… 5 % раствор витамина B6, фенамин, коразол и никотиновая кислота. Это экстренная мера, убойная смесь, один русский нарколог придумал, отличное средство для снятия алкогольной интоксикации, но в дальнейшем, если твой друг хочет жить… при таком состоянии ему лучше обратиться к специалисту… Капельницу с гемодезом, хлоридом натрия, панангином и витаминами… - У него астма… - Просто прекрасно! Тем более, пожалуй, я поставлю ему эуфелин… Мало ли какая может быть реакция…Минеральную воду без газа и наименьшим содержанием солей… Давно? - Сомерс кивнул в сторону лежащего на кровати тела. - Весь последний год… А точнее последние десять лет… - А вам не кажется, что разговаривать в моем присутствии так, будто я уже умер, верх наглости? – проворчало тело с кровати. - О! Если пациент способен составлять такие длинные предложения, мои услуги уже не нужны… - Как ты? - Хреново… - У него началась рвота с кровью… - Даже так! У твоего друга как я погляжу неплохой стаж. Возможно синдром Маллори-Вэйса… - Епт! Это еще что?! - Что!? Разрыв слизистой пищеводно-желудочных соединений! В таком состоянии ничего удивительного. Тогда тем более советую закрыть его в хорошую клинику… Не знаю… Я не могу определить без осмотра в нормальных условиях… - Понятно… - Это все что я могу сделать, Юрки, а вам, молодой человек, советую держаться от алкоголя на расстоянии не меньше двадцати футов. - Придется заказать ооочень длинную соломинку… - О! Твой друг уже жив и вполне разговорчив! Не шалите, мальчики, мне пора. Если потороплюсь, успею к десерту на ужине у леди Фэйр… - Черт! Прости, малыш, я тебя оторвал от такого важного мероприятия. - Не стоит, она блондинка, а ты знаешь, что у меня аллергия на перекись водорода… - Спасибо… - Не благодари раньше времени, дождись, пока я пришлю тебе счет… Закрыв дверь, Юрки вернулся в комнату. Вилле лежал, закрыв глаза, свернувшись в позе эмбриона. Заснул. Постояв пару секунд у кровати, Линнанкиви накрыл его одеялом и сел в кресло рядом. Спит… Они редко виделись в последние два года. Большой удачей было услышать в мобильнике этот красивый низкий голос и паскудный смех. Как дела с новым альбомом? Отлично. Тень крыльев ангелов застилает окровавленную землю! Кайфово! Куда вдигаете? В Штаты… Потом в Россию… Удачи… Увидимся… Конечно… Потом звонки прекратились. Если Вало был в депрессии, дозвониться до него было так же просто как до Папы Римского. Он забивался в свой гробик и пил в одиночестве, признавая в качестве компании лишь сигарету и компьютер. Вилле всегда говорил, что пишет такие мрачные песни потому что живет в стране в которой практически всегда темно и холодно. Чушь! Он писал бы так же, даже если бы жил в Австралии, потому что свою холодную страну он всегда возит с собой и к Финляндии она не имеет никакого отношения. И сейчас Вилле сбежал и залег в этом отеле в Вэст-Энде, как будто это могло решить его проблемы… - Чертов сукин сын… Угробить себя решил? Тоже мне, бля, Курт Кобейн, мать его! – проворчал Юрки. Приглушенный свет в комнате как будто медленно растворялся. Как капля чернил в стакане воды медленно расплывается, поглощая бесцветную жидкость вокруг себя. Освещенное пятно на полу теряло свои очертания, протягивая к ногам Юрки свои бесплотные щупальца. Удивленно хлопая глазами, Линнанкиви наблюдал за желтой амебой на полу не в силах ощутить, что заснул… - Я не хочу умирать… - Юрки вздрогнул и открыл глаза. Часы на стене напротив сообщили, что он проспал почти час. Голова гудела, незаметно подкралось похмелье, глазные яблоки как будто стали не по размеру и не помещались в глазницах. Вилле сидел на кровати, обхватив колени руками и, смотрел в стену как слепой. - Как ты себя чувствуешь? - Курить хочу… - Обойдешься! – Вилле болезненно сморщился. В желудке все горело и дрожало, казалось, что каждая капля воды разъедает внутренности как кислота. Отвратительный привкус крови во рту и слабость… Слабость тела, провоцирующая необычную яркость и четкость мыслей. - Я знал чего хочу… но не чувствовал себя счастливым… Юрки сел на кровать рядом. Он чувствовал себя сиделкой у постели смертельно больного пациента, который вдруг пришел в сознание, отчаянно цепляясь за жизнь. Даже не подозревая, насколько в этот момент был близок к истине. Воистину, хочешь сделать человека счастливым, сделай ему хуже, а потом верни все обратно… - А сейчас? - Сейчас мне кажется, что счастливее, чем тогда я никогда не был… Я закрываю глаза и вижу черную руку которая тянется к моему горлу… Подхожу к зеркалу и вижу только пустоту…Я устал…Почти возненавидел всех, кто пытался сказать мне, что я себя убиваю! А, блядь, говорили мне это все! Я по ночам спать боюсь… потому что… - Что, малыш? - Болит… Здесь…- дрожащая рука вцепилась в воротник рубашки. С трудом сдерживая злость, смешанную с болью, Юрки смотрел на руку друга, которая лежала на груди – Сначала становится трудно дышать, а потом страх… Парализующий… Я не могу позвать на помощь… Да и звать некого… Страх… И я снова вижу эту черную руку… - Твоюмать! Знаешь, что это малыш!? Это сердце… И в твоем возрасте, ты, бля, не должен вообще знать где оно!!! Молчание заполняло комнату до потолка, такое тягостное и отчаянное. Еще мгновение и оно выломает стекла и выплеснется на улицы старого города, растекаясь по его венам отравленным туманом… Растворяя слова, перерезая связки и сковывая языки… Где-то в изысканно обставленном холле Китон Сомерс рассыпался в извинениях, что ему пришлось покинуть столь очаровательную хозяйку. Надув пухлые губки и манерно откинув золотистые волосы с обнаженных плеч, леди Фэйр милостиво прощает доктора и уводит его в гостиную, где их ждут остальные гости… В баре Юсси тискает девицу, с которой Юрки намеревался провести нескучный вечерок. Она смеется и томно шепчет, что живет совсем рядом… Они не знают, что весь город скоро утонет в Молчании… - Я знаю, что ты никогда не хотел смерти… Только не ты! Что изменилось теперь? - Не знаю… - Знаешь, просто, как всегда не хочешь сказать… - Отвали… - Несколько лет назад я познакомился с одним парнем… Его нельзя было не полюбить… Я восхищался им, он был моложе меня и… талантливее. Он был гениален! И еще… чертовски упрям! Он добивался всего чего хотел… - Наверное, он был не так гениален, как тебе казалось…Он сдался… - Нет… Он просто устал. Знаешь, сегодня я снова его увидел… И он сказал, что не хочет умирать… Мы живы пока нас помнят… Пока в нас верят… Мы умираем в том момент когда не остается никого, кто бы верил в нас… Вилле заснул, прислонившись к плечу Юрки, которому спать совсем не хотелось. Он не мог забыть отрешенного взгляда Вало. Как будто заглянул в разбитые окна пустого, заброшенного дома, в котором гуляет ветер запустения… Он никого не согреет, потому что мертв и забыт…Линнанкиви знал, что такое потерять себя, но с такой глубиной отчаяния столкнулся впервые. И то, что эта бездна обнаружилась в близком человеке, усиливало страх перед ней… В «Таве» на Новый год… Трехдневный загул для фанатов и работа вперемешку с вечеринками для музыкантов. - Эй, милашка, ты совершеннолетняя? Кто пустил сюда этого ребенка? - Пошел ты, Юрки! - Не злись, надежда Финляндии! Просто такая красивая блондинка с сигаретой и бутылкой виски выглядит вульгарно… - Я бы тебе тоже не советовал на бухло налегать, знаешь, в твоем-то возрасте… - Ты на что намекаешь, Принцесска? - Пожилым людям вреден алкоголь… - Гаденыш малолетний! - Не нервничай так, папочка! «Глаза» отыграли свое в первый день. Сегодня 31 декабря, а это значит, что играет ХИМ. Чтобы ни говорили злопыхатели, а свой трон Инфернального Величества Вилле держит крепко. Пока есть ХИМ, остальным придется довольствоваться титулами приближенных… Юрки стоял у входа в зал, прислонившись плечом к косяку. Толпа в одном порыве близком к экстазу стонет и кричит, ловя каждое слово своего демона, который стоит на сцене. Он не видит горящие глаза своих жертв, для него они все на одно лицо, они его проклятье, без которого жизнь не имела бы смысла… Оглядев зал мутным взглядом, Юрки вдруг присвистнул: - Опа! Что у нас тут… Высокая, стройная, изящная как пантера, девушка в черном стояла неподалеку от него. Короткие вьющиеся волосы, яркие аппетитные губы, идеальное тело. Безупречная как статуя, выточенная из мрамора, только кожа ее не холодная и мертвая… Она гладкая и бархатная, как замша. Она просто стояла и смотрела на сцену. Не ломилась вперед, чтобы кричать всякий бред своему кумиру… А может быть это вовсе и не ее кумир, и она просто забрела сюда послушать музыку от скуки и провести вечер? - Чтоб меня… - от девушки глаз нельзя было оторвать. Юрки почувствовал, что еще немного, и он начнет прискакивать вокруг нее мелким аллюром как молодой жеребец. Немного переменив позицию, он встал поудобнее, чтобы разглядеть ее получше. Она была прекрасна в своем равнодушии. Отлично! Это не девушка, а мечта! И вдруг он обратил внимание на ее руки. До этого она стояла, сложив их на груди и вдруг, как будто от резкого порыва ветра судорожно обхватила себя за плечи. Красивые, тонкие пальцы впились в черную ткань пиджака с таким отчаянием, что Юрки замер в недоумении. Как будто ее поразило внезапное известие, страшный удар, который она стойко пыталась перенести. Песня закончилась и, как будто очнувшись от гипноза, девушка отвернулась от сцены. Отчаяние и боль, пылающие в ее больших, темных глазах, просто поразили Линнанкиви. Не тупое обожание и играющие гормоны, нет… Это была тревога, искренняя и болезненная. Тревога за любимого и близкого человека. - Спасибо, сладенькие… - вздрогнув от голоса Вало, она вдруг улыбнулась. Какая непередаваемая нежность светилась в этой улыбке. Надежда… Юрки оставил свои планы по соблазнению этой печальной богини. Что-то ему подсказывало, что ловить тут нечего. Место в этом маленьком сердечке занято. И других вариантов не существует. Прислушавшись к ровному дыханию друга, Юрки вздохнул. События сегодняшнего вечера напомнили ему эту девушку. Ее боль, тревогу, нежность и надежду… Вилле просто обязан жить ради нее. Он просто не может позволить себе предать такую искреннюю любовь… Он не имеет права подвести ее… Мы живы пока в нас верят… - Он был талантливее меня… Бля, поверить не могу, что я это сказал!!! Время. Такое относительное понятие. Оно способно растягиваться в вечность и сжиматься до песчинки. Оно тянется бесконечно в ожидании ответа, от которого, кажется, зависит вся жизнь, проносится стремительно как ветер в счастье. Один простой вопрос потянул за собой целую череду воспоминаний, тяжелых и мрачных. Вилле улыбнулся. Эта улыбка как луч солнца разгоняла нависший над ним мрак прошлого. - Значит, вы сейчас снова смотрите в будущее оптимистичным взглядом? - Да, сейчас я концентрируюсь только на себе. У меня очень часто бывает меланхоличное настроение, но в этот момент я просто принимаю ванну или читаю книгу. Это помогает. Мне нравится быть одному! Требуется много времени, чтобы отдохнуть от своих ежедневных впечатлений. Человек же - не машина, которая должна выдерживать все взлеты и падения жизни. Человек постоянно должен перестаивать себя физически и психически… Так много воспоминаний и так мало слов. Это никого не касается. Бэм молчал, погруженный в свои собственные воспоминания. Его немного уязвило, что этот тяжелый период в жизни друга так и остался для него недоступным. В это время они очень мало общались, непростительно мало… Его жутко взбесило, когда в одном интервью Вилле вдруг признался, что подумывал свести счеты с жизнью. Он признался в этом толпе, которая довела его до этого состояния и ничего не сказал ему…своему другу! Воспоминания. Яркие и четкие, или наоборот, зыбкие и еле ощутимые как запахи. Бэм не мог понять, что из сказанного Вилле спровоцировало его на этот «вояж в прошлое»… - Так! Этому больше не наливать! - Виль! Какого хрена?! – Бэм подпрыгнул из-за стола, попытавшись отстоять свое право называться трезвым, он зацепился за ножку стола и снова свалился на мягкий диван. Вилле, нахмурившись, смотрел на него сквозь сигаретный дым: - Бэм, знаешь, иногда мне кажется, что все твои травмы головы все же даром не прошли… Ты че сегодня, ваще ебнулся? - Сегодня… - недовольно фыркнул Бэм и, сорвавшись с места, исчез в неизвестном направлении. Удивленно вздернув брови, Вало смотрел ему в след, соображая, что сегодня могло случиться, что вызвало у всегда жизнерадостного американца такой приступ агрессии. Весь день Бэм орал на всех, кто попадался под руку, дергался и был всем недоволен. Его бесило все, начиная с паршивой погоды в этой гребанной Англии, заканчивая хреновым финским спокойствием своих друзей. - Знаешь, малыш, если бы ты был девушкой, я бы сказал, что у тебя месячные… - это замечание окончательно вывело Бэма из себя. Потом они все вместе пили в баре. Марджера был в лоскуты, но обстановку это не улучшило, скорее наоборот. Вилле оглядел бар. Бэма не было уже почти час. - Эй, кто-нибудь видел Бэма? – Гас отрицательно покачал головой. Миж сладко спал, разложившись на столе, остальные участники банды разбрелись по бару в разных направлениях. - Черт!!! – Вилле ударил кулаком по столу. Миж подпрыгнул и гаркнул: - Наливай! - Уймись, Белоснежка! - Что? Что я пропустил? Где все!? А че пьем? - Отваливай спать, я пошел искать нашего чокнутого друга… Миж! - Ааа? - Вали в отель! - Ага… А ты куда? - Я… Не важно… До завтра…- махнув остальным, Вилле вышел из бара… Через полчаса он наблюдал картину, развернувшуюся в холле 4 этажа гостиницы в баре которой они сидели. Бэм жил не в этом отеле, здесь разместились некоторые из его парней, сам Бэм как всегда жил там же, где остановились финны. Поперек коридора на ковре распласталось что-то знакомое, по голосу и одежде, но почему-то без кроссовок и носков. Бэм открыл глаза и увидел коридорного, склонившегося над ним: - Я могу что-то сделать? - Да… - Что? - Уйди!!!! - Я буду вынужден вызвать охрану… - Эээ… не стоит, я заберу его… - сказал подошедший Вилле и, сунув парню в руку 20 евро, уставился на Бэма. - Уууу! Что это? - Аммм… - существо на полу перевернулось на спину, издавая нечленораздельные звуки. Наклонившись над Марджерой, он рассмеялся: - Чтоб меня! Это нечто похоже на моего друга Бэма! Только когда я его видел в последний раз, на нем были кроссовки… - Че ты городишь? Виииль! - Да, малыш? - Ты принес пиво? - Пиво?! Ты выжрал весь запас пива в баре на год! - Ааааххххеее… - Бэм попытался встать, но перенасыщение организма алкоголем достигло наивысшей степени, оторвав от пола отдельные части тела, он рухнул обратно. - Виль! - Угу… - Прекрати шататься! Ты бухой в дугу! - Серьезно? Ладно, Бэм-Бэм, я постараюсь стоять ровнее, ок? - Ага! - Давай руку… В лифте, прислонившись спиной к зеркальной стене, Бэм уставился на свои ноги и заорал: - Епт! Виль! Я босиком!? - Очень ценное замечание… - Какого хуя?! - Малыш, ты меня спрашиваешь?! Ты бузишь весь вечер, потом сваливаешь из бара, а мне сообщают, что лохматое, бухое в лоскуты, чудовище слоняется по четвертому этажу. Какого хрена ты там делал? - Я? Ээээ… - Клево… Под десятками взглядов Бэм плелся за Вилле через холл, как маленький ребенок, которого сейчас буду отчитывать за непросительное отношение к личной собственности. У двери Вилле остановился. Посмотрел на улицу, потом на Бэма, который врезался в него. - Ну? Че за дела, Виль? - Ты не поверишь: там холодно! – Бэм непонимающе захлопал огромными глазищами: - И че? Я не догнал, кент… Виль вздохнул и, снисходительно скривив красивый нос, проворчал: - Он не догнал! Цепляйся за шею… - Нафиг?! Я сам могу дойти! - Придурок! Ты босиком, а там, ептваюмать, ноябрь, если ты не в курсе! Хочешь без наследника остаться? Цепляйся… - далее последовала непереводимая смесь из изысканных и красочных эпитетов на финском, смысл которой может быть и так понятен любому без перевода. - Ладно… - Бэм обхватил Вилле за шею и, ловко взгромоздившись к нему на спину, объявил: - Пристегнуть ремни! - Эй-эй! Аккуратней, дарли! – Бэм слишком крепко уцепился за его шею и капюшон куртки сполз. Виль тряхнул головой, и его пассажир оказался полностью зарыт в длинные волосы. Бэм чуть сознание не потерял, когда прижался щекой к этим мягким волнам, пахнущим табаком. Осторожно одной рукой он убрал капюшон, чтобы этот кусок ткани не мешал ему наслаждаться близостью, которую пару лет назад он бы посчитал явным отклонением, в той другой жизни, до встречи с Вилле, а сейчас… Сейчас он чувствовал, как его сердце начинает стучать в такт другому… Какая тупость, его всегда до слез веселили такие дурацкие романтические определения, они жили долго и счастливо и умерли в один день! Обнимая Вилле за плечи, он вдруг поймал себя на мысли, что нашел человека, с которым хотел бы «прожить долго и счастливо», ну и далее по тексту… До такси всего несколько шагов. Бэм как будто перестал дышать, растворившись в непостижимо притягательной ауре своего друга… Зачем ему дышать? Зачем ему мысли и тело? Он – часть этого божества, все что нужно, чтобы жить - в нем… - Все… Слезай… - Вилле повернулся спиной к открытой двери заднего сиденья. Вместо того, что бы забраться на кресло, Бэм упал на спину, таща за собой Вилле. - Епт! Бэм! - А что я? Я сам башкой саданулся! - Черт! Где? Сильно? - Херня… - ловко вывернувшись, Бэм оказался рядом с Вилле и вдруг шальная мысль прошибла его как молния. Даже не успев как следует подумать о том, что он делает, Бэм нагнулся над Вилле, как будто пытаясь, что-то поднять с пола такси. Его лицо в паре дюймов… Господи! Это просто невозможно! Небритый, пьяный, уставший, но привлекательный просто до безумия. Без этих глаз у него начинаются ломки, все мышцы скручивает, мысли сохнут и костенеют. Это безумие!!!! Безумие!!! Прошла всего доля секунды, легкое, почти невесомое касание губ… Со стороны это выглядело так, будто Бэма подвела координация. Ничего особенного, но это убийственное недолгое прикосновение к его губам чуть окончательно не лишила Марджеру рассудка. Да, он хотел проверить. Прикоснуться к нему и посмотреть, что будет… «Что будет?! Ептваюмать, Брэндон Марджера! Ты тупая скотина! Проверил!? Ну и хер ли ты теперь будешь делать?! Потому, что второй раз… он не позволит тебе такой случайности…» Не глядя на Вилле, Бэм устроился в углу кресла, поджав голые ноги. Он был зол на себя, за этот явно не блещущий разумностью, поступок, на Виля за то, что тот вел себя так, будто ничего не случилось, к тому же он резко протрезвел и хуже всего - у него началось похмелье. Открыв дверь своего номера пинком, Бэм буквально влетел в комнату. Распахнув холодильник, он достал пиво и, сорвав пробку, одним глотком наполовину опустошил бутылку. Губы как будто горели от прикосновения к коже Вилле. Он снова хотел напиться, чтобы посмотреть ему в глаза. - Ну, ты и сволочь, Бэм! Гостю пивка предложить не хочешь? - Да… - промямлил Бэм, обернулся и чуть не выронил бутылку из рук. Вилле улегся поперек его кровати, теребя свой шарф. Бэм как последний идиот просто стоял и смотрел не в силах пошевелиться. «Ептваюмать, Виль! Ты че делаешь? Хочешь, что бы у меня совсем крышу снесло!?» Вало тоже смотрел ему в глаза, пытаясь сообразить, что сегодня творится с его другом. Он кивнул на кровать и похлопал ладонью по покрывалу. Бэму показалось, что он готов упасть на колени, подползти к Вилле и замурлыкать от удовольствия, спрятав лицо в его ладонях… Протянув другу пиво он устроился на другом конце кровати. - Бэм? - Ууу… - Я чего-то не знаю? Слишком резкий и слишком поспешный ответ: - Нет! С чего ты взял? - Просто сказать, что ты ведешь себя странно, значит, ничего не сказать… Что-то случилось, и ты не хочешь мне об этом сказать… «Случилось?! Да, сукин ты сын! Случилось! ТЫ! Вот что случилось? Все еще хочешь узнать в чем дело?» - Тебе показалось… - отчеканил Бэм. Вилле пожал плечами и улыбнулся. - Ладно… Как скажешь, свитхат… Бутылка пива. Вторая. Третья. Комната вокруг Бэма вращалась в бешеном темпе, замирая в одной точке – в глазах Вилле, что бы через мгновение снова сделать оборот и замереть на мгновение. Все время, возвращаясь к этой точке, как стрелка компаса… Что особенного случилось в этот раз? Они сидят с Вилле, разговаривают, пьют пиво, сколько раз это уже было? Почему сегодня все не так? Каждое движение Вало как провокация, вот только к чему? Бэм не мог даже представить, что его может заинтересовать мужчина. Это ж бред полнейший!!! Тогда почему у него в горле пересыхает, и язык отказывается подчиняться, когда он вдруг ловит скользящий по нему взгляд Вилле? Почему ему хочется прижать к себе это гибкое тело, почувствовать каждый его изгиб? Ты дьявол, Вилле Вало! Ты знаешь об этом? Знаешь, гад, конечно, знаешь… Ты не человек, потому что человек не может быть так красив и притягателен! Так невыносимо, неприлично, немыслимо сексуален! Вилле растянулся на кровати, легонько толкнув Бэма. - Эй! - Ааа? - Малыш, ты тупишь как влюбленная малолетка… - Возможно… - Ооооо! Это интересно! - Как у тебя дела… с Йонной? - При чем здесь Йо? Сладкий мой, я надеюсь… - Нет! Ты че больной?!!! - Это радует. Знаешь, мне бы не хотелось выбирать, между ней и тобой… Бэм чуть зубами не скрипнул. Вилле молчал, наблюдая за другом. Видя, что Марджера не склонен удар ...
Манула: ... яться в откровения он сел на кровати и взяв за подбородок, развернул его лицом к себе. «Зря ты это сделал!!!!» - Бэм? – вместо ответа Бэм отшвырнул бутылку и, запустив руки в волосы Вилле, притянул его к себе. Не дав себе ни минуты на размышление, он ласкал приоткрывшиеся от неожиданности губы Вилле, чувствуя, что с каждой секундой сходит с ума окончательно. Мягкие, с привкусом табака, обжигающие губы…Да. Теперь Бэм точно знал, чего хотел… Закрыть глаза, чтобы не видеть взгляда Вилле. Сейчас, когда желание разрывало его на части, он не хотел видеть отвращение или еще хуже жалость в этих невероятных глазах. Он был не прав… Если бы Бэм не закрыл глаза разрешилась бы его главная проблема… Если бы он не закрыл глаза… Сердце как будто вырвалось из груди и стучало где-то в горле. «Только не отталкивай меня… Умоляю…» И вдруг как удар молнии – нежное прикосновение языка Вилле к его собственному. Бэм застонал, не в силах вынести это блаженство. Он растворялся в своей собственной вечности, распадался на тысячи частей, сгорал и замерзал одновременно… «Люблю тебя…» Это же так просто сказать и неважно, что будет дальше… Оторвавшись от его губ, не поднимая глаз, Бэм почти прошептал: - Вилле…я… Комната совершила предательский кульбит и перевернулась, сбросив его с кровати в пустоту. В пустоте не было света и воздуха. Она обволокла его, липкая и холодная. Последняя попытка вздохнуть, и он захлебнулся в пустоте. Бэм замолчал, так и не сказав главного, и упал на Вилле. Сильнейший эмоциональный взрыв и нереальная доза алкоголя отключили сознание. Тяжело дыша, Вилле несколько секунд смотрел на заснувшего друга. Он спал и не слышал тяжелого вздоха сожаления… Выбрался из-под него, и, стащив штаны и футболку, накрыл одеялом. Вилле мерил комнату шагами. 15 в одну сторону…15 обратно…Утром Бэм проснется и ничего не вспомнит. Вало метался по комнате, чувствуя, как начинает невыносимо ломить все тело. Бэм мирно спал, завернувшись в одеяло, а Вилле не мог найти себе места. «С такими вещами не шутят...» Окурки сигарет один за одним заполняли пепельницу. Вилле сидел в кресле, тупо уставившись на спящего скейтера. Ему хотелось растолкать Бэма и заорать: «Зачем ты это сделал!???» Одно дело устроить такое шоу на публике, Вилле сам не раз развлекался подобным образом. Кадры, запечатлевшие его нежные поцелуи с парнями, не раз доводили фанатов до экстаза смешанного с недоумением и подозрениями. К тому же, про них с Бэмом ходило столько слухов, что подобная выходка перед телекамерой была даже забавна, но здесь… один на один… «- Вилле…я…» - что ты???? Однажды осознав, что музыка – составная часть его крови, без которой он и года не протянет, Вилле обрек себя на одиночество. Жизнь, сжавшаяся до размеров мобильного телефона, когда кажется, что твое сердце заключено в этой пластиковой коробке. Ожидание звонка или сообщения от любимого человека… Разочарование, когда звонят другие и радостная улыбка, освещающая уставшее лицо при виде знакомого номера…Это его жизнь, он сам ее выбрал и никогда об этом не жалел… Сложности – самое страшное! Гребанные сложности. Они ему не нужны! В его жизни все и без того сложно и запутанно… И сейчас одна такая сложность мирно храпела на кровати. - Черт… - Вилле взъерошил спутанные волосы, как будто стараясь отогнать грызущие его, как голодные крысы, мысли. Интересно, об этом ты тоже захочешь постебаться в своем шоу? Стори о том, как Бэм Марджера пытался соблазнить своего друга, но был такой синий, что отключился после первого поцелуя! Видео прилагается… Вилле затравлено оглядел прокуренную комнату. «Бля! У меня паранойя…Это не может быть правдой. Только не Бэм!» Взбудораженный мозг скорее был готов поверить, что вся эта ситуация довольно жестокая шутка, чем в то, что… Неизвестно хотел ли Бэм действительно того, что собирался сделать. И вообще, что он собирался делать дальше??? Опустить свои невинные, детские глазки и промямлить: - Прости, Вилле, у меня нет опыта… Ты мне не поможешь? «Бред какой-то!!!!» - Чего ты хотел, Бэм-Бэм? Что ты завтра обо всем этом скажешь?- усмехнулся Вилле. Снова закурив, он встал и, пошатываясь, обошел кровать. Посмотрел на сладко спящего Бэма и, мерзко хихикнув, откинул одеяло и стащил с него трусы. Раскидав в художественном беспорядке его вещи, разбавив их своими, снова хихикнул и, заботливо укрыв Бэма, растянулся на кровати рядом с ним. Проснется Марджера не раньше обеда. Виль улыбался как довольный кот на солнцепеке, представляя какое лицо по пробуждении будет у его друга… «Не стоит так со мной шутить, малыш…» Ночью, нащупав тело рядом с собой, Бэм сгреб Вилле в охапку и прижал к себе… Сон – искривленная реальность… Порой страшная, а иногда такая приятная… Легкое, еле ощутимое прикосновение к животу…прочерчивающее влажную горячую дорожку вниз от пупка… «Ты ничего не вспомнишь утром…» «Я люблю тебя, Вилле…» Пробуждение. Если вчера вечером ты нажрался как скотина - это самая жуткая часть суток. Вилле зажмурился от чересчур яркого света, солнце палило так будто он проснулся не в Англии, а в Калифорнии. -Чееерт… - простонал Вало. Бэм спал на животе, засунув голову под подушку и одной рукой прижимая к себе Вилле. Убрав его руку, Вилле сполз с кровати и побрел в ванную. Стоя под холодным душем он вспоминал вчерашний вечер. Вернее старался не вспоминать. И злился на себя потому что не мог найти этому объяснения. Полотенце и джинсы. Натянув брюки Вилле застегивал ремень, когда услышал, что тело под одеялом зашевелилось. Прислушавшись, он еще громче загремел пряжкой ремня. Через пару секунд послышался стон. Вало оглянулся, жалобное скуление раздающееся из-под одеяла не могло не пробудить сочувствие в самом черством сердце. А уж тем более в сердце, которое испытывало к этому существу нежную привязанность. Но, спрятав улыбку и поборов внутренний голос, настойчиво требующий принести другу холодного пива, отвернулся и еще раз брякнул ремнем. Бэм выбрался на поверхность и, зажмурившись от слишком яркого солнечного света, схватился за взъерошенную голову и упал обратно на подушку. Подождав немного Виль решил ускорить события и, повернувшись к другу, проворковал: - Привет, малыш… - Бэм с трудом разлепил тяжелое веко и уставился на Вало пронзительным синим глазом. Видимо открыть оба сразу оказалось не по силам даже его привыкшему ко всему организму. Вилле в лучах утреннего солнца в одних не застегнутых джинсах на бедрах был неотразим. Счастливая улыбка и совершенно невинные, широко распахнутые, большие глаза. Какой актерский талант был обойден вниманием американской киноакадемии!!!! Бэм таращился на друга, напряженный мысленный процесс буквально отражался на бледном, страдающем от похмелья лице. Потом под одеялом началась какая-то возня. Единственный способный воспринимать реальность глаз расширился до размеров сливы. Приподняв покрывало Марджера уставился на свое голое тело. Потом на Вилле. Снова под одеяло. Виль… Бэм подпрыгнул как ужаленный взъерошив волосы. - Что с тобой, Бэм-Бэм? – Вилле чуть не согнулся пополам от смеха, видя замешательство и искреннее недоумение своего друга. Ласковый тон Вилле вселял сильные опасения в и без того мечущиеся в истерике мысли. - Я… Где моя одежда? – вопрос не блещущий оригинальностью, но это единственное, что пришло в голову Бэма. Вилле улыбнулся и вздохнув ответил с явным сожалением. - Ну… Здесь… Там… Везде… - Бэм оглядел комнату. Вещи валялись по всей комнате. Причем не только его. Марджера открыл рот, но, видимо передумав, снова закрыл и уставился на Вилле, предпочитая дать ему восполнить пробел в его памяти. Устроившись на кровати рядом с Бэмом, финн погладил его руку и ласково произнес: - Я понимаю… Ты немного в шоке… Да я и сам немного растерян… - Виль… - голос подвел своего хозяина, и с мольбой в глазах Марджера снова уставился на друга. В синих глазах, ясно, как на афише, читалось: Нет!!!! Скажи что это неправда!!!! Этого не может быть!!!! - О, Бэм! Только не говори, что сегодня ты пожалел о том, что случилось ночью… - Что случилось ночью???? – прошептал Бэм - Ну…То что случилось между нами… Бэм, не говори, что ты ничего не помнишь?! - Неееет… Вилле сморщил свой идеальный нос и недовольно поджал губы. - Ты животное, Бэм Марджера! - Виль! Я что…. Мы что… Нет… - Нет???? Теперь ты так заговорил?! - Не гони, Виль! Я не мог! - Бля! Ты не мог?! Ни хуя себе! А что тогда ты вытворяешь, когда можешь!? - Ну… - Вилле с трудом сдерживался, что бы не заржать, в принципе шутка удалась и пора было заканчивать. Бэм, если он конечно шутил, уже и так был наказан. Усевшись на кровати, Марджера оглядел комнату, потом смятую постель и перевел взгляд на Вилле, так живописно лежащего рядом. Вдруг запустив руку в его еще влажные волосы, он вкрадчиво сказал: - Знаешь… Я ничего не помню, может быть повторим? – Вало не успел рта раскрыть, как Бэм подмял его под себя и прошептал в ухо: - Я не могу позволить себе забыть такое… - слизнув каплю стекшую с волос на шею Вало, он протянул руку к ремню. Вилле вывернулся: - Бэм!!! Пошел на хуй!!! Я пошутил!!! - Зато я нет… - Бэээээм!!! - Если ты так будешь орать, милый, сюда сбежится пол-отеля… - Все-все! Черт! Бэм, ну ты больной! Я же сказал, что это была шутка!!!! Ты вчера нажрался как скотина и полез ко мне целоваться!!! - Да? И все? - А ты чего хотел?! Ты, гребаный извращенец!!! Остынь!!! – Бэм упал обратно на кровать. - Ну и гад же ты, Виль! - Я был убедителен? - Даже больше! Не знай я тебя, блядь, точно бы поверил! - А ты меня знаешь значит??? - Конечно… - Тебе повезло, ты не в моем вкусе! - Да и ты не в моем! – заржал Бэм – Черт!!!! Как башка трещит… - Пива? - Угу… - взяв холодную бутылку из рук друга, Бэм снова рассмеялся – Ооооо!!! Сэнкс!!! Иди сюда, красавчик, я тебя расцелую! Это было несколько лет назад. И он забыл бы об этом, как о куче других провокационных пьяных приколов если бы не
Манула: Бэм тяжело опустился в кресло и, нахмурившись, уставился в телевизор. Яркая картинка на экране мельтешила в глазах. Только через несколько минут Марджера сообразил, что смотрит свое собственное шоу. Многосерийное повествование о приготовлениях к его свадьбе. Нахмурившись еще больше, он отключил телевизор. В комнату вплыла Мисси в его футболке. - Что с тобой? – жена нежно целует его и, недовольно сморщив носик, хмурится, видя, что Бэм отворачивается. - Устал как сволочь… - он брякнул первое, что пришло в голову, потому что сам не мог найти вразумительного объяснения своей апатии, которая была ему совершенно не свойственна. -Устал? И всего-то? Думаю, в этом я могу тебе помочь… Игривая улыбка, стройное обнаженное тело, ее загорелую кожу ласкают теплые солнечные лучи… Красивая, нежная… Ее губы пахнут персиками… Расстегивая его рубашку, Мисси опускается перед мужем на колени. Ее прикосновения одновременно расслабляют, развеивая непонятную тоску и в то же время заставляют вздрагивать… Бэм закрыл глаза и вдруг совершенно отчетливо увидел лицо Вилле. Длинные вьющиеся волосы касаются его лица, когда он наклоняется к нему. Так близко, что можно ощутить запах его сигарет… Его взгляд прожигает насквозь, отнимая надежду на спасение… Он только смотрит… Заставляя с ума сходить от желания прикоснуться к его телу… Такому обманчиво хрупкому и волнующему… Жгучая волна возбуждения захлестнула все тело с такой силой, что казалось трусы лопнут. - Ах ты жеребец… - промурлыкала Мисси. Ее ласковые пальчики скользили по красивому, подтянутому животу, возбуждаясь и заводясь, совершенно не подозревая, что совсем не они вызвали такое дикое желание. Перед ним на коленях красивая девушка, любимая девушка… Ее нежные губы ласкают горячую кожу. Звук расстегиваемой пряжки ремня и молнии на джинсах растягивается на целую вечность, заставляя стонать в ожидании финала этой пытки. Она подалась вперед и твердые соски прижались к бедрам Бэма. Задохнувшись, он откинул голову, запуская руку в ее темные волосы. Тускнеющее сознание изменяет действительность, заставляя их вица под его рукой… В окружающей его темноте сверкают ярко-зеленые глаза, иногда они гаснут, прячась за сетью длинных пушистых ресниц и тогда Бэм слепнет. Потому что пропадает его единственный свет… Потому что он чувствует как мягкие, и в то же время требовательные, губы Вилле ласкают его… Рвут нервы в клочья… Подчиняя себе… Заставляя кричать от наслаждения… потому что это выше человеческих сил! Тонкие пальчики ласково сжимают твердый сосок, губы доводят до исступления своим влажным жаром… «Делай со мной, что хочешь… Только не останавливайся…. Можешь не отвечать мои звонки, когда я схожу с ума от тоски… Уезжать, когда вздумается… Целовать, кого хочешь… Только не уходи навсегда!!!! Пусть это будет самообман, но позволь мне думать, что ты принадлежишь мне… Вилле…» Еле заметное движение горячих сухих губ отдается в каждом уголке пылающего мозга оглушительным боем… «Вилле…» Темнота вокруг взрывается миллионами ослепительных звезд, в которых растворяются зеленые глаза… Все тело - один большой комок нервов, вздрагивающий в ужасе от силы ощущения блаженства, которое пульсирует в каждой клетке… - Я люблю тебя… Я люблю тебя… - Я тоже тебя люблю, милый… Все, что он помнит после этого – бешеное желание закричать от разочарования и отчаяния… Ему было страшно открыть глаза и увидеть рядом ее… После этого случая Бэм вообще потерял покой. Он не находил себе места. Вспоминая свои ощущения от того невероятного наслаждения, какое доставил ему этот «воображаемый секс с Вилле», он не мог отделаться от мысли, что они были слишком реальны для фантазии. Они были похожи скорее на воспоминания… Но это невозможно!!! Что за бред?! Он никогда не спал с Вилле, в том смысле в каком представил тогда, когда губы жены ласкали его. Они никогда… И тут память услужливо подсунула воспоминание об этой шутке в отеле. Шутке? Черт… Виле сказал, что это была хохма, он просто хотел подъебать Бэма за этот нелепый поцелуй. Бэм практически ничего не помнил. Бар… Потом лицо Вилле, который поднимал его с пола в коридоре… Такси… Башка трещала страшно… Потом он снова напился, и дальше в памяти зияла огромная, пустая черная дыра. Вилле был трезвее, он все помнит, этот гад всегда все помнит. Но позвонить Вало и спросить: - Слушай, кент, а что было тогда в отеле? Меня преследует мысль, что мы занимались сексом, может я правда что-то забыл? За эту мысль Бэм присудил себе приз за отжиг года. Ну какая прелесть! -Бэм! Энибади хоум!? - А??? – рассеянно отозвался Марджера. - Ничего. Медитируй дальше! – фыркнул Юсси. - Че хотел-то? - Проехали. Что с тобой сегодня? - Со мной? Все в ОК… - Угу… - Вспомнил че-то, видел, как Их Величество тут отжег на днях? - Ааа, ну да… Ты про поцелуй что ли? - Ну да… - Хм… Прикольно… - меланхолично отозвался финн разглядывая снующих по бару полуголых девиц. - Ты с ним тоже целовался… - Аха… - Ну и как? - Что как? – Юсси развернулся к Бэму. Тот пожал плечами: - Ну… никогда не целовал парня… так… - Ты че, Бэм? Перегрелся? Попробуй, если так интересуешься. Хочешь я тебя поцелую? - Отвали, псих! - Вау! Смари, какая попка! Бэм, потом поговорим… - Да… поговорим… Чем больше он думал об этом, тем больше запутывался. В конце концов, неспроста Вилле появился на пороге его дома, без предупреждения. Значит, чем бы это не обернулось, проще простого спросить его прямо. Хотя, как это сделать, Бэм не знал. Может быть, Вилле уже давно забыл об этом случае и все это просто тупые домыслы. Но… С какой стати ему думать о Вилле, когда он занимается сексом с женой? Какие тут к хрену домыслы? Последние двадцать минут говорил в основном Вилле, Бэм даже не слышал, о чем шел разговор. Покосившись на друга, он снова обозвал себя психом и твердо решил поставить точку в этой истории. Сегодня же! Так дальше не может продолжаться. Кертис улыбнулся своим гостям и сказал: - Было очень приятно с вами пообщаться, господа… Быстро попрощавшись, Бэм вышел первым, его мобильник просто лопался от пропущенных звонков. Вилле неторопливо затушил сигарету и пожал протянутую руку с полированными ногтями. -Признаю себя побежденным, Вилле! – финн удивленно вздернул брови. - Я читал о том, что вы никогда не говорите правду, но знаете, это, наверное, болезнь каждого журналиста – я смогу! Я смогу узнать то, что другим не удалось… - Интересно… - Согласитесь, при всей вашей очаровательной, но совершенно поверхностной откровенности, вы ведь не сказали ничего действительно личного? Легкая улыбка тронула красивые губы, Вилле опустил ресницы. У миллионов женщин сердце лопнуло бы от переизбытка эмоций при виде этой картины. - Нууу… Это, наверное, болезнь каждого, кому приходиться отвечать на десятки вопросов каждый день – научиться не рассказывать ничего действительно личного… Вы же профессионал, мистер Кертис… Я уверен, что вы сможете преподнести все, что услышали в нужном свете… Не вопрос, не утверждение. Просто констатация фактов. - Всего доброго, Вилле… - Приятно было познакомиться… Кертис проводил взглядом высокую вальяжную фигуру, задумчиво теребя сигарету. Как только финн скрылся за дверью, Лайл расплылся в довольной улыбке. - Вам и не нужно было ничего говорить, мистер Вало… Ваш друг сделал это за вас…. Рон? - Да, сэр! – отозвался оператор. - Думаю, все отлично? - Да, мистер Кертис, как всегда… - Проблем будет меньше, чем я думал. Финна можно оставить практически без изменений, а Марджеру придется редактировать. 80 % словарного запаса этого парня составляют маты… Один экземпляр отошли Эрику Лейвайну, он затребовал все еще до редактирования. Думаю, кое-какие возражения у него будут. Если он будет звонить, сразу же связывать его со мной… Этот материал я сделаю так, как считаю нужным… Да… Все отлично… В смежном номере Бэм расхаживал с телефоном из угла в угол. - Скай, крошка! Конечно, как договорились – наши днюхи отмечаем вместе! – Вало прислушался и, услышав имя их общей подруги, помахал Бэму рукой, - Виль тебе привет передает… Да, здесь. Нарисовался - не сотрешь! Что? Передам, но целуй его лучше сама, когда увидишь! Как когда? На нашу вечеруху полюбой приедет! А куда он нахер денется, детка?! Да, целую, малышка! - Выпьем? – Бэм оглянулся на друга который сидел на диване закинув ногу на ногу, рассеянно изучая пейзаж за окном. - Пожалуй… - посмотрев на часы Виль добавил – У меня еще пол часа и сваливаю… Сеппо меня и так четвертовать готов… - Знаешь… Я сегодня вспомнил… Даже не знаю почему… - Что ты вспомнил, Бэм-Бэм? - Да тот случай… в отеле… Помнишь? Ну когда я надрался и хотел тебя поцеловать… - Не хотел, а поцеловал… - Да какая нахер разница? - Большая, Бэм. Большая…. - Ты тогда сказал, что ничего не случилось… - А с чего ты решил, что сейчас я скажу что-то другое, малыш? - Да так… - усмехнулся Бэм. И как-то совсем невесело – Знаешь… - задушить свои страхи и сказать то, что действительно давно рвется наружу - Иногда я об этом жалею… - Да не парься, старик… Один поцелуй на твой цвет не повлияет! – рассмеялся Вилле. - Нет, ты не понял… Я говорю о том, чего не случилось… Гром не грянул, земля под ногами не разверзлась. Комнату так же заливал дневной свет. Вилле спокойно и методично тушил сигарету. Так сосредоточенно, как будто от этого сейчас зависела его жизнь. В принципе почти так и было, его просто чудом не шатало от бури эмоций, которая в нем бушевала. С одной стороны, ему хотелось истерически заржать, а с другой, запустить в друга пепельницей. «Ты ничего не вспомнишь утром…» Назад пути нет, да нужен ли он теперь? Бэм ждал хоть слова, хотя бы взгляда, потому что сам не находил слов, чтобы закрыть эту тему. Вало не стал бы врать ЕМУ. По крайней мере, в это очень хотелось верить. «Ну скажи ты хоть что-нибудь!!! Черти б тебя разодрали, Вилле!!!!» Вилле растерзал труп сигареты и встал, нарушив затянувшееся молчание, в котором не было смысла. - Мне пора… - обычный тон, ничем не выдающий раздирающих душу сомнений. - Увидимся? – Виль улыбнулся, от души порадовавшись своей выдержке. Бэм протянул руку. Черт! Как же ему не хватало этой улыбки. И дело не в том, что они давно не встречались, нет. Просто таким друга он давно не видел. Как будто из сердца вытащили противную занозу, которая ныла и не давала спокойно жить. Когда он так улыбается, значит все в порядке. Лучше просто быть не может… Сейчас глядя на эту улыбку Бэм просто представить не мог, что совсем недавно его мучили какие-то подозрения. - Конечно, малыш… У самой двери Вилле догнал голос Бэма. - Виль?! - Ммм… - зеленые глаза в зеркале у двери. - Значит, все-таки ничего не было? Почему фраза брошенная таким непринужденным, полушутливым тоном как будто ужалила Вилле. Или это просто показалось? Люди, вы слепые идиоты! Вы восхищаетесь улыбкой Джоконды! Ухмылку этой мягкотелой, бесформенной бабы с белесой кожей вы называете совершенством?! Вы спятили! Совершенство живет в наши дни и сейчас оно улыбалось, убийственно просто и естественно… - Если ты так хочешь… Черт!!!!! Перед глазами снова отчетливо развернулась картина: гладкая кожа под ладонью, красивое, сводящее с ума тело, руки запутавшиеся в мягких, темных волосах и обжигающие, плавящие поцелуи… - Виль! – окрик в спину скрывающуюся за дверью. - Ты слишком часто меняешь телефоны, Бэм… Марджера уставился на закрывшуюся дверь, удивленно хлопая глазами и пытаясь сообразить, что могло означать это странное заявление. Побродив по комнате, Бэм упал в кресло. Набрал номер Вилле. Короткие гудки. Телефон отключен. Солнце заползало в комнату, распластываясь по паркету как довольная сытая кошка. Еще одна попытка и тот же результат. Нахмурившись Марджера набрал другой номер. Сигнал вызова и в телефоне прозвучал хорошо знакомый голос басиста ХИМ. - Хай, старик! - Бэээм!!!! Чтоб тебя! Как сам? Что у тебя стряслось? - Все ОК! Парни, какие у вас планы на вечер? - Планы? Отоспаться. Мы уже регистрацию проходим… - Стой-стой! Что ты сказал???? - Эй, слышно плохо!? Мы в аэропорту, вылетаем через двадцать минут… - Какого хрена?!!!!!! – взревел Бэм - А ты че, не знал? После твоего звонка Виль весь график перекроил, все бросил… Сегодня все решили… Вечером будем в Афинах… - Не может быть… - Бэм! Я тебя не слышу ни хрена! Эй! Я думал Вилле тебе сказал… Рев двигателей за стеклянными стенами аэропорта перекрыл последние слова финна. Телефон замолчал, через минуту разлетелся пластиковыми брызгами, врезавшись в стену. Вскочив, он вдруг замер и через мгновение начал дико хохотать. - Черт! Вилле, бля, что б тебя!!!!! Глядя на останки мобильника он вспомнил: «Ты слишком часто меняешь телефоны, Бэм…» Он все знает. Это паршивец все знает. Чувствует, как Бэм к нему относится и теперь сомнений не осталось. Теперь он не сомневался, что его видения были ни чем иным, как самыми настоящими… воспоминаниями… «Любить всегда больно… Это как жить без кожи… Чувствуешь все в миллион раз сильнее…» - Ты опять сбежал… Как всегда… Он мерил комнату шагами от стены до стены… - Ты снова это сделал… «Любить всегда больно…» Может быть, первый раз Вилле сделал то, что делают все нормальные люди, только что пережив серьезную утрату… Просто сбежал, отгородившись от чувства, которое снова может заставить страдать… Может быть в десятки раз сильнее… Бэм стоял, глядя в окно, как будто желая заглянуть за горизонт, туда, где самолет уносил от него самого дорогого в жизни человека. Закрыв глаза, он снова увидел лицо Вилле. Его улыбку и почувствовал его прикосновения… Он наслаждался каждой секундой этих воспоминаний… Именно наслаждался, кто сказал, что любить это грех? И кто определил кого именно должен любить он – Брэндон Марджера?! Это очень больно, любить ветер… Такой ласковый, нежный и свободный… - Ты ветер… Разве можно удержать ветер? Это так похоже на Вилле – пара фраз, брошенных вроде бы невзначай, пара взглядов, которые способны заставить просыпаться среди ночи от жара во всем теле при одном воспоминании о них… И уйти, оставив мучиться в сомнениях… - Но это глупо, Вилле… Ты же понимаешь… Куда бы ты не уехал, я все равно найду тебя… Улыбнувшись, он снял трубку телефона: - Эрик? Да… Все отлично… Забронируй мне место на ближайшем рейсе в Афины… Эрик Левайн просматривал отснятый материал. Это обязательное условие, перед монтажом он лично отследит каждое слово, каждый взгляд, все, что было сказано и что зависло между строк. Вилле отказался знакомиться с содержанием записи, заявив, что полностью доверяет Эрику. Ну, это и не удивительно. Левайн знает, что нужно показать и как это нужно сделать. К тому же, Эрик усмехнулся про себя, - вряд ли этот бостонский мальчик смог вытянуть из Вало больше, чем другие. У этого парня талант уходить от прямых вопросов, так что зацепиться будет совершенно не за что. Он врет вдохновенно, хлопая огромными невинными глазищами и несет чушь, над которой, наверное, потом сам загибается от смеха. По комнате бесшумно слоняется молодой парнишка-фотограф, он в их команде всего полгода. Эрик сосредоточенно всматривался в экран монитора. «Когда ты смотришь, как спит твой любимый человек, и становится трудно дышать, потому что тебя просто топит в невыразимой нежности… Хочется защитить от всего гребаного мира эту нежную руку, которая выбилась из-под одеяла… Умирать от желания зарыться лицом в эти спутанные вьющиеся волосы, ощутить их мягкость, но ничего не делать, боясь разбудить…» Бэм сегодня определенно в ударе. Надо же… Кто бы мог подумать… Рассеянный взгляд зацепляется за свадебное фото миссис и мистера Марджера, стоявшее рядом на столе. Приятные, утонченные черты лица, темно-каштановые волосы под белоснежной фатой… «Умирать от желания зарыться лицом в эти спутанные вьющиеся волосы…» - А что, у жены Бэма вьющиеся волосы? – парнишка озадаченно огляделся по сторонам. Больше в комнате никого не было, значит, этот вопрос, звучавший скорее как мысль вслух, был обращен к нему. - Ээээ… Нет кажется…Нет… - Эрик смотрел на фото Бэма и его невесты – А что? Эрик ничего не ответил. Он смотрел на лицо Бэма на фото, может быть, это было лишь мимолетное ощущение, но там не было и десятой части того настоящего и сжигающего чувства, какое горело в его глазах в отрывке интервью… «Когда ты смотришь, как спит твой любимый человек…» Его слова как будто плавили воздух, заряжая его безумием, самым сильным наркотиком и болезненным психическим расстройством у которого было короткое название из шести букв – «л.ю.б.о.в.ь.» - Нет… - задумчиво повторил Эрик. И вздохнув, отключил плеер. – И почему я не удивляюсь? 18.09.2007
Vaalea: грустно все-таки. правду-матку режешь, Ману...
Fire Soul: Манула Мои найлутшие поздравления
Манула: Vaalea Ну... Жись такая, мать... Fire Soul Новое лицо? Сэнкс
Sholah Werassa: Уф... это круто.
Манула: Sholah Werassa Я тя, систер, по-моему в первый раз в своей теме вижу:-)))
Sholah Werassa: ну... эа.... гм... дела, все-такое... панимаиш...
Dead_Angel: Бля, Манула! Охуенно!!! Даже слов нет, эмоции одни! Короч, я в ШОКЕ!!!!!!!!!
Манула: Sholah Werassa Гонишь, красодка!:-))) Dead_Angel Киитос, свитхат! Оч рада, что проняло)))
Dead_Angel: да че уж там*краснеет*твое творчество всегда цепляет!оч проникновенно написано!!!))))))
Манула: Dead_Angel Проникновенно... За это спасибо отдельное! Я, честно говоря, не ожидала, что такая реакция будет.
Dead_Angel: Ну дык!!!
Lumi: Манула Дааааа, у меня тоже нет слов, ты пишешь о любви так, что сжимается сердце... из-за твоих рассказов я уже подсела на творчество Виля ))))
Манула: Lumi пишет: из-за твоих рассказов я уже подсела на творчество Виля )))) Ах ты что б меня!!!!)))) Я определенно не зря жизнь проживаю!:-))) Огромный киитос за отзыв, дарли
Lumi: Манула Это тебе спасибо )))) очень жду еще )))
Dead_Angel: Lumi Аналогично! Тож на хим подсела изза Ману!!!
Манула: Dead_Angel Lumi Иииииииихааа!!!! Мну афигеть рад! Эта вещь была написана в подарок замечательному человеку и простите уж, если не скоро чем-то новым порадую. Что бы такая идея осенила, к тому же суметь ее до ума довести - нужно время. Что-то заурядное - это не о Вилле. Никаких вторых ролей)))) Я очень и очень рада была узнать, что мое творчество вас к такому "заражению" привело))) Буду думать. Спасибо. что поддерживаете...
Dead_Angel: Чему ты удивляешься? Как тебя не поддерживать? Оч жду твоих новых произведений!!!!
FF: это правда охуенно.
Манула: FF Ценю.
Манула: «Это все…» «Это все… что останется после меня… Это все… что возьму я с собой…» Я непостоянство этого города… Он легко принимает меня в свои пахнущие бензином и духами объятия, потом так же быстро обо мне забывает… Мои следы будут стерты завтрашним дождем и никто не посмотрит в след растворяющемуся я в облаках самолету… Я одиночество этого города… Единица в анкете агентства, сдавшего мне квартиру, имя в контракте, лежащем у меня в сумке... Я часть этого муравейника и так же чужда ему, как трава в декабре, там где я родилась... Я никогда не езжу в метро… В любую пробку я предпочитаю сидеть в такси, воткнув в уши плеер, наслаждаясь одиночеством в компании любимых голосов… Никаких разговоров с таксистом. Никакого метро. Люди, бесчисленное множество людей. Они бегут, проглатывая на ходу новости и таблетки, успевая развестись, заключить сделку или продать друга… Не останавливаясь. Я никогда не езжу в метро… Почему сегодня мне захотелось спуститься в эту кишащую телами пещеру? В мире моей гармонии наступил сбой. Вздохнув, плеер отключился и умер. И тут же на меня обрушился город. Диссонанс с окружающей меня тишиной… или прекрасной музыкой… Люди меня давно не интересуют. Я привыкла к предательству. Это инфекция. Это вирус. У меня есть от этого прививка. Искусственный иммунитет. Я никому не верю… И не езжу в метро… Я равнодушие этого города… Наблюдать за людьми так же интересно, как изучать пришпиленную булавкой к бархатной поверхности подушечки бабочку. Когда-то она была жива, а сейчас распластала свои хрупкие крылья для того, что бы желающие могли разглядеть, зашифрованный в причудливых иероглифах ее окраса, тайный смысл. Но смысла нет. Это просто набор химических соединений… Это плоть… Хрупкая и слабая… Я не люблю живых бабочек… Впрочем, и мертвых тоже… У каждого есть своя булавка. Семья, работа, кошка, родители, любовники, вещи, деньги… Я как будто вижу, как каждого пронзают эти невидимые булавки… Я презрение этого города… Зачем я спустилась в метро? Затем чтобы наслаждаться их приземленностью. Их никчемностью. Их абсолютно убивающей похожести друг на друга. Почему люди так стремятся убить в себе индивидуальность? Я не знаю. И не хочу знать. Моя война давно окончена. Я не проиграла. Нет. Я стала осторожна. Мои шрамы от ударов в спину не заживут никогда. Потому что – это гарантия моей осторожности. Я стала высокомерной. Да… И что? Я не такая как вы. Признаете? Вижу что признаете. По вашим непонимающе-раболепным взглядам. Я здесь, чтобы насладиться презрением к вам… К тем кого большинство… Кто создал правила, которые рвали мою душу раскаленными щипцами, пытаясь загнать меня в тиски «того что положено». Я не страдаю от одиночества… Я им наслаждаюсь… И вы никогда этого не поймете. Люди… Я отрешенность этого города… Можно быть в определенном месте и быть нигде. Я в метро… Вагон со сверкающей серебряной полосой… Я стою прислонившись к двери. Сесть? Нет, вы спятили? Здесь? Никогда… Темные очки зацеплены за шнурок на груди. Их черные стекла отражают серебряный кулон на моей груди – единство смерти и любви. Самое гармоничное сочетание в мире… С детства я считала историю Ромео и Джульетты самой счастливой любовной историей. Они сохранили в самом расцвете это страшное и великое чувство. Не увидев его агонии… Его предсмертных мук в топке обыденности, тупости и измен… Я сняла темные очки, что бы видеть вас. Чтобы вы видели меня. Мои глаза. Станция. И вдруг сонная монотонность взрывается громкими голосами. Смехом. Искренним и совершенно независимым. Зеленые глаза из-под ярко красной челки впиваются в объект внесший этот разрушительный порыв в серость окружающего мира. Их трое. Совсем молодые. Они смеются и разговаривают не обращая внимания на уткнувшись в газеты и книги людей. Вагон вдруг превращается в пыльный архив. Среди тлена умерших мыслей и желаний их голоса нарочито громкие и живые. Я не слышу, что они обсуждают. Да это и не важно. Все равно мне не понять. Я слишком долго нахожусь в своем собственном мире, где есть только МОИ книги, МОИ фильмы, МОЯ музыка, МОИ мысли… Смотреть не отрываясь, чувствуя болезненный жар сожаления… Это так больно и так приятно… Почему мне так больно? Может быть потому, что я такая же мертвая, как тела вокруг? Их молодость раздражает. Она бесит. Потому что мне уже не двадцать. Потому что я не могу позволить себе так же независимо и счастливо смеяться. Я забыла что это значит. Упиваясь болью, сознание ищет изъяны в этих молодых телах и лицах… Помогите мне… Найти в вас недостатки… Я зависть этого города… Равнодушная маска грима на лице не выдает того как бледнеет кожа… От чувства собственной ущербности, потому что мимо меня проходит что-то важное. Что-то мне недоступное. Три девочки… Мне вдруг хочется закричать, потому что их смех разрывает барабанные перепонки. Я не закричу. Никто не слышал как я кричу от боли. Потому что это никого не касается. Я не могу себе этого позволить. Я боль этого города… И вдруг одна из них поворачивается ко мне. Внимательные, чуть насмешливые глаза и кажется я не могу выдержать этот взгляд. Да. Я не могу. Я надеваю очки. Я прячусь. Мне больно. Металлический голос объявляет название станции. Подруги дергают ее за руку. Я стою прислонившись к стойке у самого выхода. За моей спиной с шипением открываются двери. Пробираясь сквозь сонные тела, они идут к выходу. Стекла ярко освещенного вагона отражают движение внутри. Еще шаг и эти глаза заставившие меня отступить поравняются со мной. По этому я отворачиваюсь, наблюдая в отражении разноцветный поток струящийся мимо меня. Я растерянность этого города… Почему люди совершают те или иные поступки? Потому что так нужно, так заведено обычаями, нормами морали, буквами закона. Большинство обывателей от убийства удерживает только уголовное преследование… От адюльтера – боязнь скандала… От предательства – возможная будущая выгода… Я ненавижу людей? Да… Пожалуй вы правы… Но почему они совершают поступки которые ни к чему не обязывают? Которые не продиктованы алчностью или тайными умыслами???? Я не могу этого понять… Я так давно отвыкла доверять… Может быть по этому… Почему она на меня смотрела? Это был не обычный взгляд недоумения или опасения. Это было… Понимание… Мысль пронзает как игла и в этот момент я чувствую как ее рука в перчатке с обрезанными пальцами сжимает мои пальцы… Не навязчивый и не фамильярный жест… Горячая рука на одно мгновение касаться моей холодной кожи… Это… Да… Это понимание… И поддержка… Как тайный знак принадлежности к чему-то незримому… Знак который я сразу должна понять. И я его понимаю… Я встречаю сотни людей со своими проблемами, мыслями, мечтами, тайнами и страхами. Огромный мир населенный «бабочками». И вдруг в этом музее я встречаю живое существо. Существо, которое меня понимает… Город, ты слышишь меня? Пялящийся на меня пустыми зеркальными глазами, гламурными витринам и грязными закоулками. Ты не знаешь, что такое надежда. Значит, я все же не часть тебя… Моя квартира на пятом этаже. Я сняла ее на месяц. Два стула, маленький стол, холодильник, шкаф, микроволновка, кровать, телевизор. Обстановка для холостяков. Несколько квадратных метров укомплектованных по потребностям одиночки. Мы все здесь такие. Встречаемся в лифте. Молча обмениваясь вежливыми кивками разбегаемся по своим делам, чтобы может быть не встретиться больше никогда. Нормальный ход вещей. Мы никому ни чем не обязаны. Мы – свои собственные миры, не пересекающиеся, не мешающие друг другу. Мы все проездом в этом городе. Каждый вечер, закончив свои дела, я ухожу в парк рядом с домом. Столько мыслей и впечатлений… Сегодня я разговаривала с девушкой-художницей, чьи жгуче-карие глаза наполнялись живым светом только тогда, когда она глядела на портреты ее кисти. С них смотрели разные лица с совершенно одинаковыми глазами. Большими, яркими, глубокими как бездна, страшно одинокими и необыкновенно…лихорадочно живыми… как прорези на месте глазниц лиц на портретах… а за этими прорезями видна зелень листвы первых дней осени… Эта девушка несомненно талантлива, она будет знаменита, но не будет счастлива, потому что ее жизнь заключена в холстах, которые заполняют ее студию… Она может распродать их, но никогда не избавиться от зависимости творить эти глаза… Я знаю, что это глаза одного человека. Пусть я не знаю кто он, да это и не важно… Она – остров, гавани которого охраняют неприступные рифы. Попробуй подойти ближе и неминуемая смерть ждет тебя в теплых и обманчиво ласковых водах побережья этого острова… Вчера – юридические вопросы…. Женщина с рыжими волосами и невероятным темпераментом. Как свободное и дикое пламя заключенное в тесную оболочку тела. Оно рвется наружу, но стены тюрьмы слишком крепки. Огнестойкость пятого уровня. Профессионализм в решаемом вопросе и невероятная скука в глазах, как будто говорящих мне: «Чем ты можешь меня удивить? Ни чем. Ты давно умерла и не нужно думать, что это так незаметно…» Подчиненная страсть – это страшно. Ее сила не находя выхода питает своей неумной энергией другие чувства и не дай Бог если в этом случае более живучими окажутся слабости… Нет. Здесь нет места слабостям. Осталась практичность и равнодушное созерцание течения времени. Все события предсказуемы. Все решения ожидаемы. Все слова сказаны. Чем ты можешь меня удивить? Скучно, господа, скучно… Завтра – переговоры с агентом. Молодая и живая. Черные локоны обрамляющие красивое бледное лицо. Вызов в каждом взгляде. Я встречалась с ней всего один раз и сейчас понимаю, что боюсь ее. Рядом с ней я прах, давно истлевших надежд. Бессмысленные жалобы и слезы того, чему уже не суждено случиться. Кладбище мертвых снов. Может быть мне страшно от того что она тоже моложе меня… Или от того, что в этом собрании мертвых бабочек она не экземпляр, а такой же наблюдатель как я? Или даже хуже – это я для нее предмет исследования. Пришпиленная к бархатной подушке иглой своей гордыни и нереализованности… Черные тени парка равнодушно дремлют у моих ног. Тонкие длинные сигареты струятся мятным дымом в густые величественные кроны деревьев. Я пустота этого города… Бутылка коньяка, сигареты и мои мысли. Я никогда не бываю одна. Это невозможно. В плеере рвущие душу рыдания альта и нежные переборы клавиш… Одиночество – относительное понятие. Как яркая обертка от конфеты на сером асфальте, в мир моих мыслей грубо врываются голоса и лица. Пьяные, веселые, громко разговаривающие, шатающиеся и счастливые. Недовольно поджав губы, окидываю взглядом странную компанию. Мужчины, моих лет, может чуть старше… Один похож на лохматого медведя из сказки о красных и белых розах. Меня всегда в детстве пугала эта сказка. И кто вообще придумал, что извращенные умы братьев Перро творили сказки для детей? После этой сказки мне было страшно спать по ночам…. «Медведь» в рваной джинсе, рядом с ним светловолосый мальчик-эльф с копной жутких дрэдов, молчаливый и спокойный как северное море. Третий – подвижный и совершенно пьяный… кажется он моложе своих друзей… Уверенный в себе, немного нахальный, но почему-то кажущийся безобидным и совершенно не агрессивным… Уж я то знаю. Я шкурой чувствую агрессию. Потому что это слабость духа. Это слабость, которая стремиться во что бы то ни стало утвердить свои права. Я знаю что это такое… И я не чувствую здесь отвратительного запаха слабости…. И последний… Из всей компании больше всех заслуживающий внимания. Мягкие, изящные движения по которым можно было бы подумать что перед тобой женщина… И только луна бесстыдно оттеняющая изгибы стройного тела затянутого в узкие джинсы как будто специально задерживает свой похотливый взгляд желая убедиться, что это невозможно томное и притягивающее взгляд существо мужского пола… Каждое движение притягивает взгляд, заставляя забыть обо всем что крутилось в голове до сих пор. Вытесняя из сознания мысли и ощущения. Хочется смотреть не отрываясь. Стать дымом, который извивается в экстазе, источаемый сигаретой в его пальцах… Я сижу на скамейке за большим деревом. Меня не видно и веселье пьяной компании не тревожит посторонний горящий взгляд наблюдающий за ними из царства сна и молчания. Они останавливаться у скамьи на тротуаре, огромные кроны, непроницаемые в своем единстве не пропускают туда свет фонарей. Только луна, которая щедро льет свой свет на их головы. - У меня сигарет нет! И ваще какого хрена?! Где мои сигареты? - Хороший вопрос… - И где этот гад, то должен был их купить? - Ты меня спрашиваешь? - Позвони и вежливо поинтересуйся не отвлекаем ли мы его своими глупыми просьбами от какого-нибудь важного занятия… Чужие, ничего не значащие разговоры. Я слушаю их от нечего делать. Потому что они вторглись в мое одиночество и потому что… не знаю.. может быть мне стало скучно… - Кароч… Так не проканает! Я пошел за сигаретами… - О май гад… ну за что мне это? - А тебе чего? - Ты тупая скотина, думаешь шататься в одного? Давай, двигай свою толстую задницу… Я позволяю себе кривую улыбку. Изящная внешность героя Толкиена и слэнг Гарлема… Какое очаровательное сочетание! Медведь и эльф удаляются о чем-то переговариваясь. Я их уже не слышу и не стараюсь понять о чем речь. Передо мной остаются двое – веселый и пьяный и изящная ленивая тень… В моем кинотеатре прохладно, уже совсем поздно, но я совершенно неожиданно взяла билет на сеанс для взрослых. Приличным девочкам давно пора быть в постели. Я подчиняюсь правилам? Хм… Странный вопрос… По этому я остаюсь сидеть на своем последнем ряду, в темноте, невидимая для героев своего наблюдения, прихлебывая коньяк и кутаясь в куртку. Веселый и пьяный… Странно, это определение прилипло к парню сразу же, у него наверное есть имя, но какое мне-то до этого дело? Он смеяться, о чем-то говорит. Ему-то точно лет не больше чем мне. Странно, но я почему-то вдруг совершенно не свойственно для себя чувствую к нему симпатию. Я наблюдаю счастье со стороны… потому что давно уверила себя в том, что это состояние придумано явно не для меня… Хотя, кто знает, определение счастья тоже придумали «бабочки», почему я должна на него ровняться? Но здесь я вижу счастье. Я чувствую его кожей. Оно топит парк в своих пахнущих облаками волнах. Оно плещется у моих ног. Я забыла его запах… Его спутник молча слушает. Он оглядывает пустой парк и вдруг облегченно вздыхает, как будто сбросив с плеч какую-то одному ему видимую тяжесть. Как долгожданный гость, в холле скидывает промокший плащ и перчатки, входит в уютную комнату и протягивает руки к огню. Здесь его ждут, согреют любовью и вином. Здесь не достанут холодный дождь и серая промозглая ночь… Он улыбаться и от его улыбки у меня замирает сердце. Задохнувшись на мгновение, оно начинает стучать часто-часто как благодарная собака, которую приласкали, чьи то нежные руки. Какой-то миг и он совершенно изменился, осталась царственное изящество движений, но и оно вдруг стало каким-то необыкновенно живым и естественным. Он сидит, взгромоздившись на лавку вместе с ногами, свернувшись как ящерица, размахивая руками, о чем-то оживленно рассказывает. Теперь они смеются вдвоем, деля на двоих плескающееся вокруг счастье… У него очень красивый голос. Невероятно красивый. Заставляющий воздух замирать в диафрагме. Я прислушиваюсь и ловлю себя на мысли, что не пытаюсь разобрать слова. Все равно, о чем он говорить, смысл не важен, важен только этот мягкий, низкий голос, немного не вяжущийся с внешней хрупкостью его хозяина. - Скучно! Резкое заявление его друга бесцеремонно нарушает мое наслаждение. Тень всего лишь удостаивает его взглядом. Наверное я упустила суть разговора, потому что это высказывание брошенное с почти детским капризом совершенно не раздражает его. - Ударь меня! Я фыркаю как кошка, смех Тени заглушает посторонний звук и я слышу только его прекрасный тихий голос: - Что? Ну ты гонишь, малыш! - Я серьезно! - Я тоже… Я задыхаюсь, когда вижу с какой грацией он ступает по земле. Что со мной? Сердце бьется как загнанный кролик и руки покрываются мерзкой испариной… Запрокину голову, смотрит на луну. Ее свет кажется шипит, медленно стекая по его темной рубашке, плавясь на его почти светящейся коже... Изящный, гибкий как струйка дыма. Невозможно оторвать взгляд от созерцания этого совершенного творения Господа. Если бы лунный свет мог издавать звуки он бы стонал от невероятной красоты этого тела… От наслаждения… - Ты не понимаешь! Я испробовал в жизни все, что только можно…. Все, что заставляет кровь в виски стучать!!! – друг Тени недовольно хмуриться, взъерошивая короткие вьющиеся волосы. - Все? – улыбается Тень. - Машины, байки, самолеты… Мне нужно чувство края… Ты должен меня понять! Я не могу без этого!!!! Без этого я просто мертв!!! Ты должен… Сцена… Когда ты поешь для них… Ну как это объяснить?! Почти отчаяние в крике и почти понимание в ответе… - Да… Кажется, я понимаю… - Иногда мне кажется, что я не проснулся утром… Ударь меня!!!! - Бойцовский клуб открыт… - Издеваешься? - Нет… - ….. - Значит ты испробовал все? - ДА! Все что может заставить адреналин мозги сжигать!!!! - Все? - Да! - А это? Я зажимаю рот рукой, потому что мне хочется застонать. Кусаю свои пальцы, чтобы вернутся в реальность, из которой меня нагло выдрал это красивый голос. Я смотрю на аллею и умираю от зависти… Все события как будто в замедленном воспроизведении крутятся в голове… - А это? – высокая гибкая тень обвивает тело парня с взъерошенными волосами, милого, веселого и пьяного. Это – невероятно чувственный поцелуй, страстный и болезненный как первый раз и нежный как выражение проверенных и неподлежащих сомнениям чувств… Непреодолимое желание облизать губы и почувствовать ни них вкус этого поцелуя… Вкус того о чем я давно забыла… А может быть никогда не знала… Я вижу как пальцы судорожно впиваются в черный шел рубашки на плечах. Тихий разочарованный вздох… Мое дыхание рвется… В такт их дыханию… Это так прекрасно и так больно… смотреть на них… Знакомые голоса где-то вдалеке… Как будто в другой жизни. Мы вздрагиваем от них. Все трое. Тень разжимает свои нежные тиски и отступает… Я вижу лицо только что-то покинутого ей человека… Наверное так выглядят «бабочки», когда их пробивает игла… Нет! Я не права. Это не тот экземпляр! Он не даст себя изучать. О нет! Я вижу ошеломление на его лице… Экстрим. Ты испробовал в жизни все? А как тебе ЭТО? Нет? Это круче высоты, свободного падения, пожара и скорости вместе взятых… Это л…ю…б…о…в…ь… То о чем я забыла… Что существует на уровне подсознания… Запахов… Ощущений… Воспоминаний… То, черт подери, чего мне не суждено никогда испытать, потому что я вырезала все мысли способные спровоцировать это чувство… Я сожаление этого города… Я не езжу в метро… Наверное мне пора менять свой набор принципов, потому что второй день я здесь. Я еду на встречу с девушкой-агентом, молодой, энергичной, непростительной красивой и такой живой… Живой… Какой я уже никогда не буду. Я реалист. Вчерашний вечер перевернул всю мою устоявшуюся, упорядоченную, разграфленную жизнь, но… Приведет ли он к чему-то… Я не хочу об этом думать… Люди в вагоне. Пролетающие станции города, который я скоро покину. Может быть, если бы не вчерашний вечер, я бы никогда не вспомнила о том, что была здесь. Слишком много лиц, городов и фамилий, которые я должна запомнить… Я не хочу. Ночью мне приснился сон… Земля должна быть уничтожена метеоритом. До столкновения остались сутки. Последние сутки. Я не могу передать словами то спокойствие и умиротворение, что царило в мире в эти последние часы… Была осень. Невероятно красивая осень. Яркая, желтая и солнечная. Необыкновенная тишина и покой… Последние часы… И я пишу огромными красными буквами на стене дома: «ЕДИНСТВЕННОЕ О ЧЕМ Я БУДУ СОЖАЛЕТЬ – ЭТО ЛЮБОВЬ!!!!!!!!!» Тебе не понять меня, город… Я – надежда… Я – любовь… Я знала, что ты меня не поймешь… 06.10.2007
Dead_Angel: Блин..цепляет...даже не описать словами,что на душе творится..грустно как-то стало...н-да..ТАК писать может только Ману..эх...молодец..
Манула: Dead_Angel Спасибо, малыш. Правда, спасибо огромное.
FF: Манула отдаёт чем-то паланиковским. элементы. упоминание бойцовского клуба. и всё-таки очень твоё. *здесь должна быть порция восторженных матов*
Манула: FF Я понимание этого города)))) Ессесно, Бойцовский клуб. Если честно - это самая правдивая вещь из всех, что я придумала.
FF: Манула *кланяется*
Fuck_them_all: мои комменты будут в мыле.
Манула: От Виллены: "Я прочитала «Любить ветер». Я даж не знаю какими словами описать насколько мне понравился этот рассказ. Очень красиво написан, без тупой пошлости обычно сопровождающей подобного рода рассказы про ВВ и Бэма. Сидела и размазывала тушь по щекам от слёз и смеха проскакивающего сквозь грусть от того что Бэм может быть такой чувственной скотиной и от того что мне никогда не стать Бэмом (а на мгновение этого очень хотелось ) от того что он в любой момент может посадить свою задницу в самолёт и лететь за своим ветром куда угодно, от того что ВВ представлен ещё более недоступным демоном ….холодным ….таким холодным как кусочек льда проведённый по позвоночнику…… P.S. Передай Мануле мою благодарность за её талант, который уже второй раз заставляет меня вспомнить что я человек, способный (или имеющий право) на эмоции, и если она не против ,то я бы с удовольствием почитала другие её произведения (если есть)"
_Laura_: Ах, Вилле/Бэм - "Любить ветер"... такое могла выдать только ты, мадам. Безумно. зачиталась. Ушла читать второе чудо творчесткого таланта...
_Laura_: Слов нет. Это все…
Манула: _Laura_ Сэнкс, малыш. Не пропадай.
Dead_Angel: Манульчик, зай, а у тя есь еще че-нить, че ты не выкладывала? *делает честные глаза и хлопает ресницами* а то мну уж соскучился без твоих... (э-э... даж не знаю, как назвать... чет "фиками" называть не хоцца, не подходит ето название твоим прроизведениям...) ...точно, п_р_о_и_з_в_е_д_е_н_и_й!!! воть! ну как???
Манула: Dead_Angel Ну, дарли, что ты читала? Я даже не знаю, что тебе предложить. Если только "Время кривых зеркал"... А за комплементы сэнкс!!! ооочень приятно!
FF: Манула нет, правда. очень точно, пронзительно и совсем не выглядит сопливым и женским.
Dead_Angel: ТААААК!!! Дарли!!! Я ща ругаться буду!!! Громко и неприлично!!!!!! Я в АХУЕ!!! Перерыла ВСЕ(!) твои темы и... Я ужо ЗАЯВИЛА тебе в личку, заявляю исчо раз: КАКОГО ТЫ ЗАБРОСИЛА "ДЬЯВОЛ НЕ НОСИТ ПРАДО"??? Мое любимое произведение у тебя!!!!!!
Манула: FF Отличный комплемент. Мне очень понравился. Dead_Angel Эх, крошка, если и будет вторая часть, то далеко не такая радужная как первая. Хотя, кто знает? Надежда у меня внутри где-то сидит, может быть я скоро ее откопаю и смогу написать что-нибудь счастливое. Все же как ни как хэппи энды - это моя специальность))))
Dead_Angel: Посторайся уж дарлинг, пжалста)))))
Манула: Dead_Angel Попытаюсь)))) Как тут можно отказать)))) О фак! У меня ж еще один заказ! Надо его добить, у меня есть еще один читатель, который ждет завершения эльфийской повести. Не могу подвести.
Dead_Angel: ЭЛЬФИЙСКОЙ??? Эт шо-т новенькое... А мне???
Манула: Dead_Angel Интересуешься? Это цикл из 5 повестей. Последняя незакончена пока, одна из них висит на форе "Великодушная жестокость". 3 я здесь не вывешивала. Если хочешь пришлю. Без проблем.
Лина: бля, товарищи, почему это так великолепно??? Маня, ну где ж ты берешь вдохновение? ЭТО ЧУДЕСНО.
Fuck_them_all: Лина это талант.
Манула: Лина Я - надежда Я - любовь... Все просто))) Вилле - самая большая страсть и самая большая боль... Fuck_them_all Я тя люблю...
Лина: Манула В этом смысле я тебя понимаю... Правда, у меня другой человек....но чувства похожи... Fuck_them_all Ты права.
Fuck_them_all: Манула пишет: Я тя люблю... Лина пишет: Ты права.
Лина: Fuck_them_all ))))))
Манула: Лина Fuck_them_all Алкоголь провоцирует мыслительную деятельность. Смерть стоит того что бы жить... Окно. Маленький островок воспоминаний из ее прошлой жизни. Там где был солнечный свет. Где солнце вставало, лениво выползая из-за темных силуэтов домов, забираясь в ее комнату ласковыми теплыми лучами. Все что она помнила и любила как будто растворилась, оставив только легкий шлейф… Что-то что вызывает стойкие ассоциации. Как запах чернослива, который всегда напоминал ей ужин на Рождество, когда мать готовила фаршированного гуся, пекла пироги, а под елкой яркими обертками весело шуршали подарки. Это было так давно…И не с ней… С кем-то другим… В ее новой жизни время суток отмеряли часы. Их черные бесстрастные стрелки впитали в себя прохладный вечер и тихо утро. За этим окном вставало и садилось солнце. Почему он оставил ее в этой комнате, где было окно? Такой заботливый, оберегающий ее от всего, что могло повредить ее новому состоянию… Мару посмотрела на часы. Сейчас почти час ночи. Окно. Она должна это сделать. Проститься со своей прошлой жизнью… Распахнув тяжелые портьеры, Мару замерла. Ну конечно! Как она могла подумать что он не учтет этого!? Оконный проем был наглухо заложен кирпичом. Он оставил ей это окно, что бы сделать приятное. Потешить ее умирающее сердце, в котором она изо всех сил старалась сохранить воспоминания и привязанности. - Я не мог рисковать… - он всегда входит так неслышно, даже для ее обостренного слуха, но всегда был слишком бесшумен. Как будто не касался пола. Мару оглянулась. Он стоял в дверях сложив руки на груди и прислонившись плечом к косяку. - Помнишь, я обещал рассказать тебе кое что о тех кто не хочет становиться вампиром? - Да… Я помню…- изящная тень отстранилась от стены. Каждый шаг как движение завораживающего танца. Легкий, немного ленивый, притягивающий взгляд. Подойдя к Мару он обнял ее за плечи. Потеревшись щекой о ее волосы он заговорил: - Есть очень сильные люди… Не физически, в этом вам никогда не сравниться с нами. У вас есть другое, вы называете это душой… Силу таких людей мы не можем сломить… Они сами делают выбор… Понимаешь, малышка? - Нет… - Ты необыкновенная. Ты сильная… Маркус сразу это почувствовал…. Сильный человек может выбрать смерть… Добровольно. Вы так легко расстаетесь с жизнью… Выбор всегда есть, либо новая жизнь, либо смерть… Мы могли тебя потерять… Вреда нам это бы не принесло, но и убило бы шанс сделать наши позиции сильнее… - Значит, у меня был выбор? И я не смогла принять правильное решение… - Ты приняла самое правильное решение, девочка… - Я могла умереть! Но я этого не сделала!!! Он сильнее сдавил ее тело, подавляя попытки вырваться. - Это говорит о том, что тебе было суждено жить… Ваш бог запрещает жить и радоваться этому? - Жить?! Ты называешь это жизнью?! Как ты смеешь???? - Оооо, девочка моя… Моя горяча девочка… Ты еще не знаешь, что ждет тебя впереди… Что у тебя было? Твоя работа, которая занимала свое твое время… В мерзком мире, где всем управляют деньги, которых у тебя бы никогда не было, потому что твое «благородное» дело людям было не нужно. Они даже не подозревали о тебе… Я не прав? Ты… такая красивая, умная, сильная, была обречена на существование недостойное тебя… Старость и одиночество… Время… Оно убивало бы тебя год за годом… оскверняя это прекрасное тело… Одиночество… Тупые и похотливые мужики, которые никогда бы не смогли оценить твоей индивидуальности и красоты… Его горячий шепот лишал воли, расслабляя тело и растворяя сомнения. В его руках она забывала обо всем, что мучило последние дни. - Вспомни как несправедлива была к тебе эта жизнь… И подумай о том что ждет тебя впереди… Тебе не место в этом грязном мире… Который не мог тебя оценить по достоинству… И вдруг в самой глубине затуманенного мозга как будто что-то щелкнуло. Какое-то слово оброненное этим завораживающим голосом зацепило ее за живое. Всего лишь одно слово… Как искра в сухой траве оно разжигало пожар во всем ее существе. Слово… Да! Точно! «Несправедлива…». Горящие глаза Мару расширились. Прислушиваясь к вновь возникшему внутри нее ощущению, она думала только о том, что когда-то говорила Ворону: «В мире тысячи подонков, которые избивают женщин, насилуют детей, издеваются и убивают и все они относятся к моему виду... Нельзя устраивать истерику из-за того, что меня чуть не угробил один из тех на кого мы охотимся…» «Почему ты позволяешь умирать тем кто ни в чем не виноват, страдать невинным и беззащитным, ты, наш добрый бог??!! Потому что тебе плевать на нас! Ты давно забыл о своих детях! » Одно слово убило все сомнения. Она должна была жить. Он прав. Так было нужно. Обнимая Мару он чувствовал как дрожит ее тело. Как меняются ее мысли. А она не видела удовлетворенной улыбки на красивых губах…
Fuck_them_all: Ооооооо, это оно...
Dead_Angel: Мань, я говорила тебе что ты-ГЕНИЙ???
Лина: Гениально..... вах.
Манула: Fuck_them_all Второе рождение этой вещи. Я надеюсь, что это будет что-то необычное. Dead_Angel Ща перелистаю свою записную книжку. Так... Не, кажется не говорила)))) Лина Киитос. Скоро закончу. Вдохновение появилось.
Лина: Манула будем ждать....) *мой пост о вдохновении смотри, если интересно, в эмоциях*
Dead_Angel: Не говорила? Всё ещё? Тогда говорю- Мань, ты ГЕНИЙ!!!
Fuck_them_all: Манула пишет: это будет что-то необычное. без "надеюсь".
_Laura_: Манула пишет: Я - надежда Я - любовь... Все просто))) Вилле - самая большая страсть и самая большая боль... А без боли? Dead_Angel пишет: Мань, ты ГЕНИЙ!!! ППКС Последняя - трогает. Мысли прекрасные.
Манула: _Laura_ Без боли я могу смотреть на своих друзей-мужчин. И это совершенно разные вещи.
Dead_Angel: Манула пишет: Без боли я могу смотреть на своих друзей-мужчин. И это совершенно разные вещи. н-дяяя............ .............
Vaalea:
_Laura_: Манула пишет: Без боли я могу смотреть на своих друзей-мужчин. И это совершенно разные вещи. Манула У каждого свой взгляд. По моему, так любовь должнаприносить, радость, но никак не боль. По краней мере, не в таких количествах. К теме: что есть нового? Какие планы?
Манула: _Laura_ пишет: По моему, так любовь должнаприносить, радость, но никак не боль. По краней мере, не в таких количествах А ты уверена, что между этими двумя понятиями такая уж большая разница?:-) Планы? Переписать "Смерть стоит того что бы жить" и думать над своим будущим романом.
Dead_Angel: Манула пишет: будущим романом ура-ураа-УРААААА!!!!!!!!
Манула: Ыгы))) Теперь обо мне можно надолго забыть.
Dead_Angel: Манула пишет: Теперь обо мне можно надолго забыть. нельзя! тем более надолго!
Fuck_them_all: перечитала еще раз. опять завязла на "вильбэмвильбэмвильбэм".
Манула: Муза!!!! Где моя муза!!!!?????? Чувствую настроение, надо срочно что-то творить!!!!
Fire Soul: Твори!!!!Твори, дитя мое!!!!! А что место музы еще не забито???!!!!
Манула: Fire Soul Это скорее музЫк))))) Самый красивый, самый талантливый, нежный, сексуальный и самый распиздяистый)))) Мой ехидный боХ)))
Fire Soul: Манула А со мной поделишся?
Манула: Fire Soul Эх, дарли... Я им во всех повестях делюсь...
Fire Soul: Манула Давай не будем о грусном
Манула: Нет вы только посмотрите, что со мной творится от скуки:-)))))))))))) Сдурела совсем)))) Чокнутая мыслт пришла в голову. За час написала))) С перекурами)))) «Пришел. Увидел. Заскучал» Фестиваль занятие довольно утомительное. Слишком много людей. Выпивки и чокнутых музыкантов… - Епт! Дурдом!!! – Юрки раздраженно поправил рубашку и двинулся прочь от своего автобуса. Все устали и в последнее время грызлись как собаки. Только что, разругавшись с Юсси и Арчи, Линнанкиви покинул поле боя, чувствуя себя кипящим чайником. - Эй, ты чего материшься? – Юрки оглянулся на голос. Из своего автобуса выглядывал Вало в одних джинсах на бедрах. - Ничего!!!!! – отрезал Юрки. - Тихо-тихо! Я-то при чем? Заходи. С трудом, сдерживая бушующее раздражение, Юрки принял предложение. Вало протянул вампиру кружку кофе и, закурив, наблюдал за его метаниями по салону. - Что стряслось? - Заебли уже! Мать их!!!!! - Ну бывает… - меланхолично констатировал Вилле. - Бывает?! – рявкнул Юрки и резким движением сорвал с лица темные очки. Маленький болтик жалобно щелкнул, и дужка отломилась. Крохотный кусочек пластика откололся и попал прямо в глаз Юрки. - Бля!!!!!!!!!! – страшная боль как будто выжигала глаз из нутрии. - Черт!!! Что? Что случилось??? - Блять!!! - Ептваюмать! Убери руки! Что? - В глаз осколок попал!!! - Еееепт! Дай посмотрю!!! – Вилле с трудом оторвал руку Юрки от глаза и попытался осмотреть его глаз. - Бля, Линнанкиви, ты сука такой длинный! Сядь! Сядь, я сказал!!! Не дрыгайся! – Вилле толкнул Юрки на диван и сел к нему на колени. Запрокинув голову Линнанкиви, он оттянул веко и салфеткой вытащил злосчастный осколок. - Все. Операция прошла успешно. Пациент чувствует себя нормально… Юрки проморгался и наткнулся на огромные зеленые глаза, которые рассматривали его в упор. Он замер, как загипнотизированный. Не отрываясь от созерцания каждой черточки на лице Юрки, Вилле провел большим пальцем по его губам… И придвинулся к нему еще ближе… У Юрки перехватило дыхание. Огромные лихорадочно сверкающие глаза плавали как в тумане. Вцепившись в узкие, затянутые в облегающие джинсы, бедра Вилле он хотел, отодвинут его от себя, но, вдруг почувствовав под ладонями выступающие косточки, застыл, понимая, что руки ему не подчиняются. - Виль? - Уммм? - Ты… ты что делаешь??? - Пока я еще ничего не делаю… Но… - его губы так близко, что Юрки ощутил запах сигарет… И…В следующее мгновенье дверь распахнулась хозяйским пинком. В автобус вошел Юсси. Захлопнув за собой дверь, он уставился на Юрки и Вилле с видом быка, у которого перед носом махали красной тряпкой. Молча, оглядев руки Линнакиви на бедрах Вало, он прорычал: - Ну… И кому из вас ебальник первому разбить, сладкие мои?! Юрки вытаращил глаза на драммера, не в состоянии выдавить из себя ни слова. Вало видимо это сцена нисколько не смутила. Презрительно фыркнув, он слез с колен Юрки и закурив, прислонился к столу. - У него было хреновое настроение… - ДА!? И ты решил, что если он тебя трахнет оно у него ахуенно улучшиться?! – взревел Юсси, сверля Вилле бешеным взглядом. Юрки подобрал упавшую на колени челюсть. Слухи слухами, но ему бы и в голову не могло прийти, что в них есть хоть доля правды. Вало? С Юсси??? Да ну нахуй! Быть того не может! Юсси, у которого подружек по всему свету больше чем у самого Юрки… Вало которому достаточно одного взгляда, что бы у женщины, на которую он обратил внимание сердце остановилось в оргазме. И что бы они?! Нееет! Но, мать вашу, сейчас эти два раздолбая стоят и сверлят друг друга взглядами так, что кажется, сейчас искры полетят. - Ты! Шлюха полуголая!!!!! - На себя посмотри!!! Это же натуральная сцена ревности! Вало царственно курил, изредка бросая язвительные замечания, глядя на Вуори сверху вниз. Юрки показалось, что еще одно слово и Юсси ему челюсть свернет. Видимо сказав, друг другу все, что было возможно на тот момент, оба замолчали. Юрки все так же сидел на диване и таращился на друзей. Вид у обоих был довольно решительный. - Черт! Парни… - Чего тебе?! – Линнанкиви чуть не попятился от своего ударника, столько злобы было в его взгляде. - Парни… Я не хочу, что б вы из-за меня ссорились… Черт! Я же не знал! И вообще… Я не собирался… я же не… - Юрки лихорадочно подыскивал слово, объясняющее его гетеросексуальную ориентацию. Приличных и не оскорбительных он вспомнить не мог никак – Блять… - упавшим голосом закончил вампир. - Дело не в тебе… - злобно процедил Юсси и вдруг развернувшись к Вало рявкнул – Дело в этой шлюшке!!! - Ах что б меня! Захлопни пасть и уебывай отсюда, поборник морали бля! - Парни… - Юрки готов был зарыдать лишь бы прекратит эту нелепую сцену участником которой стал совершенно неожиданно. Но друзья видимо на достигнутом останавливаться не собирались. - Я предупреждал тебя, когда ты таскался со своим ручным питбулем!? - С кем? – не понял Юрки. - С кем?! С Марджерой мать его нахер!!! - Что???? – простонал Юрки, чувствуя, что мир рушиться на глазах. Нет! Не может быть! И Бэм тоже!????? - Засунь свои предупреждения в задницу! Бэм рассказал, как вы с ним кувыркались!!! – рявкнул в ответ Вало. - Бля…. – Линнанкиви ошалело уставился на Юсси, который буквально позеленел. - Это… Это совсем другое дело! - Да!? С какого хуя интересно?! - Стрелки не переводи, любимый!!! Это не я сейчас ему в штаны лез!!!! - НЕТ!!! – возмутился Линнанкиви, чувствуя настоятельную потребность защитить свою поруганную честь. Юсси не обратил внимания на его возглас и продолжал: - Мигу я еще могу простить, но… Юрки молчал, потому что к этому моменту все возможные возгласы, которые он мог произнести, иссякли. Мир вокруг стремительно сходил с ума. А может быть дело не в мире? Линнанкиви тяжело опустился на диван. Ноги буквально подкашивались. Обхватив голову руками, он протянул: - Этписдец… Через мгновение автобус буквально трясся от дикого хохота. Юрки поднял глаза на друзей. Вало и Вуори согнулись пополам и ржали как последние дегенераты. - Что? - Бля, ты только посмотри на его морду!!!!!!!!!!!!!!!!!! - Ахренеть!!!!!!!!!!!! - Сука он повелся!!!!! Парни ржали, чуть не падая. Наблюдая эту картину Юрки начал понимать, что его просто развели как последнего лоха. - О май гад!!! Ты бы видел его глаза, когда я к нему на колени залез!!!! - О да, малыш! Ты был великолепен!!! Не знай я в чем дело, сам бы поверил!!!! Твою мать, Вало, Оскара б за такую игру!!!!! - Абзац!!! Юрки, ты бля поверил!!! Ну ты писдец!!! - Бедняга!!! Ебать, что твориться!??? Все вокруг педики!!!!! Глядя на веселящихся от души друзей, Юрки поднялся. - Черт! – Вилле и Юсси попятились. - Юрки, ну прости! Это ж просто шутка была… - Ты же не станешь париться из-за… Юсси кинулся в сторону, пролетев под рукой занесенной для удара предназначенного его челюсти, Виль прыгнул на диван и тоже успел увернуться. - Юрки, расслабься, малыш! - УЕБКИ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Убью нахер!!!!!!!!!!!!! Обоих!!!!!!!!!!!!! - Юрки!!! - Шутка!!! - Щас я вам эту шутку в задницы засуну, любовнички!!!! Бэзи и Мига шли к автобусу, о чем-то переговариваясь. Вдруг мимо них со скоростью ветра пронеслись Вилле и Юсси. Гитаристы остановились, проводив недоуменным взглядом своих согрупников. Следом за парнями с отборнейшими матами пронесся Линнанкиви. - Че за хрень? – поинтересовался Мига, глядя в след быстро удаляющейся процессии. - Хм… Нажрались опять, долбоебы… - Хм… Юрки форму теряет… Я б на него не поставил… - Неее, это ты зря! Смотри, второе дыхание! - О бля! Виль, ну я ж тебе говорил, бросай курить! А в остальном, фест довольно скучное мероприятие… 12.11.2007 год
Fuck_them_all: Манула чорд, свитти, это кайф!!!!!! бля, я сама поверила во "все_геи". и как же ж я ржала потом...... лав ю.
Lumi: Манула Прелесть какая! Пишешь так, словно ты это видела сама )))) Очень порадовал рассказик! Киииитос ))))
Манула: Fuck_them_all пишет: бля, я сама поверила во "все_геи". Начиталась всяких дневников, типа: из-под шкафа выскочил Вилле Вало и изнасиловал меня. Вот так и живем...":-)))) Lumi Ой, рада, что понравилось:-))) А то че-т один депресс у меня прет в последнее время. Сама от себя такого не ожидала))))
Fire Soul: Манула Шерри, это что-то... Ой, спасибо тебе...подняло настроение просто супер...ржу не могу
Vaalea:
Манула: Fire Soul Сэээнкс:-)))) Vaalea Не кидайся в меня тапками, свитхат)))
Vaalea: Манула это просто заговор какой-то
Манула: Любить ветер. Критика. "По поводу твоего произведения. Просто не хочу на форум писать... Мари, готовь тапок. Что не понравилось: 1. Я догадываюсь, что это жанр такой, но почему-то у тебя в работах очень часто Виль становится жертвой собственной... ммм... глупости, полного наплевательства на себя любимого. К чему бы? И его кто-то вынужден спасать, причем этот кто-то такой, кому бы это по большей части и нафиг не надо было. Гм... 2. Обилие (к месту и не к месту) ненормативных выражений, которые порой сводят на нет весь эмоциональный эффект фразы..." Воот. Как я уже говорила, на все свои произведения буду ставить предупреждение: Внимание! Ненормативная лексика! Если это оскорбляет вашу тонкую душевную организацию, плиз, не читайте.
Манула: Vaalea Че за нах, Алекс? За каждым барханом притаился враг?
Vaalea: Манула пишет: Если это оскорбляет вашу тонкую душевную организацию хаха! Манула пишет: За каждым барханом притаился враг? Дак. Как же мне не плакать, когда вдруг выясняется что все не геи =(((
Манула: Vaalea Епт)))) Я так и думала))) Ну не переживай, я напишу что-нибудь, где исправлю эту ошибку))))
Vaalea: Договорились =)))
Манула: Vaalea Гыыыы)))) - Я тебе отомщу за это, Бэм! Привяжу к креслу и приглашу в гости Юрки. После третей бутылки пива он вспомнит какие красивые у меня глаза))))
Манула: Жутко протаращилась по For my pain. До такой степени, что решила сделать перевод песни Dear Carniwhore. Перевод ооочень вольный)))) Запутавшись в плену твоих сетей Теряю кровь – ты каждой каплей жизнь свою продляешь. Попав однажды в мертвый сад теней Я просто кукла, ты со мной от скуки лишь играешь… Твой поцелуй как жала пауков, Твой взгляд под кожу иглы загоняет, Объятия - змеи из кошмарных снов, Желание страх смерти растворяет… Ты как наркотик на моих губах О боже мой! Как я в тебе нуждаюсь! Твой стон все обращает в прах… Я этой ночью с жизнью попрощаюсь… Я словно в окружении волков, И сердце криком боли рвется, На шахматной доске, в твоей игре Моя душа лишь пешкой остается… Сгорая, словно в медленном огне, В моей тюрьме, где все границы зыбки, Я в одиночестве, ослепший в темноте, Моя душа – цена твоей улыбки… Я пью свое проклятье с твоих губ. С твоих холодных пальцев кровь стекает. Я – раб и беспощадный кнут, Твоей любви следы на коже оставляет…
Dead_Angel: Манула пишет: Перевод ооочень вольный но таааакой классный!!!
Манула: Dead_Angel Сэнкс, шерри))) Оригинал узнать почти невозможно))))
Fire Soul: Манула Божественно!!!!!!!!!!!!!! Оригинал узнать почти невозможно)))) Главное от души
Манула: Вот, кстати, оригинал... Dear Carniwhore You threw your web right down on me You suck my blood just to live You're the black princess in the garden of grief Eating me piece by piece To be with you is like mouth full of spiders Like needles under my skin To sleep with you is like a bed filled by snakes Something I can't resist Oh, licking your bloody lips, Smiling and sucking your fingertips Oh, lash me with your whip I'm your slave...My dear carniwhore You're the cocaine on my filthy mirror Oh my god how I need you Living in fear to be left alone My lips turn to blue I'm like a sheep among the hungry wolves This is my sorrow blues You're the poison in my veins I'm just a fool in your game In the prison of my own frontiers Loneliness is my worst fear Blinded by your heavenly smile And my soul is the price Oh, licking your bloody lips, Smiling and sucking your fingertips Oh, lash me with your whip I'm your slave, for you I bleed
Dead_Angel: Манула пишет: Оригинал узнать почти невозможно)))) дааа... но все рано молодец!!!
Манула: На Харте читают Ветер. Епт!!!! Я в шоке от отзывов!:-)
Dead_Angel: Манула пишет: Я в шоке от отзывов надеюсь, в хорошем смысле этого слова?
Манула: Dead_Angel Пока ни одного негативного))))))))))
Fire Soul: Манула *одни чувства*
Манула: Fire Soul Все нах! Дописываю последнюю повесть и ухожу в слэшеры))) Надеюсь, тапками не закидают)))))
Манула: Без названия. Еще в работе. И... ВНИМАНИЕ: НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА!!!!! БОЙТЕСЬ!!!!! Кого не стремает, вэлкам! Обняв одной рукой фонарный столб прикрепленный к перилам моста, шатаясь, она стояла на резных прутьях ограждения и смотрела себе под ноги. Там внизу плескалась вода. Темная, холодная и гладкая как асфальт. Падение в воду в ноябре с такой высоты – будет последним, что она сделает в своей жизни. Плавать к тридцати годам она так и не научилась, да при такой температуре это особо значения иметь не будет. Закончить жизненный путь она так не планировала. Просто брела по улице, шатаясь и спотыкаясь на ровном месте. После двух недель запоя и не такое в голову придет. Каждый день похож на предыдущий и со стопроцентной уверенностью можно сказать, что следующий день, который разлепит ее воспаленные веки будет копией вчера и позавчера… Как будто зависшая в пространстве, отмеряя время бутылками пива и пачками сигарет, она топила свои мысли. Но они, сволочи, в отличии от нее научились плавать и барахтаясь на поверхности в алкогольных парах корчили ехидные гримасы и злобно хихикали над ее тщетными стараниями. Мысли. Ей всегда было жаль, что в голове нет кнопки, которая бы отключала мозговую деятельность. Всему виной стали мысли… Долгие месяцы ночных кошмаров. Сон… Он давно не приносил радости и успокоения. Сон – продолжение ее реального падения… Время, когда мысли одерживали победу над силой воли и заполняли воспаленный мозг своими мутированными клонами. Кошмары каждую ночь… Почему человек не может обойтись без сна? Она боролась. Кофе по пять чашек за вечер. К полуночи ее начинало лихорадить, адреналин долбил в виски. Под утро она засыпала, что бы через пару часов подскочить с кровати с криками ужаса. И снова день, выжигающий глаза. Вечер. Кофе. Ночь. Кошмар. Утро. И глазам так больно… И тогда она начала пить. Болтаясь со знакомыми по барам или просто сидя дома. Включала музыку, открывала свои записи, просматривая уже написанный материал и добавляя новые идеи посетившие за день. Пробки щелкали и освободив маленького джина томившегося в зеленом стекле оправлялись в корзину для бумаг. На столе зажигалка, пачка сигарет, пепельница. Все что нужно под рукой. Каждый день. Падая почти без сознания на диван она отключалась мгновенно, не видя снов, просто проваливаясь в пропасть беспамятства. Утром страшно хочется пить. Болит голова. Но к обеду все проходит и вечером снова… Ей не нужно было кому-то объяснять причину такого поведения. Никто не спрашивал, а даже если бы и спросил, она отрезала бы: Не ваше дело! Никто не спрашивал… А причины были… Виски. Какая же это все-таки дрянь! Она терпеть не могла виски. Мартин, сволочь ухмыляющаяся, это он виноват, что она напилась до полной пустоты в глазах. У него сегодня день рождения. Он любит виски. Черт… Родные улицы стали вдруг невероятно кривыми и ухабистыми… Она терпеть не могла виски… Сначала она шла по разделительной полосе между двух полос шоссе. Ярко освещенная дорога прямая как лента тянулась между домов и магазинов. Как жаль, что она живет в таком спокойном городе. Черт! Что бы попасть под машину в этой стране нужно бегать за этим транспортным средством! Потому что даже если ты будешь лежать бревном на мостовой тебя объедут и потом остановившись выйдут из машины и поинтересуются не нужна ли тебе помощь. Черт! Мост. Несколькими метрами ниже река. Холодная и мертвая как камень. Спящая. Равнодушная. Какая разница если на ее дне станет одним камнем больше? Держась за столб она смотрела вниз… Засунув руки в карманы пальто он шел по улице. I`m tired of the games I`m playing with you When you're not here Death frees from the fears of dying, It`s true, Have no fear Это особо извращенная пытка, когда мысли мучают тебя в стихах. Мало того, что они постоянно толпятся в голове как стадо овец, так они еще и складываются в рифму, что бы засесть в память, продолжая терзать уставший мозг. Они заставляют просыпаться ночью, лихорадочно искать ручку и успокаиваются только тогда, когда дрожащая рука запечатлевает их в словах на бумаге. Они не спрашивают нужны ли кому-то в этом мире, они просто есть. Улицы равнодушно взирают на одинокого человека, бредущего по их каменным телам. Так много людей, так много мыслей… Иногда ему кажется, что скоро мир взорвется от переизбытка энергии порождаемой мыслительной деятельностью человека. А может быть все ограничится его головой? Что ж… И это было бы не плохо… Но каждый день голова была на месте, а значит и мысли тоже… Он никуда не спешит, ему некуда торопиться. В пространстве, где нехватка времени стала вирусом страшнее СПИДа, ему некуда спешить. Он счастливый человек? Черт! Какая удачная шутка! Нет, серьезно! Пачка сигарет в руках и ожесточенный поиск зажигалки по карманам пальто, забитым всякой дрянью. Зажигалка. Кремень щелкает, наполняя осенью ночь легким ароматом бензина… Еще один поворот колесика. И по прежнему никакого результата. Зажатая в зубах сигарета дразнит ароматом табака, щелчок и уже ясно, что зажигалка умерла… Чертыхнувшись он поднимает голову и оглядывает улицу на которой остановился. Еще не поздно, должен же кто-то пройти мимо. Домой добираться еще так долго и не подкуренная сигарета начинает раздражать. Пустая аллея за спиной и мост впереди… Там кто-то есть. Черт! Это еще что? Вцепившись в фонарь на перилах моста стоит женщина. По ее взгляду прикованному к черной глади реки и местоположению намерения ее предельно ясны. Хм… Мир сходит с ума у него на глазах. А может быть не в мире дело? Какая разница? Надо поторапливаться, а то спросить зажигалку будет совсем не у кого… Девица шаталась как лист на ветру, не отрываясь глядела вниз. Остановившись рядом с ней он явно почувствовал запах алкоголя. Набралась дальше некуда! В принципе после пяти бутылок пива он и сам не совсем твердо стоял на ногах, но по крайней мере не лез на перила и не собирался утопиться. - Эй, сестренка! Зажигалка есть? – женщина оглянулась на голос. Сосредоточив мутный взгляд на источнике звука, она вдруг выпалила: - Не мешай мне! Что тебе здесь надо??? Что вам вообще всем от меня надо??? Иди к черту!!!! Опешив мужчина презрительно фыркнул и окинув ее равнодушным взглядом бросил: - Дура… Зажигалка есть? – девица уставилась на мужчину хлопая пьяными глазами и переваривая его слова. Сообразив, что случайный зритель не собирается мешать ее планам и приглядевшись, она увидела, что в он крутит в руках пачку сигарет. - Аааа… - пошарив в кармане она достала зажигалку и не отпуская столб, который обнимала как родное существо, протянула ее мужику. Подкурив он потянулся что бы вернуть вещь, но девица отмахнулась: - Оставь себе! - Аааа, ну да. Нахрена она тебе потом… - согласился прохожий и сунув руки в карманы бросил – Не буду мешать… - и удалился. Подошва сапога соскользнула с гладких перил и женщина зацепилась капюшоном и ремнем сумки за бронзовый завиток фонаря. Теряя равновесие она вцепилась в столб еще крепче чувствуя что ноги начинают съезжать с перил… Пройдя несколько шагов мужчина остановился и оглянулся на звук возни. Ему в голову не пришло пристать к этой пьяной бабе с импровизированной психологической помощью. На земле слишком много людей и если она решила таким образом немного разгрузить планету – это ее дело. Каждый человек поступает так как считает нужным. Он имеет право родиться, жить и умереть… Наверное для такого поступка у нее есть причины. Какое ему до этого дело? В конце концов, это свободная страна… Девушка плясала на перилах, отчаянно пытаясь отцепиться от мешавшего сделать последний шаг в вечность капюшона. Нахмурившись и стряхнув пепел с сигареты, он облокотился на перила и наблюдала за нелепой сценой развернувшейся на мосту. Девица отчаянно дернулась и отцепившись замерла поймав равновесие. Оглянувшись она заметила зрителя и чертыхнулась. Трагедия утратила свою пафосность и превратилась в фарс. Такой расклад самоубийцу-неудачницу видимо совсем не устаивал. Проворчав что-то крайне нецензурное девица спрыгнула на мостовую и скатившись по перилам уселась прямо на камни. Всхлипнув она закрыла лицо руками и начала рыдать. Выбросив окурок, мужчина достал две сигареты, подкурил их и взяв одну в руки двинулся к девушке. - Эй, милая… Держи… - подняв заплаканные глаза, она размазала черные дорожки туши по щекам и взяла предложенную сигарету. - Черт! Черт! Ебаная жизнь! – всхлипнув пожаловалась девушка – Я… Я… даже утопиться нормально не могу! Чеееерт!!! Сев рядом он пожал плечами и спокойно сказал: - Ну не переживай так… В следующий раз получиться… - Ага… Эээээээээ… - снова завыла девица – Это не справедливо!!!! - Что? - Должно же мне хоть в чем-то повезти! - Неужели все так плохо? - Я самое бесполезное создание на свете!!! – продолжала истерить девица – Мне почти тридцать и что?! Что у меня есть в этой гребаной нахрен жизни?! Я болтаюсь в какой-то тупой конторе… Дома меня ждет кошка и замороженный ужин… Я пью вторую неделю! Мой последний роман провалился! И… И… еще я замерзла… Поежившись ее собеседник согласился: - Да, пожалуй… Холодновато. - Чееерт… Ну вот, теперь задницу отморозила… - проворчала девушка. Попыталась встать, но ноги затекли и как будто примерзли к мостовой. - Блять! - Крошка, тебе помочь? - Будь так любезен! – пискнула девица и уцепившись за предложенную руку с трудом поднялась чуть не утянув за собой своего кавалера. - Кофе… горячего… кипящего.. как вулкан… с коньяком! - Приглашаешь? - Почему нет? – оглядев не первой свежести вид своего нового знакомого – потрепанное черное пальто, обмотанный вокруг шеи яркий шарф совершенно не сочетаемый с шапкой и толстовкой, видневшейся из-под рукавов пальто, длинные темные волосы и жуткие заросли на лице, неопределенного возраста, она добавила – Тебе видимо меня пригласить некуда… Мужчина виновато пожал плечами, как будто извиняясь за свой запущенный вид и усмехнулся: - Незавидная компания, правда? - Неважно… Пошли. Я не хочу сдохнуть замерзнув как бродячая собака! - Не хочешь? Десять минут назад ты собиралась совершить сальто с переворотом с моста! - Ну да… Ты все испортил! - Я??? - Если бы не ты со своей сдохшей зажигалкой! - Если бы не я тебя бы выловили из реки через два дня. Представь, распухшую, синюю и воняющую виски… - Фу! Меня щас стошнит! - Ну сама хотела… - Да… То есть нет… Не знаю. Спасибо тебе. - За что? - За то что у тебя сдохла зажигалка… Чокнутая баба! Не смотря на переизбыток алкоголя в крови и явный стресс видимо серьезных намерений расстаться с жизнью она не имела. Наверное каждому человеку хоть раз в жизни приходило в голову накинуть петлю на ближайший столб, разница только в том, что одни об этом думали, потом напивались и забывали, а другие напивались и притворяли свои мысли в жизнь. Вернее в смерть… Не смотря на то что ему было глубоко наплевать на окружающий мир, он был рад, тому что эта сумасшедшая шагнула с перил моста не в том направлении в каком собиралась… Пошел снег. Это иногда бывает в конце ноября. Крупные, пушистые хлопья неторопливо и с достоинством сыпались на город. Весь мир наполнился тихим шепотом, как будто миллионы снежинок негромко напевали только им одним известную песенку. Они прятались в темных спутанных волосах мужчины, кутались в мех капюшона женщины идущей рядом… Искрились в желтых пятнах фонарей, замолкали на серых камнях улиц, бросались в реку растворяясь в ее холодном, влажном дыхании… - Тссс! У меня пп.. придурошные соседи! – прошипела девица, таща мужчину за руку по лестнице на четвертый этаж – Одна маразматичная бабка на первом этаже постоянно верещит, что ей мешает моя музыка. Из-за этой сушеной коровы мне пришлось купить наушники… Освещенный подъезд сверкал чистотой и отполированными перилами. - А подо мной живет совершенно безбашенная семейка… Папа, мама и пара мелких монстров… Сначала они притаскиваются вместе из бара… - Что все? - В смысле? - И дети тоже? - Идиот! Нет конечно! Деток постоянно опекает клуша, которая родила их мать… И вот, о чем я? А! Сначала они весело заваливают домой, а через пол часа начинают выяснять отношения… Вот же гадство! На них эта старая вешалка никогда не залупается!!! – пожаловалась его новая подруга и открыв дверь широким жестом пригласила в свое жилище – Заходи! Огромный холл, освещенный двумя светильниками. Закрывая дверь мужчина увидел слова выведенные белой краской на дверном полотне: sleep all day party all night never grow old and never die!!!! Женщина прискакивала по ковру пытаясь стащить с ноги сапог. Попав в теплое помещение, она с новой силой ощутила тяжесть выпитого виски. - Чееерт… - простонала девушка и бросив куртку на стул, двинулась в кухню – Проходи, располагайся… В гостиной минимум мебели. Большой диван, кресло, телевизор, книжный шкаф и компьютерный стол, заваленный дисками, блокнотами и пустыми сигаретными пачками. Пепельница и повсюду пустые пивные бутылки. В приоткрытую дверь спальни виднелась не заправленная постель… На диване валялись черные чулки и лифчик. По состоянию квартиры было видно, что в последнее время ее хозяйка явно не обременяла себя бытовыми заботами. Хорошая, дорогая мебель, качественная техника и бардак… Оглядевшись он усмехнулся, почувствовав себя как дома… На стене за компьютером висел большой постер с которого смотрел изящный, стройный красавец с надменным взглядом и ярко-красными длинными волосами, обрамлявшими узкое, бледное лицо. Яркая картинка равнодушно взирала на одиночество комнаты. Под его взглядом хотелось поежится как будто от холода. Черт… Он много раз видел эти глаз, но никогда не подозревал, что их взгляд может быть таким бесчувственным… Разглядывая разбросанные на столе диски он потер руки. Зацепив перчатку с обрезанными пальцами, он хотел стащить ее с кисти. Под диском «Sentenced» на черном фоне блеснула золотом эмблема – страстное слияние любви и смерти… LOVE METAL… Он смотрел на сверкающие линии так будто увидел в них какой-то особенный смысл, никому до сих пор недоступный… И не стал снимать перчатки… В кухне слышался шум воды, хлопанье дверцы холодильника, звон посуды и невнятное бормотание… Пока варился кофе, девушка забрела в ванную. - Черт!!!! Что сказать не мог, что у меня тушь по всей морде размазана?!!! – вооружившись тампоном и лосьоном она принялась оттирать последствия своей истерики на мосту. - Одна живешь? – хозяйка высунулась из-за угла: - Ааа… нет… с Тиму… - Тиму? - Это моя кошка! - А где она? - Ну… где-то здесь… Киса-киса… - шатаясь и виляя бедрами в узких джинсах как сприптизерша на подиуме, женщина бродила по комнате - Епт! Вылезай чертова зараза! У меня есть кошка. Вот! – в подтверждение своих слов девица указала на изодранный диван. Видимо у ее любимицы был очень бурный темперамент и довольно острые когти, сквозь темно-синюю обивку торчали куски мягкого подклада. - Верю-верю! Уютно у тебя… - Аха… Есть все что нужно! – по пути в спальню женщина совершенно не стесняясь присутствия постороннего человека, стащила свитер и бросила его в корзину для белья. Облачившись в черную мужскую футболку, она сообщила: - Кофе! Как обещала! - С коньяком? - Ессесно! Войдя на кухню, он подумал, что попал в ледяной дворец. Голубые шторы, отделка стен и мебель того же цвета делали маленькое помещение просторным и светлым. - Любишь синий цвет? – хозяйка кухни оглядела ее и сообщила: - Нууу, вообще да. Правда черный люблю больше! О черт… Отхлебнув кофе, девица сморщилась и протянув кружку своему гостю, упала на маленький диванчик. - Ты сколько выпила? – усмехнулся мужчина. Женщина сосредоточила мутный взгляд на своем собеседнике. Сейчас она могла его рассмотреть. Выше ее почти на голову, длинные темно-каштановые волосы. Судить о чертах лица под усами и бородой было довольно трудно. В целом довольно симпатичный, но странный. Даже пьяная, она заметила его необычную манеру двигаться. Как будто гибкое тело сковывала боль, каждый шаг по земле причинял неудобство. Разглядывая его, девушка спросила: - Сколько тебе лет? - А ты как думаешь? - Если бы я хоть что-то думала, я бы не просила помощи… У тебя глаза человека уставшего от жизни… - Тебе это важно? - Нет… Просто, ты очень…не знаю странный какой-то… - Ну вот! Сначала приглашаешь мужика домой, а потом замечаешь, что он какой-то странный! – рассмеялся ее собеседник – Не поздновато ли? Может быть я маньяк… Не задумывалась? Часто ты к себе первых встречных приглашаешь? Женщина злобно сверкнула глазами и бросила: - А тебе это важно? - Нет… - Тогда заткнись и пей кофе! - Извини. Я не хотел тебя обидеть… - Не стоит. - Так все-таки, с чего ты сегодня заплыв решила устроить? Парень бросил? - Ты видишь в этой квартире следы присутствия мужчины? - Тогда в чем дело? - Не важно… Я пила пиво…потом встретила друга, у него был день рождения… Этот гад прется по «Джеку Дэниэлсу» мать его! А я виски ненавижу! Короче… Завтра я сдохну… С этими словами женщина стащила свое несчастное тело с дивана и открыв шкаф, достала оттуда бутылку коньяка. Два стакана. Пододвинув один мужчине, опустошила свой залпом. - Так лучше. В кофе он ни хрена не чувствуется… - Даааа… Теперь могу сказать как спец: завтра ты точно сдохнешь… - Пох! И греха на душе не будет… - уставившись в стол, она чувствовала как обжигающая жидкость медленно растекается по организму. Смешиваясь с кровью, она вызывала новый приступ тоски. - Блядская жизнь… - хмуро сообщила она, сверля взглядом полированный стол. - Да, тут ты права… - согласился ее собеседник садясь за стол на против нее. - Тебе никогда не хотелось выйти на улицу и орать: Люди!!!! Проснитесь!!! Неужели вам не страшно что вся ваша жизнь проходит в болоте!? В этом ебаном болоте?! В этой обыденности!!! В мелких ничего не стоящих дрязгах! Разговорах о доме, сериалах, шмотках и соплях из романов!??? На последних словах ее голос сорвался на крик. Резко вдохнув воздух, она сглотнула комок подкативший к горлу и тихо добавила: - Иногда мне кажется, что я схожу с ума… Ведь не может же все в мире быть неправильно… Это значит, что у меня в голове что-то не так… Значит я не права… - Совсем не обязательно. Как вообще определить, что правильно, а что нет? Каждый танцует под свою мелодию… - Да… Не существует единой правды… Каждый видит ее в меру своих возможностей. Одни и те же события выглядят совсем по другому со временем… Когда тебе 17 кажется, что ты умнее всех, ты все знаешь и нет в мире такой вещи с которой ты бы не справилась… Любовь такая яркая. Такая открытая. Такая тупая!!! А через 10 лет… - Через 10 лет она остается такой же… Ты становишься другой… Осторожной и недоверчивой… Усмехнувшись, она подняла на него глаза. - Знаешь…Я всегда думала, что мужчины и женщины чувствуют все по разному… Но это хуйня! - Не знаю… Никогда об этом не задумывался… - Зря. Время… Ужасное слово…Со временем перестаешь делить людей на мужчин и женщин… То есть, видеть мужские и женские недостатки и пороки… Независимо от пола люди могут быть сволочами и предателями… Нет женского и мужского предательства и подлости… Они просто есть. Они существуют сами по себе и как раковые клетки жрут своих носителей не взирая на то кем они являются… Прости… Я несу какую-то хуйню… - Нет. Почему же? Говори… Мне непривычно слушать кого-то… Просто слушать… Что бы не заставляли отвечать на вопросы… И за то что ты не спрашиваешь кто я и чем занимаюсь… Она рассмеялась. Нет, этот чувак все таки чертовски странный. Спокойный и внимательный, явно не глупый и много повидавший. Может быть маньяки именно такие? Они разговаривали как старые друзья, которые знают друг о друге все. Просто они давно не виделись… И вот после многих лет они снова вместе. Встретились в самый подходящий момент. Когда обоим нужна была родная душа рядом… Бросив взгляд на часы, девушка охнула: - Ах что б меня!!!! Полночь! Мне же завтра на работу! Черт! Вскочив, сильно шатаясь, она умчалась в комнату. Допив кофе, мужчина встал и двинулся за ней. - Эй! Я пойду… - девушка выглянула из спальни: - На хрена!? Диван свободный, поздно уже. Торопишься? – он пожал плечами и ответил: - Нет. Не помешаю? - Если бы мешал, не предлагала бы остаться… Через несколько минут она вынесла из спальни подушку, простынь и плед. - Устраивайся! Сладких снов! - Спасибо… Захлопнув дверь спальни, она с трудом стащила одежду и свалилась на кровать, заснув еще до того как ее голова коснулась подушки. Платье… Белое, атласное… Строгий, изящный силуэт… Обнаженные плечи и спина… Она рассматривает себя в огромном зеркале… Ослепительна как никогда! Сногсшибательна! Поворачивается, заглядывает за спину… Прелесть… Текучий изгиб обнаженного тела… Такого красивого каким в жизни оно никогда не было… Ее фигура металась от болезненной худобы до дородности и обратно… Но сейчас она была прекрасна… Как статуэтка выточенная из белого мрамора… Разрез по бедру… Снова оборачивается и видит, что все платье залито кровью… Свежей, теплой… Кровь везде… На зеркале, на коже, на ослепительно белом платье… Она хлещет из ее перерезанного горла… Струиться между нитей разодранного жемчужного ожерелья… Бусины окрашенные в ярко-алый цвет похожи на крупные ягоды… Они падают на пол вместе с каплями крови… Воздух становится горячим, просто сжигающим… Пытается вздохнуть, но вместо этого слышен только свист в открытой ране на шее… Еще один судорожный вдох и она подскакивает на кровати. Пить… Господи, как хочется пить!!!! Внутри все как будто пылает… Время? Сколько времени???? - Черт!!! – подпрыгнув, она скачками несется в ванную. Душ, крем для лица, карандаш и тушь. Сухие губы сжимают сигарету и тут же никотин бьет в голову как кувалда. Кухня начинает качаться и к горлу подступает отвратительная мутная волна. Давит недокуренную сигарету в пепельнице. Холодный кофе. - Твою мать!!! – это ее вчерашний. С коньяком. Вчера ей казалось, что алкоголя в нем нет ни грамма, а сегодня она чуть не свалилась от одного глотка – Надо же было так нажраться!!!! Запив эту отраву водой, она побежала обратно в спальню. По дороге запнулась о стул, разразившись громкой тирадой о том, что мебель в ее квартире совсем сдурела и подворачивается под ноги в самый не подходящий момент. Услышав грохот, на диване зашевелился ее новый знакомый. В полусне он слышал как она ругалась и бегала по квартире. Вздохнув, он почувствовал, что ему трудно дышать. Что-то давило на грудь. Открыв глаза, он обнаружил, что у него на груди в позе детской копилки сидит черная кошка с белым гастучком на шее. Изящное создание внимательно изучало лицо человека спавшего на диване. - Привет… Подозрительно сощурив большие зеленые, как у ее хозяйки глаза, кошка продолжала смотреть на пришельца. - Я занял твое место? - улыбнулся и осторожно протянул руку к животному. Обнюхав его ладонь, она с достоинством позволила погладить себя. Потом снова уставилась на него и немного подумав, видимо решая стоит он такой чести или нет, вдруг улеглась у него на груди и зажмурившись замурчала. Хозяйка кошки носилась по квартире в трусиках и водолазке. Время от времени она так же натыкалась на мебель, что-то роняла, запиналась сопровождая все это сочными и витиеватыми комментариями. Видимо о присутствии в ее квартире постороннего, она совершенно забыла. В конце концов с горем пополам собравшись, девушка надела куртку и закинув на плечо сумку, убежала хлопнув дверью. Кошка открыла один глаз и подмигнув мужчине, блаженно заснула. После вчерашнего пива и коньяка вставать совсем не хотелось. Утро. На улице сейчас, наверное, холод собачий. Спешить ему некуда… Натянув одеяло так, чтобы оно не мешало кошке и блаженно вздохнув, он снова заснул. Десять минут… Свет в кабинете дрожал в такт ее дыханию. Затухал и снова загорался… Одиннадцать… Секунды ползли как толстые неповоротливые гусеницы… Одиннадцать минут она слушала истеричный визг своей коллеги. Она кричала о том, что нужно побеспокоится о договоре, который лежит в юридическом отделе… Какой договор? Какой отдел? У нее внутри все горло как в Сахаре в полдень. Сердце дрожало как загнанный кролик. Алкоголь и переизбыток кофеина в организме в последнее время давали о себе знать… Двенадцать минут… Слушая монотонный визг ей хотелось скорчиться как будто частота этого звука прожигала ей мозг. Компьютер перед глазами. Часы на нем отмеряли секунды до ее смерти. Черт!!! Двенадцать минут непрерывных жалоб и бессмысленных выкриков. Как будто, что-то измениться если эта тупая корова будет тиранить ее мозг своими идиотскими воплями!!!! Оторвав мертвый взгляд от часов на мониторе, она уставилась на коллегу с таким каменным равнодушием, что та сразу же заткнулась. С трудом сдерживая раздражение, которое продиралось даже сквозь дебри абстинентных симптомов, она процедила: - Короче. Как можно короче. Лаконичнее. - Я переживаю!!! – пискнула женщина. Последняя мысль: «Ну все!!!!!» Усилие над собой и все еще сдерживаясь: - Я тоже… - Я больше переживаю!!! - А у нас не соревнование! Иди в свой кабинет и забери с собой свои переживания, а то от них здесь скоро все утонет в соплях! – после вчерашнего голос охрип и больше походил на звериное рычание. Коллега открыла рот, что бы разразиться новой партией претензий, но в этот момент дверь кабинета открылась и в нее ввалился молодой парнишка-менеджер: - Мисс? - ЧТО???? - Звонил один из клиентов, интересовался вами. Спросил, вы у нас новенькая? - Ага, передай ему что у меня был только один хозяин! Свободен… - Я хотел… - У меня куча работы! Еще раз меня потревожишь я тебя зарежу пилочкой для ногтей! Думаешь зря меня отобрали ее на досмотре в прошлую поездку в Германию!? Мое фото висит во всех полицейских участках! Меня разыскивают за убийство двадцати менеджеров!!! - Все, я понял! - Рада за тебя! Буквально вытолкав всех из кабинета, она захлопнула дверь и тут же схватилась за голову. Видимо поднялось давление. По черепу как будто долбили огромной кувалдой. - Чееерт… - тело со стоном упало в кресло, снова уставившись на часы в компьютере. Дел сегодня было не много… Это ее спасло…До конца рабочего дня еще три часа… 3 часа… 180 минут… 180 маленьких гребаных вечностей…
Fuck_them_all: Манула пишет: ВНИМАНИЕ: НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА!!!!! БОЙТЕСЬ!!!!! =)))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))) ща залезу под стол бояцца.=)
Fire Soul: Манула Спасибо!!!
Манула: Fuck_them_all Это ж страшно, свитхат)))) Fire Soul Да не за что пока)))
Dead_Angel: Манула пишет: ВНИМАНИЕ: НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА!!!!! БОЙТЕСЬ!!!!! черт, так и знала, что ты все-таки это скажешь!))))))))) прочитаю, в пн бу комменты!!!)))))))))
Vaalea:
Манула: Dead_Angel Я же обещала))) Vaalea Как всегда бесподобна.
Манула: Луна: "Я прочитала "Любить ветер". Вот это вещь!!!! Маша – ты гений!!! Я просто балдею от таких скрытых и непонятных до конца отношений! Когда они томят душу… Супер!!! Очень красиво!!! Твои истории близки мне на столько, что страшно становится… Фраза Вилле: «Один. Совершенно. Как всегда…» Господи, как это знакомо!!!!"
Dead_Angel: Манула пишет: Я же обещала))) АААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!! маня!!!!!!!!! ты гений!!!!!!!!!!!! просто супер!!!!!!!!!!!! надеюсь, это был далеко не конец))))))))))))
Манула: Dead_Angel Ну страниц 20 еще как мин)))) У меня две сногсшибательных идеи! Епт! Где времени и сил взять?!
ayla: Прошу простить паразита-Йожа, что залезла в эту тему только сейчас. Сегодня прочла "Любить ветер". Не буду добавлять утонченные эпитеты о твоей гениальности, Ману, но... Какого х... это может кому-то не нравиться?! Возможно, кому-то и мешают маты, но не взирая на них у меня было чувство, что Бэм - это Ману, а все эмоции были такими реальными, что когда Бэм занимался сексом с Мисси, самой захотелось изнасиловать тов. ******** (опустим). Так вот, какого х...??? Хочется избить за такие слова.
Dead_Angel: Манула ну ты уж постарайся, свитхат!)))
Манула: ayla Еж! Елы! Впервые тебя в гостях вижу! Ахренеть как рада:-))))) Пасиб за отзыв. Я сама от того коммента ахреневала долго)))) Dead_Angel Бляха, у меня что выбор есть?:-))))
ayla: Манула а я-то как рада))) Твои произведения вдохновляют на написание своего бреда=))) Не успела прочесть только последнее. Завтра обяз исправлюсь. Больше всего понравилось "паланиковское". В некоторых елементах узнала себя.
Fire Soul: Манула Терпеливо ждем-с
Dead_Angel: Fire Soul пишет: Терпеливо ждем-с *пододвигает Fire и садится рядом..... и ждееет.....*
Манула: ayla Своего бреда?))) Ну ты сказала, дарли)))) Бредовая ты моя)))) Поланиковское кстати некоторые не могут читать, депресс говорят давит. Fire Soul Dead_Angel Мда... Предложила бы вам покурить, да стыдно народ портить)))) Пашу как финский олень-стахановец))))
Dead_Angel: стыдно??? мааать мою... ты пиши давай, а то я так (простите) весь зад отсижу в ожидании продолжения+)))
Манула: Dead_Angel Ай старый тупой олень)))))))))))))) Ща пойду, возьму пивка и творить))))
Dead_Angel: Манула нну давай, тввори)))))))) (ойй, умерла - старый тупой олень!!! надо запомнить))))))) )
Fire Soul: Dead_Angel Манула
Dead_Angel: Fire Soul
ayla: Ману, начало очень интересное, надеюсь, что скоро постигнет муза и напишешь еще немного=)
Манула: ayla Обычно я так не делаю, вывешиваю сразу готовый вариант. Потому что многое надо подгонять, да и мысли по ходу приходят. Скоро готово будет целиком.
Fire Soul: Манула - - творческий процесс...
Манула: Названия по прежнему нет. Черт:-((( У нее большой книжный шкаф. Очень интересный набор. Некоторые книги потрепанны, видимо хозяйка не раз засыпала с ними, перечитывая много раз. Помятая и старая – вестерны. Луис Ламур «Долина шепчущих ветров»… Интересно… Агата Кристи… Толкиен… Стивен Фрай… Джейн Остин…Ницше…Синисало… Новенькие и блестящие. Прочитала и забыла. Дэн Браун «Ангелы и демоны». Стихи, романы, повести… Он вытащил из шкафа еще одну книгу зачитанную буквально до дыр. Глен Кук «Черный отряд». В холодильнике огромный запас пива. Затарившись парой бутылок, он устроился на диване с книгой и кошкой на коленях… Стоя у холодильника с пивом в супермаркете, она гипнотизировала взглядом бутылки за стеклом. Голова трещала так, будто кости черепа расходились по швам. Опять? Завтра она снова будет умирать… Но… Если сейчас ничего не сделать завтрашняя смерть придет сегодня… Борьба была не долгой. Открыв холодильник, она накидала в тележку несколько бутылок и затравленно оглядевшись, кинулась к кассе. Домой! Скорее домой!!!! От магазина до дома всего несколько минут. Почему? Почему сейчас эти минуты растягиваются так будто вместо освещенной улицы она плутает в непролазной глуши!???? О Господи! Спасибо тебе!!! Подъезд. Обняв пакет с бутылками, что бы они не гремели, она прокралась мимо двери сварливой соседки. Дверь. Ключи дрожат в руках. Это уже серьезно. Замок поддался со второй попытки… Закрыв дверь, она прижалась к ней спиной и ползла на пол… Голова раскалывается, так что в глазах темнеет. Нужно встать! Встать, мать твою!!!! По крайней мере сдохни стоя… Сорвав с шеи шарф, она поднялась. Сгрузила на стол содержимое пакета. Открыв бутылку, сделала пару больших глотков… И опустилась на диван… Еще… И в голове кто-то выключил двигатель самолета который гудел в ней целый день…Еще… Руки больше не дрожат и сердце не стучит где-то в горле… Почему в квартире пахнет сигаретами? И горит свет в гостиной… Да какая разница? Закрыв глаза, она сидела обняв холодную бутылку, прижавшись горящим лбом к ее прохладному телу… - Решила продолжить? Галлюцинации? Почему в ее квартире кто-то разговаривает? Это так не типично для ее жизни… Открыв глаза, она уставилась на мужчину, которого пригласила к себе вчера. Не то что бы она о нем забыла, просто думала, что он уйдет днем… Но он был. На ее кухне. Стоял сложив руки на груди и прислонившись плечом к косяку. Все таки он не в ее вкусе. Терпеть не могла бородатых мужиков. Но… Черт возьми что-то в немы было странное. И сейчас она была рада, что он не ушел… - Привет… - Извини, что не пожелал доброго утра. Это было был высшей мерой издевательства… - Я тебе безмерно благодарна! Такого кощунства мой несчастный мозг бы не вынес… Ты не ушел… - Ты против? - Нет, что ты? Наоборот… Я рада… что ты не ушел… - Сколько ты так? - Сколько? Не знаю… Последнее время… - Так обреченно… - Извини. Я не хотела… - Это не выход… - Кто бы говорил! Сам-то! - Ты другое дело… - Почему? Из-за того что я другого пола? Какая нахер разница….Только не начинай, что мне замуж выходить, детей рожать! Огорчу! - Верю. Ты сама все сказала. - Паршивец! - Завтра будет хуже… - Плевать! Продлю свои мучения на несколько часов… - У тебя полный холодильник пива… - Правда?! Я и забыла… - Есть хочешь? - Епт! Ты меня хочешь ужином угостить??? - Что желаете? – он перекинул через руку полотенце и склонился над столом. - Ой! Прекрати! Я не могу сменятся!!! – она хихикнула и тут же болезненно сморщившись подперла голову одной рукой - У меня опять башка болеть начинает!!! - И все таки? - Пиццу! Хочу пиццу! - Ты испортила всю романтичность момента! Пиццу! Никакой фантазии! - Ну прости, малыш! Чего ты хотел после такого отрыва??? И так, я могу надеяться, что не умру от голода, шеф? - Если ты вчера не нырнула в речку, пожалуй, глупо было бы дать тебе умереть с голоду. Какую предпочитаешь? - Классическую! - Ладно. Одну Классическую, одну Королеву моря… Может свой адрес скажешь? - Аааа, слушай… - зажав телефон между плечом и ухом он курил и расхаживая по кухне, заказывал пиццу для ужина. Набрав полную охапку пива, она побрела в гостиную. Сгрузила все на пол, откинула диван, внутри лежал свернутый надувной матрац. Через пять минут он зашел в комнату. - Присоединяйся! – удобно устроившись на полу на толстом матраце, она открыла пиво и протянула ему одну бутылку. - Кошмар! Жуткий день! - А ты думала! - У тебя я погляжу опыт неслабый… - Что, заметно? - Ну… - Да ладно! Расслабься! – рассмеялся мужчина. Разглядывая его она подумала, что все же видимо он довольно молод, может лет на пять ее старше, но состояние… Хотя. Что сейчас можно было бы сказать о ней самой? Или еще круче, завтра утром? - Хреново выглядишь… - Спасибо, малышка, ты тоже! – прыснув пивом, она протянула руку с бутылкой: - Отлично! За это и выпьем! В дверь позвонили. Мужичина поднялся и пошел открывать, вытащив из заднего кармана джинсов толстый кожаный бумажник. Ей вдруг нестерпимо захотелось покопаться в его недрах. Хотя бы узнать имя его владельца. Можно спросить, но почему-то она этого не сделала до сих пор… И нужно ли это? Вторая бутылка пива была на половину пуста, головная боль притупилась сменившись каким-то счастливым отупением. Мысли шлялись в голове как пьяные проститутки, нагло цепляясь за слова, отпуская по ходу непристойные замечания и развязные смешки. Состояние обманчивой трезвости, когда страдающий от похмелья мозг получил допинг и вроде бы начинает нормально работать. Но это не надолго. А завтра… О том что будет завтра даже думать не хотелось. И честно говоря, не получалось. В принципе разумностью суждений и поступков, она никогда не отличалась, но сейчас даже сама себя превзошла. Попытаться нырнуть с моста при этом попутно заведя знакомство с каким-то странным типом. Странным мягко говоря. Правильная, хорошо поставленная речь, к месту применяемые мозги, очаровательные манеры и улыбка и такой жуткий вид. Господи, тебе своих проблем мало, дура? Ты еще и в чужие ввязываешься! Хотя… Она давно чувствовала себя изгоем, в мире с правилами которые ее не устраивали. Просто она встретила такого же отщепенца. Они оба плыли против течения, в своем собственном понимании и могли понять друг друга как никто другой. По этому ее, привыкшую к заточению в своей личной тюрьме, нисколько не тяготило общество едва знакомого человека. Не просто человека, мужчины, а это знаете ли… Да какая к чертям разница? Иногда ее отчаяние доходило до такой степени, что она готова была разговаривать с кем угодно, с плакатом, с телевизором, со стенами. Кошка в такие моменты лишь одаряла свою чокнутую хозяйку снисходительным взглядом, закрывала глаза, как будто говоря: «Когда надоест, я здесь…» Впервые за долгое время она просто трепалась обо всем что придет в голову. О том о чем хотела, а не о ремонте, который надо б сделать в ванной, шмотках, которые выставили на продаж в соседнем магазине, родственниках, чужых детях и мужьях. И пусть в голову лезет лишь тоскливый бред пьяного одинокого сердца, в ответ она слышала, что-то такое давно забытое, что поверить было трудно - понимание. Он почти ничего не говорил о себе, просто слушал, а это, черт подери, он делать умел! Иногда мягко улыбаясь, опускал глаза, но через мгновение его внимательный взгляд снова был прикован к ее лицу. Она терпеть не могла, когда разговаривающий с ней человек смотрит в сторону, это в какой-то степени унизительно, но и когда пялятся, приближаясь слишком близко нарушая ее личное пространство, тоже бесило. Он не делал ни того ни другого. Находясь как будто далеко в дебрях своих туманных мыслей, просто слушал. Внимательно. Выхватывая из сказанного самое важное… Запах еды мгновенно вернул ее обратно в реальность. - О!!! - Ну вот, ужин. Горячий, вкусный и стандартный. - Клево! Я уже наверное готовить разучилась… - А умела? - Ты не поверишь: умела! - Хм… - Что? - Ничего. Ешь. Остынет… Пицца слишком вкусно пахла, что бы углубляться в выяснения этого странного хмыканья. Жуя свой кусок с копченым мясом она прослушала короткую, но содержательную лекцию о полезности морских продуктов. Посмотрев на его Королеву моря она в ужасе представила, какими пытками ее можно заставить есть эту дрянь. Отхлебнув пиво и откинувшись на диван, ее друг кивнул на огромные часы на стене. Жуткая смесь псевдо старины и современных технологий: - Где ты их откопала? - Ааа, это…Это мне мои добрые коллеги на день рождения подарили. Сволочи. - У твоих коллег довольно жестокое чувство юмора… - Хуже. Геринг уныло курит в стороне! Смотри, дорогая, сколько тебе уже протикало! - Жестко. - Чихать. Оставила их как напоминание о бесчувственности и поверхностности людей… - Довольно хреново думаешь о людях… - Это потому, что среди моих друзей встречались люди… - Тупиковая ветвь развития? - Практически… Слишком много болезней. Физических и духовных… - Херня! Болезни, вирусы, наркотики, растление… Все это было и всегда, просто человек перехватил инициативу у природы. Не стало эпидемий, хищников, войны стали более локальными и в итоге выживают даже больные и слабые, тем самым внося свой вклад в разложение следующих поколений… Все просто… Она покосилась на своего друга. Глядя на яркий постер на стене напротив, сквозь сигаретный дым, он рассуждал о человечестве тоном уставшего бога. Как будто все глобальные несчастья были для него не важнее досадного укуса комара. - Знаешь… - сообщила она самым серьезным тоном – Мы с тобой сейчас на двух психов похожи… Ее собеседник повернул голову. Пару секунд смотрел на нее с таким же серьезным видом, потом откровенно заржал, откинув голову. Алкоголь который привел их к этим уничтожающим мыслям, теперь заставлял хохотать от всей души. Сползая по дивану она подумала как же все-таки здорово вот так вот похохотать. Может быть это было мимолетное чувство, но ей показалось, что ее друг так же как она делает это впервые за долгое время. Они вместе вспоминали как это делается, как больной после тяжелейшего гриппа жадно залпом пьет воду большими глотками. Пьет и после отступившей болезни чувствует ее вкус, ее прохладу и жизнь… - Омерзительный предмет. Издевательски необходимый и ненавистный… - уставившись на часы она ткнула в их сторону рукой с сигаретой и зловеще процедила: - Часы! угрюмый бог, ужасный и бесстрастный, Что шепчет: "Вспомни все!" и нам перстом грозит, - И вот, как стрелы - цель, рой горестей пронзит Дрожащим острием своим тебя, несчастный! На мгновение в комнате повисла тишина и вдруг ее нарушил красивый, низкий голос ее гостя: - Как в глубину кулис - волшебное виденье, Вдруг Радость светлая умчится вдаль, и вот За мигом новый миг безжалостно пожрет Все данные тебе судьбою наслажденья! Удивленно оглянувшись на него женщина громко рассмеялась и через секунду они перекидывались строками из знакомого творения гениального безумца, как теннисным мячом… - Три тысячи шестьсот секунд, все ежечасно: "Все вспомни!" шепчут мне, как насекомых рой; Вдруг Настоящее жужжит передо мной: "Я - прошлое твое; я жизнь сосу, несчастный!" - Все языки теперь гремят в моей гортани: "Remember, еstо memоr" говорят; О, бойся пропустить минут летящих ряд, С них не собрав, как с руд, всей золотой их дани! - О, вспомни: с Временем тягаться бесполезно!!!! - Оно - играющий без промаха игрок!!! - Ночная тень растет, и убывает срок! - В часах иссяк песок, и вечно алчет бездна… - Вечно… - За вечность… - Да. За вечность. И за смерть. Единственное в чем можно быть уверенными в этом гребаном мире! - А дальше? - А дальше…я не помню!!! Хаааааааааааа!!! - Я тоже! Черт, уже хотел застрематься! - Не пыли, мы и так круты просто нереально! - За крутизну! - О да! За нее! Смех вперемешку со звоном ударяющихся друг об друга бутылок. Черт, а это все таки хорошо, что в зажигалках иногда кончается газ. При чем так вовремя… Тишина. И молчание. С ним даже просто молчать было хорошо. Откинувшись на диван она вдруг вспомнила его вчерашний вопрос о том сколько времени она уже в таком состоянии. Кажется вера она что-то ответила, а может нет… Не важно. Сейчас ее интересовало другое. - А ты сколько? – неожиданно выпалила она. - Что сколько? – не понял мужчина. Сообразив, что странный поворот ее рассуждений остался скрыт от его глаз, она принялась объяснять: - Ты меня спросил: сколько я так? А ты сколько? – он опустил глаза. Не так как делают люди, которым стыдно за свои поступки. Совсем нет. Скорее как человек заглянувший в себя и увидевший там что-то достойное сожаления… - Иногда кажется, что всю жизнь… - Страшно… - Да – всего лишь короткое слово в ответ. Никаких оправданий и слезливых историй. Констатация факта. Четкая и хладнокровная. - Бегаем от своих демонов, только вот, мать их забываем, то они в нас самих сидят… - Мы с тобой наемники из Черного отряда… - удивленно изогнув бровь она уставилась на своего друга. - Да… Похоже… Он кивнул на книгу лежащую на диване. Рассмотрев том, она удивленно уставилась на мужчину: - Прочитал? - Тебя долго не было… - улыбнулся он виновато. - Что? Всю? За день???? - А что там читать? – фыркнул он на книгу в почти 400 страниц мелким шрифтом. - Хрена себе! Я ее почти две недели мучила! - У тебя библиотека довольно интересная. Читаешь много… - Не так много, как хотелось бы… - Что так? - Фигня всякая. То работа, то пиво… Ну сам понимаешь. - Это-то точно понимаю... Кошка осторожно выглянула из-за дивана. Изучив панораму раскинувшуюся на полу, одним плавно-текучим движением обогнула диван и аккуратно ступая между пачками сигарет, забралась на колени к мужчине и, свернувшись клубочком, закрыла глаза. - Нет вы только на нее посмотрите!!! – возмущению хозяйки не было предела Кошка открыла один глаз, посмотрела на нее и зевнув, закрыла морду хвостом. - Предательница! Люди – сволочи, оказывается животные не лучше! Зверек снисходительно вздохнул и устроившись поудобнее замурчал, всем своим видом демонстрируя полное удовлетворение жизнью в целом и своим нынешний положением в частности. Завтра выходной, можно отоспаться. Впрочем если бы его завтра и не было, она бы не вспомнила. Слишком давно она не получала такого удовольствия от разговора с живым человеком. Не с именем в адресе электронной почты, а с тем, кто был здесь и сейчас. Живой и теплый. Из костей и крови. Простите ее, виртуальные друзья… Вы ее жизнь, но к сожалению нет пока таких технологий, чтобы подключить сердце и мозг к порту компьютера… Музыка. Книги. Фильмы. Черт подери! Есть такая тема на которую он бы не мог поговорить!? Положив голову ему на плечо она рассказывала о своей коллекции фильмов. - Бартон… - «Большая рыба».. - О черт! Я от этого фильма просто рыдаю! - Или «Сонная лощина»! - О еее!!! Вещь! Или «Мертвая невеста»! - Зачот! - Ричи «Карты. Деньги…» - Катит! А Гиллиам? «12 обезьян»? Или «Калифорния»? - О черт! Да он же просто бог!!! Классику любишь? - И? - Хэпберн? - Детка, ты еще спрашиваешь? - А еще у меня есть «Моя дорогая Климентина» 50-го года с Генри Фонда, Линдой Дарнел и Аланом Молбрэй. Это настоящий раритет! - Видел. Ее друг отлучился ознакомиться с сантехникой, женщина сползла на матрац и устроившись по удобнее уставилась в пространство. Комната шаталась в такт дыханию, как изображение в старом кинопроекторе. Лежа на полу, она смотрела на звезды, наклеенные на потолке. Одна из странностей ее характера – проверять возможности своего организма. Сколько он протянет в созданных ей самой экстремальных условиях. А что будет, если скурить за час пачку крепких сигарет? Когда наступит истощение от голода? И сколько она протянет, если пить каждый день? Кажется…. Предел достигнут… Руки дрожат и язык не слушается. Мысли скачут в бешеной пляске, натыкаясь друг на друга, временами зависая в пространстве… Воспроизведение реальности в прямом эфире с сильными помехами. Когда он вернулся в комнату она уже спала. Накрыв ее пледом он сел на диван. - Нда, детка. Завтра тебе будет хреново как никогда в жизни… Может быть потому, что утром без чьей-то помощи она сдохнет с похмелья или может быть ему просто стало скучно… но он остался. В конце концов, что такое еще один день в череде бесконечно похожих? Мобильник отключен. Никто не знает, где он. Абонент пьян, как всегда и временно недоступен… Вокруг бегали люди. Кричали и паниковали. Нет, не кричали они вопили как бараны и визжали как свиньи на бойне. Зажимая руками уши она с трудом уворачивалась от толпы, которая норовила затоптать ее. У толпы нет разума. Этим она опасна. Со временем у нее появляется нервная система. Затем мыслительная деятельность. Вот тогда она становиться в сотню раз опаснее… Ужас царящий вокруг был заразнее гриппа и через несколько мгновений она сама не зная причины своего страха, готова была забиться в ближайшую подворотню или подвал. Но мест не было. Люди в панике лезли во все возможные щели, застревали, выпихивали тех кому повезло меньше и кричали… Господи!!! Пусть они перестанут орать!!!!!!!!! Это невыносимо!!! Страх… Почему ей так страшно? Что произошло?! ЧТО??? ЧТО??? - Что????!!!!!!!!!! – она кричала во все горло, обращаясь к безумной толпе. - Что… - тихо простонала она во сне. Вздрогнула и проснулась. «Сон. Это снова был сон. Кошмар кончился…» - облегченно подумала она но через мгновение пожалела об этом. Свет просачивался под тяжелые ресницы, как кислота, выжигая глаза. В голове стоял монотонный гул, как будто сотни кричащих в ее сне голосов слились в один. Все радости похмелья навалились на нее разом. Тошнота. Головная боль. Слабость. Жажда. При мысли о воде жажда и тошнота возросли пропорционально, споря за первенство. Организм не может вынести такие нечеловеческие муки. Он не правиться. Поясница отнималась, где-то там две маленькие почки корчились в предсмертной агонии. Это невыносимо… «Все. Это конец. Черт… Тиму, детка, прости… Некому будет о тебе позаботиться…» - прощался с жизнью воспаленный мозг. На мгновение все вокруг покрыла тьма… «Теперь точно все…» Тьма пахла сигаретами и пивом. «Странно. У меня даже смерть пьяная. Какой маразм!» Невероятным усилием воли она открыла глаза и не без труда сообразила, что тьма была тенью человека заслонившего ее от обжигающего света. Это он. Все еще здесь… - Привет. Как самочувствие? – с нескрываемой иронией поинтересовался ее друг. Схватившись за голову, женщина простонала: - Я не буду с тобой разговаривать пока ты не перестанешь орать… - Дай угадаю. Сердце долбиться как затраханный кролик. Так? А башка по швам расходиться, кажется сейчас мозги из щелей полезут. Нееет, потекут, потому что они растворились в пиве и теперь бурлят как вода в чайнике…И пить хочется так что… - Заткнись!!! Вот же сволочь… Оооооой…. - Да я ж тебе от всей души сочувствую! – заржал ее друг-извращенец. - Тебе никто не говорил, что у тебя смех как у подонка? Господи… Помоги мне до ванны добраться… - Зачем? - Я в ней утоплюсь… - Тебя к воде так и тянет. - Хочу голову под душ засунуть… - Сейчас нельзя. Чуть позже. Ты всегда во сне разговариваешь? - Не знаю. Не помню. Кошка мне об этом ничего не рассказывала… Черт, позор какой! Так и сдохну такая страшная с размазанной косметикой… - А вот ты о чем… - протянул он и паскудно хихикнув, вышел из комнаты. В ванной послышалась возня и через пару минут он вернулся с бутылочкой косметического молочка и пачкой ватных тампоном. - Глаза закрой… - приказал он и начал оттирать косметику с ее глаз. - Хм… Чувствуется опыт есть. - Приходилось… - хмыкнул мастер. - Господи! Ты случайно не транссексуал? У тебя подозрительные способности… - Неа… - рассмеялся ее друг – Могу доказать… - Как? - Что, штаны снять? Рассмотришь, что все родное! - Я щас мать родную не рассмотрю… А на ощупь у меня опыта маловато… - Жалость какая! - Если не сдохну, вспомню о твоем предложении, милый! Ужас-то какой! - Ты о чем? - О трансах. Прикинь, за одну жизнь успеть прожить две. - Прикольно наверное. - Да ну нах! Мне одна-то уже надоела! - Тебе всегда с похмелья такие мысли в голову приходят? - Да ну тебя. Я умираю…. Добей меня. Будь человеком… - Нееет, так легко ты не отделаешься. - Садист. - Сама хотела. Рано или поздно это должно было случиться. Ты что предупреждения на бутылках не читаешь? Алкоголь вреден для здоровья… - Отвали, Ворон хренов! - Знаешь в чем твоя проблема? - Да… Я умираю… - Нет, твоя проблема не в этом… - Да, проблема в том, что я умираю слишком медленно… - Ты поздновато собралась делать карьеру, милая… - снова рассмеялся мужчина – И слишком рьяно. Не успеешь стаж заработать. - Ну просто прелесть! Я умираю и последний человек, которого я вижу, издевается надо мной с изощренностью гестаповца! Какой бесславный конец… - Не пыли, не умрешь… Холодно? - Ужасно… - простонала девушка, завернувшись в одеяло по самые уши. Ее трясло так, что казалось зубы стучат друг об друга. Весь день он бегал от дивана к холодильнику. В первую очередь заставил ее пить молоко. Отчаянно упираясь, она кричала, что ее вывернет, но в итоге сдалась и сморщившись так, будто ее поили помоями, выпила стакан молока. Как ни странно, ее не стошнило. Потом был зеленый чай с лимоном. Горячий и ароматный. Но ничто не спасало ее от нестерпимой дрожи во всем теле. Закрывая глаза, она кружилась в бесконечной спирали. Падала в пропасть, резко и неожиданно, как будто из под нее в одно мгновение выдернули диван. Ее сны себе не изменяли. Вздрагивая она просыпалась, тяжело дыша и трясясь в бешеной дрожи. - Поговори со мной… Пожалуйста… Поговори… Я не могу спать… - Подвинься… - лежа на диване рядом с девушкой он прижал ее к себе. Обняв своего друга, она спрятала лицо у него на груди, чувствуя как под его руками дрожь успокаивается и отступает. В его объятиях было так спокойно, как будто не было долгих месяцев рвавшей своими отточенными зубами депрессии. Не было мучившись несчастный мозг мыслей. Не было одиночества. Пустоты. Непонимания. Опротивевшего мира за стенами дома. Были только его сильные руки так бережно ее обнимающие. Только его дыхание. И его красивый, низкий голос… - Иногда мне кажется, что скоро я разучусь говорить… Обычный набор фраз на работе: Будьте добры…Поставьте здесь свою подпись… Прочитайте договор… Я прихожу домой и разговариваю с кошкой… Все слова и мысли которые есть в моей голове я излагаю руками… Мои друзья – это несколько букв имени, которые я вижу на своем мониторе… Только строчки, которые выскакивают в окне Агента… Иногда мне становиться так обидно, что хочется разрыдаться… но я не могу! Не получается… Я пью и включаю фильмы Бартона, а потом плачу… Плачу над ними… над собой и своей никчемной жизнью… Он гладил ее волосы, чувствуя как тело в его руках снова начинает дрожать. Она плакала, тихо, жалобно, как обиженный ребенок. Он хотел бы сказать ей, что все будет хорошо. Все образуется. Но зачем? Это будет не правдой. Он это знает и ей успокоения это не принесет. Что может измениться? Что вдруг мир перевернется и все ее проблемы растворятся как утренний туман при первых лучах солнца. Она будет жить среди своих друзей и тот единственный, кто поймет ее и оценит будут всегда рядом… Не будет больше одиночества в пустой квартире, не надо будет разговаривать с кошкой или молчать круглыми сутками… Когда в детстве он прочитал «Сильмариллион» очарование песен айнур захватило его живое детское воображение. Можно написать слова так как тебе захочется и тогда все будет именно так как задумал автор… Как бы ему хотелось написать песню ее жизни так чтобы эти глаза больше никогда не мучились от того, что им хочется рыдать, но слезы не спешат принести облегчение… Он придумал бы самые красивые на свете слова… Самые нежные… Самые страстные… Достойные ее… Их одиночество такое разное, но в конечном итоге у него одна суть. Они не изолированы от общества, живут среди таких же прямоходящих и мыслящих существ, но… Ее собеседник черная кошка с белым галстучком, а у него бесчисленные записные книжки без которых он не может обходиться как наркоман без дозы, потому что все свои настоящие мысли он давно привык доверять только бумаге… Мы не можем изменить реальность на столько на сколько нам этого хочется, можно приспособиться к ней с минимальными неудобствами. И однажды, если приложить к этому все возможные усилия окружающие и ты сам поверишь, в то что жизнь прогнулась именно под тебя. Нужно быть сильными… - У меня идея… - Да? – оторвав заплаканные опухшие глаза от его плеча она посмотрела ему в лицо. От ее взгляда по всему телу пробежала дрожь, так ребенок из окна приюта смотрит на проходящих мимо людей, а вдруг кто-нибудь из них станет его родителями? Избавит его от ужаса этого общественного одиночества. Спасет. Пригреет. Он сам иногда чувствовал тоже, но показать это не имел права. Черт! Кажется у него вообще ни на что не осталось прав!!! Ни на что кроме того что бы быть… Стоп! Это уже похоже на жалобы! Вот уж что, а жаловаться он никогда не станет!!! - Сейчас… - в ее коллекции много дисков, одни лежат в самом дальнем углу, другие прямо на плеере. Выбрав один, он улыбнулся – Судя по тому, где эта вещь лежит, ты ее любишь… - Что это? На экране загорелась яркая картинка с двумя рисованными мордочками – кота и мышонка. Ее любимый мультик «Том и Джерри». Как мало нужно для того что бы почувствовать себя счастливым… Зимой темнеет так рано. Проспав пол дня, она открыла глаза и увидела, что комната затихла в тягучей полутьме. Который час? Утро или вечер? Какого дня? Повернувшись на бок обнаружила, что его нет рядом. Вскочив с дивана она кинулась на кухню. Квартира была пуста. Он ушел… Ушел… Вот так просто… Запустив руки в спутанные волосы, она замерла посреди опустевшей квартиры, чувствуя себя одинокой и покинутой еще больше чем когда либо в жизни. Вдруг замок щелкнул. Дверь открылась и чуть не закричав от радости она услышала его голос. - Тиму, детка… ты уже соскучилась? Хозяйка еще спит? – поставив пакеты на пол он гладил кошку, которая терлась об его руки, довольно мурлыча. Бесшумно прокравшись в холл, женщина стояла глядя на него, ни говоря ни слова… Наверное на улице опять идет дождь. Его мелкие пылинки блестели в его темных волосах. Дрожали на одежде… Он поднял взгляд и увидев ее полубезумное лицо встревожено спросил: - Что… Что случилось??? Окружающий мир как будто провалился в пустоту. Не осталось ничего кроме ее срывающегося дыхания, плавившего воздух между ними. Притяжение… Непреодолимой силы… Как две части единого целого разделенные кем-то они бросились друг к другу. Он пахнет табаком и уличной прохладой… - Не уходи… Прошу тебя… Не уходи… - Нет… Я не уйду… Я с тобой… Его рука нащупала выключатель. Квартира погрузилась в темноту. Скидывая одежду он вздрагивал, когда ее горячее дыхание обжигало кожу… Отбросив в сторону его футболку девушка прижалась к его груди застонав от наслаждения… Руки гладили его кожу… Его гладкую теплую кожу… От его хриплого дыхания ей самой становилось трудно дышать… Идти в спальню? Зачем? Ее трусики и рубашка давно лежали на полу с его одеждой. Приподняв ее, он усадил девушку на туалетный столик. Расчески и флаконы полетели в разные стороны… Обхватив ногами его бедра, она стонала, царапая его спину… Каждое движение отдавалось во всем теле палящей волной возбуждения… Я с тобой… С тобой… В тебе…
Манула: Черт. Забыла кусок. Добавила. Все гуд.
Fire Soul: Манула ЫЫЫ!!!!!!Я пошла читать!!!!!!!!!!!!! Потом отпишусь
Fire Soul: Манула
ayla: Манула пишет: Слишком давно она не получала такого удовольствия от разговора с живым человеком. Не с именем в адресе электронной почты, а с тем, кто был здесь и сейчас. Живой и теплый. Из костей и крови. Простите ее, виртуальные друзья… Вы ее жизнь, но к сожалению нет пока таких технологий, чтобы подключить сердце и мозг к порту компьютера… одна единственная мысль, высказанная невзначай, как предлог... Манула пишет: Вокруг бегали люди. Кричали и паниковали. Нет, не кричали они вопили как бараны и визжали как свиньи на бойне. Зажимая руками уши она с трудом уворачивалась от толпы, которая норовила затоптать ее. У толпы нет разума. Этим она опасна. Со временем у нее появляется нервная система. самое ужасное, что есть в этом мире - мы сами. Эти строки повергли меня в такой же шок, как и "Перевоплощение" Кафки. Манула пишет: проблема в том, что я умираю слишком медленно… а это уже последствия мещанства. хотелось бы посоветовать уволиться нахрен с работы, поехать в чужой город, где тебя никто не ждет и устроить себе поиски экстрима на пятую точку. Если подыхать, то с музыкой. Манула пишет: Не уходи… То же самое кричишь во сне, когда снится ОН. Но утро безжалостно отбирает его образ аромата сигарет скучным и рутинным звонком будильника.
Vaalea: Ёб твою мать, Маша. Нельзя так.
Манула: Fire Soul Как эмоционально:-) ayla Спасибо. За твои мысли. Vaalea Жись, мать, как она есть.
Манула: - Черт!!! Я похож на проститутку!!! - Да, милый, на дорогую, элитную проститутку! - Пошел ты! - Слушай, на этом поприще ты б бабла раз в десять больше заработал! Ну и? Когда блять я это напишу!????
Fire Soul: Манула
Vaalea: Манула по-моему, как раз наоборот... ну как знаешь, конечно
Манула: Vaalea Хм... Видимо я туплю в последнее время страшно. Че-т я не догнала, свитхат.
Fuck_them_all: Манула пишет: - Черт!!! Я похож на проститутку!!! - Да, милый, на дорогую, элитную проститутку! - Пошел ты! - Слушай, на этом поприще ты б бабла раз в десять больше заработал! если это не НЦ-17 Виль/Бэм - я уйду в монастырь.=)))) хочуууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууууу!!
Vaalea: Манула Ну, я сама не знаю как это объяснить... черкну в личку
ayla: Манула пишет: Жись, мать, как она есть. Извини, что так бесцеремонно влезаю Я думаю, это скорее жажда подсознания.
Манула: ayla Ну вот, и ты туда же)))) Черт, не думала, что такая реакция будет, честно говоря.
Манула: Fuck_them_all Если вы ждете от Манулы слэша НЦ-17 .... (и далее по тексту:-))))) Свитхат, ты что? Я такое никогда не смогу написать)))
Vaalea: Манула потому что мы тебя любим, балда :))
Fuck_them_all: Манула пишет: Если вы ждете от Манулы слэша НЦ-17 .... то нам бля надо лечицца. но ведь надежда всегда умирает последней.=)) а вдруг?..
ayla: Манула пишет: Ну вот, и ты туда же)))) Vaalea пишет: потому что мы тебя любим, балда :)) подписываюсь.
Манула: Vaalea ayla Пасиб, родные))) Все будет хорошо. Скоро будет финал. Я себе не изменю)))) Fuck_them_all Ыгы))) Это сколько же мне надо выпить?:-))))) Кто знает, что вообще может в мою оленью бошку стукнуть))))
Лина: Манула мы ждеееем :) да-да, я тожииии читаю)))))
Манула: Лина О! Приятно видеть)))
Fire Soul: Манула Предвкушаем...
Манула: Пожалуй, неплохо бы и над названием подумать:-))))) Он задерживает ее руку которая тянется к выключателю лампы: - Не надо. Не включай свет… Пусть будет так. Невозможно говорить. Губы как будто свело судорогой. От криков и стонов. Всаживая ногти до царапин в его узкие бедра она сходила с ума от его нежности, которая заполнила весь мир вокруг и страсти… Такой неожиданной и почти дикой… Горячее хриплое дыхание на шее, еще одно движение и все тело прошивает электрический разряд. Дрожь и в голове стонет и мечется только одна мысль: «Господи, спасибо тебе за то что ты создал этого мужчину!!!!» Пальцы сплелись, два тела как единое целое, одно дыхание на двоих… Сейчас, в это мгновение она самые близкие друг другу существа… Необходимые, как воздух… Измученные одиночеством. Уставшие зашивать рваные раны на душе. Какая красивая ночь. Впервые за долгое время она не чувствовала страха и тоски от того что за окном темно. От того что ей придется заснуть. - Кошмары каждую ночь… Это было невыносимо… - Больше тебе не будут снится кошмары… Буду только хорошие и приятные сны… - Как ты? - Ну если я хороший сон, тогда да. Такие как я… Она рассмеялась еще крепче обняв его. - Куда ты уходил, сон? - Хотел тебя чем-нибудь порадовать… Он вернулся через пару минут уже одетый и все-таки включил лампу. - Да? И что ты принес? Ой!!!! – взвизгнув как ребенок, она прижала к себе пластиковое ведерко с пломбиром. Никогда в жизни не радовалась так простому мороженому. Он принес ложечки и они ели растаявший пломбир сидя на диване. Дернув его за рукав она тихо спросила: - Ты… уходишь? – он провел рукой по ее щеке. Потом его пальцы вплелись в темные волосы. Он прижал ее к себе и прошептал на ухо: - Не сейчас… - Тогда зачем? - Не парься. Просто мне холодно. - Холодно? Аааа… ну да, у меня не жарко. Сама замерзаю иногда… - А сейчас? – он улыбнулся и завернув ее в мягкий плед, прижал к себе. - Неее, сейчас полный кайф! - Кстати, все хотел спросить, ты что-то про свой роман говорила. Помнишь? - Когда??? - После того как нырять передумала. - Аааа… Возможно. Меня тогда переклинило. Ни хрена не помню. А что я говорила? - Сокрушалась, что твой последний роман провалился… Что, все так плохо? О чем пишешь? - Да ерунда. Тебе вряд ли интересно будет. Печать что-то руки не доходят, да я и не считаю, что написала что-то достойное публикации. Хотя.. было бы забавно увидеть свое произведение на полке магазина. Наверное, невероятное чувство… - О да. Ты даже не представляешь на сколько! – он откинулся на диван. Какая теплая и обаятельная у него улыбка. Как будто у него в жизни все хорошо и его улыбка обещает собеседнику, что и у него все будет так же хорошо. Иллюзия надежды. - Ну и? Что дальше? - Дальше… Все что я пишу вывешиваю в Интернете. И вот… Моя последняя работа провалилась с треском. Это было… Короче, я была просто раздавлена. - И из-за этого все??? - Нет! Господи, как это объяснить!? Понимаешь, у меня и так в жизни ни хрена нет, мои фантазии – для меня как воздух. Понимаешь? Тупо, знаю, но это возможность прожить какую-то другую жизнь, такую какой у меня никогда не будет! ЭТО моя жизнь! - Понимаю… - Я просто пережить не могла, что у меня не получилось! Я не смогла сделать так, чтобы читатели почувствовали мою мысль. То что я хотела им сказать! - Не смогла? - Да! Именно! Я не истерила, что вокруг все тупые уроды, а я ахуенный гений, и пусть все тусуются, если не могут понять моего великого замысла! Я понимала, что сама сфальшивила где-то! У меня сил не хватило! Мозгов! У меня страшная депрессия была! Кошмар просто! Волосы была готова на себе рвать от того что я претенциозная бездарность! Но черт подери, это так важно для меня! Он молчал. Как будто ее слова напомнили ему что-то из его собственной жизни. Сжав плед с такой силой, что кажется нитки затрещали, она снова заговорила: - Сначала стереть все хотела, что вообще когда-то писала… Сил не хватило. И решила…решила, что больше ничего никогда не буду писать… - Ты сказала. Что это так важно для тебя? - Да… - И вот так все бросила? Сдалась? - Нет!!! Я не сдалась!!! – протест получился слабым и опустив глаза она все же признала – Да. Сдалась… - Хочешь быть совершенством? - О чем ты? - Ты хочешь, чтобы твои работы были идеальными, но делать для этого ничего не собираешься. - Ну как ты не поймешь!? Однажды я была в клубе со своими друзьями. Это был лучший день в моей жизни! Они все приехали ко мне на день рождения… Все! Все приехали! И вдруг, две девочки услышав мое имя подошли ко мне и сказали: «О!!!! Это вы написали «Любить ветер»?! Это потрясающая вещь! Нам очень нравятся ваши повести!» Я была просто в шоке! - Тебе понравилось быть знаменитой? – рассмеялся ее друг. - И да и нет… Я была так ошарашена, что не могла двух слов связать, просто улыбалась как дура… Это было приятно, но… Потом, когда я начала писать новую вещь мне стало страшно. По настоящему страшно. А вдруг у меня не получиться!? Вдруг я слажаю!? И прочитав ее те, кто писал восторженные отзывы разочаруются во мне? После этих слов я мучилась над каждой строчкой, что бы оправдать их слова! И что в итоге!? Полная хуйня! Я не справилась!!!! Забавно. Ему объясняют, что значит видеть разочарование во взгляде, тех кто еще совсем недавно был готов убить за тебя! ЕМУ! ЕМУ пытаются это объяснить! Рассказать, что значит жить тем что ты делаешь, дышать этим, чувствовать каждой клеточкой своего тела… Не смотря на нелепость ситуации ему не хотелось рассмеяться и сказать, что кому как не ему это знать. Он как будто видел себя со стороны в уменьшенном варианте. Его ставки всегда были выше, игра крупнее и, черт подери, может быть иногда он передергивал, но это была его игра. Его ставка – жизнь, приз больше чем премия Нобеля и Рыцарский крест вместе взятые. Награда и проклятье одновременно… - Почему ты совсем одна? - Нууу… Знаешь как это бывает… - Нет, я не о том. Ни подруг… Никого… - А это… Ты же видишь, как я живу… У меня не по плану все. Есть подруга. Она замечательная, но все ее мысли поглощены тем, что она уже шесть лет замужем и не может родит ребенка. Остальное ее мало интересует… Есть знакомые по университету… Кому в таком возрасте нужна незамужняя подруга? Пусть даже очень хорошая подруга? Меня рассматривают как угрозу. При чем обе стороны… Подруги – как бы их мужья не захотели разнообразия, а мужья… Ну ты понимаешь. - Почти. - А ты женат? – у него на лице как будто автоматически включается улыбка. Неживая. Дежурная. От нее лицо вдруг приобретает какое-то пугающе-отрешенное выражение. - Прости, я не хотела лезть не в свое дело! - Забудь. Ты же знаешь, как это бывает… - Мне жаль… - Не стоит. Иди ко мне… Не очень разумно привязываться к человеку, которого знаешь три дня. Пускай! Пусть все разумные доводы кататься ко всем чертям, когда он ее обнимает. - Ты пахнешь как апельсин… - Это мой любимый шампунь! – рассмеялась она – Обожаю апельсины, они напоминают мне Рождество… - Не люблю их. У меня на них аллергия… - Да? – растерянно хлопала глазами девушка. - Но ты будешь исключением из всех апельсинов! - Ха! Приятно быть исключением! Пусть даже среди фруктов! У счастья есть адрес - ее сердце. На нем табличка: «Не беспокоить. Здесь живет счастье…» Впервые за год ей ничего не снилось ночью. Это было так здорово, просто заснуть и не метаться по кровати от того что во сне ее не рвут на части, умирают ее близкие и мир вокруг сходит с ума. Killing Me Killing You!!! Killing all we have! As our loves wither away… Burning Me Burning You!!! Burning us to ash! Drowning us in a sea of flames… Взревел мобильник. Понедельник и нужно вставать. Осторожно сняв с себя его руку, она выбралась из под пледа. Как только место освободилось его заняла кошка, спрятав черную хитрую морду в его волосы. Сегодня она не носилась сломя голову, матерясь и спотыкаясь. Тихо собралась и ушла стараясь не греметь и не топать. Дверь захлопнулась с мягким щелчком. Он открыл глаза… Поправив контру губ, добавила блеска и подмигнула своему отражению. В зеркальце пудреницы ослепительно сверкнул осколок счастья. Странно, как стекло выдержало сильнейший поток энергии, который источали эти глаза холодным, хмурым утром. В колонках любимый хрипловатый агрессивный голос. Стопка не рассмотренных с прошлой недели документов. И нога не громко отстукивает ритм «Ever frost» высоченной шпилькой черной кожаной туфли. Просто удивительно, сколько можно успеть сделать, когда организм не корчится от жажды, а мозги не горят как лихорадке! Негромкое покашливание у стола. Вскидывает глаза. Это женщина которая так неудачно попалась ей под руку в пятницу. - Доброе утро… Ослепительная улыбка в ответ. Однажды ей сказали, что в ней живут два разных человека, совершенно не похожих друг на друга. Потому что узнать в сидящей за столом девушке в строгом костюме с улыбкой в глазах, которые из-за подкрашенных ресниц кажутся еще больше, озлобленного раненого хищника, который несколько дней назад занимал это место, было очень сложно. - Здравствуйте! - Я беспокоюсь… - начала было старую песню ее коллега, но видимо вспомнив неудачный опыт прошлой недели, осеклась и замолчала. Нахмурив брови, девушка оживленно заговорила: - Я тоже! И по этому с утра я позвонила в юридический отдел и устроила им разгон! Напомнила, что они задерживают вас и вообще, какого черта они там делают?! Они что наш договор под лупой изучают!? И вот! – торжественно вручив папку совершенно обалдевшей коллеге она добавила – С извинениями за задержку… - Оооо… В кабинет осторожно постучали, вернее поскреблись и, получив приглашение, в проеме возникло лицо младшего менеджера: - Прошу прощения… Можно? - Заходи! Слушаю тебя… Парень покосился на женщину с папкой. Та в свою очередь пожала плечами и, улыбнувшись, вышла, на прощание бросив взгляд на девушку за столом, которая внимательно слушала менеджера, всем своим видом олицетворяя любезность и желание помочь… Серьезно, вы не поверите сколько можно успеть сделать… Три часа до конца рабочего дня… 3 часа… 180 минут… 180 коротких вечностей… Распахнув дверь салона, она бросила сумку на диван, отдала пальто администратору. - Кристин скоро освободиться. Выпьете чего-нибудь? Щелкнув зажигалкой, она устраивается на диване и снова улыбается: - Да, пожалуйста. Зеленый чай… Через пятнадцать минут ее приветствует яркая пышная блондинка с копной, ослепительно сверкающих с свете желтоватых ламп, волос и мягкой улыбкой на губах. - Давно вас не было… - Да. Я уезжала… У меня была очень утомительная и долгая командировка… Вы же знаете, что свою голову кроме вас я никому не доверю. - Благодарю! Как всегда? -О, Кристин, у вас практически невыполнимая по своей сложности задача, но я верю что вы с ней справитесь! - Какая задача? - Сделать из меня красавицу! - О! Свидание? - Да…Ээээ…нет… Все же видимо нет… - Аааа, ну раз нет, значит надо особенно постараться! Такси, двадцать минут и она дома. Расплачиваясь она старается не смотреть на окна свое квартиры… Еще только открыв дверь, она уже знала, что он ушел. Из квартиры на нее пахнуло холодом и пустотой. Так же как это было пару дней назад. «- Ты… уходишь? - Не сейчас…» Незакрытая сумка выпала из рук. Ее содержимое рассыпалось по полу. Она рухнула на диван как подкошенная. Длинные ногти впились в подушку продирая светлую замшу… Рассыпавшиеся по плечам волосы пахли апельсинами… Ее любимый аромат, всегда напоминавший о детстве… Руки ослабели и разжали тиски, отпустив подушку. Вдруг кожи коснулось что-то мягкое. Его запах смешался с тропическим ароматом солнечных фруктов. Осторожно убрав подушку она увидела его шарф… Черная кошка сидела в холле и смотрела на дверь с надписью, как будто ожидая, что сейчас она откроется. Он стряхнет с пальто снежинки, улыбнется и погладит ее: - Привет. Ты уже соскучилась? «Он хороший. Хозяйка с ним была такой веселой…» Кошки не знают что такое часы. Этот предмет для них так же лишен смысла, как компьютеры и пылесосы. Глупый предмет. Ненужный. Коробка со стрелками. Люди смотрят на них и начинают куда-то спешить. Кошки не знают, что в минуте 60 секунд. Зачем им это? У них своя мера времени. Может быть этот двуногий тоже не знает, что такое часы? И потому задерживается… Значит надо ждать. Сигарета за сигаретой. Он ушел. Пачка Мальборо опустела. Она лежала на диване прижав к себе его шарф как самую дорогую на свете вещь. Вещь которая хранила его тепло, его запах… Как сюжет любимой книги в голове пролетали события последних дней. Обрывки воспоминаний. Утро, после того как они занимались любовью в холле, она бережно подобрала его вещи так и валявшиеся у двери. Из кармана выпал мобильник и ключи. Дорогой мобильник и ключи. Ключи от дома… Все было не так просто. У него есть своя жизнь, свой дом, где может быть даже кто-то его ждет… Она не испытывала ни ревности ни злости. Какой в этом смысл? Она помнила эту связку ключей с цепью на которой была навешана целая куча разных мелочей… Как будто ощущала в руке ее тяжесть… Какая разница, ведь она все равно не знает, в какой части света находиться та дверь, которую открывают эти ключи… Темнота затопила комнату, а она все так же лежала на диване равнодушно глядя в пространство. Кошка в последний раз посмотрела на закрытую дверь и пошла в комнату. Ждать бесполезно. Он не вернется. Запрыгнув на диван, она свернулась клубком у лица женщины. «Я тебя не оставляю, хозяйка. Люди такие глупые… Почему вы просто не можете быть счастливы? Я тоже по нему скучаю… Люди такие глупые… К вам нельзя привязываться…» Каждый день приходя домой, она ждала, что открыв дверь, почувствует запах его сигарет. И каждый день как в помешательстве даже не расстраивалась, что этого не случилось. Наоборот это давало надежду – значит это случиться завтра! Обязательно! Как глупо… К людям нельзя привязываться… Рождество и новый год отмерили еще один год в ее жизни. Это время ожидания чуда. Странно, как взрослый человек может превратиться в ребенка за одну ночь. Сидя на ковре у ярко светящейся елки, она написала на маленьком листочке бумаги свое желание. Нужно успеть сжечь бумажку с желанием, раскрошить пепел в бокал шампанского и выпить пока часы отмеряют последние секунды старого года. Она успела. Потом была весна. Такая яркая, живая и непростительно красивая… Однажды почувствовав, что ее голова просто лопается от мыслей, она открыла свой злосчастный роман. Тот самый о котором она жаловалась случайному прохожему встретившемуся ей на мосту. После него она ничего не писала уже почти пол года. Не могла себя заставить, но сейчас все изменилось. Как вызов ее возможностям! Ее таланту! Раз за разом перечитывая строки она с удивлением отмечала, что старый текст буквально на глазах меняется и обретает совершенно неожиданную силу и чувственность. «- Я хотел бы показать тебе свой дом… Он стоит на берегу озера… И вокруг только лес… Там так тихо… Я хотел бы просыпаться там с тобой каждое утро и видеть как солнце отражаться на воде…» Каждый вечер прибегая домой, она торопливо переодевалась и дожевывая бутерброд устраивалась на диване. Открывала текст и весь мир вокруг переставал существовать. Строчки впитывали всю нежность и любовь теснившуюся в ее сердце… Все чувства предназначенные одному человеку… Тишина виновато жалась по углам, ища оправдание своему присутствию… Хозяйка квартиры не обращала на нее внимания, валяясь на диване с ноутбуком. Сигареты, пепельница, кружка кофе и его шарф, согревающий плечи… «Телефонная трель ворвалась в сознание с грохотом канонады. Элен подпрыгнула на диване, где уснула так и не раздевшись, озираясь по сторонам, не сразу сообразив, что этот жуткий грохот всего лишь телефонный звонок. Яркое солнце заливало комнату, наполняя ее ослепительным сиянием нового дня. С горем пополам добравшись до трубки, она выпалила: - Да! – на другом конце провода зять орал вне себя от счастья. - Сын! Сын родился!!! – радостно кричал в трубку Рони – Пацанчик мой! Элен опустилась в кресло, сжимая трубку и улыбаясь как ненормальная. - Все об имени спорили… - так же возбужденно вещал телефон – Решили наконец-то!!! Как-то обоим сразу в голову пришло! - Да? - Ага! Джей! Моего сына зовут Джей! Искрящаяся в утреннем свете слезинка скатилась по бледной щеке. - Да. Красивое имя… Мне очень нравиться…» Улыбаясь, она шла из издательства. Роман, который год назад вверг ее в страшную депрессию своим провалом, был переработан практически полностью. Сюжет остался прежним, изменилось имя главное героини и само повествование стало глубже и сильнее. Как будто она сама пережила то о чем писала. Не нужно было искать слова и задумываться над эмоциями, они как будто сами возникали в голове и складывались в строки… Невероятно проникновенные и яркие… Потратив неимоверное количество сил и нервов она смогла пересилить себя и возродить эту вещь. А потом не раздумывая, она отнесла ее в редакцию. Это будет ее первый изданный роман… В книге будет посвящение. ЕМУ. Как глупо, он даже не знает ее имени, но те две строчки, которые будут предшествовать повествованию он должен узнать… Один шанс из тысячи, что ему на глаза попадется ее книга, но все-таки шанс… Она решила издать именно эту вещь. Ведь чудеса иногда случаются. Она хотела, чтобы он знал… Под ногами шуршали желтые листья, которые еще не успели убрать. Снова наступила осень. Это время для нее всегда будет значить что-то особенное. Даже если пройдет еще много лет, осень всегда будет напоминать ей о трех необычных днях, как будто подаренных судьбой в качестве компенсации за долгие бессонные ночи… Кстати, он не соврал – кошмары ей больше не снились… Но и он тоже не снился… Солнце выглядывало из-за деревьев, жмурилось и смеялось. Улыбаясь ему в ответ, она поднимала в воздух ногами ворохи желтых обрывков летописи мироздания. Выходя из редакции, она увидела у тротуара припаркованный автомобиль. На водительском сиденье, вцепившись в руль с такой силой будто он собирался сбежать, сидела молоденькая девушка. Огромными испуганными глазами, она смотрела на дорогу, рассеянно кивая сидевшему рядом мужчине. Наверное первый урок по вождению. Закурив, она улыбнулась, вспоминая свой первый опыт за рулем. У девчонки сейчас сердце выпрыгнет. Мужчина отвлекся на телефонный разговор. А девушка все так же продолжала сидеть уставившись на дорогу и сжав руль. Наклонившись к стеклу машины, она постучала. Девочка в салоне вздрогнула и, оглянувшись, опустила стекло. Совсем молодая, лет девятнадцать… - Расслабься. Все будет нормально. Ты главное не бойся, сестренка… Несколько секунд девушка смотрела на нее непонимающими глазами, видимо переваривая смысл сказанного. Потом вдруг разулыбалась. - Давай! Удачи! Все получится! – инструктор убрал в карман телефон и повернулся к ученице. - Ну… - девушка окинула его взглядом полным уверенности и деловито объявила: - Пристегните ремень, пожалуйста! Новые листья взлетали как стайки беспокойных ярко-желтых пташек. Она шла по улице, улыбаясь своим мыслям и солнцу. Все получится… Дом. Подъезд и глаза не привыкшие к полутьме после ослепительного желтого сияния парка. - О простите! Простите меня пожалуйста! – как всегда резко распахнув дверь подъезда, она чуть не впечатала в стену чинно шествующую на улицу соседку с первого этажа. Из рук старухи выпало бесчисленное множество пакетиков. Собирая рассыпавшиеся вещи, она ждала то сейчас на ее голову полетят все возможные проклятия и оскорбления. Все равно. Это неважно. Она как всегда выслушает все с каменным лицом и поднимется по лестнице, закроет дверь и лягнув ее как молодая кобылка сквозь сигарету в зубах выскажет все что думает об этой старой перечнице. Хорошее настроение как ветром сдуло. Отдав старухе ее имущество, девушка вдруг замерла, чувствуя что-то неладное. Соседка молча смотрела на нее не проронив ни слова. Она смотрела так будто за кожей и костями, там внутри, видела что-то необычное. Что-то новое, чего не видела раньше. Опустив глаза девушка еще раз пробормотала: - Извините… - и кинулась к своей двери, перескакивая через две ступени, так будто старуха сейчас вытащит из кармана своего вязаного пальто огромный дробовик и всадит ей в спину заряд дроби. На четвертом этаже хлопнула дверь, а соседка все так же стояла у двери глядя на лестницу по которой только что убежала молодая женщина с сердцем прожженным печалью… Недавно в магазине она увидела мужской джемпер такой же как у него. Сначала у нее глаза полезли на лоб, когда она узнала его стоимость, но потом купила не раздумывая. Рукава у него были длинные, почти до костяшек пальцев. Мягкий и черный. Пахнущий сигаретами… Так же как у него… Он ей очень нравился. Придя домой и скинув надоевший костюм она сразу же надевала этот джемпер… и чувствовала себя дома… Теребя рукава, она стояла у окна в кухне. Чайник пыхтел и бурлил, через мгновение щелкнет выключатель. Вдруг она увидела свою соседку. Старуха сидела на лавочке. Окна кухни выходили не во двор, а в парк. Женщина сидела под большим деревом, а вокруг нее суетилась и ластилась целая стая собак. Они лизали ей руки, терлись о ноги, благодарно хрустя косточками и проглатывая котлеты. Пакеты в ее руках… Ну конечно же! Еще собирая их она вспомнила, что почувствовала запах пищи… Черт! Кто бы мог подумать! Эта старуха подкармливает бродячих собак. Да они здесь наверное со всей округи собрались… Зверье, жевало подарки и вылизав пластиковые чашки укладывались у ног старой женщины, которая гладила их лохматые головы, трепала за уши и… улыбалась. Забыв про вскипевший чайник, она наблюдала за этой картиной. Соседка видимо что-то говорила своим бездомным друзьям. Щурясь на солнце, они казалось тоже улыбались и были довольны жизнью. Потом старуха собрала пустые пакеты, чашки и тяжело поднявшись со скамьи побрела по аллее парка… Закусив рукав девушка смотрела на маленькую фигурку среди желтеющего и увядающего парка. Ей вдруг захотелось броситься на улицу и схватив за руки эту женщину молить о прощении за все слова и дерзости… За свое невнимание… За свое равнодушие… Эгоизм… За все… Как ребенок сосредоточенно хмурящий лоб она собирала свою жизнь по кусочкам. Свою настоящую жизнь. Ее жизнь будет такой какой она сама ее простроит… Осознание этой простой истины обрушилось на нее как тонна кирпичей. Она привыкла быть одна, не замечая вокруг чьих-то страданий и радостей. Не нужно ее винить. Разве она этого хотела? Конечно нет. Просто так вышло. Так было, пока однажды в холодный и беспредельно тоскливый вечер у нее не попросили зажигалку… Звонок в дверь. Автоматически ворча, что она никого не ждет, пошла открывать. На пороге стояла ее соседка. Мгновенно потерявшись в нахлынувших чувствах девушка пробормотала: - Простите… музыка мешает? Я сейчас выключу… - и тут до нее дошло, что в квартире стоит мертвая тишина. Уставившись на старуху, она молчала, хлопая глазами даже не сообразив пригласить гостью войти. Строгие, как будто выцветшие глаза, тяжелые морщины. Пришедшая смотрела на нее так будто хотела в чем-то убедиться. И вдруг улыбнулась. - Не помешала? - Нет. Нет, конечно. Ой… Входите… - Благодарю. Только может быть… У меня идея по лучше. Я хочу пригласить вас к себе… Что скажете? У меня есть отличное вино. Посидим. Поговорим… Поджав ноги, она сидела на стуле в маленькой чистой кухоньке. У соседки и правда было отличное «Каберне». Горький шоколад, хрустящий как ломающееся стекло и виноград. Она не любила ни шоколад ни эти ягоды, но отказаться почему-то не решилась. «Ей ведь на самом деле не так много лет…Почему я раньше этого не замечала?» - вдруг пронеслось в голове у девушки. И виноград вдруг показался ей очень вкусным… Слушая неспешную и спокойную речь соседки она иногда вставляла короткие замечания. Женщина вдруг замолчала и посмотрев на свою собеседницу улыбнулась, мягко и тепло, как взрослые смотрят на детей старающихся понять их сложные разговоры. Смутившись под этим взглядом девушка пробормотала: - Простите… Я кажется совсем отвыкла разговаривать с людьми… - Да. Я заметила… Заметила. Много раз они ругались на лестнице из-за того что в квартире девушки музыка орала так что стены тряслись или из-за того что возвращаясь из бара она была так пьяна, что роняла тлеющую сигарету в подъезде. И сегодня она вдруг увидела ее совсем с другой стороны. Увидела, что ее вызывающее поведение – это протест. Это защита от мира, который не хочет принять ее такой какая она есть. Увидела ее одиночество и тоску… Мужчина. Конечно же. Все старо как мир… - Я видела… вы собак кормили… Соседка прищурилась и вздохнула: - Я им нужна. А они нужны мне… Понимаешь, деточка… Одиночество такая страшная вещь… Для живого сердца оно страшнее чем смерть… потому что смерть прекращает страдания. Мы все вписаны в Его большой книге и рано или поздно придем к Нему. Это не страшно. Этого не надо боятся. Страшнее то что происходит с нами здесь… То что мы делаем или не делаем…Понимаешь? Вижу, что понимаешь… Мягко, по матерински она погладила узкую бледную ладонь своей молодой соседки и добавила: - Понимаешь… Ты такая молодая и мечешься по жизни. Страдаешь. А человек не для этого в мир приходит… У тебя-то еще есть время все изменить… I`m tired of the games I`m playing with you When you're not here Death frees from the fears of dying, It`s true, Have no fear… Мучившие много бессонных пьяных ночей мысли вплетенные в мелодию струятся из динамика как расплавленный свинец. Болезненные и завораживающе красивые, они просачиваются в умы и сердца, что бы навсегда оставить там свой след, как скелет древнего существа в камне… Наверное, это жестоко заставлять других переживать ту же боль что ты испытал сам, но другого выхода нет. К тому же люди сами этого хотят. Они этого жаждут. Их собственные эмоции кажутся недостаточно яркими и выразительными. Им нужны чужие боль и радость. Это как наркотик. Ради этого они читают романы, ходят в кино и слушают музыку… Парадокс. Или нет? Переживая чужую боль забыть о своей? Или наоборот, отождествить ее со своей собственной и почувствовать себя живым? Или порадоваться, что собственные страдания меньше и ничтожнее? Для каждого свой вариант, свой выбор, своя боль… Нет, это талант - заставить огромную суетящуюся массу, ежедневно вовлеченную в водоворот событий, глобальных и личных проблем, бытовых и моральных, замереть на мгновение услышав твои мысли. Застыть в пространстве на один миг. Понять. Почувствовать. Задуматься. Он всегда это умел. Он был рожден для этого. Со временем этот талант ставят на поток. На конвейер. Людям нужна новая порция. То что терзает их сердца пять минут для него означает несчетное количество навсегда отмерших нервных клеток, десятки пачек сигарет и бессонных ночей. Споров с миром. С сами собой… Но свое предназначение нельзя изменить. Знакомые улицы родного города. Кажется, он сто лет здесь не был… Последние годы проходя по этим самым улицам, он с трудом различал дорогу. Это был не он. Это не всегда вменяемое существо просто не могло быть элегантным мужчиной в темном пальто, который сейчас шел по тротуарам почти восторженно оглядываясь по сторонам, как турист впервые попавший в эту прекрасную страну. За спиной кошмарный год, последствия которого еще догонят его позже, но сейчас он был почти счастлив. Осень в этом городе красивее чем где-либо в мире… Засунув руки в карманы пальто и закутавшись в шарф, он шел по парку. За ним будет река и мост… Он шел именно туда. Год назад там он встретил женщину, которую преследовали кошмары. Кажется, это заразно, потому что после этого кошмары начали мучить его. Они отравляли те короткие часы, когда ему удавалось заснуть борясь с сжигающими болями в желудке и кашлем. Год… По его личной шкале, кажется, прошло гораздо больше времени. И вообще, у него в жизни все было не как у всех. Не все по плану… Как страшно, наверное, жить вечно. Тащить на себе груз воспоминаний, от которых хочется сбежать, стереть их из своей памяти… Иногда ему казалось, что он прожил уже не одну жизнь. Десять лет по обычному календарю. Для него прошло не десять лет… В два раза больше. Потому что именно столько он успел сделать за эти годы и ровно столько пропустить… Remember, еstо memоr… Время можно заставить замереть, но только лично для себя. Он устроил себе свои персональные семидесятые. Но оно не прощает таких отступников. И расправляется с особой жестокостью. Напоминая о своем превосходстве… Оно играющий без промаха игрок... У него всегда крапленые карты. Как в глубину кулис - волшебное виденье, Вдруг Радость светлая умчится вдаль, и вот За мигом новый миг безжалостно пожрет Все данные тебе судьбою наслажденья! За вечность! Да! И за смерть! Единственное в чем можно быть уверенными в этом гребаном мире! Однажды, сидя в одиночестве в номере отеля, он пил со Смертью. У нее были пустые, бессмысленные глаза, в которых читалось мрачное торжество: «Я тебя ждала! Ты не задержался!!!» Потом он понял, что смотрит в зеркало… За вечность? Возможно… Место в ее Летописях он себе уже забронировал. За смерть? Нет… Смерть не пахнет апельсинами… Сегодня он пришел на этот мост, потому что ночью ему приснилась женщина, пытавшаяся покончить собой на этом месте. Бескрайняя заснеженная равнина. Мир ...
Манула: ... подошел к своему логическому концу. Великий исход человечества. Равнину на половину делить дорога, по которой идут люди, ожидающие решения своей дальнейшей судьбы на Великом суде. Развилка. Налево – адское пламя, направо – свет и покой… У развилки огромный каменный стол. К нему железной цепью за руку прикована женщина с огромными испуганными зелеными глазами. Она пытается освободиться. Дергает намертво вбитую в камень цепь, сдирая кожу на запястье до мяса… Мимо нее идут люди. Кому-то налево, кому-то направо… Она кричит в след, узнав в толпе родное лицо… Тянется за ними… Но не может освободиться и беспомощно наблюдает как те кого она знала растворяются в Свете или сгорают в Пламени… Весь мир тонет в тишине. Люди онемели. За свою жизнь они и так успели сказать много… И только у журавлей остался голос… Их тревожный крик разрывает перепонки… Он последний из тех, кто идет по этому пути. У столба закрыв лицо руками плачет пленница. Он может ее освободить… Но она навсегда останется одна в этом пустом заснеженном мире… Никого… Никого вокруг… Ведь все кого она знала и любила уже ушли… А ее не ждут нигде… Стоя на коленях около нее он снимает цепи… Она поднимает глаза и узнает его. Ему тоже пора… Не сложно догадаться в каком направлении от развилки он повернет… Он не ощущает жара, когда пламя касается его кожи… Оно холоднее льда… И вдруг, он чувствует горячие пальцы, сжимающие его руку… Он освободил ее… Она крепко держит его за руку, не давая замерзнуть в ледяных объятиях… Но пути назад нет. Она не может его вернуть… Вечное одиночество или ад? Не разжимая пальцев, она бросается в обжигающий холод Пламени… Она выбрала ад… Вместе с ним… Он не мог остаться. Они оба это понимали. Три дня которые они были нужны друг другу как самые родные и близкие существа на свете… Это было так странно и приятно заботиться о ком-то… А потом…Дальше ему бы в конце концов пришлось назвать свое имя. Женщинам необходима определенность… Тогда он был ей нужен. Так нужен, что она позвала в свою жизнь первого встречного не интересуясь его прошлым, но дальше… Кто знает, что из этого всего вышло бы? Она пахла апельсинами, на которые у него была аллергия, но ее запах был не похож на аромат этих фруктов. Резкий, необыкновенно насыщенный, яркий. Как экзотический цветок в оранжерее родной северной страны. Тихо… Как тихо в его родном города. Здесь все звуки приглушеннее и мягче… Шорох листьев, плеск воды под мостом, несмелые шаги за спиной и голос: - Эй, малыш! Зажигалка есть? Вы не знали? Осенние ночи пахнут апельсинами… 03.12.2007
полная версия страницы