Форум » Наше творчество » Орден Света (продолжение) » Ответить
Орден Света (продолжение)
Манула: Похождения охотников отряда Эйден Арнор:-)))
Ответов - 107, стр:
1 2 3 4 All
Манула: Dawn Ох, жоская же будет стори
ангел: убить интернетчиков за их тупизм готова. отрубили мне сеть на хз сколько, и вот на днях я счастливая и радостная скакала по квартире, ибо. прочитала практически сразу, как только ты выложила, но отвечать с телефона не могу, а жаль. шикааарное знакомство, гениально же) а диалоги просто великолепны. черт возьми, как я люблю твои произведения)
Манула: ангел Спасибо, эмоциональная моя ТА то я думаю, куда это ты пропала.
ангел: Манула, больше постараюсь так не делать но интернетчики они такие интернетчики(
Манула: ангел пишет: но интернетчики они такие интернетчики( Как ты мягко выразилась))) Я обычно витиеватее загибаю
ангел: Манула пишет: Как ты мягко выразилась))) Я обычно витиеватее загибаю я уже своё отговорила за это время я уже просто радуюсь, что оно появилось))
Манула: Эх, чувствует душа моя, что пора уже ваять что-то новое. Сегодн отправлю в Издательство, а еще куплю лотерейку. Ну блять, не дай анх, ничего не получится в этот день, когда мне пожелалаи столько добра и радости!
Манула: Ну, по традиции уже, раз все части тут были, продолжим. Автор: Manula Dead Название: пока не имеется… Фэндом: Орден Света Предупреждение: как обычно, грамматические ошибки С любимыми не расставайтесь, Всей кровью прорастайте в них,- И каждый раз навек прощайтесь, Когда уходите на миг (с) Большой красный шар, переливаясь перламутровыми боками, влетел в ровный строй кеглей и, разметав их, скрылся в черном зеве дорожки. - Страйк! - весело огласила худощавая девица с короткими черными волосами и взъерошив длинную челку, подхватила со столика бутылку пива. Чокнувшись стеклянным боком со своими подругами, она уселась на низкий диванчик. - Слава Ктулку, что в городе остался хотя бы один клуб, где можно курить! - объявила яркая брюнетка, всем своим видом выражая общий протест компании против стремления властей насадить в обществе здоровый образ жизни. - Хозяину клуба памятник надо поставить! - Угу, в виде пачки Мальборо. - Или в виде легких курильщика. - Шоль, в нашем стане шпион! - Ну что ж, не тебе объяснять, что делать с вражескими лазутчиками, лейтенант. - Я воль, мой командир! - Сейчас она вам заявит, что это было сказано с намеком на состояние здоровья кого-нибудь из нас. - Скай. - Что? - Заткни рот пивом. - Кстати, не хотелось бы нарушать вашу идиллию, но шпион имеет кое что сказать. - Отлично! Даже пытать не пришлось! - Излагай. Мы все во внимании. Компания воззрилась на шпиона - девушку с лицом, человека познавшего истины Дао, но при этом не утратившего вкуса к земным страстям. - На входе два охранника, могут не успеть. В десяти шагах от нас четверо граждан, явно имеющих к нам интерес и далеко не мирного характера. - Где именно? Охотник отряда Эйден Арнор отставили пиво и сохраняя непринужденное выражение на лицах. - Четвертая дорожка. - Вижу. - Ты уверена, что у них что-то на уме? - спросила одна из девиц, поправляя волосы и разглядывая стоявших за спиной мужчин в карманное зеркальце. - Забыла с кем разговариваешь, Скай? - Ну что? - деловым тоном подвела итог недавняя обладательница страйка, - ударная группа на позицию? - Пошли, лейтенант. Закатим по паре шариков - радетельница за нездоровый образ жизни встала с диванчика. - Феникс. ты кое что не уточнила? Уровень клиентов. - Уровень нулевой. Наши сородичи. - Тогда продержаться минут пять, до того как охрана вкурит в чем дело. - Как нечего делать! - Ох, Шолли, ты с рукой поосторожнее, тебе гипс два дня назад сняли. - Ну, сняли же, хотя жаль, было бы удобнее. - Ты совсем больная. - Уже нет. Видишь, гипса нет. - Угу. Жаль его на мозги не накладывают. - Тишина в эфире. Шоль, пошли. От компании отделились две девушки. Подойдя к стойке с шарами, они смеясь и переговариваясь выбрали себе по шару. Компания из четырех мужчин направилась к их столику. Один остановился за диваном, трое направились к дорожке. Подойдя вплотную к девушкам, мужчина сказал, глядя на одну из них - длинноволосую брюнетку, с пириснгом в брови и татуировками на руке, той самой, которую подруги звали Шолли. Глядя на нее сверху вниз, он сказал: - Мой друг просил передать тебе привет. Окинув взглядом посланца, та в свою очередь ответила: - Ну, раз просил, давай передавай, голубок почтовый. В этот момент у обеих девиц в голове прозвучал голос: "Оружие. Отморозки на всю голову". Тянуть дальше не было смысла. Действия девушек были слажены. Шолли со всего размаху опустила тяжеленный шар на ноги посланца. Взвыв и согнувшись пополам, он врезался в любезно подставленную ею коленку. В это же время, вторая почти без размаха ударила ближайшего к ней мужчину шаром в голову справа. Тут же пригнувшись, она ушла от удара третьего и упав на одно колено, впечатала шар ему в пах. Четвертый стоявший за диванчиком, не успел сделать и двух шагов, когда его скрутило хрупкое на вид создание, Скай перегнула его через спинку дивана и ее подруга с достоинством истинной леди, аккуратно успокоила его ударом пивной бутылки по голове. Осколки бутылки разлетелись в разные стороны и один кусок зеленого стекла прилетел ей в лицо... и Кело проснулась. Села на кровати. Взъерошила мокрые волосы. Перевела дыхание, сегодня в квартире снова было душно. Подкурив сигарету, встала с кровати и побрела в кухню. Обычный в последнее время ритуал: стакан минеральной воды, две таблетки из одного блистера, одна из другого и чай из трав на десерт. В холодильнике только таблетки. Есть в последнее время она практически не могла. По привычке покупала любимое копченое мясо, рыбу и дорогой сыр. Через какое-то время все это отправлялось в мусорное ведро. Обычная для человека процедура - обеды, завтраки и ужины, превратилась для нее в пытку. Каждый раз, полосная рот после очередного приступа рвоты, она думала о том, что лекарства уже плохо помогают и скоро может стать хуже. И сидя в темной кухне с сигаретой, она думала, что таблетки дают странный побочный эффект, влияющий на ее психику - уже много ночей она видела себя в компании друзей, говорила, смеялась, что-то делала при этом будучи совсем другим человеком. Там, в ее снах ее звали не так, у нее были волосы другого цвета, другого цвета глаза и друзья были не ее... Неизвестно, происходили ли эти события в жизни с той женщиной, которую она видела во сне. Это было неважно. Важно было другое - почему она видит себя в образе человека, который давно умер? Это были ее глаза, ее волосы, ее жизнь... ее друзья. Иногда, когда приступы боли были особенно сильными, она практически выла от обиды, потому что в придачу к боли были эти проклятые сны. - Какого черта?! Я тебя даже не знала! Оставь меня в покое, Ману...
Манула: Белизна стен и потолка подчеркивалась яркостью солнечного света, мягко льющегося в огромные окна. Строгость обстановки не гармонировала с этим буйством света. В этих стенах, таких нарочито радостных, десятки людей принимали свою судьбу. Человек в строгом костюме, отмерял их последние дни и часы. Он видел истерики, беспомощные слезы, жалобы и стенания. Видел сухие глаза и судорожно сжатые руки. Надежду, отчаяние, равнодушие, облегчение, недоверие. Все проявления горя, чудеса силы духа. Он видел все, на что способна человеческая натура, которая ставится перед фактом, что ее дни, возможно, сочтены и довольно четко отмерены. Никто не может сказать, как отреагирует, оказавшись в этом кабинете. Это одно из тех событий, о которых нельзя сказать: «Я понимаю, что ты чувствуешь». Это будет неправда, нельзя понять этого не испытав на своей шкуре. Хозяина этого кабинета ничем нельзя было удивить. Он смотрел на людей через большой письменный стол, понимая, что должен сохранять спокойствие и равнодушие. Нельзя сочувствовать каждому больному. Он этого и не делал. На столе раскрытая папка. В кресле посетителя – женщина с яркими рыжими волосами, четким профилем и внимательными глазами. Свой диагноз она выслушала спокойно, только побледнела еще больше. «Частично изъязвленная карцинома с частичным инфильтративным прорастанием глубоких слоев желудка, без четкого отграничения от здоровых тканей». - Форма вашего заболевания отличается ранним метастазированием. Протекает особенно агрессивно и имеет чрезвычайно плохой прогноз. Пациентка сглотнула и сухо проронила: - Ясно. - Все это я говорю для того, чтобы вы осознали степень серьезности своего положения. Ту ответственность, какая на вас возлагается. Лечение мы начнем незамедлительно, но вы должны понимать, что многое зависит от того, как вы будете относиться к своему заболеванию. Женщина усмехнулась. - Буду ли я биться в истериках или, стиснув зубы, буду сражаться за каждый день? Блеснув стеклами очков, доктор совершил движение лицевыми мышцами, подразумевающее улыбку. - Можно сказать и так. Половина успешного исхода медикаментозного курса зависит от желания пациента. - Ясно. Расцепив побелевшие пальцы, пациентка посмотрела на свои слегка дрожащие руки. Сейчас, ей больше всего хотелось закурить. Ей нужно было время, чтобы осознать то, что с ней произошло. Сейчас, не смотря на свое внешнее спокойствие, она была растеряна и подавлена. Осознание масштабов катастрофы было еще впереди, и она хотела скорее остаться в одиночестве, чтобы это самое осознание не обрушилось на нее при посторонних. Своя, единственная и неповторимая жизнь, в последние годы стала ей непривычно дорога. И вдруг, такой поворот… Захлопнув папку, доктор посмотрел на нее поверх очков. - Я буду ждать вас завтра, в девять часов. Нельзя терять время. - Вы сказали, что у моего… заболевания очень паршивый прогноз. Насколько? - Статистика не отводит ему больше пятнадцати процентов. - Действительно, паршивей некуда. И сколько у меня времени? - Не начав лечения, я не могу дать вам такой информации. - Ясно, - в который раз повторила женщина. Она не стала настаивать и удовлетворилась таким ответом. Оформив документы, Кело въехала в новый дом. Солнце. Здесь так много солнца. Большой дом с открытой верандой, вид на море, как будто талантливый художник специально для нее нарисовал этот потрясающий пейзаж. Синева моря, нежно обнимающая горизонт, обрыв скал, зелень сада и это солнце. Как странно, свет одной и той же звезды здесь не такой как во всем остальном мире. Ярче и темпераментней. Каждое утро он будет врываться в ее спальню как страстный любовник, и будить своими настойчивыми поцелуями. Будет нежно прощаться с ней по вечерам, медленно растворяясь в море, оставляя свое тепло, чтобы вернуться утром... Какая беспросветная чушь только не лезет в голову, когда умираешь. На лечение в клинике она не осталась. Придя в тот день домой, она несколько часов просидела в ступоре. Просто сидела и смотрела в стену, без единой мысли в голове. Потом, очнувшись, достала бутылки "Джека" и напилась до такой степени, что отключилась там, где сидела, чудом не спалив квартиру. И тогда ей снова приснился кусок чужой жизни. Но теперь ее это перестало пугать, теперь это начало дико злить. Утром пришло письмо от Шолах. С того дня, когда они познакомились так много изменилось... Пребывая в поисках новой жизни, Шолах писала ей почти каждый день. Несколько строчек в ее неповторимом абстрактном стиле, сообщающих что-то жизненно важно так же обыденно, как и состояние погоды в стране, в которой она в тот момент находилась. Прочитав письмо единственного близкого человека, Кело неожиданно для себя приняла решение. Как будто, это решение было скрыто где-то между строк в послании, пришедшем с другого конца Земли. При ее диагнозе ей осталось так мало и сама мысль, что все, что ей предстоит, Кело будет делить с кем-то, казалась ей неприемлимой. В этом отрицании не было глупого геройства - она не героиня романа, чтобы с гордо поднятой головой удалиться в отшельничество, дабы не обременять близких людей своими страданиями. Чушь несусветная! Тяжелые болезни превращают людей в законченных эгоистов и кровопийц, которые считают, что жизнь обошлась с ними несправедливо и все остальные обязаны им по долгу совести. Обязаны возмещать ущерб всеми возможными способами. Кело была противна мысль о том, что однажды она станет такой же. К тому же, она знала характер своей подруги. Шолах по сути не способна на сопливые сопереживания и банальную жалость. Ее сострадание будет сдержанным и в сто раз более болезненным, потому что страдать она будет молча и это будет совершенно невыносимо. Какого черта? Возможно, не все в жизни сложилось, так как хотела Кело, но в целом, она прожила неплохую жизнь. Поймав себя на этой мысли, она дико расхохоталась. Все было так абсурдно. Диагноз, ее мысли, необъяснимые сны, ее желание сбежать куда-то... Все события теперь происходили как бы отдельно от нее, Кело наблюдала за ними со стороны, не чувствуя ничего. Эта пьеса была плоха, автор бездарен и сюжет не заслуживал ни порицания, ни даже отвращения. Стоя на террасе и, вдыхая аромат свежей зелени, она думала о том, что не могла бы найти лучше места для своих последних дней. Кусочек рая, который ей никогда уже не заслужить. Обрывок счастья, купленный за безналичный расчет. Связавшись с местным врачом, занимающимся частной практикой, Кело предоставила ему свою историю болезни. Посоветовавшись с доктором, нашла поверенного, которому оставила адрес и телефон своего адвоката, которому следует сообщить о ее последнем, теперь уже постоянном, месте жительства. Поверенный имел четкие указания на этот счет: два-три имени людей, которым следует сообщить о ее смерти, передать им ее немалые накопления, скромные похороны, в той стране, где она будет жить последнее время. Здесь тихо и спокойно. Это то, чего она всегда хотела, по крайней мере, так ей казалось. И то, чего она никогда не пыталась добиться.
Манула: Сидя в открытом кафе, Шолах хмуро созерцала веселые игры водяных струй фонтана. Идиотское сооружение, вокруг которого носилась толпа ребятни, доводя до зубовного скрежета своими воплями. Третья чашка кофе окончательно испортила день, вызвав дикий приступ головной боли. Почти злобно глядя на мир, поверх темных очков, она жевала сигарету, проявляя нечеловеческие усилия, чтобы не закурить. Уже дважды к ней подходил официант и предупреждал о недопустимости ее попыток. Вежливо демонстрируя не подкуренную сигарету, она ломала ее, бросала на стол и демонстративно доставала из пачки новую жертву. Для нее было нетипично пребывать в таком паршивом настроении несколько дней к ряду, обычно, приступы ненависти к миру совпадали с определенными физиологическими циклами. Но вот уже неделю, Шолах была похожа на вулкан, который раскалился добела и скоро взорвется, уничтожая все в пределах досягаемости. Неделю назад, она позвонила одному приятелю - лейтенанту полиции и попросила его навести справки о Кело, которая не отвечала на письма и никак о себе не сообщала уже почти месяц. В принципе, не было в этом ничего из ряда вон выходящего, ее рыжая подруга вполне могла потерять телефон, разбить ноутбук, но, черт подери, оставаться без связи с интернетом месяц она точно не смогла бы! Были другие причины, по которым она могла пропасть из эфира, как ни как, Кело десять лет не в цветочном магазине отработала. Перебирая в голове варианты развития событий один страшнее другого, Шолах потребовала, чтобы ее друг аккуратно прощупал ситуацию. Она ожидала страшных новостей, но то, что услышала, лишило ее дара речи на несколько минут. Убедившись, что женщина с такими приметами не фигурирует в сводках, полицейский наведался на квартиру к Кело и выяснил, что она выставлена на продажу и хозяйка уехала, не оставив адреса. Разумно рассудив, что куда-то средства от продажи должны будут быть направлены, он связался с риэлтором, тот направил его к адвокату. Вытянуть что-то из представителей этой породы даже имея на руках официальные документы - сложно, а уж без них и вообще почти нереально. Единственное, что удосужился сообщить - его клиентка оставила распоряжения, касающиеся ее будущего и отбыла за пределы страны. Выслушав донесение, все своим необузданные эмоции, Шолах обрушила на ни в чем не повинного агента. Стойко пережив удар стихии, ее друг поинтересовался, есть ли какие-то вразумительные мысли по поводу ситуации. Быстро взяв себя в руки, бывший оперативник Ордена отставил эмоции и включил мозги. Выяснить направление выезда, есть три варианта: поезда и самолеты отследить будет не сложно, если ее подруга выехала из страны на своей машине, то... Ответ на последнее соображение был получен сразу же: нет, машина была продана пять недель назад. Она могла купить другую машину, но какого черта? Невозможно выяснить операции по счету без официально открытого дела, к тому же всегда остается вариант с оплатой наличными. Будь Шолах действующим оперативников, она бы город наизнанку вывернула, но добыла бы все нужные сведения, а что она могла сейчас? Когда были рассмотрены все варианты, оставалось одно - Шолах могла подать официальное заявление о том, что ее подруга пропала, и тогда ее будут искать по всем установленным правилам. Задумавшись всего на мгновение, она отказалась. Должны были быть какие-то причины, по которым Кело скрылась в неизвестном направлении не оставив ни строчки даже для Шолах. И если так, то расследование и поиски могли стать для Кело "медвежьей услугой". Шолах даже подумала связаться с Феникс и Анчоусом и попросить их наведаться домой к Кело, но поразмыслив здраво, вспомнила все, что они говорили о своевременности начала поисков, поняла, что им там уже нечего будет искать. Прошел почти месяц, квартиру выставили на продажу, энергетические следы Кело уже давно "затоптали". Располагая единственной ниточкой - направлением, в котором улетела Кело, Шолах отправилась следом. Оказавшись в Германии, она решила связаться с человеком с которым, когда-то служила и к которому испытывала теплые чувства и глубокое уважение. Она не собиралась сама пускаться в поиски, поступила проще - обратилась в местное отделение Ордена и по старой дружбе попросила кое кого помочь с поиском адреса. И вот, поглощая кофе и борясь с желанием закурить, она ждала того кто привезет ей адрес. Как в шпионском фильме, честное слово! Достаточно было отправить его смской. Глядя на ненавистный фонтан, Шолах услышала когда-то хорошо знакомый голос: - Как дела, капитан? Давно не виделись. Подняв глаза на мужчину, который устроился напротив нее, она усмехнулась: - Ну, как же я не додумалась! Привет, Джесс. Сняв темные очки, Джесси сцепил руки, облокотился на стол и кивнул: - Именно. Шварц сказал мне, что это ты просила разыскать адресок и с ухмылкой на всю морду всучил его мне, чтобы у тебя не было шанса отвертеться от встречи. - Да я и не собиралась вроде... - Угу. Не смотря ни на что, я рад тебя видеть. Давно не виделись... Действительно. Давно. Шолах понимала это умом, но не чувствовала душой. Для нее Джесси остался таким же, как в то время, когда они работали в одном городе, виделись почти каждую неделю, были близкими друзьями. Очень близкими друзьями. Джесси перевелся в берлинское отделение года за три до того, как отряд Арнор почти в полном составе вышел в отставку. После чертовски темной истории, приключившейся с Джесси, его пригласил к себе командир Шварц, который, кстати, был одним из участников той самой темной истории. Он и его брат тогда допрашивали ее и Манулу. Да, и Манулу. И в этом тоже была причина того, то Джесс бросил все и уехал. Возможно, будь Ману жива, они бы и дальше продолжали свой несуразный роман, делая вид, что оба дико дорожат своей свободой. С тех пор они не виделись. Джесс никогда не возвращался, где у него, по началу, было так много воспоминаний, а потом ему стало просто незачем туда возвращаться. Однажды, Шолах совершенно случайно узнала, что с воспоминаниями он давно покончил. Пребывая, где-то в лабиринтах своих мыслей, Шолах смотрела на руки бывшего коллеги. Его руки она, почему-то, очень хорошо помнила. К этой части своего тела он относился щепетильно, как заправская светская тусовщица, которая, считая, что какая-то ее природная составляющая портить идеальный образ, тратит десятки тысяч на пластическую хирургию, а то, что не может исправить скальпель - скрывает. Сросшиеся после переломов кости и развившийся после этого артрит в начальной стадии исправить было нельзя. Чудо, что после тех жутких повреждений, которые он получил однажды на охоте, Джесс вообще смог шевелить пальцами. С тех пор он всегда носил перчатки. И сейчас те же традиционные перчатки из тонкой кожи. Заметив взгляд Шолах, устремленный на его кисти, Джесси расцепил пальцы и, усмехнувшись, спросил: - На что ты смотришь? Не меняя выражения лица, Шолах ответила: - На твою левую руку. Откинувшись на спинку кресла, Джесси криво усмехнулся и понимающе покачал головой. - Зачем рассматриваешь, если и так все знаешь? Сунув в рот очередную сигарету, Шолах отвернулась. - Десять лет прошло... Короткая фраза донеслась до нее как будто из далека. Выплюнув сигарету, она повернула к собеседнику и ядовито ответила: - Спасибо, что напомнил, а то я забыла совсем. Несмотря на явную агрессию, которая веяла от Шолах, как от быка, у которого перед носом махали красной тряпкой, Джесси не ушел, не стал спорить. Махнув официанту, он заказал двойной коньяк для себя и Голубую лагуну для своей подруги. Глядя на высокий, запотевший стакан, Шолах вспомнила, что это был любимый коктейль Ману. Отхлебнув коньяк, Джесс спокойно сказал: - При твоем характере и взгляде на жизнь, я даже пытаться не буду разводить с тобой полемику. Но не думаю, что такой припадок бешенства вызвало событие шестилетней давности, значит, случилось, что-то такое из-за чего тебя несет на приключения. - Мой зад, мне решать, что на него искать. - Не спорю, просто, то, что ты задумала не совсем разумно. Скажу больше, вообще ни с какой стороны неразумно. - Догадываюсь. - Тогда зачем тебе это? Шолах допила коктейль и грела в руках бокал, наблюдая за тем, как растворяются кубики льда. Пользуясь паузой, Джесси заказал еще один стакан. Чувствуя легкий шум в голове - сказывалась бессонная ночь, Шолах будто сникала, расслабилась. Напряжение и упрямая злость притупились. И на кого, в самом деле, злиться? На Джесса - за то, что он не живет прошлым? Она сама им не жила. На Кело - за то, что та испарилась с ее жизненного пути? Мало ли какие на то могли быть причины и не факт, что Шолах может что-то изменить. На себя... за то, что все вокруг, кажется, живут и только она чувствует себя потерявшимся в пространстве обрывком мысли. Не человеком, ни предметом, ни существом... обрывком мысли, которую кто-то недодумал. Веки стали тяжелыми и горячими. Прикрыв глаза, она сказала: - Не знаю. Я ни хрена не знаю. И это меня бесит просто до истерики. - Очень странно даже для тебя. Глупо, наверное, спрашивать, чего именно ты не знаешь. - Угу. - Ладно... Раз уж я тебе так противен, могу я попросить Вольфа или Шварца подстраховать тебя? Хмыкнув, Шолах потерла глаза руками, как будто заставляя себя проснуться после тяжелого дневного сна. - Ты здесь не причем. Десять лет ведь прошло. Никто не обязан думать, так же как и я... Для меня все не так... а пару лет назад стало совсем не так. И... не знаю, как сказать. Джесс посмотрел на горку сломанных сигарет и нервно передернул плечами. Ему самому чертовски хотелось курить, но сейчас был не подходящий момент просить Шолах продолжить разговор в другом месте. Сейчас, когда она относительно успокоилось, из нее можно было вытянуть причину ее безрассудных планов. - Ладно, хватит соплей. Ты прав, твои дела меня не касаются. В ваших краях я совсем по другому делу. - Отлично. Узнаю офицера Шолах. Излагай. - Мне нужно найти одного человека. Все что я знаю - это ее авиабилет сюда, - ткнув пальцем в стол, сердито закончила Шолах. - Подозреваю, есть причины, по которым ты ищешь этого человека самостоятельно. - Правильно подозреваешь. Я не могу обратиться в полицию, чтобы ее искали официально. Скажем, так у нее была специфическая профессия. - С тобой не соскучишься! - Весело? - усмехнулась Шола, - сейчас будет еще веселее. С этими словами, она положила перед Джесси один из немногочисленных снимков Кело, которые у нее были. Глянув на фотографию, мужчина замер. Уставился на лицо с фотографии с отвисшей челюстью. Через пару минут, подняв глаза на Шолах, он холодно обронил: - Хреновая шутка, капитан. - А кто сказал, что я шучу? Я серьезна, как судья. Джесси внимательно рассмотрел снимок. Перевернул фотографию. Потом снова уставился на лицо женщины. - Быть не может, - пробормотал он, не отрывая взгляда от фото. - Да уж. У меня такая же реакция была, когда я ее впервые увидела. Думала, у меня мозг заклинит. Я такого сходства никогда в жизни не встречала, а тут, открывается однажды дверь в моем офисе и стоит на пороге привидение, которое читает мне лекцию о вреде колы с кофе. Джесс потер лоб, не выпуская снимок из рук. - Поверить не могу... - Такие дела, дружище. И мне нужно ее найти. Просто, чтобы эта сволочь сказала, что у нее все нормально, все отлично и иди ты нахрен, Шолах! Я отвалю и буду всем довольна. Наверное. Джесс хихикнул и Шолах с подозрением покосилась на него. Сама она давно привыкла к сходству Кело и своей подруги и успела подзабыть свое первый шок. А вот ее друг, похоже, все еще пребывал в ауте и был не совсем адекватен. Сообразив это, она заказала ему еще одну порцию коньяка. - Джесс, сколько пальцев видишь? - сочувственным тоном поинтересовалась она. Оторвавшись от снимка, мужчина несколько секунд смотрел на нее, потом опустошил стакан и выдохнул: - Умеешь ты в жизнь драйва добавить, Шолли. - А то! - самодовольно хмыкнула бывшая охотница и добавила, - внешность ерунда! Я подумать не могла, что есть еще одна такая же чокнутая. Все как надо: пиво, рок, дома арсенал, спит с в... Наш человек, короче. - Не удивляюсь, что ты так рванула на ее поиски. - Правильно, что не удивляешься. - Еще бы, что ж я дебил конченый? Такая душа родная, ДНК не проверяла, вы с ней не родня случайно? Ладно, извини. Просто я... давно мне никто такую пчелу в штаны не подкидывал. - Меня всегда умиляла твоя манера выражаться, Джесс. - Я польщен. От тебя да такой комплемент. Хорошо... подумаем, что можно сделать. Я смогу задействовать все возможности, какие есть у нашего отряда, а ты сама знаешь, что это значит. - Знаю. Спасибо. - Рано еще. Не беру авансы. Сделаю все, что смогу. Одного не могу понять - зачем тебе этот адрес? - Если искать значит искать так, чтобы весь город на ушах стоял. Или страна. Орден - сильная контора... - Понятно. Есть сети обширнее и связи прочнее. - Сечешь. Я хочу проверить все. - Ясно. Тогда, я снимаю свой вопрос и формулирую свою мысль так: я сам буду тебя страховать, соответственно Шварц, Вольф и мой отряд. - С чего им свои баварские задницы ради меня растрясать? - Скажем так, не только ты имеешь в жизни и послужном списке маленькие секреты. - Кто бы мог подумать! - Представь себе такую странность. Я, конечно, понимаю, что это немного оскорбляет твое чувство собственной значимости. - Переживу как-нибудь. - Очень надеюсь. В противном случае, мир много потеряет. Я подозреваю твоя... подруга некоторые твои взгляды разделяет. - Какой ты подозрительный, Джесс! Осторожней с этим, так и до мании преследования недалеко. - Твоя чуткость не изменилась и это очень меня радует. А вот как на счет откровенности? - О чем ты? - Шоль, давай не будем временное слабоумие изображать, ладно? Ты толком ничего не сказала, мне нужно знать, во что я ввязываюсь. - Раньше тебя это не беспокоило. И нас с Ману не беспокоило. Джесси нахмурился и резко сказал: - Хватит уже. Отложим воспоминания на другой раз. - Не в них дело, дело в том, что либо ты помогаешь мне, сам, между прочим, предложил, либо нет. Никаких подстав, все просто - найти одну рыжую стерву, все. Ни во что особенное ты не ввязываешься. - Зная тебя, с трудом верится. Хорошо. Все что может помочь, все, что ты можешь мне доверить... Джесси замолчал, видя, что Шолах его не слушает. Снова глядя куда-то в пространство, она, кажется, говорила сама с собой. - Скажи, Джесс... у тебя не было чувства, что ты... предал ее? Мужчина внимательно посмотрел на свою собеседницу. - Нет. Не было. Это... - Да-да, столько лет прошло, жизнь продолжается! - Даже если принять во внимание твой характер... - Ты не понимаешь. Рывком сняв очки, Шолах глянула на Джесси так, что того чуть в кресло не вдавило. Хлопнув ладонью по фотографии Кело, она сказала: - А у меня было! У меня было такое чувство! И сейчас... сейчас я не знаю, что делать и куда бежать. Мне, черт подери, вдруг понадобилось быть деятельной! Мне! Лентяю до ногтей на долбаных ногах вдруг стало необходимо, куда-то тащить свою задницу! Поднимать связи, о которых я бы даже не вспомнила! Мне кажется... - Что ты будешь предателем дважды, - закончил фразу Джесси. Отвернувшись, чтобы не выдать свое состояние, глядя затуманившимися глазами в темнеющий парк, она вдруг рассмеялась. - Знаешь, теперь я окончательно поняла, что Ману в тебе нашла.
Манула: Глядя в монитор, Кело каждый раз ловила себя на мысли о том, что ждет письма от Шолах. И каждый раз она почти спорила сама с собой, что раз уж все сделано для того, чтобы остаться в одиночестве, глупо теперь скулить и звать на помощь. Восемьдесят процентов самоубийц в последний момент меняют свое решение расстаться с жизнью и цепляются за нее отчаянно как никогда. Разница между ними и Кело в том, что у них-то есть выбор, а у нее уже нет. Эти мысли и то, что Кело была на грани того, чтобы скатиться в саможаление, безумно ее раздражали. Лечение прописанное ей облегчало ее существование, она могла есть. Обезболивающие позволяли глушить редкие пока еще приступы боли. Пока ее жизнь не омрачалась постоянными страданиями, но когда-то это должно было начаться. В спальне у Кело хранился неприкосновенный запас наркотиков, одной упаковки фентанила хватит чтобы не довести ситуацию до совсем уж плачевного финала. Отгоняя от себя унылые мысли она просто жила, пока была такая возможность. Рано утром плавала в бассейне, загорала. Когда к полудню солнце становилось невыносимым, пряталась в большой гостиной, где почти до четырех часов дня было прохладно. По вечерам готовила ужин и до темноты сидела на террасе, выходящей на море. Она никогда не любила смотреть телевизор, поэтому редкие новости о происходящем в мире, читала в новостных лентах в Интернете. Слушала музыку. смотрела любимые фильмы, читала. По вечерам, когда темнело, спускалась к морю и сидела на пляже. Бутылка вина, сигареты и шум прибоя. Бросить курить она так и не смогла, да и какая теперь была разница? Поселившись здесь, она сразу же полюбила местное вино. Настоящее "Порту" было великолепным! Оказавшись в зале прилета в Тегель, в восьми километрах от Берлина, с одной дорожной сумкой, Кело села за столик в местном кафе. Заказала кофе с круассанами и развернула карту в телефоне. Глядя на таблицу вылетов, она гадала в каком направлении податься. Денег у нее хватало и единственным критерием было ее желание. Предпочтительно было выбрать место, где исключена всякая вероятность встретить знакомое лицо, но, как известно, и в любом чертовом углу можно встретить старого приятеля. От этого уже никуда не денешься. Практически наугад, ткнув пальцем в карту, она приняла решение и направилась к стойке продажи билетов. Через три часа сорок минут Кело была в Лиссабоне, еще час перелета - Алгарве. Место, которое она выбрала, было идеальным для нее. Прибрежный район города Лагуш недалеко от пляжа Мейа Прайа. Две спальни, две больших гостиных, ухоженный сад, бассейн, полная меблировка. С одной стороны горы, с другой - парк соседней виллы. Не смотря на то, что Алгарве - популярный курорт, плотность застройки береговой линии была такой, что до ближайшего соседского дома нужно было идти не меньше часа. Все же, домик стоимостью более полумиллиона - дорогое приобретение, особенно в этой стране, где уровень жизни был далек от европейского. Агент порекомендовал ей фирму, которая поставляла этому району приходящую прислугу. Кело было нужно немного: уборка два раза в неделю, чистка бассейна и уход за садом. Готовить она предпочитала сама, к тому же ей не нужно было присутствие постороннего человека в доме. Продукты привозил рассыльный из одного небольшого магазинчика неподалеку. Минимальные контакты - по телефону. Счета - по Интернету. И вот уже месяц, она купалась, читала, гуляла по пляжу, иногда выбиралась в город и все отчетливее понимала, что последние годы изменили ее и теперь одиночество было практически невыносимым. "Шолах бы здесь понравилось..." - думала она, сидя вечерами на пляже. Джесс арендовал машину для Шолах. Передав ей адрес и телефон нужного человека, он устроился на соседнем кресле и слушал ее разговор по телефону. Он тактично не стал приглашать ее к себе в гостевую комнату, прекрасно понимая, что она откажется. И не только потому, что у него в жизни произошли некоторые изменения, Шолах любила чувствовать себя свободно. В номере отеля она могла делать что ей вздумается: класть ноги на подушку, ходить в одном белье, есть в постели, согласитесь, в гостях с этим явно будут сложности. Поэтому она остановилась в "Upper Room Hotel Kurfürstendamm" в центре Западного Берлина, в двух минутах ходьбы от Курфюрстендамм. Отличное сочетание истории, старинной архитектуры и современных удобств. Закинув ноги на стул, Шолах развалилась в кресле. В трубке раздалось: - Слушаю. - Добрый день, фрау Кёниг. Разрешите доложить, капитан Шолах, первый корпус, сектор Н. В трубке повисла почти минутная пауза, после чего раздался громкий смех: - Что б меня! Вот уж кого не ожидала услышать! Шоль, поверить не могу! - Чертовки рада, что вы меня помните, командир... - Отставить, офицер! - рассмеялся голос из прошлого, - я уже давно не на службе. Каким ветром? Только не говори, что ты сменила специализацию. - Да Боже меня упаси! Вы, конечно, не в курсе, но я тоже уже давно на вольных хлебах. - Понятно. Думается мне, что звонок твой не от скуки и не от ностальгии. - Признаюсь, но последнее явно присутствует. Будет часок для встречи с бывшим товарищем по службе? - Ну что ж... Раз у тебя есть этот номер, ты вполне представляешь расклад. - Естественно. Я все понимаю. И намерения мои сугубо мирные, дружеские и заинтересованные. - Заинтересованные? Интригуешь. - Очень на это надеюсь! - Это по твоей милости ребятки из Ордена терлись около нашей усадьбы? Шолах бросила на Джесса зверский взгляд, тот с невинным выражением лица. пожал плечами, всем своим видом выражая полную непричастность. - Моей инициативы на то не было, но сожалею, если парни вам помешали. - Да нам-то не помешали, я же за них беспокоилась. Молодые, глупые, Орден совсем спятил уже - детей нанимает. - Эх, давно не в курсе его кадровой политики. - Ладно, не важно. К себе не приглашаю... - И не напрашиваюсь! Я, конечно, существо без инстинкта самосохранения, как про меня некоторые думают, но я - то в курсе, как глубоко они заблуждаются. - Несомненно. Тогда... где ты, кстати? - Я в Берлине. - Ясно. Значит, можем встретиться в четыре, устроит? - Вполне, я ж птица свободная, уставами не связанная. - Мне часа два добираться, даже если с пробками. Мой водитель, видимо, родственник Шумахера. - Прекрасно. Встретимся в "Bieberbau". Была я там вчера, душевное местечко. - Немецкая кухня приглянулась? - Еще как! Все как я люблю: много мяса и много пива. Вина у вас здесь редкостное... эээ... - Полностью с тобой согласна! Значит, до встречи... офицер. - До встречи, фрау Кёниг. Отключив телефон, Шолах несколько секунд смотрела на зажатый в руке мобильник - размышляла о последних словах разговора. Не все так просто, ой не все. Лисхен, теперь фрау Кёниг, уволилась из Ордена десять лет назад. Тогда все были в полном недоумении: перспективный командир отряда, с отличным послужным списком, все бросила и уехала в неизвестном направлении. Если у Джесса и оперативников отряда Арнор причины были, то причин для такого поведения Лисхен не видел никто. Эйден, конечно, знала, они были в близких отношениях, но, естественно, она никому ничего не сказала. Через семь лет все объяснила совершенно неожиданная личность - Эми. Оказалось, что у Лисы много лет была личная и очень хорошо охраняемая ею тайна. Тайна, которую Шолах могла понять лучше всех - долгий роман с одним из тех, на кого охотится Орден. Эми узнала это, когда ее взял под свое покровительство глава клан оборотней - Линд Кёниг. Шолах хорошо помнила свой шок от этой новости, Лиса всегда считалась одним из самых благонадежных сотрудников Ордена и вот, получите и обалдейте! Обретя дар речи, Шолах тогда расхохоталась и сказала: - Ну, Лиса, сильна, зараза! Не что попало отхватила! Оказавшись в Германии, Шолах решила обратиться именно к ней. Если уж она замужем за таким крутым мужиком, ее слово в их компании явно не последнее и, если не приказать, то хотя бы попросить своих "подданных" жена короля точно может. Среди людей поиски будут вести ребята Джесса, по другую сторону мира разыскивать Кело будут оборотни. Был еще конечно герр Вольф... но, как обычно, Шолах не могла заставить себя попросить его о помощи. Все это еще только планы, оборотни, мягко говоря, не питают теплых чувств к охотникам Ордена. Лиса была единственным исключением, в остальном, у этих зверюг было много претензий к людям. И не без оснований. Если вампиры, во многом благодаря стараниям великолепного Маркуса, поставили себя на равных с людьми, если не выше, то оборотни всегда были тупым зверьем, на отстрел которого, зачастую, даже разрешение не требовалось. По их делам расследования проводили менее тщательно. Орден был одним из самых крупных поставщиков живого материала для генетических исследований. Материалом, естественно, были оборотни. Перед тем как окончательно сбрендить и угодить в психушку, Воробей такого понарассказывал, волосы дыбом стояли. У них не было крупного, сильного лидера кроме Линда. Оборотни не могли себе позволить спектакли в духе Маркуса, который на любой выпад Ордена всегда мог придумать, что-то такое, что будет Триумвирату, как кость в горле. Кёниг был отличным лидером, умным, опытным и жестким, его авторитет среди сородичей был непоколебим, но он был один, а это существенно. Но даже в одиночку он смог добиться того, чего эти существа не имели никогда раньше - осознание их значимости. Их опасности. Это признали и люди и вампиры. За сравнительно небольшой срок, Линд сделал из разбредшегося стада настоящую армию. Обдумывая все это, Шолах с наслаждением затянулась и выпустив дым, уставилась на Джесси. - Какого хрена твои парни шатались вокруг усадьбы Линда? Тот развел руками: - Это была не моя идея. - Ну да, конечно. Лиса сказала, что там какие-то сопляки ошивались. - Надо же молодняку учиться. - Да ты садист, дружище. - Нет, я сторонник теории естественного отбора. Шолах хмуро посмотрела на него и, затушив сигарету, скинула ноги со стула. - И так, встреча в четыре часа. - Ясно. Закажи два столика. Мы будем держать тебя в пределах видимости. - Думаешь, стоит? - Мне спокойнее будет. - Ладно. Надеюсь, Лис поймет. - Естественно. Она-то точно не одна придет. Линд ее без охраны за территорию усадьбы никогда в жизни не выпустит. - Угу. Не имела счастья познакомиться, но то, что я о нем слышала... - Поверь, детка, то что о нем говорят - это десятая часть правды. - Да??? Чувак настолько крут? - Не сомневайся. Дальше, оружие тебе ни к чему, по крайней мере, пока. Шататься по чужому городу со стволом без разрешения - очень плохая идея. Я всегда буду рядом. Глядя на друга, она задумчиво сказала: - А ты не изменился. - А ты ждала чего-то другого? - Не знаю... Все же, столько всего случилось... Хмыкнув, он осторожно размял пальцы и поморщившись, вытащил сигарету из пачки. - Мы с тобой были друзьями, Шоль. И ничего не случилось, чтобы это изменить.
Манула: Очаровательно улыбающаяся фройляйн проводила Шолах к ее столику, осведомилась, когда стоит подавать заказанные блюда. Удобно устроившись с кружкой пива, Шолах оглядела зал. За столиком у окна сидел Джесс и с парочкой парней помоложе. Они пили пиво, о чем-то говорили, смеялись и совершенно не обращали на нее внимания. Пузырьки в стакане струились к поверхности тонкими струйками, запотевшие бока холодили руки. На нее как обычно напали муки сомнения, это с ней часто случилось: решение принято, сделаны какие-то шаги и тут как черт из коробки: "А правильно ли я поступила!?". Скай в таких случаях говорила, что метаться уже поздно, ноги остыли. В целом, очень образно и очень верно, действительно поздно. С чего она решила, что Лисхен заинтересует ее проблема и она вдруг разбежится ей помочь? Вежливо выслушает и спросит: А не перепил ли офицер Шолах немецкого пива, что решился предположить, что ей, бывшему командиру отряда, другого отряда, пребывающему в блаженстве законного брака и материнства, будут интересны проблемы, которые ее не касаются ни прямо ни косвенно? Да, точно. Это было бы вполне в духе Лисы. Уж ядовито интересоваться о чьих-то глупых намерениях она умела как никто. Эйден, наверное, у нее научилась. До чего абсурдная ситуация! Шолах уже готова была подхватить сумку и со спринтерской скоростью рвануть к выходу, чтобы даже Джесс не успел среагировать. Но именно в тот момент, когда буря сомнений достигла пика, под сводчатой аркой входа в обеденный зал, появилась невысокая, но как всегда безупречная во всех отношениях, командир Лисхен. Фрау Кёниг, как всегда была во всем блеске умелого макияжа, ухоженного лица, прически и отлично сидящего на ней костюма. Официант моментально подскочил к ней и с поклоном, Шолах отчетливо это видела - именно с поклоном, проводил ее к столику за которым сидела ее подруга. Присмотревшись к парню, сопровождавшему Лис, Шолах не почуяла никаких инородных сущностей, значит Линд в этой стране уважаем не только своими сородичами. Однако... Устроившись напротив, Лиса слегка кивнула официанту и тот упорхнул, совершенно счастливый и вернулся через минуту с кружкой пива. Уставившись на Шолах своими пронзительными глазищами, респектабельная фрау Кёниг сообщила: - Шоль, ты ахренительно выглядишь! До чертиков рада тебя видеть! Шоль чуть не подавилась пивом, рассмеялась и отчетливо ощутила, как подлая армия сомнений корчится под натиском невероятного обаяния Лисхен. В след за тоской по обществу понимающего друга, Кело настигла другая напасть. Как, наверное, любого человека в свое время ее посетила мысль о никчемности бытия, вернее, о никчемности ее собственного существования, не оставившего на земле следа. Временами думая об этом, она ненормально хихикала, думая, что уж ее-то жизненный путь отметил себя в истории нескольких десятков человек. Поставил в них точку. Ну, что ж поделать? Это было не ее дело, так решили люди на которых больше чем на ней лежит ответственность за сделанное. Что за ерунда? Это вообще ее не касается. Дело было в другом, ее вдруг осенил тот факт, что она не сделала в своей жизни ничего выдающегося. Эта мысль вытащила из памяти давно забытую картинку. Когда-то, еще в юности она подшучивала над своей подругой, когда та говорила, что не совершила ничего глобального. - О да! Это точно, ты не стала Верховным властителем Земли, чтобы защитить всех обиженных, накормить голодных, не изобрела лекарство от рака, не образумила человечество... Забавно. Наверное, сейчас, она была бы рада, если бы ее давняя подруга осуществила бы одну из своих масштабных задумок. Кело не мучили мысли о том, что она не обзавелась мужем и парочкой детишек. Она всегда считала наиглупейшей мысль о том, что оставленное тобой потомство будет достойным твоим следом на планете. Способностью рожать себе подобных обладают все живые существа и многим из них стоило бы эту способность ликвидировать. Она по себе знала, что не всегда желаемое воплощается так как хотелось бы. Вряд ли ее родители гордились бы ею. Зная это, она никогда не хотела обременять себя ответственностью и обрекать на несуразную жизнь живое существо. Причем здесь след в жизни? Дикий бред! Она сама не могла бы объяснить, что именно ее тяготило. Сейчас она была в состоянии своей подруги, когда-то давно, мучилась тем, что не совершила чего-то, что будет ей памятником. Наверное, будь рядом был один человек, он бы в ярких и не всегда корректных выражениях, разъяснил бы ей, какую важную вещь она совершила - спасла ее жизнь. Ее! Великого офицера Шолаха, бывшего оперативника отряда Эйден Арнон, одного из передовых отрядов Ордена Света. И подробно расписала бы все ее достоинства... но не было рядом этого человека и мысли гуляли, как овцы без пастуха. С такими размышлениями сидеть дома было невыносимо и, как будто это могло помочь, Кело уходила из дома на долгие прогулки по окрестностям, сейчас она оказалась в положении человека, который всю жизнь говорил себе: "Вот сделаю все дела и буду отдыхать!". Не было никаких дел и оказалось, что заняться ей нечем. Осточертели любимые фильмы, музыка вызывала только раздражение, садовые радости ей никогда не были доступны... оставались собственные мысли и чахлые попытки их утихомирить. С таким настроем Кело и открыла свою экспедицию по исследованию окрестностей. Вечерами, иногда до полночи, она бродила по пляжу, изучая каждый утес или выемку в кромке берега. С одной стороны от ее виллы было скалистое побережье. которое гордо венчалось одним огромным утесом, который, наверняка, имел какое-то красивое португальское название. С другой был огромный парк, в глубине которого пряталась соседняя вилла. На самом деле, как определила Кело, соседский дом был от нее не так уж далеко, как ей казалось в начале. Если бы не деревья в ее саду, она вполне могла бы наблюдать за тем, что творится на террасе у соседей. Иногда, ей казалось, что это была бы не такая уж плохая идея - понаблюдать за соседями. Что только не лезет в голову от скуки. Собираясь на очередную вечернюю прогулку, Кело застегнула джинсы и поняла, что серьезно похудела. Само по себе это не было чем-то ужасным, это был маленький звоночек необратимых процессов, которым было чихать на нее желания. Сегодня она решила прогуляться по парку, который примыкал к ее дому. По ее представлениям, где-то на границе ее владений должен был стоять четкий определитель, например, забор, который бы говорил, дальше чужим ошиваться нечего. Застегнув куртку, по ночам с моря дул совсем неласковый ветер, проверила сигареты, зажигалку и вышла из дома. В саду обнаружилось три дорожки: одна спускалась к морю, другая терялась в глубине сада, в направлении скал, третья вела к тому месту, где, по ее мнению, были границы ее владений. Двинувшись именно туда, Кело рассматривала деревья, пышные шпалеры и вьющиеся сети плюща. Это было довольно необычно для ее представлений о парковом дизайне. Наверное, под палящими лучами португальского солнца и плющи и розы выживали только под прикрытием деревьев. Она не знала ни одного названия встречавшихся ей растений и очень скоро ее мысли отвлеклись в обычное русло. За свою жизнь она побывала во многих местах, где-то ей нравилось, где-то не очень, но это удовлетворяло ее жажду новых впечатлений. В ее характере очень странным образом уживалось какие-то почти инстинктивное стремление к стабильности и определенности с тягой к новым местам. Как будто там, где она еще не бывала ей непременно будет лучше. И в этот раз так же, оказавшись в этой стране почти случайно, ей показалось, что здесь ей будет хорошо. К тому же, времени на метания особо не имелось. А сейчас, она думала, что стоило поехать куда-нибудь в Скандинавию. Она бывала в Швеции и Финляндии, это было поздней осенью. ей очень понравилось серое небо, ветра и свинцовые волны моря. К ее настроению и состоянию сейчас это было бы очень кстати. Эти хмурые пейзажи подошли бы больше, чем это буйство роз, вьющихся стеблей и бесстыжее солнце. Шолах очень нравилось в Финляндии. Ей, в принципе, везде нравилось, она была настолько живой, что могла ценить любой климат, любые пейзажи, традиции и ситуации. В том-то все и дело, она была живой, а Кело, кажется, уже роилась с унынием в сердце. Наверное, поэтому, когда она встретилась с Шолах, Кело сделала то что сделала. Пересилило любопытство и... зависть, черт подери, именно зависть к тому. чего у нее не было. Сейчас, когда уже поздно что-то менять, Кело остались только воспоминания. Казалось, что ее память началась только три года назад... Луна освещала вьющуюся под ногами дорожку, деревья ветвились, розы пахли, Кело шла вперед, забыв о том, что, где-то должен быть предел ее владений. Вдруг, стройные ряды деревьев оборвались и она оказалась перед невысокой полуразрушенной каменной лестницей, дальше расстилалась широкая лужайка. Выйдя на лужайку, она огляделась. Метрах в пятидесяти от нее стояла большая беседка, полностью оплетенная гроздьями глициний. Заглядевшись на огромные соцветия, напоминающие облака или бурлящую морскую пену, Кело не услышала шагов. - Добрый вечер. Она подпрыгнула на месте, потому что этот голос как будто материализовался из ночной тишины. Обернувшись, она увидела в нескольких шагах от себя человека. Темный силуэт, прорисованная лунным светом на фоне темного неба. - Добрый вечер, – ответила Кело по-английски. За время пребывания в этой стране она выучила несколько десятков общих фраз, но дальше этого дело не пошло. Что толку? Не стоит забивать мозги таким сложным языком, который пригодиться ей так не долго. - Что вы здесь делаете? – спросил мужчина тоже на английском. У него был приятный, мягкий голос. Спокойный и не агрессивный, но было в нем что-то неуловимо угрожающее, – это частная территория. - Приношу извинения. Я слишком увлеклась своей прогулкой. Кело достала сигареты и начала шарить по карманам в поисках зажигалки. Она лежала в заднем кармане джинсов, но туда она даже не собиралась заглядывать, да и курить ей не хотелось. Мужчина отреагировал именно так, как она надеялась. Он достал из кармана зажигалку и, подойдя к ней, поднес к сигарете. Пламя вспыхнуло всего на одно мгновение, осветив его лицо и, Кело чуть не выронила сигарету. Таких глаз ей еще никогда не доводилось видеть. Большие, черные пропасти. Взгляд тяжелый, как бетонная плита. Кроме его глаз она ничего не успела разглядеть, впрочем, это было и не нужно, потому что второй раз с этим человеком ей встречаться совсем не хотелось. Может быть виновато ее состояние, может быть эта темнота и его неожиданное появление, но ей непроизвольно захотелось отойти от него. Как минимум. А лучше рвануть подальше со спринтерской скоростью. - Я здесь недавно, - пояснила Кело, стараясь оправдать свое вторжение в чужой мир. Нужно было хоть что-то сказать. Ей было стыдно признаться, но у нее при появлении этого незнакомца вдруг задрожали колени. Мужчина не сдвинулся с места, повернул голову в сторону дома Кело и кивнул. Перед скалой был только один дом, поэтому не могло быть сомнений, откуда в его саду появилась незнакомая женщина. - Понятно. У меня давно не было соседей. Когда ее случайный собеседник стоял так близко, можно было рассмотреть его внешность. Выше ее дюймов на десять, когда он повернул голову, Кело не смогла оторвать взгляда от его профиля. Эталоном красоты профиля принято считать греческий, но по мнению Кело, в сравнении с этим мужиком греки были жалкими уродцами. Высокий лоб, прямой нос, ярко очерченные губы и твердый подбородок. Посадка головы и осанка довершали величественное зрелище. Стараясь отвлечься от откровенного разглядывания своего соседа, Кело обвела взглядом берег, и заговорила, продолжая его мысль: - Трудно в это поверить, здесь так красиво. - Ночью? – усмешка, прозвучавшая в его голосе, не была издевательской или ехидной. Кело непроизвольно улыбнулась в ответ: - Да. Я люблю гулять ночью. - Понимаю. И полностью разделяю вашу точку зрения. - Извините еще раз. Мне пора. Постараюсь впредь не мешать вам. - Вы вовсе не помешали. Это я должен извиниться, за то что не смог достойным образом принять свою соседку. У меня гости и я не знал, что вы меня посетите. Вы должны пообещать мне, что дадите шанс искупить свою вину за такую вопиющую неучтивость. Видимо, ее сосед стремился сгладить неуклюжесть первого знакомства. Как будто ему было неудобно за свой недружелюбный тон и резкость. Кело было совершенно безразличны его резкость и его любезность, но она решила быть великодушной. К тому же, в современном мире редко встречаются мужчины, изъясняющиеся в столь изящной манере. И, чего греха таить, голос у ее собеседника был чертовски приятный. - Обещаю, - совершенно серьезным тоном объявила она, - но каким образом я смогу дать вам такой шанс? Мужчина сделал шаг в ее сторону, Кело не успела среагировать, потому что ее собеседник будто скользнул по траве, не касаясь ее. Слегка наклонившись к женщине, улыбнувшись, он сказал: - Открою вам секрет, - Кело показалось, что еще мгновение и ночную тишину огласит звонкий стук ее коленок друг об друга, - в районе тридцати миль на всем побережье нет никого... Кроме вас и меня. Разве у нас есть возможность не столкнуться? В его словах не было ничего особенного, но сама того не желая, Кело чуть не покраснела от какой-то, как ей оказалось, в глаза лезущей двусмысленности фразы о том, что на побережье нет никого кроме них двоих. Мужчина снова улыбнулся, тепло и приветливо, и не замечая ее совершенно круглых глаз, выпрямился и добавил: - К тому же, есть такая замечательная и полезная вещь, как телефон. Вы позволите? Кело с трудом перевела дух. Что она позволит? Почти в панике она пискнула: - Да, конечно... И, быстро развернувшись, пошла к своему дому, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать. Не пройдя и пары метров, она услышала за спиной его мягкий голос: - Будьте осторожны… Кело остановилась, как вкопанная. Этот мужчина чуть ли не каждой своей фразой доводил ее чуть ли не до ступора: то игривостью своих высказываний, которые по двусмысленностью с легкостью обставляли изящные эротические хайку, то какой-то холодной угрозой... Почему она так его боится? В нем нет агрессии или слабости, которая провоцирует все остальные пороки. Совсем наоборот. Разве что его глаза… Такие глубокие и пронизывающие. Обернувшись, Кело несколько секунд смотрела на него. - Что вы имеете в виду? - Гулять ночью иногда опасно. Здесь очень старые ступени - снова улыбнулся ее сосед. Кело вспомнила, что из парка действительно ведут полуразрушенные, заросшие травой и искрошившиеся от воды и ветра каменные ступени. - Я всегда осторожна, – в тон мужчине ответила она, - доброй ночи. - Благодарю. Приятных снов. Чувствуя себя последней дурой, она отправилась домой. За весь путь до постели, Кело ни разу не вспомнила о своих душевных метаниях. Заручившись поддержкой Джесси и Лисхен, которая с неожиданным энтузиазмом отреагировала на просьбу о помощи, Шолах оказалась в положении в котором все заняты делом и только ей нечем заняться. Вручив своим агентам нужную информацию, ей оставалось только тупо сидеть в номере отеля, бродить по городу. инспектировать запасы пива в маленьких ресторанчиках и ждать. И все было бы неплохо, если бы не последний пункт программы. Как в меру рассудительная личность, Шолах не впадала в истерику от того, что не все в мире происходит незамедлительно, к ожиданию она относилась философски, но не сейчас. На самом деле, бесило ее не ожидание, а собственное бездействие. Где-то в глубине души скреблась мерзенькая мыслишка, нашептывающая, что она и только она может сделать все как надо. Казалось, что ее агенты обязательно что-нибудь упустят, чего-то недосмотрят, чего-то не додумают и не поймут. Они ведь не знают Кело! Только она может... а что, черти бы все побрали, она может? Сейчас не важно, знает ли Джесс характер ее подруги или нет, ничего от этого не зависит. Важно будет только то, на сколько хорошие у него имеются связи. И нужно было с этим смириться. Единственное, что сообщил Джесс, что пока нет данных, что Кело покидала пределы аэропорта. Он искал любых свидетелей, чтобы опровергнуть это, потому что получалось, что не выходя из аэропорта Кело испарилась. Об этом же сообщила Лисхен. В отелях города женщины с таким именем и внешностью не было. Оставались агентства недвижимости, но, по мнению, Лисы - поиски в этом направлении были бы напрасной тратой времени. Прошли сутки и стало очевидно, что мощь организаций, задействованных в поиске, дела не решает. Обдумывая сложившееся положение, Шолах снова созвонилась со своим знакомым. Ее осведомитель сообщил, что власти ее подругу не разыскивают, значит, причин соблюдать тишину в эфире у Кело не было. Если бы ей пришлось скрываться от кого-то из своих бывших клиентов или коллег по ремеслу, тогда бы она хоть пару слов о себе прислала. Рассуждая на эту тему, ее друг заключил: - Если только ее не ищет Служба Национальной Безопасности... - Ну так и в чем проблема? - Ты что, спятила!? - взвыл ее собеседник, - ты вообще в своем уме?! Как я это узнаю?! Приду в департамент и спрошу: Драсьте, а вы эту телку, случайно, не ищите, а то она стартанула в неизвестном направлении и я... - Я тебя в погоню за телками не отправляла, зоофил хренов! И чего так верещать? Я просто думала, что у тебя есть возможность, что-то выяснить. Ты же знаешь, я в долгу не останусь. На другом конце телефонного контакта повисла тишина, через пару минут раздался тяжелый вздох. - Ты так вздыхаешь, будто я тебя прошу налет на их архив устроить. - Ты даже не догадываешься, как ты близка к истине. Исходя из того что ты рассказала, маловероятно, чтобы твоя подружка была им интересна. Они террористов пасут, а она ж не с Ближнего Востока, в конце концов. Шолах сморщилась, как будто ее внезапно поразила острая зубная боль и сдавленно просипела: - Вообще-то, вроде как оттуда... - Что?! - Ну... - Не звони мне больше! Никогда! Телефон забудь! Я тебя... Я тебе... Чтоб тебя!!! Телефон возмущенно отключился, а Шолах с тоской подумала, что потеряла одного из лучших своих информаторов. Не то чтобы ей необходимо было иметь кучу агентов во всех сферах силовых структур, просто, практика доказала, что с ее способностью встревать в очень интересные истории, такие связи ей будут нужны всю жизнь. Через два часа на мобильник пришло сообщение, содержащее всего одно слово: "Нет". Расплывшись в улыбке, она набрала: "Спасибо". Ответ был столь же лаконичен: "Не рассчитаешься". - Ну это мы посмотрим, - хмыкнула Шолах и задумалась. Полученные сведения успокоили, с другой стороны нисколько не продвинули поиски. Операция зашла в тупик и топталась там за неимением альтернативы.
Манула: Кело не давала покоя фраза, сказанная ее вчерашним знакомым: «У меня давно не было соседей…». Завтрак на столе и эта странная вроде совершенно незначительная фраза. Ставя вымытые чашки в шкаф, она прокручивала в голове эти слова, злясь на себя, потому что не могла понять, что такого странного могут заключать в себе эти слова. Наверное, образ жизни Кело так прочно въелся в ее мозг, что она видела что-то подозрительное везде. - Кел, так и до паранойи не далеко, – усмехнулась она и открыла ноутбук. Через час, Кело откинулась в кресле и, уставившись на море за окном, задумалась. Странная фраза ее соседа была достоверна полностью. Не смотря на удачное расположение, курортный район и то, что жильцы выложили за дом круглую сумму, никто из них не задерживался здесь долго. Исходя из информации почерпнутой из местных газет, Кело не во всем была уверена до конца, потому что порой приходилось несколько минут соображать, что могли значить отдельные абзацы из статей, после того как над ними поработал электронный переводчик, за последние десять лет, дом сменил шестерых хозяев. Вернее, пережил. Казалось, всех кто селился здесь, постигали все известные несчастья. Виллу построили пятнадцать лет назад. Первый хозяин прожил здесь всего пару лет и продал дом по неуказанным причинам. Дом был куплен только через три года. Очень скоро, его одинокий владелец был найден мертвым на площадке второго этажа приходящей прислугой. На первый взгляд ничего необычного - сердечный приступ. Следов постороннего вмешательства обнаружено не было. Следующие владельцы дома прожили здесь почт два года, если Кело верно все поняла, они спешно уехали, выставив дом на продажу чуть ли не за бесценок. Их семнадцатилетняя дочь, заболела чем-то связанным с кровью, в итоге девушку увезли в Швейцарию на лечение, где она, опять же, если верить газетам, сошла с ума и была помещена в специализированную клинику. Из-за бросовой цены дом скоро был продан паре из Голландии. Страна особо подчеркивалась, видимо, автор статьи желал подчеркнуть именно пристрастия очередных владельцев виллы. Эти скончались тихо-мирно, в одной постели, от передозировки. Словоохотливая кухарка, тем не менее, опровергала утверждение, что ее хозяева плотно торчали на накроте, она говорила о странностях в их поведении, но по ее словам, а уж она за свой век всякого навидалась, жильцы страдали от бессонницы и странных головных болей, но в доме никогда не было никаких подозрительных препаратов. Вот в это охотно верилось, нет сыщика лучше домашней прислуги и если уж она не нашла никаких заначек у своих хозяев, это значит, что их или не было или они таскали их при себе, к примеру, в заднице. Из-за проблем с правами собственности, какое-то время дом пустовал. Следующими "жертвами" стала еще одна семья, на этот раз не из Голландии, наверное, поэтому информации о них было немного. Говорилось только, что однажды жена пошла гулять на утес и обратно ее доставили в пластиковом мешке. Было проведено следствие, мужа заподозрили в первую очередь, но после того, как полиция обломала зубы об его неопровержимое алиби и еще одна вездесущая представительница обслуги, подтвердила, что никаких подозрительных личностей в момент смерти хозяйки по близости не наблюдалось, был вынесен вердикт о добровольном уходе из жизни госпожи такой-то. Подтверждением того послужило умиротворенное и даже счастливое выражение лица покойной. На этом месте Кело скептически хмыкнула, представляя себе счастливое выражение трупа пролетевшего двадцать метров. Последний случай был самым громким, собственно, благодаря ему и была расписана вся история зловещего дома. В статье очень обтекаемо говорилось, что в доме проживали четыре девушки в возрасте до 25 лет. Кело позволила себе еще одну ухмылку, все было яснее ясного - дом был приспособлен или под порно-студию или под бордель, а может быть и под то и под другое сразу. Девицы валялись голышом у бассейна, бродили в таких же костюмах Евы по пляжу, часто наведывались в ближайший торговый центр за шампанским, коньяком, водкой и сигаретами, жизнью были довольны и все было хорошо. Примерно, семь месяцев назад, их общий "друг" приехал на виллу и не обнаружил обитательниц в своих постелях. В них было все что угодно, кроме девиц. По всему было ясно, что ночью здесь развернулась масштабная оргия. На тропинке в саду обнаружились следы крови, ведущие к морю. Оргия была с огоньком. На пляже - капли крови, бутылки от шампанского, серьги, цепочки, разбитые бокалы, пара сломанных искусственных ногтей и больше ничего. Двоих из них выловили на побережье в пятидесяти милях отсюда и опознали по зубам. Не смотря на то что следствие все еще велось, дом в котором случилось это "недоразумение" сразу же выставили на продажу, не налагая на него никаких ограничений. Из этого можно было заключить о том, что кому-то из приятелей пропавших девиц было не совсем удобно заострять вопрос о том кем они были и чем занимались. Усмехнувшись, Кело закинула руки за голову и сцепив пальцы, по новому оглядела свое пристанище. Кто бы мог подумать, что совсем недавно здесь был "веселый дом". Агенты хорошо постарались и, естественно, при совершении сделки ей никто не сказал, что у выбранного ею дома такая специфическая репутация. Ну что ж... Ей уже поздно впадать в припадки мистического страха. Если в доме и есть какие-то зловещие призраки, она будет ждать знакомства с ними. Это даже забавно. Когда она умрет, все спишут на проклятье этого дома и ее смерть станет очередным инцидентом о котором, возможно, так же напишет португальская пресса. Пока единственным необычным событием, было знакомство с ее соседом. Захлопнув ноутбук, она закурила и вышла на террасу. Уже не усмехаясь, она подумала, что стоит к нему присмотреться. Из предосторожности. И не только. На следующее утро, Шолах разбудил звонок Лисы. - Привет. Не разбудила? - Приветствую, Ваше величество. Не разбудила. Не спится мне что-то, - хмуро буркнула Шолах. - Понимаю. Встретиться бы. Судя по твоему настроению, твой мальчик никаких новостей не добавил? - Самую суть схватываешь. Глухо, как в склепе. - Ясно. Тогда тем более нужно поговорить. Может, вместе, что умное сообразим. Пообедаем вместе. - Дельная мысль. За хорошим обедом и мысли неплохие. - Да вы философ, офицер! - рассмеялась Лиса. - Угу. Что мне еще остается? - В два часа. Ранкештрассе, 32, "Heising". Кухня, правда, французская, зато вино отменное. До встречи. Отключив телефон, Шолах в очередной раз оглядела себя в зеркале, нацепила темные очки и отправилась завтракать. До встречи с Лисхен была еще уйма времени, к тому же, голодная Шолах была еще раздражительней и несдержанней, чем обычно. К чему истязать окружающих? Большая чашка какао и пара горячих булочек с сыром и маслом спасут мировое равновесие и пару жизней, которым доведется подвернуться ей под руку этим утром. К булочкам добавился бутерброд с ветчиной и пара вафель с джемом. Допивая какао, Шолах хмуро смотрела в окно. За стеклом, по тротуару проходили десятки людей. Однажды, Кело сказала, что в обществе людей никогда не бывает скучно. Не потому что они будут развлекать тебя интересной беседой и слушать твои мысли, совсем не по этому. Потому что за ними можно наблюдать, строить предположения об их жизни, слушать их разговоры, представляя их мир. Сама Шолах, никогда особо окружающих не разглядывала, при ней всегда был плеер, планшет или книга. Когда она была не на дежурстве, ей было совершенно неинтересно то, что происходит вокруг. И сейчас, ей вдруг стало интересно: о чем думают эти люди? Почти злобно она подумала, что им точно не приходится ломать голову, разыскивая одну рыжую сволочь, которая как сквозь землю провалилась. Какого черта?! Когда Шолах уехала в путешествие, они расстались самым дружеским образом. Не было никаких причин скрываться и даже если они появились позднее, что ей, трудно было черкнуть пару строк, чтобы объяснить свое неадекватное поведение!? И теперь, она носится по Европе, ставит на уши людей у которых своих дел хватает. И ладно бы, если бы от всего этого был толк... Джесс не звонил и, пожалуй, это было к лучшему. Услышать снова, что все безрезультатно было бы чересчур. Он не виноват. Никто, черт подери, не виноват, тогда почему ей так муторно на душе? К назначенному времени, Джесси так и не позвонил и Шолах не стала сообщать ему о встрече с Лисой. Поймала такси и отправилась по адресу, который был дан. Оказавшись в холле ресторана, она замерла, удивленно таращась по сторонам. Драпировки арок, стены, отделанные деревянными панелями, лепнина потолков, люстры и канделябры, стилизованные под подсвечники, ковры, цветы в вазах, мягкая приглушенная музыка. Казалось, что современная реальность остался за закрывшимися дверями, а здесь все сверкало изяществом и шиком 30-ых годов прошлого века. Шолах, наверное, присвистнула бы и высказалась о красоте этого места со свойственной ей витиеватостью, если бы к ней тут же не подплыл метрдотель, который предложил ей пройти к столику за которым ее ожидают. Лиса встретила ее улыбкой. - Я сказала, что ожидаю очаровательную иностранку с шикарным бюстом и потрясающе красивыми глазами! - рассмеялась она. - Ну и местечко! - выдохнула Шолах, устроившись за столом. Лисхен вскинула бровь. Заметив ее реакцию, Шолли сразу же добавила: - Никогда не была в таком шикарном ресторане! Как в кино, честно слово! - Мы здесь часто бываем с Тэмми. Линд красоту такого рода не особенно любит. - Хм... Мне кажется ему по статусу в самый раз было бы. - Надо будет ему сказать. Лисхен сообщила о выбранных блюдах и вине, но это была чистая формальность. Шолах никогда не была знатоком французской кухни и названия блюд ей ни о чем не говорили. Салат «Буржуа» с фуа гра, копчёной утиной грудкой и тигровыми креветками, Соль Меньер на ореховом масле с каперсами и лимоном, королевские креветки на гриле по-канкальски, шоколадный мусс. - К этому подойдет белое сухое Шабли Вьей Вин. Шолах кивнула с умным видом. К счастью, выбор Лисхен ей пришелся по вкусу. Правда, сухие вина она не любила, но что поделать? Лисхен говорила о вине, о вкусе блюд, об истории ресторана, о чем угодно, кроме того что занимало Шолах. Очень скоро это стало ее беспокоить, но она решила не нагнетать обстановку и подождать окончания обеда. Вино оказалось приятным, интересное сочетание вкусов лайма, зеленого яблока и апельсиновой цедры. После обеда был кофе и коньяк. С досадой вспомнив о пачке сигарет в сумке, Шолах настроилась решительно повернуть тему разговора в нужное русло. Ее намерения прервал звонок. Лисхен достала мобильный, выслушала сообщение, кивнула, усмехнулась и что-то ответила по-немецки. Потом посмотрела на Шолах и хитро прищурившись, сообщила: - Твой телохранитель уже себе ногти до локтей изгрыз. Не дожидаясь ответа, она изящным движением махнула кому-то за спиной своей подруги и сказала: - Присоединяйся к нам, Джесси. Прости, не знаю, в каком ты сейчас звании. Шолах резко обернулась. К их столу направлялся Джесс. Сев, он метнул на Шолах свирепый взгляд и отвернувшись вежливо ответил: - Не думаю, что это важно, фрау Кёниг. Я не на службе. - Это не может не радовать, - рассмеялась Лиса, - готова поспорить, что она не сообщила тебе куда направилась. - Именно так. - Понимаю твое беспокойство, но это напрасно. У нее самой панцирь крепкий, а со мной ей и подавно ничего не грозит. Что ж... Поисковая группа в сборе, это даже к лучшему. Как я понимаю, все ниточки оборвались в аэропорту. В город она не выходила, значит улетела сразу же в другом направлении. И тут у нас загвоздочка. - Точно. Ее имени нет в регистрации ни на один рейс. Этому есть только одно объяснение... Шолах с размаху хлопнула себя ладонью по лбу и чуть не взвыла. Зажмурившись и сквозь зубы обругав себя последними словами, она процедила: - Ну конечно... Как я могла забыть! Однажды, она видела в вещах Кело паспорт и естественно, не отказала себе в удовольствии заглянуть в него. К ее удивлению, имя в документе было совсем другим. Кело сказала, что это ее настоящие документы и ее настоящее имя. Имя... И сейчас, когда это так важно, она, хоть убейте, не могла его вспомнить. Ее друзья с сочувствием смотрели на нее и ждали, не мешая своими комментариями. Через пару минут, Шолах вздохнула и залпом допив свой коньяк, уставилась в стол. - Значит, так и есть, - констатировала Лиса, - ее нужно искать под другим именем. - Угу, - буркнула Шолах. - Ладно, не расстраивайся, попытаемся найти ее по фотографии. Это будет сложнее, но шансы есть. По крайней мере, внешность она не может резко поменять. Лисхен нахмурилась и откинулась в кресле, постукиваю по столу точеными коготками. - Есть еще кое что... Джесс и Шолах уставились на нее как по команде. Немного подумав, Лиса сказала: - Тебе чертовски везет, Шоль. Чтобы получить такие сведения нужно иметь один счастливый шанс на тысячу. На недостаток внимания жаловаться не приходилось. - Один мой знакомый, которого я просила разузнать о твоей подруге, совершенно случайно был в том же городе в то время, когда она решила исчезнуть. У нее довольно приметная внешность, а у моего друга хорошая память. И он дал мне адрес, где встретил ее. Это оказался медицинский центр. Джесси вздохнул и закрыл глаза рукой. Лиса невесело усмехнулась и покачала головой: - Не пыли, Джесс. Не косметический. Обычный медицинский центр. Шолах все еще смотрела на нее, ожидая продолжения. До Джесси дошло быстрее. - Точнее он не может сказать? - Нет. Он просто видел ее в холле у стойки регистрации, когда ждал свою жену. Он же не знал, что эти сведения кому-то понадобятся. - Ясно. Теперь Джесс и Лиса смотрели на Шолах. - Шоль... может быть какая-то связь между этим визитом и ее исчезновением? - Как она себя чувствовала, когда ты видела ее в последний раз? - Нормально... - глухо отозвалась Шолли, - я не знаю. Лиса всего лишь слегка повернула голову и около стола уже возник официант. Заказав для компании двойной коньяк, Лиса откинулась в кресле. - По крайней мере это уже даже не ниточка, это уже твердая тропинка. - Но выяснить там что-то будет не так просто, - возразил Джесс. - Согласна. Шоль? Нахмурившись та сидела молча, сосредоточенно пытаясь унять скачущие, как взбесившиеся блохи, мысли. Когда она уезжала, Кело была в порядке, хотя, это ничего не значит, она просто могла ничего не сказать ей. Это вполне в ее духе! Кело вообще не отличалась болтливостью о том, что касается ее проблем. Она могла рассказать о том, что свалилась с лестницы, порвав при этом джинсы, сломав ноготь и до смерти перепугав соседей своими матами, но умолчать о том, что у нее умерла тетя или, мать ее, обнаружилась тяжелая болезнь. Непостижимо! Что за человек!? Строго говоря, этот упрек был не совсем правомерен, потому что Шолах и сама так порой поступала, но не до такой же степени!? Что такого могло обнаружиться, что она все бросила и по-английски, без прощаний, растворилась на просторах континента? - Мой информатор сказал, что нет никаких следов, - процедила Шолах, - я его... я ему... - Вполне логично, - пожал плечами Джесс, - он искал ее в списках пострадавших, но частные центры не обязаны давать такую информацию, тем более, что она туда явно не со сломанной ногой обратилась. - Значит, она была в порядке? - настаивала на своем Лиса. - Да! У меня была какая-то хрень с ногой, от сильных нагрузок мышцы сводило судорогой так, что она белугой ревела, но от этого не умирают! Оглядев своих друзей дикими глазами, она просипела: - Почему я это сказала? - Спокойно, капитан. Никто пока не умирает, не нужно пыль поднимать, у нас и без того все мутно. - Ладно, выяснив, что она делала в этом центре, мы узнаем причину, но не узнаем, где она. - Точно. Кажется, теперь еще важнее ее найти. - Нда... - У кого есть возможность подъехать к базам этой богадельни? - Пока не знаю. Попробую потрясти своего друга. Начал щебетать, доводи арию до конца. - Шоль, - охотник накрыл ее ладонь своей рукой, - соберись. Сейчас не время раскисать. - Пойдемте отсюда, - отозвалась она, - я хочу курить. Лиса кивнула и обратилась к мужчине. - На углу улицы поверните налево, там есть пивная, где можно курить. Я буду через десять минут. На улице, Джесс подал кому-то знак, при этом подозрительно покосившись на большой темный "тигуан", стоящий на стоянке ресторана. Шолах брела по улице, нервно теребя пачку сигарет в кармане. Джесс прав, сейчас совсем не к месту раскисать. Появился просвет в поисках и именно в этот момент она растерялась. Глупо сейчас отступать и нужно довести дело до конца, чтобы там в конце не обнаружилось. Если случилось что-то такое из-за чего Кело не хочет никого видеть, по крайней мере, Шолах имеет право на объяснения. А потом, пусть катится ко всем чертям! Что за бред? Зачем? Почему? Устроившись в самом тихом углу бара, участники поисковой операции с наслаждением затянулись и уставились друг на друга. Шолах заметила, что Джесси выглядит почти воодушевленным. В отличии от нее, охотник на сложившуюся ситуацию смотрел более оптимистично. Глянув на часы, он заказал Ягермайстер. - Рекомендуют пить залпом, - сообщил он Шолли. Подозрительно принюхавшись, она последовала рекомендации. - Чтоб меня! Что за ядерная смесь?! Джесси рассмеялся и вытянул из пачки очередную сигарету. - Отлично прочищает мозги, поднимает тонус и улучшает пищеварение. Ты как? - В смысле, не собираюсь ли я размазывать сопли по столу и рыдать в твою мускулистую грудь? - Ну, против последнего пункта я совсем не возражаю, всегда к твоим услугам. Весь, целиком. - Спасибо, - буркнула Шолах и, неожиданно для самой себя, улыбнулась, - спасибо. В этот момент к ним присоединилась Лиса. Бросив на стол тонкую пачку сигарет, она оглядела пустые рюмки и поинтересовалась: - Совещание в разгаре? Если бы я задержалась, то нашла бы вас обоих под столом. - Вы несправедливы, фрау Кёниг. Прежде чем начать совещаться, требуется привести всех участников в нормальное рабочее состояние. Сейчас все в полной боевой готовности. И так... Облокотившись на стол, охотник изложил свои соображения. - Зная, что твоя подруга обращалась к врачам, можно предположить, что она отправилась на лечение. Многие предпочитаю для поправки здоровья Швейцарию, Германию или Израиль. Два последних варианта уже отпадают. - Логично, но зачем продавать квартиру, что бы ехать лечиться? Или... Шоль, чем она занималась? Где работала? Страховка не покрывает дорогостоящее лечение. - Сомневаюсь, что у нее вообще была страховка. Она не работала. Джесс и Лиса переглянулись. Шолах нервно дернула плечами. - В двух словах не объяснишь, она не работала в обычном смысле слова. У нее было специфическое занятие. И не надо так переглядываться, пошляки! Я не то имела ввиду! - Тогда может объяснишь, что ты имела, без этих реверансов. - Действительно, Шоль, хватит уже. Мы не судьи и ты не под присягой. - Ладно-ладно. Одним словом... Кел - наемник. Лиса хохотнула и развела руками: - Капитан, не перестаешь радовать. У тебя все друзья такие... эээ... необычные? - Угу. Вы двое уже чего стоите. - Не поспоришь. Ладно, с этим разобрались. Вернемся к презренному металлу - деньги у нее были? Может быть ей пришлось продать все имущество, чтобы оплатить лечение? - Она передо мной не отчитывалась, но, думаю, что средства у нее были. У нее был прибыльный бизнес. - Понятно, значит, вопрос о лечении остается открытым, но это, опять же, всего лишь объясняет причину. - Я успела созвониться со своим другом, попросила его выяснить, что только будет возможно в клинике. Джесс, твои ребята смогут поработать в аэропорту? - Сделаю все что могу. Прошло много времени, а там тысячи людей каждый день. Попытаюсь добраться до записей с камер наблюдения, но опять же, время. Не факт, что записи еще сохранились. Скажи, Шоль, сбежать от друзей пока ее состояние не придет в норму, это было бы в ее духе? Ты ее лучше знаешь. - Почему ты об этом подумал? - Не знаю. Просто предположил, если бы это была... Не важно. Так что скажешь? Задумчиво кусая губы, Шолах размышляла над его словами. - Сложно сказать что-то наверняка, когда дело касается Кело. Знали бы вы, как мы с ней познакомились! Но... пожалуй, что-то в этом есть. Она вполне могла бы такое выкинуть. Не выносит жалости. Над столом повисло молчание. Каждый думал о странной подруге Шолах, о том, что могло прийти ей в голову. Каждый находил ответ, на его взгляд, наиболее приемлемый. Каждый видел ситуацию по-своему. - Мне пора. У меня смена через два часа, - наконец сказал Джесс, - тебя подвезти? - Не переживайте, офицер, я доставлю ее в целости и сохранности, - улыбнулась Лиса, - у вас же нет причин не доверять мне? Джесс надел очки и не ответив, слегка поклонился своим дамам. - До связи. Рад был повидать вас, фрау Кёниг. Проводив его взглядом, Лиса слегка наклонилась к Шолах и доверительно сообщила: - Твой мальчик будет названивать тебе каждые пятнадцать минут, проверяя, не доедаю ли я тебя.
Манула: После того, как Кело узнала зловещую историю своего дома, она не стала шарахаться от каждого темного угла, не обходила стороной площадку, на которой скончался один из жильцов, не прислушивалась по ночам, не шуршат ли во тьме восставшие неуспокоенные души пропавших проституток? Чью-то смерть она воспринимала как событие, являющееся частью жизненной истории. Кто-то умирает, кто-то рождается, в мире так много людей. Она видела смерть так близко, что не считала ее чем-то мистическим. Это обычный процесс жизненного цикла любого существа. Закономерный. И самый незыблемый. Через пару дней, она забыла и о своем соседе. И что ее вообще тогда так напугало? Ничего угрожающего в нем не было. Обходительный, несомненно образованный и умный мужик. Он ничего не сказал такого, чтобы стоило тревожиться. Сидя на террасе, в свете дня, ее страхи показались ей невообразимой глупостью. Теперь она была совершенно уверена, что во всем виновато ее состояние. А то что ей почудились какие-то намеки в его словах... ну и это не удивительно. Она еще вполне живая женщина с нормальными желаниями. И что странного, что стоя так близко к экземпляру противоположного пола с такими впечатляющими внешними данными она разволновалась? Она всегда питала слабость к высоким мужчинам, а этот мужик был как раз в ее вкусе. И хотя, она не смогла четко рассмотреть его лица, ее телу, которое давно пребывала в одиночестве, было достаточно его мужского запаха. Прикрыв глаза, Кело усмехнулась своим мыслям. Если он и правда решит завязать с ней знакомство, она, пожалуй, будет совсем не против. Сегодняшний день был особенно душным, каким-то нервозным и необычно тихим. Даже ветер с моря почти не дул. Так бывает перед грозой и природа замерла в ожидании, когда наэлектризованный воздух взорвется электрическими разрядами и небо заволокут тяжелые тучи. Бесцельно слоняясь по дому, Кело решила лечь спать пораньше. Если начнется гроза, она все равно проснется и выйдет на террасу. Она очень любила смотреть на дождь. А здесь были не просто дожди - настоящие тропические ливни, которые обрушивались с неба не как вода, а как тонны песка, гулять под которыми было небезопасно. Вечер тянулся медленно, как расплавившаяся на солнце резина. Небо потемнело, но не было ни дождя, ни ветра. В доме стало невыносимо душно, даже кондиционер не спасал положение. Наоборот, его еле различимый гул безумно раздражал, как будто в комнате под потолком роились мухи. Выбравшись из раскаленной постели, Кело оделась и спустилась в кухню, сверилась с календарем приема лекарств, убедилась, что ничего не пропустила. Немного поднялась температура, но теперь это было уже неизбежно. Вздохнув, она побрела в душ. Прохладная вода не надолго облегчил положение. Одеваясь у зеркала в спальне, она явно услышала, внизу странный скрип, как будто кто-то осторожно закрыл дверь в одной из комнат. Замерев, она прислушалась. В доме стояла тишина. Ни звука. Подкравшись к лестнице, она прижалась к стене и снова затаилась. Не лучший расклад - встречать незваного гостя в трусиках и с пустыми руками. Мгновенно, в голове закрутился вихрь из фраз недавно прочитанных в местных газетах. Проклятый дом решил не ждать ее смерти? Что за чушь!? Не услышав ни шагов, ни признаков движения, она метнулась в спальню. Оделась, не сводя взгляда с зеркала, в котором отражалась дверь и часть коридора. Сунув в карман мобильный, открыла шкаф и достала оттуда одну из вкладок из дерева с металлической пластиной внутри. Такие штуки использовали для хранения и перевозки кожаной обуви, для того чтобы ботинки или сапоги не теряли форму. Не особо тяжелая, но при умелом использовании и этого веса будет достаточно, чтобы защитить себя и свое право на неприкосновенность жилища. Постояв несколько секунд в темном коридоре, чтобы глаза привыкли к полутьме, она бесшумно спустилась вниз. Прислушиваясь, она вспоминала все детали, когда была в кухне. Душ занял не больше десяти минут. До этого момента в доме точно никого не было, по крайней мере, уходя спать она обошла все комнаты гася свет и проверяя окна. Значит, у ее посетителя было десять минут, чтобы проникнуть в дом. Она никогда не включала сигнализацию на ночь, просто не видела в этом необходимости и, видимо, зря. Французские окна на террасу находились в кухне, занимая почти всю стену. Замки на них были простые, но чтобы открыть их нужно было бы потратить больше десяти минут, потому что это были не хлипкие рамы, а алюминиевые однокамерные стеклопакеты, разбить которые, тоже, было не так уж просто. Две входные двери были из тяжелого дерева с двойными замками и стилизованными под старину запорами. Можно было вскрыть замки, но бесшумно открыть двухсторонний засов - совершенно нереально. Для того чтобы вынести эти двери понадобилась бы пятерка крепких мужиков, время и полная глухота жилицы дома, дабы та не вздумала препятствовать им в этом деле. По этим причинам, Кело и не включала сигнализацию на ночь. Вызывать полицию бесполезно. Пока она успеет объяснить, что стряслось и куда ехать, ее десять раз успеют прибить, если конечно, вторгшихся в дом больше трех и они вооружены. В единой службе помощи, конечно, есть операторы владеющие английским, но все снова упирается во время и количество названных гостей. Бесшумно скользя по дому, она уже успела удостовериться, что обе входные двери целы, замки в порядке. В комнатах и коридорах по прежнему не было ни звука. Оставалась кухня. Даже не входя туда, в приглушенном свете подсветки, установленной на кухонных шкафах, она отчетливо рассмотрела, что окна закрыты и не повреждены. Не расслабляясь, она снова нырнула в холл. Еще раз обследовала дом. Вернулась на кухню, положила свое орудие защиты на стол и подняв взгляд, уставилась в окно. Ей показалось, что еще мгновение и она выломает куски из столешницы, так крепко она вцепилась в край стола. За стеклом, на террасе, спиной к ней стоял мужчина. Она сразу же узнала его не колеблясь ни секунды - это был ее сосед. Сейчас, она могла рассмотреть его как следует, хоть и со спины. Длинные, темные волосы, гладко зачесанные к затылку и собранные в хвост, строгий черный пиджак, подчеркивающий стройность фигуры и ширину плеч. Он курил, глядя на море и не замечая ее. Отцепившись от стола, Кело встряхнула побелевшими от напряжения пальцами. Чертыхнувшись, достала из шкафа пачку сигарет, подкурила и включила свет в кухне. Мужчина не обернулся, только слегка повернул голову и улыбнулся. Выйдя на террасу, Кело подошла к нему и встала рядом, так же глядя на море, предоставив ему возможность объяснить свое неожиданное появление. Посмотрев на нее, он сказал, как ни в чем не бывало, будто они были старыми знакомыми: - Теперь я решил навестить вас без уведомления. Мне очень жаль, что помешал. Вижу, что не вовремя. До Кело только сейчас дошло, что у нее все еще мокрые волосы. Стараясь, не заржать, представляя, какой у нее сейчас вид, она пожала плечами и беззаботно ответила: - Нисколько не помешали, я всего лишь собиралась ложиться спать. А вы, - оглядев его костюм, добавила она, - явно наоборот. - Да. Предпочитаю заниматься делами вне дома по ночам. Но не буду вас задерживать. У моего внезапного появления есть одно весомое оправдание. - Нет необходимости оправдываться, я не разозлилась бы даже если бы у вас его вовсе не было. Закончив эту фразу, она затушила сигарету и повернулась к нему лицом. Ее сосед сделал тоже. Глядя на нее сверху вниз, он улыбнулся и Кело снова почувствовала предательскую дрожь в коленях. И теперь уже точно не от страха. Он молчал, Кело тоже не хотелось ничего говорить. В конце концов, он зачем-то пришел. Она уже довольно ясно дала ему понять, что ничего не имеет против его визитов в любое время. Неизвестно, что пришло бы ей в голову, если бы ее сосед, наконец, с явной неохотой и сожалением, произнес: - Мне пора. И сделал то, чего ей за свою жизнь испытывать не доводилось. Слегка склонился и поцеловал ее руку. Она ожидала чего угодно, но такое... Открыв перед ней створку окна, он сказал: - Я заехал, чтобы сказать - ночью начнется ураган. Вам еще не доводилось сталкиваться с ними, как я понимаю, вы здесь совсем недавно. - Да. - Поэтому я хотел предупредить вас, не вздумайте гулять ночью и опустите жалюзи на окнах. - Благодарю, - отозвалась Кело уже с порога, - я не знала. - Я так и подумал. У вас ведь нет телевизора, а радио вы вряд ли слушаете. Доброй ночи. Надеюсь, скоро снова вас увидеть. И сверкнув своей сногсшибательной улыбкой, он растворился в темноте сада. Кело закрыла створку, защелкнула замок и только тут задумалась: Откуда он знает, что у неё нет телевизора?
Манула: Отложив свой мобильник, Джесси потер уставшие глаза. Он только что вернулся со смены и с трудом соображал. Рано утром, ему на мобильный пришло сообщение, что на его личный счет зачисленная определенная сумма, вполне значительная сумма. Отправителем была фрау Кёниг. Уже в третий раз просмотрев сообщение, Джесс ждал, когда утро достигнет стадии, когда будет прилично звонить замужней женщине. В десять утра, он набрал ее номер. Лиса ответила сразу же. - Здравствуй, мальчик. Так и думала, что ты обязательно мне перезвонишь, - раздался в трубке ее голос, опередив вопрос. - Доброе утро, фрау Кёниг... - Лиса, давай договоримся. Так короче и я чертовски соскучилась по этому имени. - Хорошо, Лиса, - осторожно отозвался Джесс, представив, что с ним может сделать Линд за такую фамильярность и трехсторонний Договор здесь будет не при чем. Он его два раза сложит и пополам сломает не как оборотень охотника Ордена, а по-простому, как мужик мужика. - Ты хотел спросить: Какого черта я делаю? Так? - Я бы не позволил себе такие вольности, но смысл изложен верно. - Молодец! Люблю обходительных мальчиков, - рассмеялась Лиса и серьезным тоном продолжила, - вчера мы поделили обязанности. У тебя чертовски сложная задача, придется поднять хренову тучу людей и донимать их вопросами о событии месячной давности. Я, конечно, понимаю, что наш Шолашек был расстроен и ей не пришло в голову, что такая работа требует расходов. А ты, как джентльмен, не стал бы заводить разговор о деньгах, но я не рыцарь и не впечатлительная девица, поэтому о деньгах подумаю я. Мне это не сложно. Любой человек сразу же включит мозги и начнет активно рыться в памяти если у него перед носом помахать сотней евро. Не сопи и не ври, что у тебя самого есть такие деньги. Джесс был вынужден признать, что в ее словах определенно есть здравый смысл. Ему придется просит о помощи с десяток людей, просто так, из хорошего к нему отношения, а с деньгами Лисы он просто может их нанять сделать для него небольшую работу. Да, определенно, практичность и рассудительность у Лисы были на высоте. - Врать не буду. - Умница, плохая это привычка. Я представляю, сколько тебе придется провернуть, а с этой небольшой помощью, надеюсь, дело пойдет быстрее. - Ничего себе - небольшая помощь, - усмехнулся мужчина. - Ерунда. Деньги существуют для того, чтобы делать счастливыми себя, друзей и близких. Только это имеет значение. Давай постараемся, чтобы они помогли нашему другу стать счастливее. - Сделаю все, что только в силах человека обеспеченного неплохой суммой денег, - пообещал Джесс и попрощался. Отключив телефон, Лиса отложила его в сторону и встала с дивана в своей комнате. Оглядев себя в зеркале, поправила прическу и вышла в просторный холл. Справа - широкая лестница, которая вела на первый этаж, слева - коридор в другое крыло дома. Спустившись вниз, она заглянула в гостиную и никого там не увидев, пошла в кухню, располагавшуюся за столовой. Впервые, войдя в этот дом, она назвала его берлогой. Хозяин дома не спорил, потому что-то в чем-то так и было. Чисто, аккуратно, пусто и безжизненно. Изяществом и уютом дом зацвел с ее появлением. Став свободной от работы и забот о средствах к существованию, первые годы Лиса от души упивалась своим новым положением. Его мужчина не мешал ей развлекаться, так он называл капитальный ремонт дома, переустройство сада, покупку новой мебели и подбор персонала. Приведя все вокруг практически к идеальному образу, нарисованному ее воображением, Лиса была счастлива. После стольких лет ожидания, тревог и неизвестности, она получила все о чем может мечтать человек. Ведь все двуногие, по сути, хотят одного и того же: быть любимыми, нужными, защищенными, благополучными, здоровыми. Прожив десять лет в таком раю, она сама себе не могла признаться, до какой степени ее обрадовала просьба Шолах. Лиса ринулась в это мероприятие с таким энтузиазмом, который ее саму удивил. Все же, человеческая натура удивительно непостоянна и даже неблагодарна. Невозможно до конца понять - что ей на самом деле нужно? Своему мужу - Линду, она еще не сказала о том, что связалась с одним бывшим охотником Ордена, это еще ладно, Шолах была в отряде, который работал с вампирами, но и с действующим оперативником, офицером отряда, одним из тех, кто когда-то охотился на сородичей Линда. Она не считала своего супруга упертым диктатором, который от этой новости впадет в неадекватность и начнет все крушить, с налитыми кровью глазами и ревом бешеного бизона, но и с одобрением вряд ли отнесется. Оставалось одно - сказать все как есть и узнать, что из этого выйдет. В кухне, Лиса столкнулась с одной из горничных, которая держала в руках поднос с кружкой и тремя запотевшими бутылками пива. Чуть не врезавшись в Лису, горничная проблеяла: - Прошу прощения, фрау Лисхен. Глаза у девушки были круглые и испуганные, как у кролика. Бутылки на подносе выстукивали звонкую трель, было удивительно, как она такими трясущимися руками была способна что-то держать. - Что случилось? - нахмурилась Лиса. - Хозяин просил принести пиво, - трагическим шепотом сообщила горничная. Вид у нее был такой, как будто ей предстояло покормить с рук голодного бурого медведя. - Где он? - В кабинете. - Хватит шептать! Он тебя здесь не услышит. Горничная согласно закивала, а потом отрицательно мотнула головой. Кажется, у бедняжки совсем мозги отказали. - Он Алекса вызвал, - все так же шепотом сообщила девица. - Ясно... - протянула Лиса. Кажется, она поторопилась с оценкой адекватности поведения своего супруга. Надо спасать Алекса. - Я сама отнесу, Дагмар. Спасибо. Девушка посмотрела на нее с такой смесью облегчении и восхищения, что стало ясно - дело совсем плохо. Приняв из дрожащих рук прислуги поднос, она отправилась в кабинет, который располагался в глубине дома и выходил окнами на беседку и пруд на заднем дворе. В просторной комнате, с высокими окнами, всегда царил полумрак. Его создавали темные обшивка стен, обитая кожей мебель и плотные портьеры. Хозяин кабинета ничего не имел против солнечного света, но считал, что такие благородные сумерки хорошо расслабляют и успокаивают. Но сейчас оттуда гремел такой рев, что казалось даже массивные дубовые двери дрожат. Прислушавшись, Лиса отважно распахнула дверь и вошла в комнату. Хозяин кабинета расхаживал по комнате, как хищник в клетке. При его огромных размерах и росте, это выглядело не просто угрожающе, это было поистине ужасающее зрелище. Линд редко впадал в такие припадки бешенства, но уж если это случалось, весь персонал дома прятался по углам, не желая даже на глаза ему попадаться. Ничего не грозило только его семье, но, кажется, сейчас и Лисе достанется от всей широты его натуры. Метнув свирепый взгляд на дверь, Кёниг уже собрался что-то рявкнуть, но увидев Лису, передумал и, остановившись у стола, скрестил руки на груди. В трех шагах от него стоял личный водитель и охранник Лисы - Алекс. Высоченный как Линд, он немного уступал ему в размерах, но не смотря на это, был сильнее и быстрее обычного оборотня. Когда-то, Линд не побоялся доверить ему самое дорогое, что у него было - свою женщину и ни разу об этом не пожалел. Алекс был достаточно красив, чтобы не оскорблять своим постоянным присутствием эстетические вкусы Лисхен и еще больше разумен, чтобы не допускать крамольных мыслей - смотреть на жену хозяина "как-то не так". Лиса очень хорошо относилась к этому верзиле с очаровательным оскалом и хитрыми глазами. Из растительности на его голове были только густые брови и стильная бородка. Он всегда пребывал в хорошем настроении, знал кучу анекдотов, которыми развлекал Лисхен во время дальних поездок и любил петь. Хозяйка иногда до слез хохотала над его руладами, потому что так забавно подать редкостные пошлости - надо было уметь. Первое время, когда Линд только начал укрепление позиций своего клана, Алекс не раз становился единственной преградой между Лисхен и безвременной кончиной. В этих передрягах, он заработал с десяток шрамов и вечную признательность Кёнига. Алекс безоговорочно доверял своему лидеру и был в его ближайшем окружении уже двадцать лет. Сейчас Алекс стоял выпрямившись и заложив руки за спину, как солдат на трибунале. Глядя куда-то мимо хозяина, он стойко держал удар, к счастью, пока только моральный. Бесшумно прикрыв за собой дверь, Лиса направилась к столу. Поставила поднос и скромно встала рядом с Алексом. Кёниг сопел, как паровой котел, который готов взорваться. - Что-то случилось? - спокойно осведомилась Лисхен. Ее муж немного остыл и сейчас уже не собирался реветь. Хмуро глядя на обоих исподлобья, он прорычал: - Очень хорошо, что ты спросила, милая. Может быть ты мне что-то объяснишь, потому что я, как глава клана и твой муж, нихрена не знаю. Попытался вежливо осведомиться у нашего друга Алекса и что же? Этот гад молчит, как статуя Фридриха Великого! С трудом достигнутое спокойствие подвело и финал фразы, Линд проревел так, что стекла звякнули. Чувствуя свою ответственность за то, что ее муж начал "вежливо расспрашивать" друга Алекса, Лисхен собралась с духом и предположила: - Я так думаю, тебя расстроили известия о том, что я решила помочь...эээ... некоторым своим друзьям? - Именно! Именно эти новости слегка меня расстроили, - желчно процедил Линд и с трудом сохраняя спокойствие, продолжил, - я всегда считал тебя разумной женщиной... Лиса понимала, то сейчас любые объяснения не достигнуть цели и гораздо проще сначала выслушать своего вспыльчивого супруга, поэтому она смиренно молчала. - И что я слышу??? Моя, МОЯ жена связалась с каким-то сопляком, но это еще пол дела, этот маленький ублюдок - один из орденский сволочей!!! Знаешь, я от тебя ожидал чего угодно и, наверное, что угодно смог бы понять, но это! Ты... Алекс сглотнул и скрипнул зубами. Лиса с трудом удержала отвисающую челюсть, бросила недоумевающий взгляд на Алекса и снова уставилась на мужа. Либо ее благоверный неверно истолковал донесенные ему сведения, либо какая-то паскуда специально преподнесла их так, чтобы жена Линда выглядела обычной потаскухой. - Я его на части порву! - продолжал бушевать Кёниг. Лиса хотела, что-то сказать, но Алекс опередил ее и озвучил их общую мысль: - Было бы там, что рвать, - тихо процедил он, не меняя выражения лица. - Молчать!!! - рявкнул Линд и грохнул кулаком по столу. Кружка и бутылки подпрыгнули и спикировали на пол. Трагедия перешла в фарс и этого Лсихен уже не могла вынести. Она расхохоталась и закрыла глаза рукой. Кёниг онемел от злости, Алекс прощался с жизнью. Подобрав к счастью, не разбившиеся бутылки и водрузив их на стол, Лиса твердо сказала: - Ты просил меня все объяснить? Тогда я, пожалуй, начну. Ты как, способен слова воспринимать? Только для начала отпусти Алекса, он уже достаточно хлебнул твоей вежливости. Линд ничего не сказал, только взглянул на своего подчиненного, тот развернулся и гордо удалился. Кёниг раздраженно дернул к себе большое кожаное и кресло и сел. Лиса открыла бутылку пива и протянула ее мужу. Сама закурила и присела на край стола рядом с ним. Через час объяснений и препирательств, порой, достаточно громких, чтобы их можно было услышать даже в саду, в доме Кёнигов воцарилась тишина. Хмуро глядя на жену, Линд курил и молчал. Встав с ним рядом и обвив руками его шею, она прижалась к его горячей щеке. - Она необычный человек и я должна ей помочь. Пойми меня. Когда-то, эти люди были моей семьей. Чокнутой, бунтующей, но всегда преданной другу другу, семьей. Я не подвергаю себя опасности, не предаю тебя и твое дело, я всего лишь помогаю своему другу. Линд сжал ее ладонь, казавшуюся крошечной в его лапе и, все еще недовольным тоном, буркнул: - Ничего бы не случилось, если бы ты все мне рассказала. Лиса рассмеялась и вздохнула: - Ты прав. Нужно было сразу это сделать, но, согласись, если бы я тебе сказала, что собираюсь на встречу с ними, ты бы со мной целую армию послал! - Конечно! - Вот видишь, и все это против двух людей, которые совсем для меня не опасны и которых я знаю уже много лет. К чему это? Линд помолчал и через пару минут глухо ответил: - Ты не понимаешь... До сих пор не понимаешь, что ты для меня значишь. Лиса вздохнула и, поцеловав своего мужа в подернутый сединой висок, тихо сказала: - Понимаю... Ты до сих пор не представляешь, как я это понимаю. Еще через час, Лиса вошла в огромный гараж, где размещался весь автопарк Кёнигов - пятнадцать автомобилей разных марок и моделей. Где-то в дальнем углу гремела музыка и слышался звон металла. Направившись туда, Лисхен нашла того, кого искала. Алекс, с сигаретой в зубах, копался в ящике с инструментами, расшвыривая ненужные в разные стороны. Осторожно приблизившись, чтобы не попасть под обстрел гаечными ключами, Лиса похлопала своего телохранителя по плечу. Резко обернувшись, тот выпрямился и вынул сигарету изо рта. - Я хотела извиниться перед тобой. Если бы я раньше мозгами пораскинула, тебе не пришлось бы выслушивать... Я виновата, что так вышло. Алекс хмыкнул и оскалился: - О чем разговор, хозяйка? Вам не за что извиняться. Ничего страшного не случилось, все живы. - Ну да, с этой точки зрения, про просто отлично. Алекс подкинул и ловко поймал тяжеленный гаечный ключ одной рукой. Потом подмигнув Лисе, сказал: - Я только найду ту болтливую мразь и вежливо поинтересуюсь: что эта разговорчивая сука наплела хозяину? Лиса хмыкнула и строго сказала: - Только поаккуратнее. Ее телохранитель с невиннейшим видом развел в стороны руки и пообещал: - Предельно вежливо, хозяйка. Почти ласково.
Манула: Всю ночь Кело не спала. К сожалению, виной тому были не романтические фантазии, навеянные поздним визитом ее, что уж душой кривит, красивого и таинственного соседа. При том, что творилось ночью на улице, спать было просто невозможно. Кело до рассвета просидела в гостиной с книгой, временами подскакивая, когда очередной порыв ветра врезался в ее дом так, будто вознамерился оторвать от него кусок. В окна, закрытые металлическими жалюзи, два раза прилетело что-то тяжелое, может быть обломки деревьев из сада, может быть садовая мебель. За эту ночь она не раз вспомнила добрым словом своего заботливого знакомца. А она-то еще удивлялась: зачем на окнах стоят такие плотные заслоны, к чему нужны такие тяжелые жалюзи на окнах? Если бы она их не опустила, два окна в доме точно вынесло бы вместе с рамой. Вот тебе и райское местечко! В книге она прочла от силы десять страниц, потому что мысли ее постоянно отвлекались. То и дело приходилось одергивать себя и возвращаться к уже прочитанному куску. В ее памяти, как заноза засела фраза брошенная ее соседом напоследок: "У вас ведь нет телевизора". Вроде бы она объявлений не делала о том, что не имеет телевизора, транспарантов об сем прискорбном факте на доме не вывешивала и продавцам в единственном ближайшем магазине не жаловалась. Сначала она решила, что этот факт можно было увидеть в окно, она даже подбежала к нему и прикинула ракурс с которого можно было бы рассмотреть ее гостиную через окно. Но даже эта версия не выдерживала никакой критики. Даже если ее сосед страдает манией подглядывать в чужие гостиные, ну и что? На первом этаже еще три комнаты и три наверху, телевизор может быть в спальне. Поверить в то, что этот мужик любопытен настолько, что решил вскарабкаться по стене, чтобы заглянуть в ее спальню, она категорически отказывалась. Все их беседы сводились к обмену ничего незначащими фразами, в которых она уж точно не расписывала ему комплектацию своей бытовой техники. Что имеется в сухом остатке? Ничего. В ее доме он не был. И даже в тот раз, когда Кело показалось, то она услышала звук закрывающейся в доме двери, она сама убедилась, что в дом попасть невозможно. Странно. Ох, как все странно. Теперь все, что она читала о своем доме, предстало несколько в другом свете. Интересно... а сколько времени здесь живет ее сосед? В восемь утра буря стихла. Кело залезла в Интернет, чтобы найти свежий прогноз и убедиться, что выходить из дома будет безопасно. Убедившись, что к намеченному времени на улице будет полный штиль, она добавила страницу в закладки, чтобы теперь всегда быть в курсе происходящего. Даже не имея телевизора. Спать ей не хотелось, а кое какие дела за ночь наметились. Приняв душ и приведя себя в порядок, она отправилась в город. Лагуш - небольшой городишко с населением всего 17-18 тысяч, был всего в нескольких милях. Мысль, арендовать машину, почему-то не пришла Кело в голову и сейчас она раздумывала, есть ли такой шанс теперь. Город совсем небольшой, но с другой стороны, это огромная курортная зона, значит, местные жители должны делать бизнес на всем. Выйдя на террасу, Кело обнаружила, что лишилась садовой мебели. Про нее она совершенно не подумала. Весь бассейн был засыпал листьями, травой и обломками веток. Нужно будет поторопить садовника, чтобы привел все в порядок. Такси прибыло в десять и Кело отбыла в город. Таксист оказался бойким малым с очень неплохими знаниями в английском. Накинув ему двадцатку, она получила все нужные адреса. Аптека, нужно было пополнить запас лекарств; пара женских магазинов, охотничий магазин и парикмахерская. Таксиста не удивил список нужных ей мест и у охотничьего магазина он согласился подождать такую красивую менину за пол цены. В этом месте, Кело была нужна одна вещь - бинокль. Раньше, когда ей были нужны такие вещи все решалось проще - было штатное обмундирование и амуниция. Ее подразделение использовало армейский Гензольд Цейс. За то время, пока Германии запрещено было иметь свою армию, она накопила такой потенциал в области вооружения, что даже в такой продвинутой военной структуре, в которой служила Кело очень активно применялось их вооружение и тем более их оптика. Так что, кроме Гензольда, тогда она пользовалась Ночной совой того же Цейса. Но трудно было представить, что в охотничьем магазине небольшого городка будут такие экземпляры. Поэтому она не стала тратить время и просто обрисовав продавцу нужные ей параметры, спросила, что из его продукции может ей подойти. Парнишка моментально сообразил, что перед ним знаток и не стал впихивать ей самые дорогие и совсем не блещущие достоинствами экземпляры. - Попробуйте вот этот: Кэнон 10x42L S WP. Десятикратное увеличение. Полностью водонепроницаемый, оснащён стабилизатором и системой двойного выравнивания поля изображения. Линзы из ультранизкодисперсного стекла, многослойное покрытие объективов. Чистый вес всего килограмм. Этот аппарат нового поколения, он гораздо лучше и легче моделей Цейс. Спрос и предложение в этом случае сошлись идеально и Кело не потратила много времени в магазине. У дверей салона, она распрощалась с любезным таксистом, который не смотря на ее просьбу, не сказал: есть ли в городе прокат машин. В принципе, это было объяснимо, кто станет лишать себя таких щедрых клиентов? Стрижка, маникюр и разговор с улыбающимися, вполне искренне, девушками-мастерами. С прокатом машин ситуация оказалась и правда сложной, Кело было без разницы на чем ездить, она могла управиться и с автоматической коробкой и так же спокойно с механикой какого-нибудь русского джипа. Оказалось, что прокат машин в городе был, но в прошлом месяце его владелец закрыл свое дело и уехал к своему сыну в Синтру и... дальше шел подробный пересказ причин по которым хозяин бизнеса решил свернуть свое дело. Кело поняла из этого половину, потому что английский девушки, которая все это ей поведала, временами было не так-то просто понять. Основную мысль из всего этого она вынесла одну - машину взять негде. Ну что ж, придется пользоваться услугами любезного таксиста. Курортные города везде одинаковы, все для клиента, все чтобы, как можно быстрее оставить его без денег. Кело не приходилось беспокоиться о том, что ее сбережений не хватит, поэтому, она позвонила в туже службу такси и попросила номер 12. Двенадцатый, которого звали Дентас, не заставил себя ждать и последней их точкой в городе стал магазин деликатесов. Кело хотела купить или хотя бы заказать белых грибов. Принято считать деликатесом трюфеля, но сколько она их не пробовала, всегда оставалась при своем первоначальном мнении - редкостная дрянь. А вот белые грибы, которые доставляли из Восточной Европы, отлично подходили к мясу, которое она так любила. Кело рассчитывала хотя бы на возможность заказа этого любимого продукта. В таком небольшом городе дорогостоящие продукты, спрос на которые был не велик у местных жителей, помещались в одном магазине. Как поведал Дентас, эта лавка снабжала два отеля и жителей вилл, которые снимали в окрестностях Лагуша. Таксист любезно предложил свои услуги, в качестве переводчика, и отправился в магазинчик вместе с Кело. Нужного товара не было, но хозяин, он сам стоял за прилавком, пообещал, что их доставят ей прямо к столу через два дня. Пока Кело оглядывала прилавки, раздумывая не нужно ли ей еще чего-нибудь, хозяину позвонили и сообщили что-то, от чего он впал в беспокойство. По крайней мере, ей так показалось. Активно жестикулируя и что-то крича в телефон, лавочник носился за прилавком, временами натыкаясь на мебель. - Что случилось? - тихо осведомилась Кело у своего таксиста. - Его курьер застрял в дороге, машина сломалась, а ему нужно было сегодня доставить заказ. Обменявшись несколькими фразами с торговцем, он добавил: - Он должен был привезти сыр вашему соседу, кажется, у него сегодня будет вечеринка. Он расстроился, потому что никогда не подводил своих клиентов. Кело вздернула брови и не раздумывая потянула за руку своего переводчика. - Может быть я смогу помочь? Завезем заказ, это же рядом. Спроси, подойдет ему такое решение? Дентас огласил лавку ликующим возгласом, видимо означающим, что-то одобрительное. Хозяин выслушал его, потом уставился на Кело и расплылся в любезной улыбке. Из словесного потока, который обрушился на нее, таксист объяснил общий смысл, мол, как он счастлив, что такая очаровательная сеньора оказалась так любезна и как он ей признателен. Кело осталось только догадываться, то ли эта фраза на португальском так длинно звучит, то ли Дентас поленился сделать дословный перевод. Забрав коробку с Аппенцеллером и Грюйером, Дентас проводил ее до машины. Получив разрешение закурить в салоне, Кело кусала сигарету и думала, что не стоит упускать шанс получить кое какие сведения. Ее знакомый таксист, похоже, знал все и обо всех. Нужно было завязать разговор и не показать, что сама она о своем соседе ни черта не знает. Но долго терзаться раздумьями ей не пришлось, таксист сам заговорил, что оказалось очень кстати. - Вы тоже пойдете на вечеринку к сеньору Ферну? "Вот значит как, сеньор Ферн. Отлично. Теперь я веду в счете, господин сосед". Кело улыбнулась и беззаботно ответила: - Нет, я не особо люблю шумные сборища. - Почему? - искренне удивился Дентас, - такая красивая, такая молодая! У него всегда много красивых женщин, много вина и разных развлечений. От чего-то Кело передернуло от последних слов, но она даже бровью не повела. - Давно он здесь живет? - спросила она и тут же обругала себя, вопрос прозвучал глупо. "Давно ли? Как родился так и живет! Он же местный. Что за бред?". Таксиста вопрос не смутил. - Давно, лет пятнадцать. Как построили эти большие виллы на берегу. - У него часто бываю гости, - эту фразу Кело произнесла утвердительным тоном, - ты его, наверное, хорошо знаешь? - Нет. У него своя машина и все гости приезжают на своих. Тидо его хорошо знает, хозяин магазина. Он часто заказывает много дорогих продуктов. Лучшее Порту и шампанское для своих женщин. Кело покосилась на водителя. Видимо наличие у ее соседа целых табунов баб особенно впечатляло таксиста. - Да, я заметила. Он очень... обходительный сеньор. Таксист согласно затряс головой. - Да-да и очень богатый! - Правда? - Очень. Тидо говорил. Он всегда покупает все самое лучшее. Сыр, устриц, икру и вино... - Для своих женщин. - Да. Очень щедрый сеньор, никогда не скупится на чаевые. Тидо говорит, что с ним можно иметь хороший бизнес. Не удивительно, что его любят женщины! Кело прикусила губу, чтобы не прыснут смешком. Нда, ничего не скажешь, ценная информация! Она попросила сначала завести ее домой, оставила покупки и через пять минут, такси остановилось у ворот виллы любимца местных женщин. Нажав кнопку звонка, она только открыла рот, чтобы представиться, как в динамике прозвучал уже знакомый ей голос: - Входите. Щелкнул замок и витая дверь рядом с воротами отворилась. Попрощавшись с таксистом, она подхватила коробку и направилась к дому. Ухоженный сад, она бы даже сказала эстетически правильный, на ее взгляд. В отличие от ее собственной подъездной дорожки, у ее соседа уже навели порядок. Все было выметено, подстрижено и починено. Его дом был больше и выстроен в другом стиле. Среди всего этого порядка и тишины, было довольно жутко. Дом казался совершенно пустым. Поразмыслив, Кело направилась к двери в кухню. Вряд ли посыльный приносил продукты к главному входу. Не удобно таскать ящики с вином от парадной двери. Подумав об этом, Кело вспомнила воодушевленное лицо таксиста и хихикнула. Обходя дом, она заметила, что все окна закрыты шторами. Мысленно, вернувшись на несколько шагов назад, она вспомнила, что заметила это почти машинально - все окна в доме были скрыты шторами или жалюзи. Хотя, что в этом странного? Солнце сегодня палило нещадно. Дверь кухни была не заперта. Осторожно, прислушиваясь и стараясь ступать, как можно тише, она вошла в кухню. Огляделась. Ее любимое сочетание - современная техника и массивная мебель из темного дерева. Идеальная чистота. Какая-то почти стерильная чистота. Отряхнув песок с туфель, Кело подошла к столу, оставила там коробку и прислушалась. Где-то в глубине дома слышались признаки жизни. Темный коридор вывел ее в просторный холл, из которого было три двери: на улицу, в гостиную и, вероятно, в столовую. Широкая лестница, утопая в полумраке, вела на второй этаж. Определив откуда идут звуки, Кело направилась туда. Хозяин дома сидел в кресле спиной к ней. На столике перед ним стоял открытый ноутбук, пепельница, бутылка красного вина и бокал. Совсем чуть-чуть повернув голову в сторону, хозяин дома сказал: - Одну минуту, пожалуйста. - Ничего страшного, я не тороплюсь, - ответила Кело с довольной улыбкой. Теперь пришла ее очередь застать своего соседа врасплох. Он замер, потом резко встал и повернулся, уставившись на нее своими огромными черными глазищами. Улыбка слегка сползла с лица Кело, когда она увидела его взгляд. Казалось, он сейчас прыгнет вперед, как гепард, схватит ее за горло и свернет шею. Она решила поскорее прояснить ситуацию: - Хозяин лавки деликатесов чуть не выдрал на себе все волосы от отчаяния, что подведет вас и не пришлет заказ вовремя - курьер где-то в дороге застрял. Вот я и решила, что побыть полезной будет необременительно. Ваш заказ в кухне. Ее объяснения дали хозяину дома время собраться с мыслями и убрать это людоедское выражение лица. - Правда? Вы оказали любезность и мне и хозяину. Это удивительно - красота редко бывает великодушной. Кело поразилась тому, как мгновенно изменилось его поведение, выражение его глаз, весь он изменился. В комнате были закрыты все окна, но искусственное освещение давало достаточно света. И в этом свете, она наконец рассмотрела его как следует. И подумала: "Да, черт побери, не удивительно, что его любят женщины". Она никогда не испытывала особого пристрастия к жарким южным красавцам, но этот экземпляр мог с легкостью разворотить любые принципы и убеждения. Он двинулся к Кело и ее вдруг охватило совершенно необыкновенное чувство - это была смесь какого-то невыразимого счастья и щекочущей где-то в скулах радости от того, что этот необыкновенный мужнина так с ней обходителен и галантен, оттого что он смотрит на нее так, что забываются все мучительные мысли и даже ее болезнь отступает куда-то на дальний план. Улыбаясь, она ответила ему: - Красота бывает разной. - Несомненно. Однако, я оказался в затруднительном положении, какого рода чаевые предпочитает такой прекрасный курьер? Пожав плечами, она сказала: - Не знаю, но уверена, вы что-нибудь придумаете. Это будет темой нашей очередной случайной встречи. Хорошего дня. И сверкнув на прощание, ослепительной улыбкой, она удалилась абсолютно довольная собой.
Манула: На следующий день, после встречи с Лисой, Джесс примчался в отель к Шолах с самого утра. Он ничего не говорил, но она явно прочитала на его лице твердую решимость посадить ее на поводок и больше никуда одну не отпускать. Он не злился, он просто был намерен пасти ее круглыми сутками, явно ночью за ней приглядывал кто-то из его бойцов. Пожелав ей доброго утра, он сообщил, что заказал завтрак и просит ее составить ему компанию. - Будешь следить, как я одеваюсь? - хмуро буркнула Шолах. - Это предложение? - Да иди ты! Хлопнув дверью в ванную, она с таким остервенение дернула кран в душе, что чуть не сорвала резьбу. Выйдя из душа, обнаружила номер пустым. Джесс ждал ее в холле у лифта. Разговор за завтраком не клеился. Джесс уткнулся в газету, Шолах уныло жевала вафли с медом. Не имея общих тем для беседы, ее собеседник просвещал ее мировыми новостями. Поднялась цена на нефть, упал доллар, к Восточному экономическому союзу присоединились еще два государства, по побережью Португалии прошел ураган... Какое ей дело до ураганов? Может быть это и было бы важно, если бы она жила на побережье Португалии, тогда, конечно, ей бы это бы обалдеть как важно! Подумав об этом, Шолах почему-то почувствовала себя последней свиньей. Где-то людям сейчас хреновее чем ей. Глянув на Джесси, который хлебал кофе и скрывался за газетой, она обозвала себя свинье вторично. Примчался со смены, уставший, не спавший ночь, а для чего? Для того, чтобы охранять ее и оберегать. А мог бы дрыхнуть дома, женой обласканный, накормленный, чистый и ни о чем не беспокоящийся. - Джесс? - Угу? - Тебя жена из дома не выгонит? Выглянув из-за газеты, он смерил ее холодным взглядом и ледяным тоном ответил: - Если выгонит, придется к тебе переезжать. Хмыкнув, она представила себе эту дикую ситуацию и, подумав, сказала: - Джесс? - Угу. - Извини меня. Я не хотела... ну не хотела тебя дергать. В конце концов, у тебя своих дел хватает, а ты носишься со мной, время свое тратишь. Сложив газету, Джесси допил третью чашку кофе. Глянул в окно и вздохнул. Потом посмотрел на Шолах и сказал: - Со вчерашнего дня твою подругу ищет целая армия оборотней. По личному распоряжению Линда. У Шолах отвисла челюсть. - Ни хрена себе... Ее друг флегматично продолжал: - Я, конечно, не против. Теперь шансов ее найти в сотни раз больше. - Чтоб меня... - Я буду очень рад, когда твои поиски закончатся, но если ты еще раз сунешься одна во что-то подобное... - Джесс, ну это же Лиса! Ну ты чего городишь-то?! С сомнение глядя на свою собеседницу, охотник спросил: - Слушай, ты правда не догоняешь или нервы мои испытываешь? - Что? Ты полегче на поворотах, красивый мой! Мне вот делать больше нехрен только нервы тебе вытягивать! Что я такого сделала-то?! Мужчина устало вздохнул и спросил: - Ты сколько в отставке? - Лет семь, причем здесь это? - Видимо гражданская жизнь тебе мозги расслабила. Отставить возражения! Ты что думаешь, все так просто? Приехала бывшая оперативница Ордена в другую страну, встретилась с женой главы клана, участника Договора, посидели девочки, языки почесали и все так тихо-мирно?! Кёниг единственный лидер этой кодлы, но это вовсе не исключает того, что есть те, кто был бы рад его место занять, кто спит и видит, как бы найти что-нибудь или кого-нибудь, чтобы этого мужика прижать? И тут ты, как дар небесный! Мало того, что его шавки могут использовать это в своих целях, как информационный довод, так они и дальше могу пойти! Зря что ли Лису постоянно этот конь лысый пасет, просто так, чтоб о женских журналах и тампонах было с кем трепаться?! Если ее есть кому защитить, то тебе шею свернут и твоя подготовка даже сообразить не успеет. Подкинут твою тыковку с печальными выпученными глазками под дверь дома Линда и объяснить, что ты к его делам касательства не имеешь, у тебя уже шанса не будет. А как твои похождения с другой стороны выглядят? Какой отличный пинок Триумвирату можно состряпать из твоих связей! - Но я же... Ты же сам не возражал! - Я не возражал против просьбы о помощи! Но под моим присмотром! Без согласования со мной никаких встреч и вылазок. Я тебя не просил с ней не встречаться, я тебя просил не лезть на рожон и быть осторожной! - Джесс... - Я еще не закончил, - процедил охотник, - сейчас Линд сделал единственно разумную вещь - отметая тебя и свою бабу, он объявил поиски своим делом и теперь это уменьшает шансы на то, что у кого-то хватит духу к тебе сунуться. - А ты? Я и тебя выходит подставляю? - О себе я сам побеспокоюсь. Глубоко вдохнув, Джесс откинулся на спинку кресла. Успокоившись, он сказал: - Я тебе преподнес самый худший расклад, но только для того, чтобы ты поняла, что с твоим прошлым все не может быть просто. Никогда не будет. Обдумав все сказанное, Шолах горько усмехнулась. - Ты мне будешь рассказывать за мое прошлое... Джесс нахмурился и осунулся еще больше. Бессонная ночь давала о себе знать. Глянув на него, Шолах сказала примирительно: - У меня есть идея. Пошли ко мне. Мужчина подозрительно прищурился. - Это уже интересно. - А дальше-то как интересно будет! Не пожалеешь. Втолкнув его в номер, она подвела его к кровати и сказала: - Ложись! - Ээээ? - Что ты так на меня смотришь? Меня совесть замучила. Раз ты собираешься меня пасти, я не хочу чтобы мой телохранитель падал от усталости. Ложись и спи. Обещаю, что шагу из номера не сделаю, пока ты спишь. Правда-правда! На чем присягнуть? - Шоль... - Я говорю совершенно серьезно, - сказала она глядя ему в глаза, - ты во всем прав. Я многие вещи перестала брать в расчет, но у меня для тебя есть интересная история. Тебе понравится. Поправив подушку, она указала на кровать: - Падай. Джесси с сомнением посмотрел на нее, бросил взгляд на дверь и села на кровать. Усталость тот час же вцепилась в его шею и плечи своими цепкими коготками, как огромная летучая мышь. И потянула... Потянула закрыть глаза и выпасть из реальности невыносимого солнечного утра... Упасть в темноту и раствориться в ней. Зевнув, он спросил: - Что за история? Сев в кресло рядом с ним и закурив, Шолах погладила его по голове. - Помнишь, ты сказал, что с моим прошлым все просто никогда не будет? - Угу. - Так вот, на этой непростой почве мы с Кело и познакомились... Он заснул через несколько минут, с мыслью о том, что у входа в отель, в неприметном сером "Рено", сидит его охотник и следит за входом... Ему снилась женщина с ярко-рыжими, сверкающими на солнце волосами, яркими серыми глазами и улыбкой, такой знакомой, такой когда-то любимой. Практически добежав до своего дома, Кело пришла в себя и сама удивилась: с чего это ее так понесло? Когда непонятная эйфория выветрилась и рассудок начал соображать здраво, вернулись подозрения. Вспомнилось упоминание таксиста о том, что ее сосед живет здесь с момента постройки обеих вилл, значит, теоретически, вполне может быть причастен к странностям, случившимся в ее доме. А в том, что он причастен она почему-то была уверена. Вспомнив его взгляд, когда она без приглашения оказалась в его доме, Кело передернула плечами. Что-то в нем было зверское. Она сама не могла объяснить, что подразумевала под этим. Ей доводилось встречать людей склонных к необоснованному насилию, людей жестоких и деспотичных, людей затаенно злобных. Ее сосед не подходил ни под одну из характеристик. Больше всего ее пугало то, как его присутствие действовало на нее. С одной стороны, она чувствовала себя легкой и свободной, забывала обо всем, кроме того, что ей хорошо. И в это же время, это небезопасно, в таком состоянии мозги у нее точно переставали рассуждать здраво. Как говорится, товар готов к употреблению, можно брать голыми руками. Так не пойдет. Она знала, как его зовут, но теперь у нее не было никаких связей, чтобы что-то о нем разузнать. Вот сейчас ей особенно не хватало Шолах, у нее всегда были какие-то подвязки, какие подозрительные знакомые и полулегальные связи, через которые она могла добыть любе нужные ей сведения. Придется ограничится тем, что в ее силах. Разобрав покупки, выпив таблетки, она распаковала бинокль и отправилась на чердак. До этого, она была там всего один раз, когда осматривала свой новый дом сразу после въезда. Ее дом была расположен так, что мансардные окна выходили с одной стороны на горы, с другой - на соседнюю виллу. К счастью, ее вилла стояла на возвышении и деревья в саду не мешали обзору. Расстелив на полу около окна пляжный коврик, Кело залегла на позицию. Ей приходилось работать в снайперской паре. Быть и корректировщиком и стрелком. Залегшая на позиции пара, через какое-то время меняется местами, потому что долгое наблюдение притупляет остроту восприятия окружающей обстановки. Сейчас от остроты ее зрения не зависела ни ее жизнь, ни жизни других, поэтому можно было не принимать во внимание время. Уж его-то у нее хватало. Десятикратное увеличение оптики позволяло рассматривать соседний дом как на ладони. Хотя, сейчас особо рассматривать было нечего. Дом по-прежнему был мертв. Зашторенные окна, никакого движения, никаких посетителей. Потратив почти час в пустую Кело оставила пост до вечера. Как она уже успела заметить Ферн, для себя она решила называть его по имени, не жалует жару и солнечный свет, к тому же, уже было сказано, что вечером у него будут гости. Вот тогда и стоит понаблюдать, а пока... Первым делом, она позвонила агенту, который оформлял для нее документы на дом. Не особо заморачиваясь, она заявила, что ее друг хотел бы приобрести собственность и ему очень понравилось место в котором она поселилась. Ее история была проста и вполне правдоподобна. Дотошно выяснив, что в купленном доме ее все устраивает и она действительно ищет виллу для другого человека, агент успокоился и пустился в пространные объяснения. Информации из его рассказа почерпнуть удалось немного, дом уже 15 лет принадлежит одному хозяину и тот ни разу не выказывал намерения его продать или сдать в наем. Он вполне обеспеченный человек, он писатель и переводчик из тех, чьи труды не относятся к популярному чтиву и обсуждаются исключительно в узких ученых кругах. Кело высказала искренне удивление в ходе беседы, отметив. что была уверена, что дом пустует, потому что она ни разу не встречала своего соседа. На это агент сообщил, что хозяин, кажется одинок, семьи у него нет, правда, у него много друзей и они составляют его общество. Сам он с хозяином дома не знаком, но ради нее готов приложить все силы и узнать, не пожелает ли тот продать свой дом. Поблагодарив за готовность помочь, Кело отключила телефон и, несколько минут раздумывала, вертя аппарат в руке. Какого черта она вообще все это делает? Самый простой и разумный вариант - не встречаться с этим странным мужиком и выкинуть из головы идиотские попытки разузнать о нем что-то необычное. Уж кому бы говорить о чужих странностях, только не ей! Ей самой бы не понравилось, если бы кто-то начал копаться в ее прошлом. Может быть этот мужик бывший собрат по профессии, а может, какой-то местный мафиози, все возможно. А может быть, обычный человек и все дело в ее воображении, разыгравшемся не в меру. В последнее время, она заметила, что у нее стала ухудшаться память, ей стало тяжелее концентрировать внимание. Она осталась в одиночестве, пусть и по своей воле, но это оказалось тяжелее чем она думала. Расставание с Вэрдом прошло почти безболезненно, на слишком многое они смотрели по-разному. К тому же, она никогда не строила в отношении него никаких планов. А вот потеряв связь с Шолах, она поняла, что лишилась какой-то части своей жизни, которой и так немного осталось. Глянув на часы, решила, что лучше займется ужином и выбросит из головы всю эту чушь с наблюдением. Овощной салат, мясо на пару и суп-пюре. Строгую диету, которую ей прописали, она уже давно не соблюдала, но пришлось ограничить себя в том, что она любила больше всего - остром и жареном. Иногда, Кело думала о том, что напоследок обязательно закатит себе прощальный ужин. Убрав посуду, она устроилась в гостиной на диване. Через десять минут ей надоела книга. Подтянула к себе ноутбук. Через час стало ясно, что усидеть на месте она просто не сможет. Обозвав себя дурой, она помчалась на чердак. Темнело. С моря начал дуть прохладный ветер. Отойдя подальше от окна, она присела на старый полинялый пуфик и закурила. Купленная оптика должна была прекрасно справиться с наблюдением в ночных условиях. К одиннадцати часам в доме горел свет, появлялись гости и четкая картинка на таком приличном расстоянии приятно радовала. Открытым пространством была только большая комната, с баром, диванами и парой стеклянных столиков. Комната освещалась целым рядом светильников, вмонтированных в стены по всему периметру. Комната было очень большой, но часть ее была недоступна для просмотра, шторы на окнах оставались опущенными. Виднелся только край низкого стола, к которому гости подходили и она решила, что на нем были закуски. Гости. На такое общество действительно стоило посмотреть. Пятеро мужчин и три женщины. Глядя на эту компанию было совершенно невозможно определить их статус. Одно было ясно - женщины явно не принадлежали к представительницам древнейшей профессии. Никаких пошлых кричащих нарядом, избытка косметики и само отношение к ним мужчин говорили о том, что дамочки явно были важными особами. Общество больше походило на какую-то сверх культурную рок-тусовку, мужчины с длинными волосами, с татуировками. Вся компания была единодушна в выборе цветовой гаммы в одежде - все были в черном. Не смотря на мрачность их одеяний, сборище явно было в хорошем настроении. Гости пили красное вино, разговаривали и смеялись. Через час наблюдений, Кело заметила одну особенность, из женщин явно выделялась одна, к ней относились с таким почтением, будто она была особой королевских кровей среди подданных. Все, кроме хозяина. Тот с ней держался на равных. Девица была невысокой, ее изящная фигура не нуждалась в излишней демонстрации - в своем простом, строгом платье, с ниткой жемчуга на шее, она выглядела необыкновенно сексуально. Ее длинные черные волосы струились по плечам и блестели в свете ламп. Смуглая кожа и азиатский разрез глаз свидетельствовали о том, что гостья скорее всего иностранка. Около нее постоянно находился молодой мужчина, лица которого Кело так и не могла разглядеть. Он умудрялся всегда быть рядом с этой азиатской принцессой, как будто она постоянно нуждалась в охране. И каждый раз, он как будто специально скрывал свое лицо. Но этого не могло быть! Однажды, Кело вздрогнула, подумав, что ее маневр раскрыт и они знают о том, что за ними наблюдают. Поразмыслив и успокоившись, она отвергла эту мысль, оптика не давала бликов, а больше никаких признаков быть не могло. Через час, в распахнутую дверь террасы вышли трое. Хозяин дома, восточная красотка и ее "телохранитель". Судя по движению губ, они говорили на английском, он о чем Кело не смогла понять. От досады, она закусила губу, много бы она дала за то, чтобы послушать их разговор, потому что, судя по выражению их лиц, беседа явно была серьезной. Говорила в основном девушка, хозяин дома внимательно слушал, по всей видимости, иногда задавая уточняющие вопросы. Изредка слово вставлял сопровождающий девицы. Интересно, что же там происходит? От этих мыслей ее отвлекло происходящее в комнате. Один из мужчина покинул кресло в котором сидел с начала вечеринки и Кело рассмотрела то, то скрывалось за его спиной и брезгливо скривилась. На низком столике, лежало обнаженное женское тело, на котором, как на фуршетом столе были разложены закуски. Однажды, Кело довелось побывать на одном приватном приеме в японском клубе, где гости ели роллы с голых танцовщиц, как со столов. При виде этой картины у нее сразу же пропал аппетит. Для таких экзотических развлечений Кело была слишком консервативна. Она не могла представить сочетания физиологических запахов человеческого тела и еды. К тому же, девица на столе была какой-то неестественно бледной и лежала, как манекен из магазина женской одежды. А люди в комнате смеялись и пили красное вино. Густое, алое, оставляющее яркие разводы на стенках бокалов. Все это производило неприятное впечатление. Развеселившаяся компания, по всей видимости, начала звать к себе своих друзей уединившихся для разговора. Кело отчетливо увидела снисходительные улыбки на лицах хозяина дома и его подруги. Так смотрят взрослые на своих детей по уши залезших в торт. Девушка и ее сопровождающий вернулись в комнату. Она села на диван, приняв из рук своего охранника бокал с алым вином. Что-то в фигуре этого человека было ей знакомо, но не видя его лица, она не могла вспомнить, где они могли встречаться. Хотя, это было слишком невероятно, даже если они не местные, трудно было представить, что в доме ее соседа, вдруг, окажется кто-то из ее знакомых. Хозяин дома постоял несколько минут на улице, докурил и направился куда-то за угол дома. Рассматривая гостей, Кело чуть не пропустила момент, когда Ферн снова появился на террасе и направился в сторону ее дома. Подпрыгнув, как ужаленная, Кело помчалась вниз. Сбросив куртку в холле, она оглядела себя в зеркале. Зашла в кухню, достала бутылку Порту и бокал. Сделала пару больших глотков. Мысли в голове крутились, как шестеренки во взбесившемся механизме. Он не выглядел человеком, которому нужна компания, у него в доме толпа гостей, какого черта он отправился к ней? А может быть вовсе не к ней? В саду стоит большая беседка и хоть Кело не видела никого кто бы входил туда до хозяина дома, у него вполне могло быть там назначено приватное свидание. Тряхнув головой, Кело закурила и подумала, что глупо строить предположения, стоит просто подождать. Если он идет к ней, то скоро она это узнает. Если нет, тоже узнает, только чуть позже. Прошло десять минут, никто не появился. Допив второй бокал, Кело решила, что пора вернуться на свой пост или поступить еще разумнее - лечь спать. В тот момент, когда она уже почти решила отправиться в душ, зазвонил телефон. Удивленно оглянувшись на звук, она вошла в гостиную и отыскала свой мобильный на диване. Незнакомый номер. Ей уже давно никто не звонил. - Слушаю. - Я заметил, что вы поздно ложитесь спать и позволил себе наглость позвонить, - сообщил приятный голос ее соседа. Чувствуя, что ее лицо непроизвольно расплывается в улыбке, Кело ответила: - Вы верно подметили, я обычно не сплю в такое время. Глупо тратить ночи на сон. Он рассмеялся. - Действительно... особенно, когда есть столько приятных вещей, которые можно делать ночью. - У вас ко мне дело или вы просто любезно решили поинтересоваться, чем я занята? - Я хотел вас увидеть, - просто ответил мужчина. Кело вернулась в кухню. Налила вина и, подойдя к стеклянной двери на террасу, улыбнулась темноте. - Польщена. В слабом пятне света, падающем на террасу, появился высокий силуэт. Отключив телефон, он слегка поклонился и подошел к двери. Распахнув ее на встречу своему ночному гостю, Кело пригласила его войти. Не спрашивая, она достала второй бокал и уже после этого вопросительно посмотрела на мужчину. Он согласно кивнул и сказал: - Вы были так любезны утром, что выразили уверенность в моей сообразительности. Кело вздернула брови. Мужчина протянул ей длинный, узкий пластиковый цилиндр в которой был один цветок. Осторожно взяв подарок, Кело с восхищением его рассматривала. Однажды, она видела этот цветок и его цена поразила еще больше его необычного вида. Колумбийская черная орхидея под названием Дракула. Три угольно черных лепестка с вытянутыми концами и ярко-алый зев из-за которого цветок получил свое название. - Фантастика... - выдохнула Кело, рассматривая цветок, - ваша фантазия превзошла все мои ожидания. Мужчина явно был доволен ее реакцией. - Я надеялся, что вам понравится мой скромный подарок. Говорят, мягкость и бархатистость лепестков орхидей может сравниться с нежностью женской кожи. Не раздумывая Кело протянула ему руку. Осторожно проведя по ней пальцами, он взял ее ладонь и приложил к своей щеке. От этого по всему ее телу пробежала дрожь. Не отпуская ее руку, он сказал глядя на нее сверху вниз: - Нет... Цветы не могут сравниться с вами. Нужно было отойти от него, но сейчас ей казалось немыслимым высвободить свою ладонь из его пальцев. Но это нужно было сделать, иначе она забудет все к чертям и обнимет его. Кажется, у ее гостя была та же проблема. Осторожно пошевелив пальцами, она улыбнулась и отвела глаза. Он отпустил ее ладонь и взял бокал. - Благодарю, - сейчас ей не хотелось уточнять за что она благодарит: за изысканный комплимент или за подарок. Кажется, в этом и не было необходимости. Поставив колбу на стол, Кело сказала: - Завтра, первым делом выясню, как ухаживать за своей новой подругой. Кстати, откуда вы узнали мой номер? Мужчина вздохнул и сказал с видом искреннего раскаяния: - Мне показалось, что просто спросить ваш номер будет банально, поэтому, я подкупил должностное лицо, которое, по идее, не имело права открывать мне такую информацию. - Мне нравится ваш оригинальный взгляд на обычные вещи, поэтому расспрашивать, что это было за лицо, не стану. - Вы очень любезны. Протянув свой бокал, она сказала: - Кело. Бокалы мягко стукнулись и прозвучал ответ: - Ферн. Очень приятно. У вас необычное имя. Скандинавское? - Да. Откуда вы знаете? - Я знаю семь языков, - скромно ответил Ферн. Этот мужчина умел удивлять. Какое потрясающее сочетание: потрясающая внешность и совершенно необыкновенная сущность. - Знаете, английский ужасно безликий и невыразительный язык. Формальный, предназначенный только для передачи информации. В моем родном языке есть много местоимений, которые отражают не только половую принадлежность, но и отношение к собеседнику. Уважение, холодную вежливость или страстную любовь. - В моем тоже. Хоть и не так много, как в вашем. Теперь настал очередь ее соседа удивленно вздернуть брови. - Правда? Интересно... Кело поспешно отвлекла его от этих размышлений, он явно пытался определить ее национальность, которую она сама не назвала: - В английском сложно передать, говоришь ли ты с незнакомцем или с приятным тебе человеком. - Согласен. Хочу надеяться, что мы прошли стадию знакомства и стали приятными друг другу людьми. Кело улыбнулась, опустив глаза, так как могут улыбаться только женщины, чувствующие, что их визави явно к ним неравнодушен. Если бы она не отвела взгляд, то заметила бы, как его красивые пальцы сильнее сжали бокал. - Не ожидала увидеть тебя сегодня. Как мне сказали, сегодня ты собирался принимать гостей. - Они без меня не скучают. К сожалению, не смог прийти раньше. В последних словах прозвучало такое явно сожаление, что Кело бросило в жар. Как будто, время, которое они могли потратить на наслаждение обществом друг друга, бездарно пропало, ушло безвозвратно. Затянувшееся молчание буквально взорвал звонок его мобильного. Изменившись в лице, Ферн отвел глаза, Кело схватила бокал и осушила его залпом. У нее как будто комок в горле застрял. - Говори, - резко бросил он своему собеседнику. Выслушав, сообщение и справившись с раздражением, он процедил, - хорошо, сейчас буду. Несколько секунд, он смотрел на свой телефон, как будто прикидывал: об какую стену его лучше разбить? Потом допил вино, убрал телефон и поднялся. - Я поторопился с оценкой самостоятельности своих гостей, - объяснил он, - мне нужно идти. Кело к этому времени уже справилась с эмоциями и с сожалением улыбнулась. - Я понимаю. Ничего страшного. В дверях, Ферн обернулся. - Мы сможем увидеться завтра? Часов в одиннадцать. - Конечно. Почему нет? - Я хочу пригласить тебя к себе. - Отлично. - Я позвоню. - Буду ждать. Сжав ее ладонь, он поднес тонкие пальцы к губам. Потом развернулся и скрылся в темноте. Закрыв дверь, Кело прислонилась к стене и закрыла глаза. Сердце колотилось где-то в горле, не давая нормально дышать. Зажмурившись, она почувствовала. что по щекам текут слезы. Это было не разочарование от того, что их прервали, вовсе нет. Она сама не могла понять от чего ее так лихорадит. Ей хотелось плакать и смеяться одновременно. Хотелось закрыть глаза и взлететь. Она успела забыть это восхитительное ощущение крыльев. Таких непрочных, таких легких и таких прекрасных. Тяжело дыша, она с трудом оторвалась от стены, подхватила бутылку вина и бокал. Выключила свет и отправилась в ванную. Прохладные струи воды, казалось, чудом не закипают на ее пылающей коже. Дыхание восстановилось, но непередаваемо ощущение легкости не покидало ее. Не вытираясь и не надевая белья, она прошла в спальню и включила радио. Лежа в постели и потягивая вино, она смотрела в потолок и улыбалась. Ее состояние, как будто распространялось в мировой эфир и песня, звучавшая в динамике, отражала ее эйфорию. Baby woukd you dance with me to the night Into the serious moonlight Brighter than the stars above you shine? And the loving feels alright Give me the moment that the world won't need Ce soir Tu es à moi Ma chérie But your fears ain't no strangers for me Morning can never be as cold as you leave Комната кружилась в темноте вместе с музыкой. Дым сигареты сплетался в причудливые узоры под потолком. Кело не знала, что будет более возбуждающим: его присутствие рядом, когда его взгляды доводят до дрожи во всем теле или тот момент, когда он прикоснется к ней... Baby woukd you dance with me to the night Into the serious moonlight Brighter than the stars above you shine? And the loving feels alright Won't you run away? Таймер отключил звук через двадцать минут, Кело уже спала. И этой ночью ей приснился прекрасный сон. Она ощущала чье-то присутствие в спальне и точно знала кто это. Темнота сгустилась и из нее сплелись очертания уже хорошо знакомой фигуры. Кело улыбнулась. Во сне все было так просто и понятно. Ферн приблизился к кровати и склонился над Кело. Он что-то шептал ей на ухо на непонятном языке и гладил ее обнаженную спину и бедра. Она повернулась, обвила его шею рукой и ощутила прикосновение к его телу. Почувствовала его так близко. Он сжал ее в объятиях так сильно, что стало трудно дышать. Запустив пальцы в ее короткие волосы, заставил Кело откинуть голову и провел языком по ее шее... Утром, она проснулась такой бодрой будто вчера не выпила ни капли и отлично выспалась. Соскочив с постели, Кело направилась в ванную, не заметив на ковре у постели узкую полоску, неизвестно откуда взявшегося здесь, песка с садовой дорожки.
Манула: Все утро промучившись головной болью, Шолах наконец решила выпить таблетку и вздремнуть. В тот момент, когда ее голова коснулась подушки, взревел мобильный. - Шоль, звони Лисе. Пусть срочно приезжает. - А можно? Ну звонить-то? - подозрительно осведомилась она. Джесс рассмеялся: - Можно. Теперь можно. Тут же подскочив на кровати, она выпалила: - Погоди, срочный сбор, значит есть новости?! - Звони, детка. Жду. - Джесс, ну ты и сволочь! В ответ донесся только довольный смех. Звонок Лисе занял минут пять, договоренность о месте встречи быстро была достигнута и Шолах сразу же сообщила об этом Джесси, снова попытавшись выспросить о том, что он откопал. Но ее друг отмахнулся от ее расспросов, сказав, что сейчас очень занят. Шолах сразу же забыла о своей головной боли. Голова сейчас у нее работала четко и трезво. Джесс точно что-то обнаружил! Злорадно потирая руки, Шолах хмыкнула: - Ну, Кел, скоро я тебе выскажу пару ласковых, ты после них долго сидеть не сможешь, сволочь скрытная. Шолах не хотелось думать, что у ее подруги случилось, что-то непоправимое. От всей души хотелось верить в то, что Кело, как любой человек, склонна к преувеличению и истерии. Пусть лучше ее подруга будет истеричкой, чем... Нет. Никаких других вариантов. В два часа, Шолах вошла в небольшой уютный бар, тот самый в котором Джесс угощал ее Егером. Туда ее отвез один из парней из отряда Джесси. Сам он появился, опоздав почти на двадцать минут. Ерзая на стуле, Шолах в нетерпении следила за каждым входящим в бар посетителем. Наконец, в дверях мелькнули рыже-каштановые волосы. Лиса в черной кожаной куртке и джинсах, как всегда энергичная, собранная и готовая к действию, шла в сопровождении очень примечательного типа. Двухметровый, лысый, с лицом интеллигентного вышибалы. Оглядев зал, он сопроводил женщину к столику за которым сидела Шолах. Заинтересованно оглядел ее и оскалился в любезной улыбке. После этого отбыл к стойке бара, заказал кофе и устроился так, чтобы видеть свою хозяйку и ее аппетитную подругу. Лиса оглянулась на своего водителя и усмехнулась. - Шолли, ты произвела неизгладимое впечатление на моего телохранителя. - Слушай, Лис, ты однако знаешь толк в тех, кому можно доверить охрану тела. - Еще бы! - Если у тебя охранник такой... то я как-нибудь наберусь смелости, чтобы посмотреть на твоего мужа. - Ну, кто знает, ты у нас девочка отчаянная. - Но я всегда могу передумать. - Не сомневаюсь. Хотя, обычно Линд не кидается на людей, которые не пытались портить ему настроение. - Угу. Мне Джесс тут такой разгон устроил за самодеятельность. Чуть ли не политический кризис в рамках Трехстороннего договора обрисовал. Так что, вполне может статься, что твой благоверный решит, что я пыталась ему настроение портить. Мое орденское прошлое, и правда, серьезная тема. - Линд не стал бы тем, кто он есть, если бы поступал и мыслил, как истеричная школьница. Необдуманные поступки в его биографии такая же редкость, как навоз лошадки-качалки. - Лис! Я буду глупо смотреться подавившись кофе! В этот момент к ним присоединился Джесс. Сидевший у стойки охранник-оборотень не пошевелился, охотник прошел мимо так будто не заметил его. Парни неплохо друг друга знали. Глянув на своих подруг, Джесс заметил: - Девочки в хорошем настроении, это радует. Принесли кофе и Лиса добавила: - Да, на настроение вроде не жалуемся. Мой охранник заигрывает с Шолах, Шолах хочет познакомиться с Линдом, жизнь кипит! - Чтоб меня! Кажется, я много пропустил. - Мы тебе потом все расскажем. - Угу, после того как ты свои новости выложишь. - Все для вас, дорогие дамы. И так, есть направление. Женщины замерли и внимательно слушали, не перебивая. - Мои ребята нашли одного торгового агента "Майбах". У чувака профессиональная память на лица и он вспомнил, что в тот самый день, которым мы интересовались, на дневном рейсе вместе с ним летела женщина с фотографии. Для полной уверенности он уточнил ее рост, спросил много ли при ней было вещей и сказал, что именно она летела с ним одним самолетом. Повернувшись к Шолах, он завершил свое сообщение: - Она улетела в Лиссабон. У нее есть кто-нибудь в Португалии? Совершенно сбитая с толку Шолах, подкурила сигарету и пожав плечами отозвалась: - Я не уверена, что вообще знала в каком конце света находится Португалия. Какого черта ее туда понесло? У нее было очень мало близких людей и их всех я знаю. - Значит, Швейцария отпадает, - подытожила Лиса, - и версия с лечением тоже. - Пожалуй. Ничего нового от твоего друга? - Нет. Но я предложила ему поступить проще и аккуратно сделать выгодное предложение кому-нибудь из младшего персонала, но с этим сложно. Это, как ни как, не Нью-Йорк пятидесятых. - Ясно. Теперь основная сложность по моей линии - в Португалии нет отделений Ордена. - Как это нет? Вот это нихрена себе! - возмутилась Шолах. Во время службы, с самого первого дня поступления в Академию, солдатам Ордена внушали непоколебимую уверенность в том, что организация, которой они служат, охватывает весь мир и держит в железном кулаке всю нечисть, какая имеет наглость существовать на Земле. Лиса усмехнулась, угадав ее мысли и с пониманием кивнула. - Да, формально Португалией и Испанией занимается римское отделение, но это же нереально. В этой ситуации Орден изо всех сил пыжится и изображает, что все под контролем. Там находится большой клан оборотней, райское местечко для вольной жизни. Линд уже несколько лет ведет с ними переговоры об объединении. - Я слышал. Как я понимаю, они боятся попасть под тяжелую руку Кёнига, но своего лидера не имеют. - Правильно понимаешь, мальчик, - вздохнула Лиса, - Линд может попросить их о содействии, но не приказать. - Погодите, значит в Европе есть эдакая вольница, где Орден каждая собака может в жопу пнуть и не получить тычка в ответ?! - Эээ, если я тебя правильно понял, то да, есть. А что? - Да так. Думаю, поселиться там что ли? - Аааа, ну да. Тебе в том определенно резон имеется. - Боюсь, ее резону не понравится такое обилие солнца. - Поддерживаю. Хотя, там при отсутствии отрядов Ордена процветает огромная вампирская община. Так что... - И кто у них там руководит? Джесс нахмурился и нехотя отозвался: - Я не знаю, - ему было явно неприятно признавать, что ему, действующему оперативнику Ордена, неизвестна такая важная информация. - Как так? Впервые слышу, чтобы Триумвирату был неизвестен кто-то из глав кланов. - Я не сказал, что Триумвирату это неизвестно, - огрызнулся Джесс, - в отличии от Маркуса, он предпочитает не светиться, насколько это выражение может быть применимо к кровососу. - Драгоценные мои, кажется мы отвлеклись от темы, - Лиса решительно вернула линию разговора в нужное направление, - Джесси, у тебя деньги остались? - Да, конечно. Все строго под отчет. - Я не об этом, - отмахнулась Лисхен, - я имею ввиду, что тебе придется сопровождать ее. Сможешь? Охотник кивнул не раздумывая. - Как только я узнал новость, сразу же позаботился о том, чтобы получит отпуск. Но у меня будет не больше двух недель. - Ясно. Значит, нужно будет приложить все возможные усилия, чтобы успеть. Там двоим-то будет небезопасно. - Меня вряд ли там знают, а ее и подавно. Не будем поднимать лишнюю пыль. Лиса нахмурилась и недовольно проворчала: - Я не могу никого с вами отправить... Шолах остановила ее жестом. - Перестань, Лис. Ты и так сделала все что только было возможно. Не стоит усложнять ситуацию. Если с нами будет кто-то из окружения Линда и это помешает переговорам, то я лучше сразу с камнем на шее в океан сигану. Так что, не будем судьбу испытывать. - Согласен. - Ладно... Когда вылетаете? - Ночным рейсом, в три часа. - Понятно. Значит, до отлета не увидимся. Держите меня в курсе. Каждый день. Обо всем. - Принято. - Лис, не смотри на нас, как на смертников. Я от этого нервничать начинаю. - Просто я беспокоюсь, когда не могу держать ситуацию под контролем. - Понимаю, но это не всегда возможно. Не переживай за нас. - Легко сказать, - проворчала Лиса и поднялась, - удачи вам. И еще... как найдешь свою Кело, непременно познакомь меня с ней. Мне интересно из-за кого мы пол Европы на уши поставили. Лиса уехала. Джесси заказал колбаски на гриле с салатом. После обеда нужно было собирать вещи, а ему еще объяснить жене куда и зачем он вдруг так спешно уезжает. Хмуро глядя в окно, Шолах, вдруг, как будто очнулась и уставившись на своего друга, спросила: - А про какие вы деньги с Лисой говорили?
Манула: - Прокуратор сделал ошибку, но разве у него был выбор? - Мнение общества? - Не только, но разве ты со мной не согласен? - Согласен, моя прекрасная леди, еще как согласен. Кело и гостеприимный хозяин дома сидели в небольшой комнате, в той части дома, которая была не доступна для изучения с помощью оптики. Уже давно перевалило за полночь, ночь была тихой и на редкость приятной. Приятной ее делало общество. Кело давно не доводилось находиться в компании такого умного и во всех отношениях интересного собеседника. Около одиннадцати за ней заехал ее сосед, которого теперь она вполне заслуженно именовала другом. Устроившись на сиденье рядом с ним, Кело в первую очередь оценила его вкус в выборе автомобилей. Восьмая "Ауди" с 8-ми цилиндровым 4-х литровым двигателем на 520 лошадей. Это была не машина, это было произведение искусства. Ферн был не только знатоком интеллектуальной сферы жизни, он знал толк в земных радостях. Заметив одобрительный взгляд Кело, мужчина расплылся в довольной улыбке. - Судя по твоей реакции, ты мой выбор одобряешь? - Без сомнения! - Отлично. По объездной до моего дома всего 15 минут, может, прокатимся? Оторвемся? - Удиви меня, - рассмеялась Кело. Ферн прибавил звук на пульте и музыка заполнила машину с таким напором, что казалось стекла вылетят. Машина рванула с места, как и было положено этому благородному зверю с мощным движком. Лента дороги летела на встречу. В салоне, как гейзер, фонтанировала музыка. Откинувшись на спинку кресла, Кело закричала, с трудом пробиваясь сквозь свист ветра в открытых окнах и гитарные соло: - Даааа! Я живу! She's looking good, From head to toe She's licking her paws yeah She's ready to blow Gotta teeth like razors And claws like knives, She's ready to pounce on your ass You know you won't survive! Это было совершенно необыкновенное чувство, забытое уже давно. Как будто она попала во временную воронку - в те дни, когда ее мало что волновало в жизни, кроме формы носа, карманных денег и невнимания одного из одноклассников. Тогда, они с подругами, вот так же носились по взлетной полосе одного старого аэродрома, под дикий и прекрасный рок, под свист ветра и собственный смех, который перекрывал все, потому что был таким естественным, живым и независимым. И пусть, тогда это была не отличная трасса на португальском побережье, не крутая тачка за рулем, которой сидел совершенно шикарный мужчина, а старенький "Отокар" 71-го года, им было по пятнадцать лет и впереди была целая жизнь. She's got the eyes of a panther She's got lips like Satan She's got the eyes of a panther And soon you'll be a matin' She's got the eyes of a panther! Ей хотелось смеяться, свистеть и кричать что-то невразумительное, совершенно забыв в каком времени она находится. Пейзажи пролетали за окном, как кадры в фильме с ускоренным воспроизведением. Доехав до развилки дороги, где-то милях в тридцати от дома Ферна, машина сделала резкий разворот на месте, подняв столб пыли и выбросив гроздь мелких камней из под колес. Камни брызнули с высокого откоса и пропали в море, а машина уже скрылась за поворотом. В его кабинете был приглушенный свет, аромат шоколада, дерева и сигаретного дыма. Несколько минут, Кело просто бродила по комнате, рассматривая мебель, драпировку стен, книжные шкафы, портьеры на окнах, картины и карты, развешанные на стенах. К несказанной радости Кело, приглашая ее на свидание, Ферн сообщил, что предполагается встреча с вином или любыми другими напитками по ее желанию, потому что он подумал, что романтический ужин - вещь пошлая и банальная. Кело и сама так думала. Ее всегда приводили в недоумения сцены из фильмов или книг, когда влюбленная пара устраивала романтический ужин при свечах и потом нажравшись, отбывала к романтическим игрищам в спальню. Ничего тупее на ее взгляд нельзя было придумать. По ее мнению, еда - это процесс почти интимный, который можно делить только с человеком который близок тебе по-настоящему. С тем человеком можно и в "Белладжио" к устрицам и в постель с бутербродами. Так что, уведомление Ферна ее очень порадовало. На тему романтики и стереотипов они разговорились за третьим бокалом. Легко, как старые друзья, которые обсуждают тему, которая им обоим знакома и понятна. - Признаюсь в страшном грехе. - Внемлю! - Я люблю пить белое молодое вино холодным. Я вообще не понимаю смысла в питие напитков их винограда теплыми. Это страшный грех, на самом деле, да-да! Мои знакомые смотрели на меня с высокомерными усмешками, отпуская шуточки по поводу того, что я не знаю таких простых правил! Но знаешь, со временем тех, кто хотел посмеяться над моим невежеством становилось все меньше и меньше. - Верю. Даже не зная тех людей, могу только выразить сожаление по поводу их неосмотрительности. - Как изящно сказано. - Благодарю. Просто я хотел сказать, что люди часто высказывают свое мнение не думая о том уместно ли оно сейчас, и вообще, нужно ли оно кому-то. - О да! Мнение о том каким должен быть мир. - И свидания. - И подарки! Эти невообразимые шоколадные конфеты! Это же с ума можно сойти! - С другой стороны, это даже полезно, отличный показатель уровня интеллекта и развитости воображения. - Точно, алгоритм: приглашение, конфеты, свободен! - Не вини в этом только мужчин. - И не пытаюсь. Кто же виноват, что я из тех десяти процентов дам, которые не любят шоколад? - Не из солидарности, но из сострадания скажу, мне жаль мужчин, которые дарили тебе конфеты. - Поему же жаль? Это уже интересно. - Потому что они не осознавая того были обречены на провал. И так много потеряли. Непередаваемо много. - Теперь и мне их жаль. Как хорошо, что тебе никогда не пришло бы в голову дарить коробочку-сердечко или корзину алых роз. - А цветы чем провинились? - Цветы не могут быть виноваты, цветы прекрасны и бездушны. Почему-то некоторые мужчины считают, что чем больше букет тем больше будет признательность. Не смотри на меня так! И смеяться тоже не надо, над людьми с расстройствами психики грешно смеяться. - Посвяти меня в свое расстройство. Давай расстроимся вместе. - Хорошо. Сам просил, я тебя не тянула за язык. - Я весь во внимании. - Особенно слушать нечего. Не имея твердой почвы под ногами, человек с этой охапкой дорогих цветов уже с первых шагов ставит женщину в идиотское положение. Естественно, я не говорю за всех. Старомодных дур вроде меня уже немного осталось. - Предлагаю выпить за принятие закона по защите тебе подобных дам в Реестр мирового культурного достояния. - Поддерживаю! Если такое случиться, ты будешь пить вино с музейным экспонатом. - Новые впечатления. Новый опыт. - Ты меня пугаешь! - Надеюсь. Так все же, о цветах? - Тебе еще не надоело слушать мой старушечий бред? Я сторонник избитой, но вечной, как все избитое истины - не важно сколько, важно от кого. - Я понимаю. И я не о цветах. - Безумно рада это слышать, а то можно было бы подумать, что тебе эта проблема близка. - Мне нравится, когда ты смеешься. - Никогда не считала это выдающимся зрелищем, но если тебе нравится... - Очень нравится. И я понимаю твой принцип качества, а не количества. Когда я не имел возможности запросто общаться с людьми, которые были для меня авторитетными творцами, я думал, что буду счастлив, когда смогу хоть немного поговорить с ними, спросить о том, что меня интересует, оказаться к ним ближе... С возрастом менялись авторитеты. Все менялось. - Точку зрения с возрастом не меняют только дураки. - Именно. И когда я стал настолько известен, чтобы здороваться за руку с теми великими о чьей поддержке когда-то мечтал, я встретился с одним человеком, чьи книги изменили многое в моей жизни. Остальные подобострастно тянули ко мне руки, теперь уже сами хотели со мной поговорить, узнать мое мнение... А тот человек не стал со мной говорить, он написал одну короткую фразу на титуле моей книги. И она до сих пор для меня важнее внимания всех остальных. Простая фраза, я долго думал над ее значением и над тем, каким образом она относится ко мне... - Что он написал? - Ничего из леденящего твою любящую приключения душу. " Для умного человека благодарность не является тягостным чувством". - Действительно просто... и есть над чем подумать. - Мало кто хочет над этим задумываться, но, может быть, это и не плохо. - Может быть... В темной и смутной древности люди изучали святых, в нашем просвещенном и цивилизованном настоящем предпочитают изучать преступников и извращенцев. - Где ты училась? В Европе уже давно невозможно получить приличное образование. - У меня была хорошая школа и учитель истории из России. - Это многое объясняет. - Да, к тому же я с детства любила читать. Книги дают возможность пожить в разных эпохах, в разных странах. Человечество пытается создать машину времени, а на самом деле она уже давно существует. Она состоит из книги и воображения. - Отлично сказано. Без умения анализировать и сопереживать даже самая лучшая книга будет бесполезной. - Мне часто доводилось встречать людей, которые прочитали кучу книг, но не сделали собственных выводов. - И так появляется шаблонное мышление. Хотя, не только из-за этого. - В плане управления людьми - это очень полезно. В конце концов, под шаблоны можно подвести все что угодно, от патриотизма до библейских заповедей. Ее собеседник смотрел на нее несколько секунд, потом улыбнулся и спросил: - А какими шаблонами "болеешь" ты сама? Пожав плечами, Кело задумалась. - Самыми обычными, как у всех. Как бы мне не хотелось, но я не могу сказать о себе, что я какая-то особенная. Для такого утверждения нужно совершить что-то глобальное, а я совсем недавно задумалась и поняла, что ничего такого не сделала. Хотя, это наверное, тоже своего рода предрассудок, внушенный мне воспитанием и окружением, - и усмехнувшись добавила, - и кажется, что я несу какую-то чушь. С совершенно серьезным видом ее друг покачал головой: - Мне, кажется, что ты просто давно ни с кем не говорила. Бросив на него быстрый взгляд, Кело вздохнула: - А что, так заметно? - Сложно не заметить. Молодая, интересная, красивая женщина поселяется в таком тихом месте, нигде не бывает, это наводит на размышления. - Были причины. - Не спрашиваю какие, если ты не считаешь нужным об этом говорить, значит будет так. Хотя, признаюсь, мне чертовски хотелось бы знать, что это были за причины. Кело улыбнулась и приняла из рук Ферна вновь наполненный бокал с вином. - Могу сказать одно - я не скрываюсь от закона. - Уже хорошо. Впрочем, меня бы это не остановило. Подняв глаза от своего бокала, Кело встретила взгляд своего соседа. Что это значит - его бы это не остановило? Не пожелав, объяснить свои слова, он сменил тему. - Как поживает твоя подружка-брюнетка? Кело вытаращилась на него, лихорадочно соображая, что ответить и не придумала ничего лучше, чем тупо промямлить: - Подружка? - Орхидея, - уточнил Ферн. Чуть не хлопнув себя по лбу и не обозвав себя шизофреничкой, она быстро заговорила: - О, девочка отлично себя чувствует. Начиталась информации по уходу за ней, чувствую себя матерью избалованного чада. - Не думал, что все так серьезно! Не хотел доставить тебе такое беспокойство. - Никакого беспокойства! Все отлично. Однажды, я видела эту красавицу на выставке, но тогда у меня была не подходящая жизнь, для того чтобы брать на себя заботу о таком прекрасном создании. - Что же тогда было с твоей жизнью? - с интересом спросил Ферн. На мгновение задумавшись, Кело решила, что не будут большого вреда, если она расскажет о своем прошлом. Не все, конечно, же. Какая теперь разница? - У меня был долгий роман с армией, а там сам понимаешь, нет места таким сантиментам. - Ого! - вздернул брови ее друг и подавшись вперед, спросил, - и с какими же частями тебя связывали нежные чувства? - Сначала корпус техобеспечения, потом специальная группа. В то время на планете хватало горячих точек, я была в одной очень даже горячей. Столько раз видела смерть и не подозревала, что своя собственная будет так меня ужасать. - Есть причины для беспокойства? Кело сама не заметила, что сболтнула лишнее и только сейчас заметила, что у ее соседа такой вид, будто он весь подобрался и насторожился, стараясь почувствовать ее состояние. Проникнуть в мысли, которые сейчас вертятся у нее в голове. - Нет. Причин нет, - твердо ответила она. Поднявшись с кресла, она отошла к окну. Видимо, она правда, истосковалась по общению, что не моргнув глазом несет все, что приходит в голову. Это уже совсем плохо. Ее первое впечатление о нем изменилось. Больше ее не посещали необоснованные приступы страха, ей было очень спокойно в его обществе. С другой стороны, его поведение ставило ее в тупик. Он не похож на мужчину, обремененного какими-то фобиями, чтобы так долго подкрадываться к женщине. Чего он добивается? Состояния, когда она дойдет до ручки и сама на него набросится? Чтобы не беспокоить ее, Ферн сделал вид, что не замечает ее волнения. Закурил, открыл вторую бутылку вина, включил музыку. Кело отошла от окна и стараясь выкинуть из головы свои сомнения, начала рассматривать книжные полки, которые занимали в его кабинете две стены. От потолка до пола. Интерес интеллектуальный пересилил душевное смятение и, через несколько секунд, она с нескрываемым восхищением рассматривали корешки книг. - Можно? - Кело кивнула на полку. Увидев ее горящие глаза, довольный Ферн улыбнулся и сделал приглашающий жест. Забравшись на небольшую деревянную лесенку, Кело стала снимать с полки книги и рассматривать. Боккаччо "Декамерон", Париж, 1935 год. "Версаль и два Трианона" Жилля, 1899 года. Роллен "Древняя история египтян, карфагенян, ассирийцев, вавилонян, мидян и персов, македонян, греков", 1732 года. Лебо "История Византийской империи. Со времен Константина Великого" на французском 1819 года. Олеарий "Описания путешествий в Московию, Татарию и Персию", Амстердам, 1727 год. Мигель де Сервантес Сааведра "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский" 1935 года. "Некрономикон" Альхазреда, на латыни в переводе Олауса Вормиуса, 1228 года. Держа в руках последний том, Кело почувствовала, что даже не дышит, настолько редкое и древнее издание она держала в руках. Книга была упакована в пластиковый футляр, но даже при этом ей казалось, что одно неверное движение и этот раритет рассыплется у нее в руках. Осторожно поставив книгу обратно, она покачала головой. - Фантастика... - И это только одна полка, - улыбнулся ее друг. Он стоял рядом с лестницей на которой сидела Кело. - Вот это последнее, - осторожно прикоснувшись кончиками пальцев к пластиковому футляру, она выдохнула с благоговением, - я читала, но конечно, современный вариант. Издание на латыни видела в Британском музее. - Точно. Еще есть в Гарварде, в Национальной библиотеке в Париже и в университетской библиотеке Буэнос-Айреса. - А у тебя откуда? - Я очень давно занимаюсь историей, кстати, как ты думаешь, сколько мне лет? - Не знаю. Никогда не думала об этом. Это и правда странно, - Кело с интересом посмотрела на своего друга. - Ладно, оставим эту тему, когда-нибудь я тебе расскажу. - Я удивлюсь? - Думаю, что да. - Ты меня пугаешь. - Не стоит, - ответил Ферн и погладил ее колено и тут же, как ни в чем не бывало, продолжил, - на изготовление одной такой книги в то время уходило до полугода. Считается, что их четыре, датируются 1228-1229 годами. И в официальных источниках указывают только те четыре экземпляра, которые открыты для общественного доступа. О частных коллекциях обычно не упоминают. Мое собрание одно из крупнейших в Европе. - Я заметила. У тебя на одной полке коллекция стоимостью в половину моего дома. - А ты знаешь их цену? - Приходилось как-то интересоваться. Как-то раз, одна семейка решала свои внутренние проблемы с моей помощью. Сначала, я хотела отказаться, судя по их состоянию это было бы какая-то благотворительность, а ей я точно не занималась. Но потом я узнала, что у них имеется библиотека в которой было больше сотни вот таких вот книг. Я разузнала их стоимость и предъявила свои условия. Клиент не ожидал от меня такой осведомленности и согласился сразу же, понимая, что лучше не допускать распространения этих сведений. Собственно, это библиотека и стала причиной их проблемы. - Ты еще и адвокатской практикой занималась? - Можно и так сказать. - Когда ты все это успела? - А как ты думаешь, сколько мне лет? - Занятно. Похоже, у тебя тоже есть чем меня удивить. - Возможно, - улыбнулась Кело и обхватив мужчину за шею, попросила, - верни меня на землю. Легко подняв ее с лестницы, Ферн опустил на пол и не убирая руку с ее талии, сказал: - Меньше всего мне бы хотелось это сделать... - Что именно? Они стояли так близко друг к другу. Кело не могла оторвать взгляда от его лица. Проведя рукой по ее спине, Ферн прижал ее еще сильнее... и в этот момент захлопнулась дверь в кабинет. Кело вздрогнула, как от удара. Ее друг, изменившись в лице, процедил сквозь зубы: - Извини меня. Я сейчас. Когда его руки отпустили ее, Кело показалось, что она упадет. Мужчина быстро направился к двери и распахнул ее. В холле было темно и пусто. Прикрыв за собой дверь, он скрылся в холле. Кело отошла от книжных полок и бессильно рухнула в кресло. Если бы ей сейчас попался тот гад, который так грубо их прервал, она бы ему шею свернула. Воткнула в горло карандаш. Глаза бы выдавила! Ее трясло от злости и внезапно нахлынувшей слабости. Проведя рукой по лбу, Кело почувствовала, что ее ладонь стала мокрой. С трудом выбравшись из кресла, она подошла к двери на террасу и распахнула ее. Прохладный воздух ворвался в комнату, но это не принесло облегчения. Через несколько минут вернулся Ферн. Он явно был раздражен и с трудом скрывал это. Бросив взгляд на Кело, он помрачнел еще больше. Он даже на расстоянии чувствовал ее срывающееся дыхание. Подойдя к ней, Ферн остановился у нее за спиной. - Кело? – его пальцы сжали ее плечо. Вздрогнув, она обернулась. Внимательные темные, как пропасть глаза изучали ее побледневшее лицо. - Что случилось? - Ничего, – быстро ответила Кело. Стоять так близко к нему было невыносимо, но и шарахаться от него по углам было бы тупо. Протянув Ферну свой пустой бокал, она кивнула на дверь и вопросительно вскинула брови. Он улыбнулся, отошел к столику и уже оттуда объяснил: - Один из моих гостей блеснул манерами питекантропа. - А-а-а, гости. Да, я помню. Родственники? - Почему ты так решила? - Потому что на такое изысканное поведение обычно способны только они. - Хм... В этом что-то есть. Родственник. В каком-то смысле. Один мой друг, отправил свою жену в путешествие. Кело чуть не брякнула: "Неужели ту восточную красотку?", но вовремя успела мысленно завязать свой болтливый язык в узел. - Звучит безнадежно. Ферн протянул ей бокал, потом присел на ручку кресла, скрестил руки на груди и сказал, глядя ей в лицо: - Временами ты меня озадачиваешь. - Я? Чем?! - Точностью своих выводов. - Так, теперь уже я в замешательстве. Что я такого сказала? - О безнадежности. - Надеюсь, никого не обидела? - Совсем нет. Но... почему ты выбрала именно это слово? Кело задумалась на мгновение и сказала глядя куда-то мимо него. - Не знаю. Может быть это что-то из детства. Как-то нам с матерью пришлось уехать из дома. Тогда отец тоже отправил нас в путешествие, после того как при очередном налете от дома наших соседей остались одни руины. Наш город обстреливали каждую ночь. Трагическая пауза затянулась и Кело решила сменить тон разговора. Подкурив сигарету, она добавила уже другим тоном: - А еще в путешествия отправляют жен-людоедок, тех которые очень любят поедать мужские мозги. Такие дамы очень предусмотрительны и развод с ними бывает обычно очень накладным делом. Ферн рассмеялся. - Да ты и в этом эксперт! Неужели собственный опыт? - Опыт? Ты мне льстишь, жената я точно не была! - Это радует, потому что с женщиной я сравниться точно не смогу! Кело рассмеялась и больше не стала отводить глаза. Ему нравилось кидать такие замечания и при этом, его поведение не казалось пошлым. В нем не было ни намека на какие-то примитивные заигрывания. Просто он реагировал так как чувствовал. Кело сама не знала, почему она в этом так уверена, просто знала и все. Ферн повернул голову и посмотрел в окно. Проследив за его взглядом. она в восхищении затаила дыхание. В открытую дверь лился лунный свет, такой яркий и белый, что казалось его можно зачерпнуть бокалом. Выйдя на террасу, Кело показалось, что она оказалась в какой-то волшебной сказке. Такие чувства она испытывала в детстве, когда смотрела спектакли, которые ставили в "Камери". Сад казался огромной сценой, на заднике которой были нарисованы горы, темнеющие на черном небе. В бархатном пологе этого неба висела круглая, желтая как золотая монета, Луна. Ферн вышел следом через пару минут. Накинув на плечи Кело свою куртку, он обнял ее и прижал к себе. Все так просто и естественно, как будто они каждый вечер выходя полюбоваться ночным спектаклем и она каждый раз забывает надеть теплую куртку, а он каждый раз укрывает ее плечи и обнимает, чтобы она не замерзла. Вздохнув, он сказал: - Через два часа мне нужно будет уехать. Кело не впала в отчаяние, потому что не питала никаких особых надежд на эту ночь. С ним все было не так. С одной стороны, он без сомнения был самым потрясающим мужчиной с каким ей довелось встретиться. С другой, ей казалось, что если бы сейчас он завалил ее прямо на полу в кабинете, она бы разочаровалась. Это было бы как-то грубо и примитивно. В его отношении к ней с самой первой встречи было столько секса, что обычный контакт все упростил бы, все опошлил. Ей было безразлично, чего он от нее хочет, чего добивается, ей нравилось все что он делал. Нравилось говорить с ним, слушать его голос, видеть интерес в его взгляде. Просто знать, что он живет рядом и может появится, как призрак из темноты, в тот момент, когда она заскучает или загрустит. Улыбнувшись своим мыслям, она неодобрительно сказала: - И ты угробил всю ночь на разговоры? Плохая идея отправляться в дорогу после бессонной ночи. - Угробил? - с искренним возмущение отозвался ее друг, - я провел ночь с прекрасной женщиной. Разомкнув руки, он развернул Кело к себе и пристально посмотрел ей в лицо. - Я не разочаровал тебя? Проведя ладонью по его плечу, она сказала с улыбкой: - Чем? Тем что не отымел меня на пороге своего дома? Прижав ее к себе, он хрипло прошептал ей на ухо: - Всех богов мне в свидетели, каких усилий мне стоило не сделать этого. И глядя ей в глаза, добавил: - Только, зачем нужно было бы ждать до дома? Я сделал бы это прямо в машине. Когда солнце заглянуло в просвет не задернутых штор, Кело спала крепко, как никогда. Ее всегда мучили бессонницы, еще с юности. Переехав в этот дом, она почти забыла о том, что когда-то ночи были для нее мучительной пыткой. Она спала и видела прекрасные сны. Вернее, один сон. У него были невероятные черные глаза и самая красивая в мире улыбка.
Манула: За три часа до вылета, Джесс уже торчал в номере Шолах. В отличии от нее, охотник был собран, спокоен и рассудителен. В принципе, в этом не было ничего странного. Для него Кело была только подругой Шолли, незнакомой женщиной. Неважно, что один взгляд на ее фото заставлял его вздрагивать, потому что воспоминания, которые он давно похоронил, выскакивали из дальних уголков памяти, как чертик из коробки. Все же, он не знал ее и мог рассуждать хладнокровно. Только сейчас, третий раз, вытряхивая сумку и снова собирая ее, Шолах поняла, как ей повезло, что Джесси решил предложить ей свою помощь. Несомненно, Лиса оказала неоценимую поддержку, но она не может распоряжаться своим временем, у нее много обязанностей и, в конце концов, у нее имеется статус, при котором нужно быть осторожной в словах и поступках. А Джесс просто пришел и сделал столько, сколько Шолах никогда бы не смогла провернуть даже при помощи Лисхен. Как хорошо, что он не изменился. Джесс оплатил ее номер, заказал билеты на самолет, забронировал номера в отеле в Лиссабоне. Разузнал время, погоду, цены, сделал кучу полезных и не очень звонков, одним словом все, что нужно для того, чтобы по прибытию на место не метаться с бешенными глазами по незнакомой стране. Свою машину он решил оставить на стоянке аэропорта. Всю дорогу, охотник бросал беспокойные взгляды в зеркало заднего вида. Шолах это заметила и, наконец приведя мысли в порядок, спросила: - Что-то не так? - Не хочу сеять панику, но за нами следят. Чувак сел нам на хвост в двух кварталах от гостиницы. - Есть мысли? - Пока нет. Доберемся до места. будет видно. На стоянке, Джесси огляделся и увидел машину, преследовавшую их. Водитель припарковался через четыре места. Оглядевшись и прикинув расстояние до здания аэропорта, он закинул на плечо обе сумки, свою и Шолах, и сказал: - Охрана стоит на входе. если что-то случиться, беги к ним. Держи, на всякий случай. Он протянул ей билеты. Шолах убрала их в карман куртки. В этот момент, дверь машины распахнулась и из нее вышел здоровенный мужик. На стоянке было достаточно света, чтобы разглядеть его. - Алекс, водила Лисы, - сразу же определила Шолах. Джесс нахмурился. Охранник Лисхен шел к ним вальяжной походкой, не суетясь и не делая резких движений. Шагах в десяти, он развел руки в стороны и оскалился. - Расслабься, охотник. У меня деловой разговор, - громко сказал он, улыбаясь с добродушием большой белой акулы. Подойдя к ним, Алекс слегка поклонился Шолах, окинув ее таким взглядом, что она чуть не покраснела. - Добрый вечер, прекрасная фрау. - Чем обязаны? - прервал его уточнил Джесси. - Ничего особенного, - ответил Алекс, глядя на Джесси сверху вниз, - хозяйка хотела удостовериться, что вы благополучно добрались до места. Я хотел сам вас отвезти, но не стал навязываться. Еще, фрау Лисхен просила переслать ей все данные на женщину, которые вы разыскиваете. Так же, просила сообщать ей о своих передвижениях. Контрольное время выхода на связь - каждые три часа. Если в течении шести часов от вас не будет известий, Кёниг возьмется за дело сам. - Это не поспособствует его авторитету, - заметил Джесс. Алекс снова оскалился и равнодушно отозвался: - Хозяин считает, что его авторитету ничто не может повредить. Но если кто-то огорчит его любимую супругу, этому кому-то можно будет посочувствовать. - Охотно верю. Каждые три часа. Я понял. - Отлично. И еще... - засуну в руку в нагрудный карман рубашки, Алекс извлек оттуда карточку, которую протянул Джессу, - а это от меня. Охотник посмотрел на кусочек плотной бумаги. На нем было имя, адрес и телефон. Он вопросительно вздернул брови и посмотрел на оборотня. Тот пожал плечами и пояснил: - Я знаю куда вы летите. И знаю, что там ты будешь один. Эти слова не нуждались в пояснениях. Алекс отлично знал, что Джесс - оперативник Ордена и знал, что в Португалии не на кого рассчитывать. - Кого это беспокоит: твою хозяйку или тебя? - ухмыльнулся он в ответ. Алекс снова пожал плечами: - Скажем так, я не хочу, чтобы моя хозяйка расстроилась, а ее настроение зависит от того, как долго будут целы ваши головы. У нее там нет подвязок, у меня есть. Тебе понадобиться оружие. Тем более, с тобой такая прекрасная женщина. Кроме Эми, Шолах довелось близко пообщаться только со Штайном и то, не особо. Так что, можно было сказать, что охранник Лисы был вторым после Эми оборотнем с которым она вот так вот запросто беседовала. И, честно говоря, не всегда ее сущность реагировала так как было принято. Особенно, когда этот лысый верзила говорил о ней так. Ее даже не задел тот факт, что обсуждая все опасности, ожидающие их в Лиссабоне, Алекс обращался только к Джессу, категорически не признавая ее как боевую единицу. - Тебе понадобиться оружие, - продолжал Алекс, - позвони этому парню. Он все сделает в лучшем виде. - Кто он? - Он из ваших, - коротко ответил охранник, понимая, чем именно интересуется Джесс, - ты ему платишь, он тебе помогает. Все просто. - Я понял. - Удачи, - сказал Алекс и снова глянув на Шолах, добавил, - береги эту самочку. Я тебе завидую, чувак. После этих слов, сверкнув улыбкой, он повернулся и направился к своей машине. Шолах проводила его взглядом. Потом повернувшись к Джесси, она с серьезным видом спросила: - Милый, ты ценишь, как тебе повезло? - Да, дорогая. Я всегда считал, что мне посчастливилось знать все твои пять с половиной футов прелестей! Шолах от души повеселило поведение Алекса, вернее, его предположение о том, что их с Джессом связывают какие-то нежные чувства. Чувства, конечно были, но не те на какие намекал оборотень. Это было весело и грустно. Грустно, потому что все выдающиеся мужчины с которыми ей довелось встретиться, не были людьми. Что случилось с миром? А может быть это с ней что-то не так? Если в Берлине Джесс следил за ней как брат за беспутней младшей сестрой, которая так и норовит влезть в какие-то неприятности, то по прибытию в Лиссабон он превратился в надзирателя, который только что цепями ее к себе не приковал. Трезво взвесив все доводы, Шолах решила, что он, в какой-то степени, имеет право на такое поведение. Она привыкла к небезопасным приключениям, но признавала, что всегда была в них не одна. Она была частью большой организации, в которой были тысячи солдат и при случае, вся эта мощь была на ее стороне. Потом рядом всегда была Скай, Анчоус и Феникс, которые при случае могли помочь не только советом, но и легко свернуть пару шей. Была Кело. Последняя мысль причинила нестерпимую боль. Все последние дни, Шолах старалась не думать о ней, как о человеке, который был. Она не устраивала истерик, когда кто-то уходил из ее жизни. По своей воле или по ее решению. Навсегда или на время. Это нормальный ход вещей и нет смысла пытаться плыть против этого течения. Мало толку будет. Она не злилась и не впадала в депрессию, но порой тоска от осознания пустоты, оставленной каким-то человеком, была невыносимой. Порой она смотрела на свою жизнь и видела ее длинным полотном, в котором было много сквозных дыр: маленьких прорех или рваных ран, прерывающих рисунок. Кое где были только ссадины, слегка поцарапавшие краску на полотне ее жизни. Что-то прошло без следа и забылось. И она не хотела бы, что бы все было по-другому, но одного ей не хотелось точно - того, чтобы Кело просто так исчезла. Может быть потому, что когда-то та спасла её жизнь. А может быть. потому что Шолах считала, что ее подруга в какой-то степени ответственна за эту спасенную жизнь и не имеет права оставить в ее полотне рваную дыру пустоты. - Что с тобой? Джесси осторожно тронул ее за плечо. Его прикосновение и мягкий голос оказались очень кстати. Стряхнув тоскливую паутину с души, она отрицательно покачала головой и подумала в очередной раз, что ей очень повезло в жизни. Повезло, потому что мало кому Бог подарил таких замечательных друзей. Проснувшись около полудня, Кело буквально подскочила с кровати - так ее распирало от невыразимой радости и прилива сил. Не смотря на бессонную ночь и выпитое вино, через каких-то четыре часа она проснулась бодрой и свежей. Обычно, она с подозрением относилась к таким припадкам хорошего настроения, в таком состоянии человек становится беспечным и неосмотрительным. Но сейчас ей казалось, что она имеет право вести себя не опасаясь ничего. Кажется, ударь сейчас в нее молния, она даже в этом случае умрет счастливой. После обычного комплекса упражнений, который она свела к тем нагрузкам, которые сейчас ей были позволены, и купания, она занялась обедом. Сейчас, как никогда ей хотелось позвонить Шолах, проорать в трубку. как она счастлива, выслушать поток изощренных ругательств за свое идиотское поведение и в конце концов, услышать ее заразительный смех, потому что она несомненно смогла бы от души порадоваться за Кело. В конце концов, она давно признала, что оставлять в неведении своего лучшего друга было свинством. Любая разумная женщина хоть раз в жизни бывает полной дурой, главное признать это и найти возможности все исправить. Сейчас, казалось, был наилучший момент для работы над ошибками. После знакомства с Ферном она практически забыла о своей болезни. Она не хотела о ней вспоминать и его присутствие рядом этому способствовало. Многим людям и Кело была из их числа, порой свойственно делать не всегда оправданные долгосрочные прогнозы. Начиная с того, что внезапно вспыхнувшая страсть когда-то неизбежно угаснет, заканчивает тем, что все мы обязательно умрем. Ее болезнь, в какой-то степени, сделала ненужным переживать о том что ей доведется пережить окончание этого восхитительного чувства, которое заставляло ее летать. Сидя за столом, она вдруг бросила взгляд на стену, где висел календарь приема лекарств. Она видела его каждый день, но, как будто, не замечала его. Сейчас, дни и месяцы, впечатанные в глянцевый лист, смотрели на нее с каким-то безмолвным укором. Не было ничего плохого в том, что не смотря на свое состояние она так радуется своей жизни. Уже давно доказано, что позитивные эмоции продляют жизнь и улучшаю самочувствие даже таких как она - безнадежных. Плохо было то, что она ничего не сказала о своем состоянии Ферну. Она не заразна и не опасна для него, но необходимость быть с ним честной это не отменяло. Кело не строила иллюзий и не воображала, что ее великолепный друг так в нее втрескался, что по случаю ее кончины сиганет с утеса в море, снедаемый безутешной тоской и болью. Но он должен знать, что латентный период, который продлило его общество, скоро может закончиться. Ведь, никто не может сказать точно, когда наступит ухудшение. Может быть она сгорит за неделю, а может быть... Нахмурившись, Кело крутила в руках стакан. Почему ей раньше не пришло в голову подумать об этом? Она приехала сюда, что бы скрыть жалкое состояние в котором она будет перед самым уходом. В клинике ей подробно и красочно описали все что будет происходить. Она сбежала на край Земли и для чего? Для того, что бы на этом чертовом краю привязаться к мужчине. Сбежала от друга вернее которого не найти, для чего? Поставив стакан и вытянув сигарету из пачки, Кело горько усмехнулась, глядя на календарь. Ферн не из тех, кто захочет возиться с полуживым инвалидом. Да и сама она хотела бы этого? Скорее всего, знай он правду, то предпочел бы вести себя более сдержано, ей самой следовало не поощрять его. Она ведь сама улыбалась и любезничала с ним как влюбленная малолетка. - О, черт... - со злостью раздавив окурок, Кело обхватила голову руками, - ну что же ты за дура, Кел? Радостную эйфорию, как ветром сдуло. Восторженность сменилась хмурой уверенностью - ей обязательно нужно поговорить с Ферном. Рассказать ему все и если он предпочтет прервать их знакомство, это будет разумно и претензий к нему не будет. Кело обладала одной очень полезной чертой - она умела ставить себя на место человека с которым общалась. Это во многом помогало его понять. И если этот мужчина исчезнет из ее жизни, она его поймет. Она приехала сюда, чтобы прожить последние дни спокойно. И что же в итоге получилось?
Манула: Полдня, Джесси и Шолах потратили на то, что пытались разузнать что-нибудь о Кело в аэропорту. Не заезжая в отель, они взялись за поиски. Вещей у них было немного, поэтому, перекусив, они поделили между собой зону поиска. Шолах взяла на себя аэропорт: стойки регистрации вылетов, кафе, магазинчики. Джесси занялся таксистами. Вечером, покинув аэропорт, усталые и разочарованные, они отправились ужинать в ближайший ресторан. Сложно было ожидать, что им повезет так же как в Берлине, но они надеялись. К сожалению, в этот раз удача не спешила к ним на помощь. Никто не опознал женщину с фотографии. Было не понятно, отправилась она куда-то еще или осталась в этом городе. Разговор не клеился, впрочем, Шолаху и Джессу было совсем не обязательно постоянно о чем-то болтать. Хорошим друзьям есть о чем помолчать вместе. Глянув на часы на стене бара, Шолах достала телефон - подошло время звонить Лисе. Не стоит раздражать педантичную и аккуратную Лисхен и ее еще более педантичного супруга. - Судя по твоему настроению новости не радуют. - Пока не особо. - Понятно. Ладно, надеюсь сумею тебя взбодрить. - Попробуй, а то у меня такое состояние, что хочется попросить кого-нибудь потыкать в меня палкой. - Ну дак попроси, у тебя мужик под боком. Уж ему найдется чем... - Лис, а не пойдешь ты! - Ладно-ладно, - рассмеялась Лисхен, - слушай, что у меня есть. Завтра, один хороший парень, просмотрит записи с камер наблюдения в аэропорту. Вам повезло, еще пара дней и их бы стерли. Так то есть реальный шанс получить вразумительные сведения. - Лис! Да ты просто мертвого поднимешь! Джесс, заказывай пиво! Как тебе удалось? - Многие считают честью оказать услугу моему мужу, вот я скромно этим воспользовалась. - Ваше здоровье, королева! А уж чтоб мужик твой был здоров как... даже вышептать не могу! - Будет-будет, а как же иначе? - Естественно, при такой-то жене. Спасибо, Лис. До связи. Передав Джесси смысл разговора, Шолах заметно воодушевилась. Все же, удача их не оставила. Выпив еще по стакану пива, путешественники отправились в отель. День был трудный, в самолете выспаться не удалось, так что сейчас самым лучшим было забраться в душ и растянуться на кровати. Сегодня думать пока не о чем. думать нужно будет завтра. До отеля было всего несколько кварталов и они решили пройтись пешком. Они оба были в Лиссабоне в первый раз и если уж им выпал вечер свободный от размышлений, можно было потратить его с пользой. Скоро освещенные улицы сменились полутемными, в итоге, они оказались в тихом квартале, в основном здесь располагались магазинами и конторки, обслуживающие местных, поэтому все они уже были закрыты. Извилистые улицы старой части города тянулись к морю, которое было видно, каждый раз, когда в промежутках между домами проглядывало свободное пространство. Дыхание моря отражалось от стен домов, наполняло тишину улиц тихим, гулким шепотом. Наслаждаясь этой тишиной, Шолах вдруг почувствовала, что ее уже давно беспокоят какие-то посторонние звуки. Прислушавшись к ним, она воспользовалась случаем, когда в очередной раз улица сделала поворот, Шолах быстро оглянулась назад. Она не ошиблась. Посторонними звуками были шаги. Посреди пустой улицы, в свете случайного фонаря, она увидела три мужские фигуры. Их появление могло быть случайностью, но почему-то ей так не казалось. Еще один поворот и шаги за спиной. Они точно шли за ними. Осторожно дернув напарника за рукав, она прошипела: - Джесс... Не меняя выражения лица и не глядя на нее, охотник отозвался: - Я слышу. Трое. - Угу. Это хорошо, а то я что-то нервничать начала. - Они за нами шагают как на прогулке. Уже дважды могли обойти и с двух сторон взять. - А если их не трое? А если обошли? - Значит, скоро узнаем. - Ахренеть утешил. - Тихо. Дальше будет переулок и... - Откуда знаешь? - Не грызи мне мозг. Если что, двигай туда и беги. - Ага. Погоди, ботинки перешнурую. - Шо... Дальше разговаривать было не о чем. До спасительного переулка они так и не добрались, да и в этом случае, Шолах бы никогда не рванула спасать свою жизнь в одиночестве. Шаги преследователей звучали уже совсем рядом и дальше подставлять под удар свои затылки было нельзя. Джесс резко отскочил в сторону, перед этим отпихнув в сторону Шолах. Это спасло его от удавки, которая отлично получилась бы из тонкой металлической цепи с грузом. Швырнув сумку в лицо одному из преследователей, охотник вцепился в цепь, как клещ. Намотав ее на руку, он получил временное преимущество, наступил на нее ногой и резко выбросил вперед получившуюся петлю. Один из бросившихся на него мужчин, запутался в ней и рухнул поперек улицы. Это отсрочило нападение всего на несколько секунд. Их было трое. В темноте, лиц было не разглядеть. Судя по тому, что ребят решили просто тупо зайти со спины, они были в себе чертовски уверены. И это было очень плохо. Потому что в девяти случаях из десяти, такая уверенность у обычных громил основывается на наличии у них оружия. По крайней мере один из нападавших был вампиром. Разобраться вдумчивее не было возможности. Паршивый расклад - безоружный человек имеет мало шансов против сильного кровососа, но выхода все равно не было, к тому же, Шолах и Джессу приходилось бывать и худшем положении. Намотав на руку цепочку. Джесс скрутил ее и зашвырнул как можно дальше. Ее неизбежно отняли бы и тогда ему пришлось бы совсем паршиво. Трое уродов просто шли на них с голыми руками. Двое бросились на охотника, свалив его с ног. - Смотрите-ка, кто нам попался! - с издевкой усмехнулся третий, тот в ком они опознали вампира, - мы тебя сразу узнали, сученыш. Пнув Джесса по ребрам, он резко развернулся и ударил Шолах в грудь, с такой силой, что она не удержалась на ногах. Этого охотник уже не видел. И все же, нападавшие сделали одну непростительную ошибку - не приняли в расчет Шолах. Скорее всего, опознав в Джессе охотника, они посчитали его спутницу обычной женщиной и собирались разобраться с ней позже. Получив неслабый удар в грудь, Шолах отлетела к стене. Рюкзак на спине смягчил удар об бетон и она не пострадала. Что такое для оперативника Ордена какой-то тычок от кровососа? Отшвырнув женщину в сторону, подонки втроем набросились на свою жертву. Освободившись от лямок, мешающих движению, Шолах вскочила на ноги и бесшумно подкралась к тому нападавшему, который оказался к ней спиной. Даже на расстоянии она чувствовала запах его сущности. Тем лучше! - Эй ты, сука клыкастая! - рявкнула она ему чуть ли не в ухо. Вампир развернулся мгновенно, оказавшись лицом к лицу с женщиной с горящими безумным огнем глазами. Не смотря на свою быстроту, вампир, наверное, даже осознать не успел, что случилось. Вложив всю злость в один четкий удар, Шолах загнала ему под подбородок с двух сторон два блестящих металлических предмета. Вампир вытаращил глаза, захрипел и задергался, как карп на крючке. Шолах сделала шаг назад и по удобнее перехватила свое оружие. Когда нет возможности разжиться хорошим арсеналом, приходится обходиться подручными средствами. Вампир выл от боли, царапая пробитую шею, теперь он понял, что с ним случилось - женщина, напавшая на него, сжимала в руках две старинные серебренные вилки с длинными острыми зубьями, а потому, какую боль ему причинил этот удар, было ясно, что зубья были обработаны аминокапроновой кислотой, смертельной для и так неживых вампиров. Шолах не стала затягивать расправу. Метнувшись вперед, она всадила вилки в глаза вампиру с такой силой, что ее руки ударились о кости его черепа. Серебро мягкий металл и оружие из него неважное, но в тела вампиров оно входило, как нож в масло. Как только вмешательство Шолах отцепило от Джесса третьего нападавшего, тот сразу же начал действовать. Одного из нападавших он зацепил тяжелым ботинком, удар пришелся по колену. К счастью, двое его противников были обычными людьми и удар в коленную чашечку подошвой с металлическими пластинами возымел нужный эффект. Это дало несколько секунд передышки. Другой человек вцепился ему в горло и сдавил так, что у Джесси в глазах потемнело. Собрав всю волю в кулак, он заставил себя разжать руки и прекратить попытки освободить горло. Вместо этого, он с размаху хлопнул противника по голове с двух сторон ладонями по ушам. Громкий хлопок взорвался в голове противника, как разрыв гранаты. Забыв о своей жертве, он схватился за голову и с криком повалился на бок. Хрипя и кашляя, Джесс откатился в сторону, понимая, что сейчас один удар может его добить. Человек с разбитым коленом приближался к нему, но ему не хватило всего пары шагов. Ему в голову врезался тяжеленный рюкзак Шолах. Покачнувшись, он запнулся и Джесс сбил его подсечкой. Сейчас ему было плевать, что на него напали люди, было плевать как это позже будет расценено - он спасал свою жизнь. Как только человек упал, охотник снова перекатился и с размаху ударил его по горлу ботинком. Удар раздавил гортань с отвратительным хрустом. Шолах в это время одним четким ударом по затылку прекратила вой, катавшегося по земле последнего оставшегося в живых бандита. Замерев на месте, Шолах напряженно вслушивалась в звуки ночной улицы, но ничего не слышала кроме дико стучавшей в висках крови. Подхватив свой рюкзак и сумку Джесси, она подбежала к нему. - Дружище, ты как, встать можешь? - Могу, - прохрипел он в ответ и, уцепившись за ее руку, поднялся. - Валить надо. Джесси это прекрасно понимал, но отстранившись от подруги, прокашлялся и сказал: - Обыщи кровососа, пока о него что-то осталось. Я этими займусь. - Ты что сбрендил?! - прошипела Шолах. чувствуя, что ее начинает трясти. - Обыщи. Все что найдешь в рюкзак. И быстрее... Осознав, что от нее требуется Шолах кивнула и брезгливо сморщившись начала обшаривать труп вампира, который разваливался буквально на глазах. Охотник с трудом доковылял до трупа и его пребывающего в отключке компаньона. Сигареты, бумажники, телефоны в карман. За спиной сквозь зубы материлась его подруга. - Мерзость! Какая же мерзость! - оглянувшись он увидел Шолах, которая с отвращением трясла руками, кисти которых были вымазаны липкой сукровицей, воняющей разложением. Чуть не взвыв от омерзения, она не долго думая сунула руки в маленькую лужицу под водосточной трубой. - Вот же твари вонючие! В кармане у оставшегося в живых бандита оказалась Беретта 92FS. - Шоль. - Что?! Повернувшись к ней, Джесс продемонстрировал свою находку. Шолах тут же забыла про вонь, про вампира, про все. Сглотнув, она подумала, что их везению нет предела. Неизвестно, почему их просто не пристрелили... - Пошли, - глухо бросил Джесс, - берег совсем недалеко. Помыться надо. Нельзя соваться в отель в таком виде.
Манула: С момента, когда они покинули злосчастный переулок, прошло уже больше часа. Джесс, ориентировавшийся в темноте, как кот, тащил Шолах за руку по каким-то закоулкам, овражкам и зарослям. В итоге, до пляжа они сделали приличный крюк. В одном месте, линия застройки подходила совсем близко к морю. Из этой линии сохранился только один дом, все его соседи уже были снесены. Строительная техника и ограждения говорили о том, что и этому последнему дому осталось недолго. Прибой и ветра изъели камни кладки, песок наполовину замел запущенный сад. Заржавели металлические прутья оград, осыпался камень. Казалось, что этот дом покинуть уже не один десяток лет, так сильно его состарили стихии. Обследовав сад и убедившись, что двери и окна дома надежно заколочены щитами, Джесс направился к пляжу. Подобрав по дороге пару сломанных лежаков, он отломал уцелевшие ножки и разложил деревянные полотнища на песке. - Не особо мягко, зато не будут полные штаны песка, - пояснил он. Сбросив сумки, Шолах и ее друг буквально рухнули на горячие доски лежаков. Вытянув ноги и закурив, они сидели молча. Каждый со своими мыслями. Джесси думал о том, что сегодня, как оперативник Ордена он был не на высоте. На охоте все не так. Там не нужно беспокоиться о беззащитной женщине, есть оружие, координация, есть план. И даже в обычной уличной драке, обычно все бывало не так. В какой-то момент он отвлекся и позволил сбить себя с ног. Все закончилось относительно благополучно. Хотя, о каком благополучии можно говорить, когда на нем висит труп? Неизвестно, чем теперь все кончится. Сейчас он предпочитал об этом не думать. Это бесполезно. Сейчас нужно собрать остатки сил и привести себя в порядок. Всегда нужно начинать с малого. А затем и порядок в мыслях подтянется. Шолах пыталась разобраться в своих ощущениях. С одной стороны, они не чувствовала ничего кроме усталости и опустошения. С другой - ее потряхивало от возбуждения, как будто она все еще была там, в темном, грязном переулке, добивала кровососа и совершенно не думала о том, что если придется воткнуть вилку в живот человеку, рука у нее не дрогнет. Тяжело поднявшись, Джесс стащил с себя куртку и рубашку. Рубашку можно было смело отправлять в мусорное ведро, толстая кожа куртки выдержала удары и кое-где спасла тело от ссадин. Бросив рубаху, он побрел к воде. Снял джинсы и, оставив вещи на берегу, вошел в воду. Скрипя зубами, быстро смыл с себя грязь и кровь – соленая вода не лучшее средство гигиены, когда на тебе полно ссадин, но выбирать было не из чего. Шолах, сделала пару заплывов, потом как настоящая женщина позаботилась о вещах друга. Когда Джесси вернулся к лежакам, его куртка и джинсы сохли рядом. Его подруга разгребла свой рюкзак и, вооружившись салфетками и пузырьком антисептического лосьона, в приказном тоне объявила охотнику, чтобы тот сидел и не дрыгался. Обработав ссадины на груди и животе, Шолли хмыкнула: - Ну, это вообще мелочь, заживет как на собаке. - До чего ж ты добрая девочка, Шоль. Ааа черт! Осторожней! - Не дергайся, жена тебя и с такими губами любить будет. Надеюсь. - Что, совсем плохо все? - Ну, как тебе сказать… В мужчине же красота не главное. Главное, чтоб мужчина был… - Шоль. - Какой ты впечатлительный, дружище. Ничего страшного. Глаза на месте, зубы тоже. Остальное через недельку пройдет. - Если бы я так на охоте опозорился, меня бы Шварц сразу же списал. - Не гони, ты молодец. - Спасибо…Умеешь ты польстить. - И не думала даже. Выпить бы сейчас. - Да уж. Неплохо было бы. Подкурив сигарету, Джесс разложил перед собой собранные трофеи. Лунного света было недостаточно чтобы рассмотреть добычу, поэтому он вручил Шолах свой телефон, перед этим, смачно выругавшись – панель была разбита в дребезги, и сказал: - Держи. Он теперь только как фонарик сгодиться. В мертвенно-белом свете разбитого телефона, он выпотрошил бумажники, перебрал карточки, деньги, бумажки с номерами телефонов и адресами. Никаких документов. Впрочем, даже если бы они и были, что им с них толку? Разве что попросить Шварца пробить по базе напавшего на них вампира. Возможно, это было бы полезно. Шолах рассматривала найденный пистолет, Джесс перетряхнул пачки сигарет. В одной из них с названием Мальборо, оказались сигареты без фильтра. Хмыкнув, охотник извлек одну, понюхал и сказал: - Хоть что-то полезное нашлось. Шолах покосилась на него. Джесси подкурил и, выпустив дым через несколько секунд, удовлетворенно улыбнулся. - Держи, - он передал сигарету подруге. - Это что, вампирская дурь? - Может быть. Не хочешь узнать, от чего их таращит? Подозрительно вертя в руках сигарету, она пробурчала: - Я и так знаю, от чего их таращит. Одного, по крайней мере. Через несколько минут, глядя на небо, Шолах спросила: - Джесс, у меня звезды троятся. Так и должно быть? - Не знаю, - рассеянно отозвался он, внимательно изучая телефон одного из нападавших, - чья это мобила, Шоль? - Эта? Безвременно покинувшего наш мир кровососа. - Точно? - Да. А что случилось? Его друг не ответил. Он внимательно смотрел на снимок, сохраненный в памяти телефона. На фотографии был мужчина. Черные волосы, пронзительные синие глаза, вздернутый нос, резко очерченные губы. У Джесси возникло ощущение, будто он смотрит в зеркало, но он отлично знал, что на фотографии не его лицо. Безумное сходство в чертах, такие же яркие глаза… и другая, совсем другая сущность. Передав телефон Шолах, он затянулся. Глянув на снимок, она выпалила: - Вот это нихрена себе! Похоже, их первое предположение о том, что нападение было спровоцировано тем, что в Джесси опознали одного из охотников Ордена, оказалось неверным. Видимо, причина была в другом и этот снимок доказывал это. Шолах встречалась с мужчиной со снимка, всего два раза и последняя встреча состоялась почти три года назад, но она его узнала. Быстро глянув на своего друга, она все же сказала, то о чем думала: - Они приняли тебя за Локки. Джесс молчал и смотрел на море. Он не видел своего брата много лет, хоть и знал, где он и как живет. Еще бы! Его братец стал такой важной персоной, что Орден всегда держал его под наблюдением. Каким-то чудом их родство до сих пор ни кем не было отмечено. Об этом знал его бывший командир отряда, знали братья Шмид, с которыми он работал в Берлине, знала Шолах. Это уже целая толпа и тем не менее, Служба внутренних расследований никогда не имела к нему претензий. Вольф Шмид позаботился, чтобы данные, которые он раскопал на Джесса не пошли дальше его рук. Выпустив дым и снова передав женщине сигарету, он ответил: - Похоже, что так. - Нда... Вы все еще очень похожи. Джесси невесело усмехнулся. - Только ему всегда будет тридцать, а я уже почти не помню, когда мне столько было. - Ерунда! Ты отлично выглядишь для своих лет. Кстати, сколько тебе лет? - Не надо утешать меня такими методами, Шоль. - Нет, правда. Я не знаю. - Как это ты не знаешь? Ты меня с днем рождения каждый год поздравляла. - Ну да, когда у тебя день рождения я помню, а вот с остальным - засада. Для меня близкие люди всегда остаются в том возрасте в котором я с ними познакомилась. - Круто. Значит, для тебя мне всегда будет 28. - Ну на столько ты и выглядишь, чувак, - победоносно провозгласила Шолах, ткнув друга в подтянутый живот и тут же резко сменила тему: - Но почему тогда напали? С ними же вампир был. Это чушь какая-то. Маркус за такое потом бы половину Португалии в клочья порвал. Джесси потер подбородок и поморщившись от боли в разбитой челюсти, предположил: - Может быть ты не слышала, но есть такие вампиры, которых обращение совсем не обрадовало. Некоторые разочаровываются и считают, что их обманули в их ожиданиях. С некоторыми это случается против воли и новая сущность их не радует. Таких отщепенцев мало, но они есть. После этого, не имея возможности жить нормально, они связываются со всякими отбросами, которым все равно, кто рядом с ними убивает и грабит. - Думаешь, у этого чувака были личные счеты с Локки? - Все может быть. Теперь мы этого уже никогда не узнаем... - Все равно странно. - Угу. Нужно будет узнать у Шварца, может быть мой братец действительно здесь. Тема исчерпала себя и между ними снова повисла тишина. Как странно порой жизнь переворачивает все с ног на голову. Какой-то недовольный своим образом жизни вампир решил, что ему выпал шанс свести счеты с гадом, который сделал его нечеловеком. И что же получилось? Его разлагающиеся останки истлеют к утру. Джесси не хотел никаких неприятностей, в итоге его чуть не забили, потому что они с братом так похожи. Потому что его брат оставляет за собой следы, вроде того несчастного, который не хотел становиться вампиром. - Наверное, поэтому ребят и не пустили в ход оружие. Вампир должен был знать, что обычные пули не причинят особого вреда сильному вампиру. - Да уж. Этой твари... прости, Джесс, твоему братцу вся обойма их этой игрушки была бы ни почем. Шолах как никто знала о чем говорит. Охотник помнил, что единственный раз, когда Локки задержали солдаты Ордена был тот самый случай, когда пропала Мару Арнор. Его взял отряд Шолах. И она сама приняла активное участие в том, чтобы Локки получил как можно больше приятных впечатлений от этого события. Даже притом, что регенерация тканей и у вампиров в десять раз быстрее чем у людей и они легче переносят повреждения, от одной Шолах ему досталось так, что он точно запомнил их встречу надолго. Джесси хотел улыбнуться, но почувствовал, что мышцы на лице его не слушаются. Он как будто видел себя со стороны. Безмятежность, усталость, покорность... Неизвестно, что именно он ощущал. Сейчас ему все было безразлично. Он слышал все что происходит вокруг. Видел, осознавал, но все это было на автомате. Одна часть его сознания тревожно билась в конвульсиях подозрений: что если нападение было не спонтанным? Что если сейчас к ним подкрадывается целая стая вампиров? Другая часть спокойной осознавала, что такой тупой выпад явно не мог быть частью спланированной операции. Если бы у местных кровососов были какие-то конкретные претензии к Локки... Как не прискорбно, но он признавал, что его брат фигура не такого уровня и Шолах права, за покушение на своего фаворита Маркус устроил бы показательную резню. Маркус любит, чтобы любая его выходка была обставлена со всеми подобающими эффектами. Плавая между своим телом и сознанием, которое созерцало его со стороны, Джесс вдруг улыбнулся и обратился к Шолах: - Шоль, ты мне объясни... - Что? - Вопрос у меня. Знать хочу. Даешь добро? - Я добро не даю. Даю в глаз или в ухо. - Хорошо, значит так спрошу. - Валяй. - Почему вилки??? Шолах повернулась к Джессу и сфокусировав взгляд, тоном человека объясняющего очевидное, сказала: - Джесс, ты дурак? Ножи там были только столовые. - И что? - Я столовым ножом кусок отбивной отрезать не могу! Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом начали хихикать. Через минуту над пляжем гремел такой хохот, что если бы вампиры хотели их найти, труда бы им это не составило. - Где... где ты их взяла вообще? - почти простонал Джесс, не в силах перестать смеяться. - Как где? В Берлине! Это называется - задницей чувствовать. Вот как знала, что пригодятся. Свое необычное оружие Шолах купила в маленьком магазинчике, в котором торговали тем, что нельзя было назвать ширпотребом, но и до антиквариата не дотягивало. - Ну почему вилки? - Да хрен знает. Читала, какой-то детектив, где чувак захреначил своего босса вилками. К столу его пришпилил. - Шоль, что за бред ты читаешь?! В этой части побережья не было пристаней и судоходных путей. На пляже было тихо. Сюда не доносились звуки города. Двое сидели на берегу. Была ночь, Луна, шум прибоя и разговоры. Не совсем связные, но сейчас это было неважно. - И тут Скай... Ты помнишь Скай? - Шоль, я вас всех отлично помню. Ты меня об этом уже третий раз спрашиваешь. Я еще не настолько стар, чтобы страдать склерозом. - Так вот, Скай, совладелец и руководитель крупной фирмы! Ты прочувствуй! Выскакивает в коридор, где толпа подчиненных тусит по своим делам и орет: "Смотрите, какая могу!" И выдувает огромный мыльный пузырь из колечка! Джесс свалился на песок и тихо заскулил, чтобы не заржать во весь голос, а Шолах с серьезным видом продолжала: - Пузырь летит, все в ахренении смотрят то на нее, то на пузырь, а она, радостно что-то вереща, снова сваливает в свой кабинет! За час до рассвета, Шолах упаковала все еще не просохшие вещи Джесси в сумку. К счастью, у него были с собой были еще одни джинсы и футболка. Осмотрев лицо своего друга, она посоветовала ему надеть темные очки, хотя, это и не очень улучшало картину. Нужно было все же добраться до отеля. Отоспаться, помыться и ждать сообщения от Лисы. - Мы, наверное, будем самыми неадекватными постояльцами за всю историю этого отельчика. - Ну да! Скажешь тоже! Мне вот довелось немок в клубе в Хельсинки наблюдать, так я тебе скажу, мы с тобой скромные как монашки. - А чего там было? - Чего-чего? Еле отбился от одной дамы, она моей матери ровесница, а мне всего девятнадцать. - Жуть какая. И как? - Что как? - Чего отбивался-то? - Шолах... хорошая ты девочка, но я тебя прибью когда-нибудь.
Манула: Весь вечер, Кело не находила себе места. Принятое решение было правильным, но как же тяжело было осуществить. Можно было поставить что угодно в заклад, что результат разговора будет не радужным. Да и чего еще ожидать в ее положении? Зная, что ее сосед появляется дома поздно вечером, она решила не звонить ему и просто пройти через сад, так как она сделала это в первый раз. По ее голосу он сразу поймет, что что-то не так, а ей не хотелось никаких предисловий. К тому же, пока она будет идти, сможет успокоиться и взять себя в руки. И раз уж так должно случиться, пусть все закончится там, где началось. Проходя по дорожке на окраине сада, оказавшись на берегу, Кело услышала то, чего не могло быть в реальности. Это был смех, смех ее подруги Шолах. Застыв на месте, Кело вслушалась в ночную тишину, но ничего больше не услышала. Только дыхание моря. Как странно порой шутит с нами наше сознание. Вздохнув, Кело подумала, что этот мираж - хороший знак. Сейчас, когда ей больше всего не хватает Шолах, ей почудилось, что она где-то совсем рядом. Когда-то ее подруга сказала, что расстояния ничего не значат. И расставание не должно печалить, потому что оно пролог к новой встрече. Чтобы успокоить нервы, Кело несколько раз глубоко вздохнула, выкинула из головы все мысли и сосредоточилась на шагах. Бездумное, механическое движение затормаживает все эмоции - именно то, что ей сейчас нужно. Выйдя на лужайку у дома Ферна, она обогнула беседку с глициниями и застыла на месте, как будто налетев на невидимую стену. Ее спокойствие мгновенно растворилось, в ушах загудело, как в турбине самолета. Широко раскрытыми глазами она смотрела в стеклянную стену за террасой. В гостиной горел свет, демонстрируя как на экране все происходящее в комнате. Ферн сидел на ручке кресла, сложив руки на груди, напротив него на диване, закинув ногу на ногу сидела какая-то девица. Загорелая кожа, коротенькое платьице из тонкой ткани едва не лопалось на груди, демонстрируя все достоинства. Она качала ногой в туфельке на высоченных шпильках, держала в руках бокал с вином и улыбаясь смотрела на своего собеседника. Он тоже улыбался, что-то говорил и не сводил с нее глаз. Непонятный хрип вывел Кело из оцепенения. Она даже не сразу поняла, что этот звук невольно вырвался из ее горла. Глотнув воздух, будто собираясь нырнуть в воду, она сделала шаг назад. Нужно сейчас же развернуться и уйти! Убежать! Со всех ног, так чтоб только ветки за спиной качались! Чтобы только... Ферн поднял взгляд и увидел ее. Кело снова отступила, понимая, что теперь уже поздно бежать. Это будет просто глупо. Он вышел на террасу и закрыл за собой дверь. Его гостья повернулась и попыталась рассмотреть, что-то в темноте, но вставать с дивана не стала. Кело с трудом заставила себя оторвать он нее взгляд. Ферну оставалось до нее каких-то десять шагов. Лихорадочно нащупав в кармане сигареты, она отказалась от мысли закурить. Сейчас она явно не сможет совместить две такие простые вещи, как сигарета и огонек зажигалки. Сейчас это для нее будет непосильной задачей. Подойдя к ней, мужчина улыбнулся. - Здравствуй. Кровь стучала в виски и его голос доносился как будто из далека. - Привет... Приложив невероятные усилия, Кело продолжила: - Прости. Я снова не вовремя, - улыбнуться не получилось, все силы ушли на то чтобы заставить голос не дрожать. В такой ситуации, от него стоило ожидать оправданий, упреков, чего угодно, но только не того что он сделал. Улыбаясь, он подошел еще ближе и ответил: - Нет, нисколько. Если бы ты позвонила, я пришел бы сам или хотя бы встретил тебя. От этой фразы у Кело чуть челюсть не отвисла. И все это было сказано так открыто и откровено, как будто на его диване в гостиной не сидит какая-то полуголая девица, как будто он только что оторвался от интересной книги и ничего предосудительного не сделал. Предосудительного? Кело вдруг стало смешно. До истерики. Она чуть не расхохоталась над тем как быстро и незаметно она повесила на Ферна ярлык с указанием права собственности. А ведь на то никаких особых оснований не было. Они взрослые люди, между которыми важные вопросы решаются открыто. Его обходительность, явная к ней расположенность, кажется, свернули Кело мозги до такой степени, что она стала рассуждать, как школьница, обуреваемая романтическими и не очень страстями. Когда это он поклялся в вечной любви и преданности? Когда он ей сообщил, что в его светлом образе нашел любовь всей жизни? Когда все это было? Заметив ее неадекватное состояние, Ферн нахмурился и спросил, с беспокойством от которого у нее сердце защемило: - Что с тобой? Что случилось? Кело уставилась на него, собираясь сказать, чтобы он убирался ко всем чертям, к той шлюхе, что ждет его в гостиной, куда угодно... И в этот момент почувствовала, как в животе все внутренности будто свернулись в один клубок. Как будто какой-то изверг наматывал их на огромную вилку. Согнувшись, она попыталась ухватиться за стену беседки, он пальцы ослабели и не достигли опоры, сорвав несколько ароматных цветков. Реакция у Ферна была отменная. Метнувшись вперед, он подхватил Кело. Она попыталась вывернуться, но судя по его хватке, это ей не удалось бы даже в нормальном состоянии. - Что..., - его лицо расплывалось перед глазами, слезы текли градом. Чувствуя, что если сейчас же что-то не предпринять, она начнет орать не своим голосом. Заставляя себя дышать, чтобы хоть как-то сосредоточить внимание и вспоминая свои навыки по блокированию боли, Кело прохрипела: - Домой... Мне срочно нужно... - Что значит домой? - прорычал Ферн, - тебе к врачу надо! - Нет, - процедила она сквозь зубы и снова дернулась, - домой... Там все есть... Выругавшись, Ферн подхватил ее на руки и через пару минут она сидела в его машине. Судорожно хватая ртом воздух, Кело считала про себя. Один, два, три... Спазмы в желудке сотрясали все тело... Четыре, пять... Отвратительный кислый привкус во рту вызывал дикую тошноту... Шесть, семья, восемь, девять... Сбивая ее со счета, который помогал сосредоточить силы на том, чтобы терпеть боль, мысли метались, как перепуганные птицы. Сталкивались, разбиваясь в кровь и падали куда-то в черную пропасть, растерзанные, разорванные на десятки кусков. Она стояла на краю пропасти, цепляясь за цифры... десять, одиннадцать, двенадцать... Пропасть притягивала ее. Еще один шаг и она упадет туда, вслед за своими мыслями, разорванная на части. Тряхнув головой, она резко открыла глаза. Нельзя. Ей туда нельзя. Пинком распахнув дверь, Ферн влетел в холл. - В кухню... - выдавила из себя Кело. Что-то рыкнув в ответ, он все же подчинился. Оттолкнув его руки, она побрела к холодильнику. Распахнув его, она сдернула с полки аптечку. Ферн, мрачный, как грозовая туча подхватил коробку из ее слабеющих пальцев. Одной рукой держа аптечку, другой поддерживая Кело он посадил ее на пол, прислонив к стене. Открыв коробку, он уставился на пачки шприцов, ампул и таблеток. - Кетонал. Сто миллиграмм внутримышечно, - ткнув пальцем в ампулы, почти прошептала Кело. - Понял. Даже в таком состоянии, его спокойный тон и собранность подействовали на нее отрезвляюще. Вздохнув, она закрыла глаза. Запах крепкого алкоголя, треск стекла. Она почти не почувствовал, как игла вошла в мышцу. Последние силы ушли на то, чтобы расслабить тело, чтобы игла не сломалась. Медленно, как будто нехотя, боль начала отступать. Когда, сознание просветлело настолько, чтобы вразумительно воспринимать происходящее, Кело попросила воды и аптечку. Выбрав нужные упаковки, она выдавила на ладонь несколько таблеток и проглотила их разом. За все это время, мужчина не проронил ни слова. Он сел рядом с ней на пол и закурил. Допив воду, Кело протянула руку, в которую ее сосед вложил подкуренную сигарету. - И часто так? - охрипшим голосом спросил Ферн. - Так впервые, но, кажется, придется привыкать. Не в такой ситуации она хотела ему все рассказать. Когда боль отпустила, она вспомнила про девицу в его гостиной, про свои надежды и усмехнулась. - Я за этим и пришла сегодня... Хотела все рассказать. И, видимо, вовремя. - В каком смысле? - О, Господи, ну что ж тут непонятного? У тебя и без меня есть кому составить компанию. - Ты должна... - Не перебивай меня, пожалуйста. Чем быстрее я закончу, тем быстрее ты уйдешь. - Тебе хочется, чтобы я ушел? - Да, - твердо ответила Кело, почувствовав, как сердце оборвалось и рухнуло в пропасть. - У меня неоперабельная стадия. Лечение уже ни к чему. Это все, - махнув рукой в сторону коробки с лекарствами, продолжила она, - только отсрочка. Поддержка, чтобы не мучиться. Ферн молчал. Теперь, когда все было сказано, на Кело навалилась дикая усталость. Ей хотелось, чтобы он ушел и она не представляла, как будет после этого дышать. Как глупо все получилось. Нельзя было до этого доводить. - Почему ты сразу ничего мне не сказала? - Сразу? Что я должна была тебе сказать? - с досадой, но без злобы, отозвалась Кело, - что у меня неизлечимая болезнь и я приехала сюда, чтобы спокойно и без свидетелей оставить этот прекрасный мир, когда станет совсем хреново?! Что смирилась с тем, что умираю, а тут ты! Болезненно сморщившись, она затушила сигарету. Откинувшись на стену, закрыла глаза, переводя дыхание. Любое движение теперь давалось с трудом, как будто она брела по пояс в воде, против течения. Не открывая глаз, она тихо и бесцветно повторила: - А тут ты. Со своими бабами. - Все можно объяснить, но, боюсь, сейчас это будет не слишком удобно. Кело рассмеялась и повернув голову посмотрела на него с нежность: - Черт подери, а ты все же великолепен! - Говорить правду легко и приятно. - Жизнь не перестает меня удивлять! Когда я решила, что меня уже ничего не сможет удивить, появляешься ты и так тонко и изящно желаешь объяснить мне: почему я не должна было соваться к тебе домой без предупреждения, инспирированная на такие необдуманные действия своими идиотскими представлениями о том, чего, по сути и вовсе нет. - Если ты способна на такие сложные фразы, значит тебе лучше и я этому рад просто до исступления. Теперь Кело расхохоталась от души. С ним все было не так. Кажется, с первой встречи она почувствовала его неординарность. Она никогда не встречала никого, кто был бы похож на него. Это касалось всего: его внешности, характера, взглядов, поведения. Иногда, она говорила сама себе - люди такими не бывают. - Знаешь, когда мне было пять лет и мы жили на Дальнем Востоке, я придумала для себя какую-то теорию, которая объясняла зачем деревьям нужны листья и почему они опадают. Потом, в школе я узнала, что моя теория оказалась фотосинтезом. Так и сейчас... я пытаюсь придумать теорию, чтобы понять тебя, но ты для меня слишком сложен. У меня ума не хватает. Оставь меня, пожалуйста, я ведь просто маленькая девочка и мне тебя не понять. Моя жизнь по-настоящему и началась-то каких-то года три назад. За такое короткое время не успеть набраться знаний. Безвольно махнув рукой, Кело вздохнула и с трудом поднялась на ноги. Кухня плавно меняла свои очертания. Сглаживая углы, свет ламп, как будто играя с ее разумом, стекал теплыми потоками со стола, со стульев и шкафов, растворяясь на полу легким туманом. Сейчас, она, в какой-то степени, понимала наркоманов. Хотя, это было странно, кетонал не должен был вызвать таких глюков. Может быть, ее организм на него реагирует каким-то одному ему известным образом? Что же с ней будет от фентанила? Похоже, когда придет время, она, по всей видимости, отойдет в мир иной под пляски на балу у Сатаны. Когда весело, тогда не страшно. Ферн тоже поднялся. Не обращая внимания на протесты Кело, он поднял ее на руки и направился в холл. - Спальня на… - пробормотала Кело, когда они поднимались по лестнице. - Я знаю, – коротко бросил мужчина. Ей даже не пришло в голову поинтересоваться, откуда он это знает? Его вежливость и обходительность сейчас были унизительны. Если бы он сразу же ушел, наверное, ей было бы легче. Опустив Кело на не разобранную постель, он замер у кровати, как будто раздумывая над чем-то. Самое время высказать сожаление по поводу ее состояния и удалиться. Кело неловко повернулась. Лежать на спине и тупо пялиться в потолок ей показалось глупо, повернуться к нему спиной - грубо. Поэтому, она приняла решение удовлетворившее ее помутившееся сознание - перевернулась на живот, вцепившись ногтями в подушку. Постояв пару минут, Ферн опустился на колено около кровати и, наклонившись к ее уху, тихо сказал: - Боюсь, я не могу уйти. Даже если ты этого хочешь… Развернув ее к себе за плечо, он посмотрел Кело в глаза. Этот взгляд мгновенно вытеснил из ее головы тяжелый туман. Глядя ему в лицо, она осторожно протянула руку и провела по его щеке. Спокоен, как всегда, как будто они беззаботно болтают в его кабинете. Только глаза, как пропасть в которой бушует пламя. Ферн сжал ее в объятиях так сильно, что стало трудно дышать. Запустив пальцы в ее короткие волосы, заставил Кело откинуть голову и провел языком по ее шее. Вздрагивая от его прикосновений, Кело вспомнила свой сон и теперь уже не сомневалась, что все это ей не привиделось. Нетерпеливо сдернув футболку, Ферн снова прижал Кело к себе. Лег рядом, чтобы не давить на нее своим весом. Раздевая ее, он не отрывался от ее губ. Невозможное сочетание нежности и нетерпеливой страсти. Осторожно сжав зубами маленький упругий сосок ее груди, мужчина погладил ее бедра. Почувствовав его пальцы между ног, Кело застонала вцепившись в его широкие плечи. Один ее стон подействовал на него сильнее чем сотни развратных слов. Придавив тело женщины к постели, Ферн хрипло прошептал что-то на своем родном языке в ее горячие губы. Его пальцы сжали ее бедра до боли. Кело закричала подаваясь ему на встречу. Задохнувшись под натиском граничащим с грубостью, она откинула голову. Остановившись, мужчина замер над ней, глядя в глаза. - Ты моя, - хрипло выдохнул он. Губы Кело осторожно коснулись его шеи. Он не спрашивал. Он утверждал. Сколько раз он представлял, как она будет стонать в его руках. Порой, эти видения становились настолько реальными, что он опасался, что при встрече просто изнасилует ее без прелюдий и признаний. Нельзя было торопиться. Все случилось в свое время. И от этого сейчас он хотел ее еще больше. Чувствуя дрожь и жар ее тела, он знал, что теперь эта женщина будет принадлежать ему. Со всем неистовством своей страсти, со всей нежностью. Обняв Кело, Ферн перевернулся на спину. Посадив ее на себя, он наслаждался ее стонами, гладкостью ее кожи. Сжимая упругие бедра, он не сдерживался, даже тогда, когда причинял ей боль. - Ты моя...
Манула: Когда Кело заснула, Ферн осторожно переложил ее голову со своего плеча на подушку. Глянув на часы, он быстро оделся. Прошло три часа. В таком состоянии, Кело проспит долго. Днем он позвонит ей. У них будет о чем поговорить. Но все это завтра. Сегодня у него есть другие дела. Сев за руль, он бросил взгляд в зеркало. Его выразительные черные глаза сейчас были похожи на два дьявольских факела. Нужно торопиться. Кело его только распалила, то что он получил от нее было всего лишь малой частью, но если бы он остался то мог бы наворотить такого о чем потом бы жалел. Нужно было все хорошо обдумать. Успокоиться. Сейчас он не мог рассуждать здраво. Появление в его доме другой женщины немного спутала его планы, но теперь он знал, что Кело никуда не денется. Теперь она простит ему все, к тому же, это действительно было досадным недоразумением. Добравшись до дома за считанные минуты, он направился в гостиную. Распахнув дверь, он увидел девушку, дожидавшуюся его все это время. Она нервно расхаживала по комнате со стаканом виски в руке. Услышав звук открывшейся двери, она резко обернулась. Увидев его лицо и горящие глаза, она застыла. - Что-то случилось? - Ничего, детка, ничего не случилось, - плотоядно оскалился Ферн в ответ. Медленно, с грацией большого хищника, он подошел к девушке, взял стакан из ее рук. Залпом опустошив его, поставил на стол и притянул женщину к себе. Жадно хватая ее губы, он прижимал ее к себе. Задрав ее короткое платье, он так резко дернул ее трусики, что они с треском разорвались, упав на пол. Оглушенная его напором, женщина подставляла его губам шею и голую грудь. Опустившись на колени, Ферн развернул ее спиной к себе. Облокотившись на диван, она выгнулась ему на встречу. Его пальцы впивались в округлые бедра до синяков. Грубо входя в нее, он чувствовал, что и без того слабый свет ламп меркнет и он совершенно теряет контроль над собой. Прижимая женщину к себе, он провел рукой по ее груди, потом по шее. И в тот момент, когда она откинула голову, зубы его верхней челюсти заострились парой длинных белых клыков, которые он всадил в яремную вену женщины. В этот же момент, одной рукой он сдавил ее руки, не давая ей возможности сопротивляться, другой - закрыл ей рот. Не отрываясь от ее шеи, он опрокинул ее на диван, не переставая двигаться. Исступление достигло пика и он отчетливо чувствовал, как кожа на ее шее лопается под его зубами. Кровь текла по ее голому телу, заливая пол и диван. Он жадно глотал ее жизнь, чувствуя, что попытки освободиться стремительно слабеют. Еще несколько секунд и он отстранился от нее, почти рухнув на пол, содрогаясь всем телом. Тело женщины безвольно сползло с дивана. Через пять минут, он поднялся, застегнул джинсы и быстро взбежал по лестнице на второй этаж. Сбросив вещи, направился в душ. Через десять минут, сменив одежду и собрав волосы, он спустился вниз. Плеснув коньяка в низкий пузатый стакан, он отхлебнул и замер, услышав за спиной какой-то слабый звук. Резко обернувшись, Ферн посмотрел на пол. На ковре не было тела. Оказалось, что его жертва осталась жива и сейчас из последних сил пыталась бежать. Разорванное платье было залито кровью, на шее зияла страшная рваная рана от его челюстей. Одна туфля девушки лежала около дивана, другая была на ней. Полуживое тело нелепо изгибаясь и корчась приближалось к двери на террасу. Услышав шаги за спиной, девушка вздрогнула. С трудом оглянувшись, она бросила на Ферна безумный взгляд и тихо завыла. Наверное, она понимала, что у нее нет шансов на спасение, но инстинкт самосохранения заставлял собрать оставшиеся силы и предпринять последнюю отчаянную попытку. С отвращением глянув на кровавые разводы на стекле, оставленные руками его жертвы, Ферн поставил стакан на барную стойку и направился к ней. Не сказав ни слова, он схватил ее за шею и одним точным движением свернул ее. Женщина издала какой-то всхлип и рухнула на пол как подкошенная. Постояв несколько секунд над трупом, он нахмурился. Отодвинув стол в сторону, он завернул край ковра и закатал в него мертвое тело. Отпихнув его ногой к окну, он скрылся в кухне, откуда вернулся с парой полотенец, губок и бутылкой очищающего спрея. Ругаясь сквозь зубы, он стер кровавые следы со стекла и опустил жалюзи. Брызги крови на столе, пятно на полу и подтеки на диване. Он уже давно завел себе мебель обтянутую плотной кожей. Ферн всегда был аккуратен и до сих пор сам был удивлен своей внезапной вспышкой неадекватности. Кровь не успела просочиться сквозь пропитку обивки и через несколько минут в комнате уже почти ничего не напоминало о случившемся. Почти ничего - кроме трупа, завернутого в ковер. Оглядев комнату, он принес из кухни пластиковый пакет в который забросил женскую сумочку, туфлю на высокой шпильке, бокал из которого пила женщина, окровавленные полотенца и губки. Бросив его рядом с ковром, взял бутылку виски, стоявшую на столике и отхлебнул прямо из нее. Откинувшись на диване, закрыл глаза. Криво усмехнувшись, он подумал о том, что Кело заставила его потерять осторожность и забыть о рассудительности. Завтра он поговорит с ней. Ферн был уверен, что заставить ее забыть о сегодняшнем инциденте не составит труда. Он все ей объяснит, нельзя ревновать к еде. В самом деле, не ревнует же он ее к форели и грибам. Последняя мысль его от души повеселила, но он быстро вернулся свои мысли в рациональное русло. На самом деле, даже хорошо, что сегодня под рукой оказалась эта девка. Потому что, он не мог поступить так с Кело. Просто не хотел. Если бы он остался с ней этой ночью, он убил бы ее, потому что не смог бы остановиться. С ней все должно быть не так. Она другая. Он хотел объяснить ей все, что она будет иметь, если согласится на его предложение. Он подарит ей жизнь. Она обязана согласиться! Ферн чувствовал, что с ней что-то происходит, но оказался на редкость туп в этой ситуации, не принял в расчет обычные человеческие слабости. С другой стороны, откуда, черт подери, ему знать о людских слабостях?! Он видел по ее глазам, что она хочет жить. И даже самому себе он не хотел признаваться, что все равно заберет ее даже если она не согласится. Но он хотел, чтобы она согласилась. Ему не нужна рядом безвольная кукла, которые зачастую получаются из обычных обращенных. По-настоящему сильные особи рождаются только из тех, кто пришел к решению осознано.
Лисхен: Манула Пиши скорее проду, изнемогая!
Манула: С трудом разлепив глаза, Шолах поморщилась от яркого света. Голова была тяжелой и вообще ощущения в организме были не из приятных. Попытавшись встать, она обнаружила, что на груди у нее лежит что-то тяжелое. Опустив глаза, она уставилась на загорелую, мускулистую руку. Осторожно повернув голову, она увидела хозяина руки. Судорожно ощупав себя и проверив наличие белья, Шолах пискнула: - Джесс! - Что? - Ты... Ты какого хрена тут делаешь?! Джесси оторвал голову от подушки, сел и душераздирающе зевнул. Подпрыгнув с кровати, так будто ей в зад воткнули шило, Шолах оглядела себя. На ней были шорты от пижамы и мужская футболка. Тяжесть в голове, как рукой сняло, но память не прояснилась, а вместе с ней и ситуация. Объяснений могло быть только два и одно из них Шолах очень не нравилось. - Я что... ты что... - проблеяла она и уставилась на друга с таким видом, будто вознамерилась свернуть ему шею. Джесс закурил и вздохнул. - Что ты там лепечешь? Ты - ничего, я - естественно тоже. - Точно? - подозрительно сощурилась она, - тогда какого хрена ты в моей постели!? И ты же голый! - Полегче! Я не голый, вообще-то. Это, если что, называется джинсы. Или тебя мужская голая грудь до истерики доводит? Чего ты орешь вообще? Видя, что подруга пребывает в полной растерянности, Джесси сжалился. - Ты с какого момента ничего не помнишь? Шолах задумалась. - Помню, как дошли до отеля. - Уже неплохо. Я зашел узнать, как ты и вовремя. Тебя накрыло от души и когда я пришел, ты уже вторую бутылку пива из мини-бара досасывала. - Я?! - Угу. Я купил бутербродов в ближайшем кафе, ты же всю дорогу жаловалась, что есть хочешь. Принес, а ты тут уже в таком состоянии. - И что потом? - Да не делай ты такие глаза, детка. Со всеми бывает. Просто у тебя, видимо, стресс наслоился на какие-то свои переживания и недовольства собой и жизнью. Пиво я у тебя отобрал, но это не особо помогло. Два часа я тебя утешал, а потом решил, что нужно принимать решительные меры. - И что? - Заснул тебя под холодный душ. - А переодевал меня тоже ты? - Не переживай, я глядел в сторону. Да не смотри ты на меня так! Я что, по-твоему, маньяк-насильник? Дня не проживу, если кого-то не отдеру? Взяв предложенную сигарету, Шолах насупилась и буркнула: - Мало ли, чего мне могло в голову прийти. Мужчина рассмеялся и похлопал ее по плечу: - К счастью, ты меня привлекательным не считаешь. А может быть и не к счастью. - Джесс, отвали! - Расслабься, я пошутил. Давай, приводи себя в чувства, бутерброды в холодильнике. Я сейчас тоже от парочки не откажусь. И футболку верни. Шолах умчалась в ванную, откуда через минуту высунула руку с футболкой. Джесси усмехнулся, оделся и, глянув на себя в зеркало, протянул: - Мать твою... - ему самому душ и бритье были необходимы срочно. Через час, Шолах в полной боевой готовности позвонила напарнику и пригласила его к себе. Достав из холодильника пару бутылок минеральной воды и пакет с бутербродами, Джесси сообщил: - Так, что я там купил вчера? С ветчиной и горчицей и с сыром и паштетом. - Все давай. Все буду. Я голодная, как безрукий вор. - Очень красочное сравнение, - усмехнулся охотник, протягивая ей пакет. После вчерашней встречи с вампиром и его друзьями, просто так появляться на улице было небезопасно. И хотя, Джесс был уверен, что это нападение ни кем особо не планировалась, меры безопасности принять было нужно. К тому же, неизвестно, чем еще обернется для них вчерашнее происшествие. Как ни как, был убит человек. И на этой почве у команды возникли разногласия. - Джесс, твою мать, звони этому чуваку! - Я не думаю... - Так давай уже, попробуй, полезно бывает! - Ты совсем спятила?! У нас и так неприятностей по уши, еще и соваться к какому-то сомнительному... - Ладно уже, можешь не подбирать выражения. Я сама понимаю, но если он продает стволы не интересуясь формальностями, он точно должен быть в курсе того, как отвязать от ушей те самые неприятности! - Да это маразм полный! Давай уж сразу с моста сиганем, проще будет и быстрее! - Так, хватит орать. Все. Я спокойна. Нет, черт бы все подрал, я нихрена не спокойна! В Германии ты был хозяином положения, я твоим гостем. Тут мы на равных, тут мы оба лошары. Так что давай уже решим, что лучше: дальше бегать от уродов с двумя вилками или все же обзавестись чем-то посерьезнее? Один ствол без запаса нам будет полезен только если придется пиво открывать! - Ладно. Все. Я думаю. Позвони Лисе. Шолах посмотрела на часы на своем мобильнике. они сообщали о себе каждые три часа, за исключением ночи, когда были в номере за закрытой дверью. Пока Шолах набирала номер подруги, Джесси решил воспользоваться единственной возможностью получения информации из надежных рук - позвонить своему командиру отряда. Узнать о местонахождении Локки и выяснить, нет ли у Шварца связей с полицией Лиссабона. Подкурив сигарету, Шолах забралась с ногами на кровать с пепельницей и мобильным. - Привет, Лис. Как сама? - Я-то в норме, у тебя что-то голос дергается. Что стряслось? - Ну, особо пока ничего. Живы, звоним. - А конкретнее? - Конкретно на нас напала троица уродов, один из них кровосос. Теперь мы с Джессом в раздумьях: то ли случайность и в Португалии всех туристов режут, как свиней, то ли какая-то добрая душа решила извести конкретно нас. - Паршиво. - Есть немного. Слушай, твой Шумахер нам адресок чувака дал, мол, будут проблемы, а они точно будут, езжайте к нему, чувак продает все, что может помочь сохранить шкуры в целости. - Ну, так двигайте! - Лис, у нас тут дискуссия возникла. - Совершенно напрасно, если Алекс предложил, он знает что делает. - Да, только вот мы не знаем что делаем. - Ты не поняла, Шолах. Он весь расклад знает и не думаю, чтобы он решил совершить самоубийство таким изощренным способом. - Просто, знаешь, ты там, а мы здесь. - Не важно. Надо быть полным дебилом, чтобы дать гнилой адрес, зная, что вы держите со мной связь. Шолах, успокойся. - Да я в норме. Вроде как. - Подзабылась веселая жизнь? - Если честно, то есть немного. - Успокойся. И мальчика своего успокой, все нормально. А адресок посетите. Алекс меня за десять лет ни разу не подвел. - Это радует. - Шоль, я бы... - Знаю-знаю, не обращай внимания. Просто потряхивает меня немного. Сама удивляюсь. - Чему? Времени-то сколько прошло. Держись. Все решим. - Спасибо. - За что? - Умеешь ты уверенность внушить. И еще... - Что такое? - Передай привет Алексу. - Непременно, - рассмеялась Лиса. Шолах отключила телефон и повернулась к Джесси. Тот сидел в кресле, задумчиво кусая губы. - Что-то узнал? - Да. Помолчав, охотник сказал: - Первое: Локки прилетел в Португалию неделю назад. И не один... Что-то в его тоне насторожило Шолах. - Так, - она нахмурилась, - с кем из них? - С Луной. - Прелесть какая. Значит, у ребяток были реальные основания для того, чтобы попробовать напасть на Локки, никто ведь не знает о тебе. - Как сказать. если что-то знают трое, это уже не секрет. - Не гони, Джесс. Что-то здесь затевается. С чего вдруг Локки сюда понесло, да еще и в сопровождении нашей девочки? - Представить не могу. Ладно, проехали. Второе: Шварц попробует разузнать, что-нибудь в полиции. - Есть связи? - Не то чтобы есть, но если он говорит, что попробует, значит у него есть соображения. Он такими словами не разбрасывается. - Хорошо бы. Мне совсем не улыбается бегать от местной полиции. - Мне тоже. - Понятно. Что-то еще? - Угу. Я узнал как зовут главу местного вампирского клана. Шварц говорит, что он перворожденный. Своеобразный мужик, но с таким характером, что и Маркуса за яйца может взять. - Занятно. И тут объявляется Локки. - Очень занятно. - Ну, давай, представляй уже этого мужика. Как его зовут? - Его зовут Ферн.
Лисхен: изнемогаЮ!
Манула: Лисхен Не получается пока, свитти))) То гости, то турслет, щас вот думаю, как разрулить.
Манула: Лисхен Ох, палату мне, палатушку!)))))))
КикиМора: Мануууууу, проду!!!! просим-просим!!!!©
полная версия страницы